- Новенькая, - согласился я. – Вот, решила сначала посмотреть, куда родаки меня решили сплавить.
- Кто? – удивились девочки.
- Ну, родители, - пояснил я.
- А-а.
- Как тут? Ничего? Дискотеки бывают? Как с мальчиками?
- Какие тебе мальчики, соплячка! Ты сама ещё, как мальчик! – возмутилась самая старшая, начинающая оформляться девочка.
- А что за «дискотеки»? – спросила другая, что с косами.
- Во, деревня! – восхитился я, - Дискотека, это когда диски крутят. – Увидев непонимание на лицах девчонок, пояснил: - Ну, танцы!
- А, танцы! – успокоились девчата, - Были. Теперь всё устраиваемся, не до дискотек.
- Где были?
- В лагере. Там сейчас будут какие-то шишки заезжать, вот нас и выперли. Но здесь лучше.
- Ночью не холодно?
- Не, нормально, - лениво ответила самая старшая.
- Можно посмотреть, как устроились? – поинтересовался я.
- Заходи, - девчата поднялись, и открыли мне проход. Увиденное поразило меня: устроились, как шемаханские принцессы: на полу ковёр, по стенам развесили выданные одеяла, а на нарах устроили настоящие постели. Я потрогал мягкие одеяла, под которыми лежали спальники.
- Вот это да! – от души восторгался я. – Где спальники взяли? Девчонкам выдают?
- Ага! – скривилась красавица с косами, - Держи карман! Пожаловались родакам, что на улицу выгоняют, вот и привезли.
- Надо тоже позвонить, - решил я. – А что, у вас всё занято?
- Всё, - отрезала старшая, пресекаяотрезая мои поползновения примазаться к их компании.
- Вау! – воскликнул я, увидев целлофановый пакет с шёлковыми колготками. – Это что? Колготки?
- Не трогай! – старшая схватила пакет.
- Тоже хочу! – вздохнул я, - только моего размера нет.
- Ещё бы! – фыркнула старшая, оглядев меня, - На такие спички!
- Нормальные зажигательные ножки! – возразил я. – А как их носят? На плавки, или под них?
- Не знаю… На рисунке нарисовано, что прямо на голое тело. Не, я буду на плавки.
Я уселся на нижние нары, поболтал ногами.
- Не скучно у вас? С пацанами не дружите?
- Да какие пацаны? – скривились девчонки, - Одни уроды. Для тебя есть один, тоже урод, но ничего пацан, не обиделся, когда мы его послали на…, даже посмеялся. Он с малышами, вон там живёт.
- Тоже малыш?
- Лет девять – десять.
- А постарше есть?
- Зачем тебе? – удивилась красавица.
- Мы раньше всегда над пацанами издевались! Забавные такие! Есть, над кем?
- Есть! – заржали девочки, - Мы с одного трусы сняли, бегал за нами!
- Сколько лет?
- Малыш ещё.
- А-а… С таким неинтересно, у него и не видно ещё ничего. Постарше бы.
- Да, с этими пошутишь. Уроды, с малышей деньги трясут. К нам подкатывали, представляешь?!
- Да вы что? – открыл я рот, - И вы их не наказали?
- Выгнали, конечно. Пообещали, что в городе им ноги повыдёргивают.
- А где они? Я слышала, у вас тут игра какая-то, для пацанов. Играют?
- Какое там. Они сынки шишек. Переедут к маменькам в коттеджи.
- А вы?
- Не, нам тут лучше. Никто не кантует, скоро пляж откроют, волейбол, танцы будут.
- Пошли, посмотрим?
- Куда?
- Ну, на тех пацанов. Я к чему: у меня здесьтут маленький братишка отдыхает, пожаловался мне, что его обижают тут, вот и приехала, послушалась, якобы, родаков. Хочу разобраться.
- Куда тебе! – презрительно засмеялись девчата.
- Я целый год карате занималась! Кия! – крикнул я, выпрыгивая в стойку.
- Ты ненормальная? – спросили меня.
- Ещё какая! – подтвердил я. – Жевачка есть? У меня кончилась.
- Пятнадцать копеек, - протянула мне кубик старшая. Я проявил на ладони рубль и отдал девочке:
- Сдачи не надо, - развернул упаковку и сунул резину в рот. – Пошли веселиться! – я вышел на улицу.
Девчонки, оставив одну сторожить палатку, двинулись вперёд.
Мальчишки,. среди которых, к моему облегчению, был и Данька, тусовались возле палатки, обсуждая, чем заняться. Увидев девчонок, кучкой приближающихся к ним, они встали в охотничью стойку.
- О, девчонки! – обрадовались они, - Пошли гулять? А это кто? – показали на меня.
- Я ваш кошмар, - промычал я склеенными челюстями.
- Это точно! – захохотал Данька.
- А это не ты обидел моего братишку? – склонил я голову набок.
- Какого братишку? – у Даньки даже голос сел.
- Серёжку Мирошкина?
- Не знаю никакого Мирошкина, - отвернулся Данька.
- Деньги давай, - сказал я.
- Пошла отсюда! – окрысился мальчишка.
- Я вот тебе пойду! – прошипел я, - У меня чёрный пояс по самбо! Они знают! – показал я на девочек. Те закивали, подтверждая мою правоту.
- Видел я тебя с твоим поясом…
- Я тебя побью, - пообещал я.
- У меня нет денег, - не стал препираться со мной Данька. Умный мальчик.
- А где они?
- Потратили. Остальное брат забрал.
- Ой, девочки, давайте, поколотим его? – предложил я.
- С удовольствием! – решительно пошли в атаку девочки.
- Не надо! Я отдам! Мамка приедет, отдам!
- Он маме пожалуется, что его тут девочки побили, - проницательно сказал я, и его заберут отсюда.
Остальные мальчишки стояли и молчали. С девчонками связываться себе дороже.
Повеселиться не удалось. Не люблю я бить детей.
- Ладно, - вздохнул я, - действительно, одни уроды. Пошли, девочки.
Проводя девчат до их палатки, я распрощался с ними.
- Ты зачем так коротко постриглась? – спросили меня на прощание.
- А! Покрасилась неудачно. Разноцветно получилось. Я спорила, говорила, что так уже модно, на Западе, но папа сказал, что в Советской России так ходить не рекомендуетсяприветствуется. Пришлось наголо постричься. Чао! – сделал я им ручкой, и пошёл в сторону тропы, ведущей к основному лагерю.
Здесь, за кустами, сидел тихонько на бревне Вадик.
- Эй! Мальчик! – позвал я. Вадик даже голову не повернул.
- Ты Вадик? – спросил я.
- Ну, Вадик, - бесцветным голосом ответил мальчик, не глядя на меня.
- Саша сказал, у тебя его рюкзак. Попросил меня принести его.
Вадик с удивлением и обидой спросил:
- Чё он девчонок всяких присылает? Сам не может?
- Значит, не может! И я тебе не всякая! – отрезал я. – Давай рюкзак, мне некогда.
- Пошли, помогу отнести. Где он?
- Вадик, - мягко сказал я, - Он просил, чтобы я ему принесла, не хочет ни с кем прощаться. Говорит, можешь заплакать.
- Что?! Чё бы я плакал! – срывающимся голосом воскликнул Вадик, вскакивая, - Я хотел тебе помочь.
Далеко нести?
- Далеко. Километров пять. – Вадик недоумённо посмотрел на меня.
- Пять километров в час ходит человек, - пояснил я, - он уже на трассе.
- А как же ты? – удивился Вадик.
- За меня не беспокойся, - улыбнулся я, - меня подвезут на служебной машине. Давай рюкзак.
Вадику ничего не оставалось, как вытащить из кустов рюкзак. Я скинул Лискин, и хотел открыть большой, но Вадик воспротивился:
- Куда, в чужой рюкзак лезешь?
- Хочу туда свой положить, с двумя неудобно.
- Санька разрешил? – обиженно засопел Вадик, - Ты его подружка?
- Да, мы дружим, - ничуть не соврал я, - что такого? Кто с ним не дружит?
Вадик отвернулся, и засопел громче.
- Ну, давай, Вадик! – протянул я ему свои наманикюренную, с покрытыми бесцветным лаком ногтями, руку. Он осторожно пожал её,. помог мне с рюкзаком, и я отправился дальше, покорять Российские просторы.
Попутчик.
Через час я уже вышел к трассе. В рюкзаке у меня уже было пусто, как и в желудке.. Надо было заехать в какой-нибудь посёлок, где естьбыл бы неплохой магазин.
Постояв немного на обочине, услышал шум приближающейся машины. Поднял руку.
Могучая «Татра» пшикнула тормозами возле меня, обдав пылью, поднятой с обочины.
Я влез по металлическим ступенькам на подножку, которая была мне по пояс, открыл дверь и забрался внутрь. За рулём сидел мужчина лет пятидесяти, с вислыми седыми усами.
Убедившись, что девочка утвердилась на широком сиденье, воткнул скорость, и поехал, ничего не спросив.
У этого водителя тоже играло радио, большой приёмник. «Урал», кажется, размером с «ВЭФ», только все ручки сверху, чтобы можно было его прикрутить под приборную панель.
На удивление молчаливый, водитель задумчиво смотрел на дорогу, слушая то музыку, то последние известия. Запад успешно загнивал, сСоцлагерь, не менее успешно, развивался, стремясь к счастливому будущему.
- Счастливая ты, Сашка! - сказал вдруг водитель, - В такое удачное время живёшь! Ни войн, ни разрухи. Вырастешь, выйдешь замуж, детей нарожаешь, будешь жить, да радоваться! Не то, что мы. Сколько вынесли!. Жену потерял, детей убили… Живу теперь бобылём. Только и радости, что на вас, ребятишек, смотреть.
Я представил, когда он родился, и поёжился. Мои ровесники завидуют им, знаю по школе: «Поздно мы родились! Революция завершилась. Гражданская война кончилась, Война тоже! Теперь нет места для подвига!».
Я-то знал цену этим подвигам. Пытался развеять их детские мечты. Со мной не спорили, не могли презирать за малодушие, потому что я был самым сильным и ловким, и не только в классе, благодаря. Результат изнурительнымх и мучительнымх тренировкамок.
Досталось этому деду, подумал я. В детстве голод, потом война, страшная разруха. Однако подняли страну! Ещё не прошло и двадцати пяти лет после войны, а страна уже в первых рядах в мире по экономике, науке и технике! Первые по реактивному авиастроению, а для того, чтобы принять наш самолёт с президентом… прошу прощения, с Генсеком, американцам срочно пришлось переоборудовать и расширить аэродром в Вашингтоне, удлинить ВПП! Ппотому что действующий аэродром не мог принять такую громадину, совершившую беспосадочный трансатлантический перелёт Москва-Вашингтон.
Первые в космосе, теперь начали осваивать Сибирь, Дальний Восток и Арктику, построили первый в мире Атомоход «Ленин», пПодводные лодки с атомными реакторами и с баллистическими ракетами, с ядерными боеголовками..
Наши автомобили на Западе нарасхват.
Почему всё, так замечательно начавшееся развитие, остановилось? Происки империализма, или собственная глупость?
…Вот, допустим, приняли меня в Кремле, принимает меня, (девочку), Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР, четырежды… или трижды, пока? Герой Советского Союза, ну, и так далее.
Внимательно выслушивает меня.
- Спасибо, внучкадочка! Будем работать! Ещё теснее сплотим наши ряды! Преемника воспитаем, конечно! Вон, на Ставрополье, есть у нас перспективный молодой человек, комсомолец, спортсмен, красавец!, Яя думаю продвинуть его по партийной линии. Мишкой, кажется, его зовут.
Я пытаюсь возразить, но дедушка впивается мне в губы бесконечным поцелуем…
Хорошо, что вовремя вспомнил про макияж! Чуть не вытер губы!
Хотя, нет, сейчас генсеку немного за шестьдесят, он вполне ещё адекватный, подвижный мужчина. Это через двадцать лет, после неудачного лечения, превратится в развалину.
Всё-таки интересно, что они будут делать, узнай, что ждёт страну через двадцать лет?
Ведь вот оно, нынешнее величие державы! Попробуй, сейчас, заставьпрети Советскихм спортсменовам выступать под нейтральным Олимпийским Олимпийским знаменем! Или запретить Советскую символику! Даже от таких мыслей в холодный пот бросило бы любого ихнего деятеля.
Половина мира под нашим контролем. Мы меняем президентов, устраняем неугодных, руками Пол Пота вырезали половину Камбоджи… Ну, и так далее. Венгрия? Чехия? А вот вам! Попробовали бы, разбомбить Югославию! Смели бы всех НАТОвцев Атлантику, и не поморщились бы!
Наверное, именно поэтому так и получилось. Всё под контролем, жизнь в стране налаживается, причём, в основном, спокойная, с уверенностью в завтрашнем дне. Цены фиксированные, доход граждан растёт.
Преступность загнана в подполье. В милиции работают честные, справедливые люди… Ну, почти.
«Мы вступили в эпоху развитого социализма!» - раздаётся с трибуны..
Великая страна вВ шаге от включения в единуюой информационнуюой системуы, аналога интернета, ЕЭС.
С такими сладкими, и не очень, размышлениями, я ехал по относительно ровной дороге по Сибирским просторам на чешском самосвале «Татра». Горы есть там такие, Татры. Двигатель с воздушным охлаждением, между прочим! Почему-то с Запада нам присылали именно такие машины. «Татра», «Магирус Дейч».
Что? Нет «Магируса»? Будут. На «БАМе» много будет.
Перегреваются? Быстрее надо ездить, чёрт побери! Нет дорог? Ну и дураки, вам же самосвалы поставляем для того, чтобы вы дороги строили!и.
Усатый водитель свернул с трассы, въехал в посёлок. Я просмотрел название, но посёлок был не маленьким, улицу осеняли высокие тополя, домики стояли в глубине дворов, двухквартирные, похоже, коттеджи.
«Татра» остановилась возле двухэтажного магазина. Внизу продукты, наверху промтовары.
- Ну, давай, Сашка! – протянул он мне широченную ладонь. Я ударил сверху своей маленькой ладошкой. Дед прихватил её пальцами, пригляделся.
- Не рано ногти красить начала? Ай, Сашка! Ай, хулиганка! Вот мамке скажу! – улыбнулся дед такой ласковой улыбкой, что стало ясно, что никому он ничего не скажет. Даже то, что подвёз меня.
- Дойдёшь сама? А то мне на Сахарный Ключ надо, в карьер. Бабушке привет!
Я улыбнулся ему самой ласковой улыбкой, сказал тонким голоском «спасибо», и выбрался из уютной кабины.
Где-то здесь живётесть счастливая девочка Саша, ещё больше счастья желаю тебе!
Самосвал уехал. Я постоял, и пошёл в магазин. Возле магазина моё внимание привлек внимание автомобиль «Москвич» зелёного цвета. Четыреста восьмой. Новая модель! Мне нравится зелёный цвет, цвет лета.
Жаль, в эти годы нет ни чипсов, ни сублимированной лапши, картошки и супов в картонных стаканчиках. Или бульонных кубиков. Хоть они и сделаны из вываренных костей и жил.
Для туриста самое то! Но всё это будет в проклятом капиталистическом будущем.
Сейчас можно взять говядину тушёную, свинину пряную, завтрак туриста мясной, или рыбный. Пауков в банках, этих я взял, наверное, единственный из всех покупателей. Продавщица очень подозрительно посмотрела на меня. Я хотел сказать ей, что это очень способствует мужскому здоровью.
Странно было бы услышать это из уст маленькой девочки!
Что ещё? Сухари! Объеденье! С изюмом! Галеты в пачках, «Поход» называются. Ирис, упакованный, как шоколад, и шоколад, тоже. Вермишель возьму. Яичную. Может, придётся суп варить. Сахар пилёный. Соль, хлеб, минералка. Чёрт! Тяжело уже, а хочется больше!
Пойду- ка я на второй этаж!
На втором этаже зашёл в отдел детской одежды. Трусики надо прикупить, маечкиу, носки.
Носочки, какда и вся детская одежда, стоит намного дешевле взрослой, господдержка. Можно купить носки и менять их, по мере загрязнения. В смысле, выкидывая грязные.
- Девочка! – обратилась ко мне продавщица, - смотри, какие у нас появились юбочки!
Я посмотрел. О! – сказал я сам себе. Симпатичные шотландки. Мини. Между прочим, мне понравилось в юбочке. Не жарко. Сейчас куплю боле чуть более просторные плавочки, и буду так ходить, пока жарко. Будет холодно, надену шорты, потом штаны…
Пошёл в примерочную, померил. Ещё и трикотажную кофточку. Девочка в зеркале мне понравилась. Лиске, тоже. Она даже позавидовала мне, сказав, что, в своё время, она могла только в лесу надевать модную одежду.
Нашёл здесь бандану, летнюю кепку, похожую на бейсболку. Нижнее бельё, красные нитяные колготки! Японские светлые полукеды.
А что? Финансы позволяли!
- Где у вас велосипеды продаются? – спросил я у весёлой продавщицы. Всё-таки иногда хорошо быть девочкой, к тебе лучше относятся, не ругаются, что отвлекаеют от дел. А за мальчишками всегда глаз да глаз: как бы чего не украл!
Оказывается, неподалёку есть «Культики», где продаются, вместе с книгами, спорттовары.
Зашёл и туда, с мечтой,. что сейчас рюкзак, уже здорово оттягивающий плечи, переместится на багажник велосипеда.