- Чего это он? – повторил Антошка свой вопрос. Я нагнулся и поднял половинку ореха, из которой пил незнакомец. Пахло однозначно шоколадом и больше ничем. А то я уж думал, что Антошка просто напутал по неопытности и вместо шоколаду угостил незнакомца чем-нибудь спиртным.
- Ну, я не знаю, - протянул я, - возможно, у них метаболизм другой, и наш шоколад действует на здешних людей, как спиртное.
- Но на нас же с тобой не подействовало… - протянул Антошка.
- Чоуроджи более выносливы – напомнил я, - может, и подействовало, но наш организм с этим справился. К тому же мы воспринимаем шоколад как нечто безобидное. Наколдуй ещё чашечку.
- Ага, - радостно согласился Антошка и быстренько выполнил мою просьбу. На этот раз в шоколаде явно прослеживались нотки корицы и мёда – ну прямо всё, как мне нравилось. И я подумал, что со стороны картинка выглядит полнейшим сюром – сидят два голубокожих парня на маленьком островке посреди бескрайнего моря, рядом с ними спит третий, вокруг прорезают кромешную тьму вспышки редеющих молний, и льёт проливной дождь, при этом ни капельки на них не попадая. И эта парочка мирно распивает шоколад, вспоминая при этом всех общих знакомых.
Да-да, мы с Антошкой ударились в воспоминания, и сейчас жизнь в интернате мне вспоминалась исключительно с хорошей стороны. Попытавшуюся всплыть догадку о возможном мамином предательстве я придавил на корню. У меня уже возникла одна очень интересная мысль, и, если получится, я ещё сумею всех удивить. Но сначала нужно выполнить то, ради чего мы так упорно движемся к землям людей – найти Диск и Циферблат и создать новую ветвь уже существующей реальности.
Наговорившись всласть, мы ещё немного подремали, а когда открыли глаза, солнце уже взошло, небосклон радовал глаз своей свежестью, а море вновь было тихим и ласковым. Шторм миновал, пора было двигаться дальше, только вот что делать с нашим найдёнышем?
И тут лежащее неподалёку тело зашевелилось.
Мы с Антошкой хмыкнули и стали наблюдать за спасённым, притворяясь спящими. Парень поднял голову, обвёл взглядом маленький островок, с немалым удивлением воззрился на «спящих» нас, потом схватился руками за голову – видно, вспомнил всё своё вчерашнее приключение.
Он обратил руки к небесам и взмолился:
- Светила Небесные! Сурайя и Шан-Сурайя! Помогите мне, ведь вы, пресветлые богини, направили этих бессмысленных тварей, дабы поднять меня из пучины морской! Помогите же мне выбраться с этого острова, пошлите корабль!
Не понял… Это кто это бессмысленные твари? Мы, что ли? Хотя… если он видел только пойманных морских девушек, то неудивительно, что считает так… Надо, пожалуй, объясниться.
Но пока я думал, Антошка завёлся с пол-оборота:
- Ты кого тварями назвал, сын плешивого шакала и ослицы, больной гонореей? – тут же высказался он.
М-да, Антошка недавно прочёл «Повесть о Ходже Насреддине» Соловьёва и иногда выдавал цветистые восточные речи. Порой получалось на редкость уморительно. Во всяком случае, сейчас вышло именно так. Я еле-еле сдержался, чтобы не заржать, а у спасённого глаза стали просто квадратные.
- Простите, прекрасные девы, моё невежество, ибо я не знаю, кто такие «шакал», «ослица» и «гонорея», но я даже предполагать не мог, что ваши головы осенил светлый разум, подобный по красоте вашей внешности… - начал оправдываться он. Так. Ещё один любитель восточного колорита на мою бедную головушку. Антошка же обозлился ещё больше и заявил, уже не придерживаясь витиевато-восточного стиля:
- Мужик, ты спятил? Какие мы тебе «девы»? Разуй глаза!
- Ну, - неуверенно протянул парень, - даже если утратили вы девство и познали радость материнства, это никак не отразилось на вашей несравненной красоте…
- Вот же бестолочь! – не выдержал Антошка. – Ничего мы не утратили и не познали! Парни мы! Парни! Смотри, если не веришь!
- Антошка, не надо, - попытался вмешаться я, но куда там. Моего друга уже несло. Он привычным жестом провёл по чешуйкам в паху и продемонстрировал ошеломлённому парню основное отличие мальчика от девочки. Тот охренел ещё больше:
- Да не может быть! Всем известно, что в море обитают только девы! И что не осенил их головы свет разума, но они милы, ласковы и могут дарить своим хозяевам силу, здоровье и молодость, поэтому на рынках рабов их покупают на вес золота…
- На рынках рабов? – прошипел я. – Значит, бедных Чоуроджи продают на рынках рабов?
- Ну, - пролепетал парень, - сейчас всё реже и реже… Потому что их… то есть вас… попадается всё меньше… простите… Я неправильно начал.
И тут этот чокнутый падает на колени и начинает голосить:
- Простите меня, прекрасные дети моря, что я не поблагодарил вас за моё спасение и оскорбил, назвав неразумными. Нет мне прощения за то, что я упомянул о рабстве соплеменниц ваших… Приношу вам свои извинения, я ваш должник отныне.
Мы с Антошкой переглянулись. Нам явно попался какой-то ненормальный Махароджи. И вот что прикажете с этим делать? Не бросать же его на этом клочке суши посреди моря? И мы вздохнули, смирились со своей участью, и я сказал:
- Мы прощаем тебя, ибо неприятные нам слова ты произнёс по неведению. А теперь, может, прекратишь выделываться и объяснишь, кто ты такой?
- Боюсь, что вы не поверите, но я говорю чистую правду, - с достоинством выпрямился спасённый. – Я – Шамшур Кай-сур, старший сын Правителя Шамшур Лат-сура. И я в беде. В большой беде.
========== Глава 10. Похищенный принц ==========
- Боюсь, что вы не поверите, но я говорю чистую правду, - с достоинством выпрямился спасённый. – Я – Шамшур Кай-сур, старший сын Правителя Шамшур Лат-сура. И я в беде. В большой беде.
Хм. Так. Кажется, к нам на задницы приплыло очередное приключение. Я мысленно сплюнул и сказал:
- Меня зовут Мстислав, а это мой друг Антон. Может быть, ты разделишь с нами трапезу и расскажешь, в чём твоя беда?
- Охотно, - вздохнул принц, - но я тут что-то не вижу ничего, напоминающего трапезу.
Мы с Антошкой переглянулись и хмыкнули. После этого, велев принцу собирать «орехи», которые буря посбивала с деревьев во множестве, синхронно нырнули в море. Вкусных моллюсков там было видимо-невидимо, рыбы тоже, к тому же, теперь мы знали, какие водоросли можно употреблять в пищу, так что минут за десять набрали и того, и другого, и третьего и предстали перед ошарашенным принцем. Моллюсков Антошка ловко повскрывал когтями, водоросли он же разложил на широком листе псевдопальмы – одном из многих, сорванных штормом, а я тем временем ловко разделал трёх среднего размера рыбин и задумчиво посмотрел на принца. Не думаю, что здесь в ходу японские вкусы, и если наши желудки Чоуроджи способны переварить сырую рыбу, то для него лучше её как-то приготовить. Только как?
Я подумал и вспомнил вчерашнее заклинание, которое применил для сушки. А если попробовать приготовить рыбу с его помощью, только чуть-чуть усилив? Может быть, она испечётся?
Мужик сказал – мужик сделал, я попробовал… и был приятно удивлён результатом. Рыба покрылась тонкой золотистой корочкой, как при хорошей прожарке, и запахла просто умопомрачительно. Вот и прекрасно. Сырое есть сырое, а мы всё-таки привыкли есть уже что-то приготовленное. Хотя бы так.
Разложив жареных рыбин покрасивее на тех же самых листьях, которые любезно предоставили сильно полысевшие псевдопальмы, мы позвали принца к импровизированному столу.
Присев на песок, он одобрительно кивнул:
- Какие вы быстрые. Кстати, Ойзи – тут он указал на моллюсков – деликатес даже во дворце Правителя, а рыб Мошшу такой величины я раньше не видел.
- Ну, - хмыкнул Антошка, - там и покрупнее были. Но мы решили, что жадничать ни к чему. Захотим – ещё наловим. Это нетрудно.
- Как я вам завидую, - неожиданно вздохнул принц. – Вольная жизнь, полная свобода, и нет необходимости добывать кусок хлеба в поте лица, как это делают многие на земле. А море нас не любит и неохотно отдаёт свои дары с тех пор, как…
- С тех пор, как вы уничтожили народ Чоуроджи, - тихо сказал я. – Ты говорил, что завидуешь нашей свободе, но мы – почти последние, из тех, кто остался. Обитатели суши охотятся на несчастных морских девушек и превращают их в свои игрушки, чтобы урвать кусочек молодости, здоровья и долголетия. Чему тут завидовать?
- Простите… - выдавил принц, и по лицу его было заметно, что он опять готов бухнуться на колени, - я не подумал…
- Прощаем, - вздохнул Антошка, - и вообще, давайте уже есть. Рыба стынет.
Мы решили прервать разговор и занялись завтраком. Приготовленная мной довольно экстравагантным способом рыба оказалась лучше всяких похвал, у водорослей обнаружилась приятная пикантная кислинка, моллюски тоже не подкачали, так что на десерт мы еле-еле справились с одним орехом на двоих. Принц же лопал, как не в себя, был он достаточно худой, и если не голодал, то явно недоедал, это точно. Странно. Неужели у папы-Правителя было принято морить наследника голодом? Что-то я сильно сомневаюсь, что во дворце есть нечего, даже если по всей стране неурожай. Принц же заметил наши удивлённые взгляды и покраснел.
- Простите мою несдержанность, - тихо сказал он, - просто мне давно не приходилось есть досыта.
- Да ешь, нам не жалко, - отмахнулся Антошка, - сколько ещё той рыбы в море. Просто нас удивляет – кто посмел морить голодом принца?
- Орден, - сказал Кай-сур, и его красивое лицо стало похожим на маску застывшей ненависти. – Проклятый орден, кто же ещё.
Так. Интересно девки пляшут. А это с чего бы? Насколько я помнил из рассказа Старейшей, между основателем Великого Ордена Махароджи Аш-Асином и получившим престол в результате интриги средним сыном Правителя Шамшур Дин-суром было полное согласие. Хотя… За пятьсот лет многое могло поменяться, не спорю.
Принц с похвальным энтузиазмом доел последнюю рыбину и сказал:
- Вижу ваше недоумение и любопытство и готов удовлетворить его. Однако начать придётся издалека.
- Хорошо, - улыбнулся Антошка, - начинай уже.
Шамшур Кай-сур кивнул и начал своё повествование.
После того, как Аш-Асин расправился с Чоуроджи и место Правителя занял Шамшур Дин-сур, который правил более ста лет и умер глубоким старцем, убелённым сединами, Орден стал играть в жизни королевства Махароджи огромное значение. Что-то вроде инквизиции, политического сыска и отрядов быстрого реагирования в одном лице. Хорошо обученные и воспитанные в абсолютной преданности Ордену маги вели жёсткую политику, стремясь строго регламентировать общественную и личную жизнь людей. Обладавшие склонностью к магии дети отбирались у родителей в самом нежном возрасте и отдавались в школы Ордена, дабы иметь постоянно большое количество Верных, которые не задумываясь выполняли любой приказ своих руководителей. Детей воспитывали так, что прежняя жизнь теряла для них всякое значение, главным теперь была верность и служение Ордену. Формально это объяснялось выполнением великой Цели Аш-Асина – заселением материка, поднятого из глубин моря. На практике Орден забирал всё больше и больше власти, и преемники Шамшур Дин-сура стали понимать, что Правители рано или поздно будут от власти оттеснены, а королевство Махароджи превратится в мрачную религиозную деспотию. Назревание конфликта усиливалось тем, что Верные стали постепенно провозглашать Аш-Асина Земным Богом, а главы Ордена приняли официальное именование Наместник Божественного Аш-Асина.
Проблема была ещё и в том, что многие Махароджи поклонялись Солнечным Богиням – Сурайе и Шан-Сурайе, жрецы которых были куда более терпимы к людским слабостям и не стремились контролировать каждый чих своих верующих. Верные давно точили зуб на жрецов Солнечных Богинь, но те были далеко не так просты, как казались. И среди них было немало сильных магов, с которыми связываться не рекомендовалось никому. И если всё до сих пор не дошло до открытого религиозного противостояния, то только благодаря исключительному миролюбию жрецов Солнечных Богинь. Однако при Правителе Дин-суре благодаря интригам Верных жрецов Солнечных Богинь удалили от двора, и с тех пор они перестали влиять на государственную политику, находясь в постоянной глухой оппозиции к правящему режиму вообще и Ордену в частности.
Что же касается отца Кай-сура, Правителя Лат-сура, то он прекрасно понимал этот расклад и очень хотел окоротить слишком много возомнивший о себе Великий Орден. Но… Бодливой корове бог рогов не даёт. В самом начале его царствования произошло одно довольно грустное событие. Одна из жён Правителя Лат-сура родила мальчиков-близнецов. Это и были Кай-сур и его брат Кара-сур.
- Чего же тут плохого? – удивились мы с Антошкой. – Сыновья… Наследники…
Кай-сур вздохнул:
- Рождение близнецов всегда считалось у нас, Махароджи дурным знаком. А женщину, родившую тройню, побивали камнями. Считалось, что она безоговорочно продала своё тело и душу Тёмным силам…
- Да вы в уме? – возмутился я. – Это же просто многоплодная беременность! Нечасто, но бывает. При чём здесь Тёмные силы?
- Жрецы Солнечных богинь в своё время боролись с этим суеверием, - мрачно ответил Кай-сур. – А вот Орден даже поддерживал его. И если у женщины рождалась двойня или тройня, то родителям оставляли только одного из младенцев – самого старшего, заявляя, что Орден будет изгонять Тьму из остальных. Остальных или остального забирали, и…
- И воспитывали в преданности Ордену, - мрачно сказал я.
- Именно так, - согласился Кай-сур. – Но с детьми Правителя было ещё хуже. Существовал древний обычай, согласно которому один из близнецов умерщвлялся почти сразу же после рождения.
- Но зачем? – с удивлением и отвращением спросил Антошка.
- Да это-то как раз понятно, - вздохнул я. – Мерзко, но понятно. Наличие двух абсолютно идентичных наследных принцев могло привести страну к гражданской войне. Вот и решали проблему радикально.
Кай-сур закивал:
- Да, это так. Но мой отец очень любил мою мать и стал колебаться. И тогда Наместник Божественного Аш-Асина предложил взять одного из младенцев на воспитание в Орден – дескать, он там будет в безопасности и его воспитают должным образом в смирении и благочестии. Отец согласился… и не сразу понял, какую допустил ошибку, стремясь спасти сына.
- Понятно, - протянул я. – Аш-Асины воспитали твоего брата в полной преданности Ордену. Им было выгодно иметь на троне послушную им во всём марионетку. Они планировали захват власти, не так ли?
- Сколь светел твой разум! – восхищённо воззрился на меня Кай-сур. – Как странно, что морское создание столь прекрасно разбирается в сплетениях высокой политики…
И он продолжил рассказ.
Когда оба сына подросли, Правитель Лат-сур, чьё здоровье постепенно всё ухудшалось, решил оставить королевство Наследнику и удалиться на покой. Этим моментом и воспользовались Аш-Асины, чтобы похитить принца и подменить его близнецом. Распознать обман было весьма сложно – ведь Кара-сур, как-никак, не был самозванцем, а привычки и прочее, что было присуще Кай-суру, он копировал безупречно. Что же касается настоящего Наследника, то его было решено вывезти в резиденцию Ордена, находящуюся на другом материке. Мало ли, вдруг пригодится. Однако оставлять ему жизнь Аш-Асины не планировали – просто мать Кай-сура была сильным магом и постаралась обезопасить сына тем, что ещё в младенчестве наложила на него заклятье, заключавшееся в том, что любой, причинивший намеренно вред Кай-суру, умирал в страшных мучениях. Поэтому его и не тронули. А когда начался шторм – просто оставили связанным на палубе, привязав к ногам огромный камень. Когда корабль стало швырять туда-сюда, несчастного Кай-сура стало мотать по всей палубе, а потом хлынувшая через борт волна просто смыла его в море. То есть вред намеренно никто не наносил, а избавиться – избавились. И, если бы не мы – Кай-суру пришёл бы конец.
- Понимаете… - взволнованно закончил свой рассказ Кай-сур, - через десять дней пройдёт торжественная церемония, и Правителем станет Кара-сур. Что тогда начнётся в стране, которая вся будет принадлежать Ордену – я и угадывать не берусь. Нужно разоблачить брата… Поэтому мне нужно как можно быстрее добраться до суши.