Кожедуб прикинув расклад, сообщил Пугачеву:
- Следует атаковать князя Голицына и разбить его до подхода подкрепления и Михельсона!
Царь-батюшка сердито заметил:
- Сейчас Голицын в Белозерской крепости, от туда его не слишком, то и выкуришь! Вот если бы мы дали бы бой воскам самозваной царицы под Татищево...
Кожедуб уверенно перебил самозваного царя:
-А он и от туда некуда не денется. Тем более припасов у Голицына нет. Я вот подумал, и решил - рациональнее, выступить от Оренбурга навстречу Михельсону и его в битве раздавить. - Генерал-ас показал на карту Пугачеву и стал разъяснять. - Голицын узнав, что наша армия выступила двинется к Оренбургу. Но не сразу, а выждет когда мы отойдем.
После чего попробует взять город штурмом... - Кожедуб хитро подмигнул Пугачеву. - Но это ему не пройдет, там останется сильный гарнизон, и много нашего войска. А у Михельсона всего тысяча человек, и десяти тысяч наших хорошо обученных солдат вполне хватит! А когда мы вернемся, то добьем и Голицына. Он не успеет снова к крепости отойти!
Емельяну Пугачеву такой план в целом понравился. Но самозваный царь все же заметил:
- А если крепость не устоит?
Кожедуб ухмыльнулся:
- Имея в три раза больше защитников, чем атакующих?
Пугачев кивнул головой, крепко сидящей на бычьей шее:
- Согласен! Выступай быстрее!
Генерал Кожедуб бросился исполнять приказание императора. Надо спешить, так как Михельсон славится своими быстрыми, как у Суворова переходами. Вернее пока не славится, но скоро в реальной истории мог бы прославиться.
Вообще этот вроде бы скромный подполковник оказался самым неудобным противником для повстанцев. Он и Чику в реальной истории пленил, и трижды разбил армию Емельяна Пугачева под Казанью. Даже не совсем понятно как ему подобное удавалось. Но Кожедуб уверен, что теперь пугачевцы совсем не те сиволапые мужики, что сражались под городом об которых чуть хребет не сломал сам Иван Грозный.
Кожедуб примерно прикинул с какой скоростью двинется отряд Михельсона, чтобы его атаковать в момент наивысшей усталости, и со всех сторон. Навязать противнику плотный бой и сидеть в обороне. Конечно, следует использовать численные перевес и в том числе и в пушках.
Выступила армия почти открыто, и двинулась в степь. А Голицын остался немного южнее. Внешне армия пугачевцев выглядела не слишком привлекательной: стрелки в кафтанах, мужики с рогатинами, и косами, ружейные сибиряки, казаки и калмыки.
Конницы калмыков, башкир, татар много... Причем по пути присоединялись все новые и новые отряды. Мощная кавалерия - пусть и числом. Ничего тут худого не скажешь. Но надо спешить, уже снег подтаивает и дороги скоро обрастут непролазной грязью. А тогда попробуй повоюй. Впрочем, степнякам это вполне привычно.
Впереди Кожедуб выслал конную разведку, которая должна передавать сведения с помощью флажков. Тоже неплохая рационализация. Кожедуб даже пропел:
- Разведка, разведка - мочит гадов очень метко! И куда пришла соседка, ох не засекла разведка!
Генерал Кожедуб чувствовал некоторое упоение властью. Да формально Сталин его сделал генерал-лейтенантом, но фактические лучший советский ас второй мировой войны остался рядовым летчиком. Никем Кожедуб не командовал, да и не хотел командовать, предпочитая статус свободного охотника. А тут он уже и в самом деле имеет под единоличным руководством десять, нет уже двенадцать тысяч послушных воителей. Ну как не порадоваться.
Кожедуб впрочем внимательно изучил сведения об перемещении противника. Вождь Башкирцев Кизя собирающий кавалеристов, сообщил, что Михельсон уже почти рядом. Причем у него отстали пушки, и вымоталась пехота.
Кожедуб принял решение остановиться, и ждать когда противник сам попадет в искусно расставленный капкан. Генерал рассуждал логично. Михельсон будет двигаться как можно быстрее, и почти забыв об осторожности. Да и его разведчиков калмыки с башкирами снимут стрелами. В кавалерии подавляющий у Кожедуба перевес. И пусть только Михельсон попробует...
Место для боя выбрано так, чтобы можно было атаковать в партизанском стиле с четырех сторон. И пехота успела бы вовремя поддержать кавалерию.
Кожедуб очередной раз проверил все сам, и даже нарисовал диспозицию на подтаявшем снегу.
После чего стал ждать... Совсем не долго!
Конницы у Михельсона и в само деле немного, всего пара сотен, и те скакуны отощали за время перехода. Пехота еле плетется, видно суворовский темп не каждому по плечу, а пушек, которых впрочем всего одна батарея - штук семь и вовсе не видно. Ну что и это войско около тысячи человек, громило повстанцев? Стыдно "графу Чернышеву" имя в двенадцать раз больше живой силы проигрывать.
Кожедуб сквозь подзорную трубу разглядел и самого Михельсона. На портрете в учебнике истории будущий генерал выглядел куда более грозным и величественным. А тут сравнительно молодой, узкоплечий человек, с трехдневной щетиной на лице. Причем щетина седеет.
А пушки у пугачевцев уже заряжены картечью и ждут сигнала. По расчету Кожедуба тридцать пушек почти в упор накроют почти всех всадников, а остальных добьют стрелки.
Еще несколько секунд... Вот майор-кавалерист что-то заметил в кустах, машет... Но поздно! Громыхнули орудия и певучая картечь безжалостно хлестнула по кавалерии. И тут за этим затрещали ружья, выбивая немногих уцелевших кавалеристов.
У Михельсона перекосилось и без того худое и дикарской лицо. Не имея опыта войны с пугачевцами подполковник не ожидал, столь умелой засады и грамотной маскировки. Он еще думал, что впереди лишь орды разбойников, а не войска приближающиеся по боеспособности к регулярным подразделениям.
Лишившись кавалерии к чести Михельсона он не растерялся, а сипло проорал:
- Стоиться в каре!
Мысль вполне разумная и по учебникам, только вот на беду, с Кожедубом пришлось сражаться. А он снайпер сильный, возьми и лично наведи пять стоящих в засаде единорога на спешно выстроенное каре. И бомбы как раз очень точно лупанули по шеренгам, выбивая солдат, словно зубья из гребня.
Генерал даже приказал приостановить атаку:
- Мы их на дистанции перемелем!
Но Михельсон повел себя неожиданно и вовремя сориентировавшись приказала атаковать пушки. Тогда и Кожедубу пришлось все же бросить в атаку кавалерию и встретить противника в рукопашную.
Возле пушек мгновенно образовалась свалка. Неся потери пехотинцы прорвали к орудиям и попали на мужицкие косы и рогатины. А с тыла налетели калмыки, башкиры и казаки. Полетала целая туча стрел, причем многие отравленные.
Кожедуб сам бросился в гущу схватки, точнее выхватив свои длинноствольные пистолеты, принялся отстреливать офицеров. Так оно даже лучше, хотя примитивные ружья и пушки надымили, мешая прицелу. Но Кожедуб умеет палить, даже по малозаметным силуэтам.
Мужик с рогатиной и в самом деле пехотинца со штыком стоит. А если учесть, что солдаты Михельсона в конец вымотались, то в двойне. Почти с самого начала, пугачевцы стали брать вверх, отбрасывая уступающего числом противника от пушек.
Сам Михельсон разрядил в чернобородого мужика пистолеты, и бросился в бой с саблей. Кожедуб на мгновение увидел, блеснувшие шпоры, и прострелил подполковнику ногу. Тот упал, дико ора. Его падение усилило сумбур. Пугачевцы теперь элементарно запали противника стрелами, а мужики сажали на косы и вилы. Бросались впятером на одного, даже пускали в ход зубы.
Вот бывший каторжник, а ныне полковник Хлопуша орудует безменом. Это такое оружие, стальной в острых шипах шарик на цепи прикрепленной к палке. И ловко орудует, то одни то другой солдат Михельсона падает.
А вот совсем мальчишка - даже сражается, несмотря на еще лежащие снега босой. Но видно ловкий сорванец, от штыка уворачивается и короткой секирой бац - капрала по затылку. Надо такого в разведку отправить. Ловкий парнишка.
А тут среди пугачевцев и бабы есть. Не только подруга Падурова, лихая башкирка, но и другие казачки и даже из числа мужицких жен. Наверное драться интереснее, чем дома сидеть. А сражаться они точно умеют, и особенно спицей в глаз. Одна девчонка даже на заглядение в своем сарафане и лапоточках.
Но вот тут еще пять девах появилось - это вообще на диво. В купальных костюмах и голоногие. В мороз! Хотя нет - температура чуть ниже нуля босые ножки воительниц виртуозно ломают ледяную корку. Девчата сильно загоревшие - почти негритянки, но волосы светлые, очень фигуристые с мужественными подбородками. Одна из еще совсем девочка, с формирующуюся фигурой, и коротенькой стрижкой. Остальные девки: мечта любого стриптиза-клуба...
Но не только - в руках вполне современные пистолет-пулеметы, острое зрение Кожедуба различило что это оружие американского производства. Но воительницы вместо автоматического оружия набросились на солдат противника с топорами. Взяли их у убитых мужиков. И надо сказать орудовали ими очень даже ловко.
Вот одна из них - самая здоровая разрубила череп капитану. А вот самая маленькая девочка атаковала раненого Михельсона. Очень ловко ушла от вялого выпада шпагой и двинула его металлом по затылку. У того дикий звон в ушах, и падение в весеннюю смесь грязи и снега.
Девочка возьмет и пропоет;
От полюса до полюса,
Нет армии сильней...
И нет красивей голоса,
Что с песней для людей!
Вот уже догорают последние очаги сопротивления и немногие уцелевшие солдаты поднимают вверх руки. Сдаются! Победа!
Или почти победа, еще нужно подобрать семь отставших от основных сил пушек. Ну можно сделать по всем правилам военного искусства. Ночью подобраться и перебить малочисленных пушкарей стрелами.
Куда интереснее познакомиться с пятеркой воительниц. Девки немного продрогли и все же накинули на себя одежку. Хотя например упрямая девочка, осталась босоножкой - видимо демонстрируя, что ей сам черт не страшен.
Она так прямо и заявила:
- Герда босая обошла полсвета, а я уже вступила в комсомол, а значит младший брат коммунистов, и способно выдержать все и вся!
Мускулистая капитанша тоже разбулась, тем более, что обувь восемнадцатого века очень неудобная, и мешает бегать. Её примеру последовали и иные девчата.
Кожедуб впрочем не возражал, и даже назначил девчата командовать конным отрядом для захвата батареи. А сам повернул к Оренбургу - мало ли что может случится с городом в его отсутствие...
Князь Голицын выступил с небольшим промедление, и еще не успел подойти к городу. Генерал царской армии колебался. С одной стороны страшила возможность поражения от многочисленный, с большим количеством орудий пугачевцев. С другой позорно отступать перед мужичьем и рисковать быть обвиненным в государственной измене. Был правда и альтернативный - весьма соблазнительный путь - отступить к яицкому городу, и там попробовать отсидеться, поджидая подкрепления. Но данные разведки доносили, что воров и там слишком много, да и самое главное, пятиться перед Пугачевым...
Но колебание стоило упущенного времени, и когда Голицын подошел к Оренбургу, генерал Кожедуб уже обходил его корпус с тыла и фланга.
Понимая, что времени для промедления нет, Голицын отправил два пехотных батальон к городскому валу. Город и в самом деле под руководством коменданта Синицына укрепили хорошо, и пугачевцы спокойно ждали когда противник спустится в ров.
Сам самозваный царь внимательно всматривался в подзорную трубу. Противник пока не открывал пальбу из множества своих орудий, а пытался словно втихаря пробить брешь. Голицын вояка суровый, но далеко не лучший из полководцев. Но правило он усвоил одно достаточно четко: не складывай яйца в одну корзину и береги резервы.