========== Пролог. Тень леса ==========
В лесной чаще было тихо и холодно. Промозглый ветер безжалостно трепал ветви деревьев, принося с собой запах сырости и бросая в лицо листья. Две высокие девушки медленно брели по едва заметной тропке, все глубже уходя в лес.
Несмотря на холод, девушка, шедшая первой, даже не поежилась, когда очередной порыв ветра взметнул ее забранные в косу темные волосы и полы легкой рубашки. Вторая девушка была не так невосприимчива к ветру и лишь сильнее куталась в свой темно-синий платок.
- Куда мы идем? – поинтересовалась она. Темноволосая девушка умерила шаг и оглянулась, сверкнув ореховыми глазами.
- Я хочу тебе кое-что показать.
Слабый лунный свет пробился через листву, посеребрив журчащий неподалеку ручеек, изумрудную траву и силуэты девушек, отчего со стороны казалось, что по лесу идут не люди, а призраки – настолько невесомыми и какими-то неземными они выглядели. Тишину вокруг них нарушил пронзительный крик филина. Прошелестев крыльями где-то над ними, он тяжело опустился на ветку и глухо ухнул, глянув на девушек желтым глазом.
С каждым их шагом темнота усиливалась, как если бы лес не желал расставаться со своими тайнами, однако темноволосая девушка упорно продолжала идти вперед.
- Ты думаешь о своей семье? – вдруг спросила она. Вторая девушка зябко поежилась, отбросила за спину темно-рыжие волосы и пожала плечами.
- Иногда. Здесь мне нравится куда больше, чем дома. Я могу заниматься любимыми делами, делать все, что угодно, быть самой собой. Так почему я должна скучать по тем местам, где мне снова придется притворяться кем-то другим?
Темноволосая девушка молчала. Под ее ногой громко хрустнула ветка, отчего ее спутница вздрогнула. В глубине души ей казалось, что вот-вот должно что-то произойти, и от осознания этого становилось тревожно. Но возразить своей проводнице девушка не могла, продолжая молча идти следом за ней.
Деревья понемногу редели. Тут и там тихо шелестели травы, тускло светили звезды, и их холодный свет струился в ночи тонкими лучами, опутывая все вокруг. Прохлада полуночи несла в себе странное успокоение, а запах свежего ветра и ночной росы придавал сил. Все портил только непрекращающийся ветер, то и дело налетавший с севера, путавший полы одежды и затруднявший шаги.
- Ты сказала, что здесь ты можешь быть самой собой, – снова прервала наступившую тишину девушка-проводница. – Почему же ты не могла вести себя так же там?
Рыжеволосая спутница задумалась. Как объяснить, что здесь она чувствует себя свободной, а в месте, которое должна называть домом, задыхается? Ведь причину она не могла назвать даже самой себе.
- Наверно, потому, что там я не могла никому ни в чем отказать. Я соглашалась со всем, делала все, о чем бы меня ни попросили, а здесь… я знаю, что здесь меня не обидят. Мной не будут помыкать, не будут принуждать, не будут командовать, как мне жить и что говорить.
- Но ведь там твои родные, – возразила проводница. – Неужели ты не можешь им возразить?
- Однажды я пыталась, – тихо отозвалась ее спутница. – Я была совсем маленькой, когда осмелилась возразить отцу. Но его не смутил даже мой возраст. Я с неделю ходила в синяках, молча помогая ему по хозяйству, пока он убеждал всех, что я неудачно упала с лестницы. Тогда я уяснила, что если ты хочешь покоя, нужно просто перетерпеть. Однажды все это закончится, и станет легче.
- Несчастным человек становится не просто так, – склонив голову набок, промолвила проводница. – Даже самый счастливый человек может сохранить себя и свое счастье в минуты горя и боли. Несчастным же он становится лишь тогда, когда простые люди, такие же, как он сам, причиняют ему боль. Когда те, кому мы доверяем больше всего, предают нас. Наши сердца черствеют и ожесточаются только после этого.
- И что же тогда делать? – поинтересовалась рыжеволосая девушка. – Ведь любой шаг принесет еще большую боль, любое решение…
- Любое, – не оборачиваясь, согласилась проводница. – Но самую большую боль принесет то решение, которое истинно верное. Единственное способное изменить все к лучшему.
Рыжеволосая девушка не ответила, погрузившись в раздумья. Проводница тоже замолчала, продолжая вести их сквозь чащу. Темнота понемногу сгущалась, грозя сомкнуться над ними плотной темной пеленой. Где-то неподалеку обиженно тявкнула потревоженная лисица, сверкнула в темноте лента реки, но проводница не удостоила ночную красоту даже коротким взглядом. Она видела ее уже очень много раз.
Ветер завыл с новой силой, выдернув рыжеволосую девушку из омута мыслей. Она не заметила, когда деревья закончились, сменившись отвесной скалой и струившейся далеко внизу водой. Темноволосая проводница спокойно и уверенно шагала впереди, легко ступая по тонкой тропе, пролегающей по самому краю ущелья, однако ее спутница была не настолько ловкой и продвигалась намного медленнее. Когда же ущелье осталось позади, проводница снова нырнула под крону леса, отвела в сторону тяжелые от осевшей влаги ветви шиповника и, пропустив вперед свою спутницу, прошла следом в открывшуюся перед ними рощицу.
За тонкими деревцами тихо мерцала ровная гладь реки. Пологий край холма заканчивался небольшим полем вереска, где на тонких стебельках блестела роса, а с другой стороны открывался вид на бескрайние лесные просторы. Несмотря на открытую местность, ветра сюда почти не проникали, и рыжеволосая девушка с блаженством вдохнула потеплевший воздух и потерла замерзшие ладони.
- Где мы? – обернулась она к своей проводнице. Та стояла среди вереска и в лунном полумраке казалась ненастоящей, словно лесной призрак. – Я не узнаю этих мест…
- Здесь мы нашли тебя, – ответила проводница, окинула задумчивым взором ореховых глаз рощу и снова взглянула на девушку. – Ты приходила сюда, когда тебе было особенно плохо, разве не так?
Рыжеволосая девушка сделала несколько шагов, внимательно оглядываясь по сторонам, отмечая про себя знакомые изгибы деревьев, запах вереска и луговых трав, прохладу протекающей вблизи воды… Ночь и потусторонний свет преобразили это место в абсолютно незнакомое.
- Я пряталась здесь, когда понимала, что мной в очередной раз воспользовались, – с сожалением прошептала девушка. – В тот день мне пересказали слухи, что человек, которому я помогла, сбежал с теми деньгами и провизией, которую я ему передала. Он говорил, что совсем неподалеку есть селение, где в этом году туго с урожаем, а он как раз направляется в ту сторону и хотел бы помочь. А на следующее утро мы узнали, что вместе с ним пропали и некоторые наши запасы. Наверно, мне следовало догадаться…
- Ты видишь в людях только хорошее и не замечаешь плохого, – сказала вторая девушка. – Это не плохо, но во имя благих целей ты причиняешь боль тем, кто тебе дорог. И в свою очередь разрушаешь их.
- Несчастные люди становятся такими неспроста… – вспомнила ее спутница. Проводница кивнула.
- Твоя беда в том, что ты не замечаешь тех, кто скрывается за маской доброты. Как и тех, кто скрывается по ту сторону зла и агрессии. Точно так же, как ты не заметила эту рощу. Порой все не то, чем кажется.
Рыжеволосая девушка еще раз оглядела рощу, задержала взгляд на ярко блеснувшей воде, вгляделась в темнеющую за деревьями глубь леса.
- Ты так и не сказала, зачем мы здесь?
Проводница молчала. Сумерки скрывали ее лицо в полумраке, и ее спутница не видела плескавшуюся в ореховых глазах печаль. Но за печалью скрывалась решимость, и о ней свидетельствовали крепко стиснутые ладони.
- Тебе пора домой, Джейн.
Тряхнув огненными волосами, в ночи сверкнувшими расплавленной медью, Джейн резко отшатнулась.
- Нет! Пожалуйста, я не хочу…
- Твой дом там, – повторила вторая девушка. – Твои друзья, близкие – может быть, ты о них не вспоминаешь, но они думают о тебе каждый день. Даже если ты считаешь, что они тебя не ценят.
- Я знаю это! – вдруг закричала Джейн. – Никто не обращал на меня внимания, я становилась нужна только, когда должна была что-то сделать. Я могла остаться здесь на всю ночь, и никто даже не заметил бы!
- Твое место там, и в глубине души ты это знаешь. Вся твоя жизнь, твое будущее, твоя семья – все это там. Прятаться в лесу всю жизнь у тебя не получится.
- Но как я смогу жить дальше после всего, что было? – умоляюще прошептала Джейн, без сил упав на колени. – После того, как увидела ту жизнь, которую всегда хотела? Я обрела здесь все то, о чем всегда мечтала, как я могу теперь вернуться к прежнему существованию?
- Ты не сможешь. Поэтому я помогу тебе. В последний раз.
Неслышно пройдя по мягкому вереску, темноволосая девушка опустилась рядом с Джейн и взяла ее за руку, вынудив ту поднять голову. Взгляд ореховых глаз словно гипнотизировал, но Джейн не могла оторвать взор. Осторожно склонившись к ней, девушка коснулась губами разгоряченного волнением лба и так же тихо отодвинулась.
За мгновение до того, как ночная темнота полностью поглотила ее, Джейн показалось, что она слышит пение невообразимой красоты, которая могла бы свести с ума любого человека. То самое, которое она слышала лишь однажды.
Комментарий к Пролог. Тень леса
Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являетесь вдохновением для большинства писателей))
========== Глава первая. Призраки прошлого ==========
Присев на корточки, Саманта аккуратно срезала тонкий стебелек тысячелистника и с той же осторожностью отложила его в стоящую рядом корзину. Терпкий запах цветов разливался в воздухе подобно плотному облаку, обволакивая поляну со всех сторон. Душистый аромат хвои и лекарственных трав стелился над землей, отчего казалось, что само это место может излечить от любых болезней.
Впрочем, Саманта знала, что это отнюдь не так. Но исправно приходила за запасами именно сюда. С ранней весны и до поздней осени эта простая полянка была ее постоянным и единственным доходом.
Несмотря на позднюю весну и предстоящее долгое лето, Саманта старалась как можно раньше делать запасы: какие-то травы можно было засушить, другие – пустить на снадобья, а третьи хранились бы круглый год. Особенно учитывая, насколько холодными и болезненными, пусть и короткими, были здешние зимы.
Собрав срезанные стебельки в тугой пучок, Саманта подровняла кончики, отряхнула от земли руки и встала, после чего подхватила корзинку и неторопливым шагом свернула на тропу к деревушке.
Протоптанная немногочисленными торговцами и особо смелыми животными, тропа вилась между деревьями тонкой-претонкой нитью, уходя в сторону пролеска и дальше, к холмам, за которыми и находилась деревня. Кое-где еще клубами вихрился предрассветный туман, на траве и листьях деревьев паутинкой осела роса. Казалось, в столь ранний час весь лес еще спал, но где-то в ветвях то и дело слышались тихие переговоры белок и недовольное ворчание сов.
Тропа виляла по всему пролеску, огибая овраги и раздваиваясь, уходя одним концом в сторону деревни, а другим к горной реке. Свернув в направлении деревни, Саманта поежилась от налетевшего горного ветра и слегка ускорила шаг. Ранним утром в этих лесах было достаточно холодно, и Саманта торопилась как можно быстрее оказаться в тепле, хотя и любила этот лес, как второй дом.
К тому моменту, как из-за холмов показались первые крыши, Саманта устала и замерзла настолько, что не попадал зуб на зуб. Ставшая родной лавка встретила ее дымом каминной трубы и терпким запахом трав, доносящимся из дома. Толкнув дверь, Саманта вошла в дом, поставила бережно укрытую тряпицей корзину на прилавок и с наслаждением потянулась. Замерзшие мышцы отозвались тягучей болью. Тяжело вздохнув, Саманта стянула с плеч теплый шерстяной платок и прошла в смежную комнатку.
Это была ее жилая комната, но вместо личных вещей на протянувшихся вдоль стен полках лежали пучки трав, несколько склянок с засушенными грибами, высохшие водоросли и цветы. На столе у окна в ряд выстроились баночки с лекарственными снадобьями и мазями. И только кровать в дальнем углу и небольшой сундук подтверждали, что здесь и правда кто-то живет.
Сменив платье, Саманта аккуратно разложила принесенные запасы по нужным склянкам, выскребла до блеска прилавок и только успела подмести пол, когда скрипнула входная дверь, и на пороге возник хозяин лавки Джеймс.
- Ты уже здесь, ни свет ни заря! – приметив пустую корзинку, он усмехнулся. – В лес ходила?
- Пока тысячелистник не отцвел, – улыбнулась Саманта. – Ты же знаешь, его осенью чаще всего берут, все устают при сборе урожая, травм много.
- Знаю, – вздохнул Джеймс. – А ты там следов ничьих не видела? Купцы должны приехать, некоторые уже здесь, но их в этом году что-то очень мало.
Саманта отрицательно качнула головой, собирая пыль в небольшой совок и выкидывая ее в ведро под прилавком. Джеймс расстроился еще больше.
- Будем надеяться, они все же приедут, иначе все наши травы пропадут зря…
- У нас все равно спрос довольно приличный, – возразила Саманта. – Все знают, что твои снадобья помогают, к тому же продаешь ты их за очень доступную плату. Так или иначе, мы сможем удержаться на плаву.
- Дело не в этом, а в том, что с каждым годом наша деревня пользуется все более дурной славой… Хотя, наверно, ты права.
- Конечно, права, – недовольно пробурчала Саманта. Джеймс снисходительно улыбнулся.
- Покупателей сейчас мало, я один справлюсь. Отдохни сегодня.
- А я не устала, – упрямо ответила Саманта, для вида отойдя к полкам и перекладывая связки кореньев.
Джеймс нахмурился. В плане упрямства он был самым упертым человеком в деревне, и Саманта знала, что в итоге он все равно выпроводит ее за дверь и не пустит до самого вечера. Но отказаться от попытки с ним поспорить не могла.
- Сходи в таверну, прогуляйся с друзьями. Тебя тут Кайл недавно спрашивал, вот и увидитесь… – когда она снова попыталась возразить, Джеймс сложил руки на груди. – Слушать ничего не хочу! Ты меня знаешь, я тебе все равно работать не дам. Хватит и того, что ты запасы пополняешь, это будет посложнее, чем за прилавком стоять да зелья варить. Иди-иди!..
Все еще что-то бурча себе под нос, Саманта накинула на плечи платок и вышла, скрипнув дверью и не заметив лукавую усмешку Джеймса.
Деревенька Хайвертон напоминала расходящуюся спираль. В самом центре деревушки находилась главная площадь, на которой располагались продовольственные лавки, несколько пабов с местами для ночлега, а так же дома самых зажиточных в Хайвертоне жителей. От площади лучами расходились дома. На самой окраине же находились пастбища, главный сад, взращенный усилиями нескольких жителей и превратившийся в местное достояние, и самые бедные жилища.
Лавка трав тоже находилась на окраине, неподалеку от сада – в нем Джеймс выращивал некоторые лекарственные растения, чтобы при необходимости не искать их по всему лесу. Пройдя через нестройные ряды деревьев, Саманта вышла на узкую улочку и свернула направо, стремясь как можно дальше обойти большой, двухэтажный бревенчатый дом, после чего прошла через проулок меж двух домов и оказалась в дальнем краю центральной площади. Шла она медленно, потому, когда она очутилась напротив таверны, солнце уже поднялось высоко над горизонтом.
Массивное с виду деревянное здание окружали несколько яблонь. Справа от входа располагались конюшни, и из распахнутых дверей доносилось конское ржание. По другую сторону стояли несколько выскобленных столов, за которыми постояльцы обедали в теплую погоду.
Толкнув тяжелую дубовую дверь, Саманта вошла в сладко пахнущий выпивкой зал. Запах эля и медовухи разливался в воздухе тягучей волной, кружа головы и туманя разум. Коротко кивнув хозяину трактира, Саманта оглядела комнату и, заметив у окна знакомую светлую шевелюру, направилась к столику.
- Где ты пропадала вчера? – воскликнул Кайл, когда Саманта села напротив. Лидия рядом с ним улыбнулась уголком губ.
- Мы заходили вечером, думали позвать тебя к нам на ужин, – добавила она.