Развернулась и ушла. Просто ушла.
Миадерпиан радостно пропиликал о том, что синяя стрелка достигла последней верхней отметки. Как и состояние моего офигения.
* * *
Владис:
Утро начиналось странно. Я выспался! Меня никто не будил… Или будил? Смутно я помнил, как ко мне подходила мышь, трясла за плечо, махала перед лицом бумагой с чем-то, на ней написанным, и что-то спрашивала. Типа прочитаю ли я, что там… Почерк, как у курицы под винным соусом… Но, в целом, более-менее разобрать ее каракули я смог, и за это был вознагражден фразой: "Ну, тогда спи дальше…".
Чертовски приятное, блаженное состояние… Марбхфхаискорт! Только живот крутит от голода.
Встав, огляделся. Рядом с диваном, на полу, бумажка: "Спи, сколько хочешь, еда на кухне, вернусь вечером". Я в раю?!
Задница уже только слегка побаливала — процесс регенерации Светлые затормозили, конечно, да и кровушки хлебануть для усиления эффекта мне никто не даст, но все равно организм старательно справлялся и залечивал следы вчерашнего надругательства. Надо бы найти что-то более приятное, чем то, чем меня вчера лупили. Неужели у этой… даже захудалого ремня нет?
На кресле валялась какая-то пушистая толстая розовая тряпка в цветочек, очень напоминающая банный халат. Точно, так и есть! Черти ее… приласкай, мышь что… рассчитывала, что я… Я?! ЭТО?! Я это надену?! Да она совсем спятила, что ли?!
Сжав зубы от резко вспыхнувшей в голове боли, я старательно направил свои мысли на приятно-благостные. Сейчас выползу на кухню, там еда…
Сначала меня ждал плакат во всю закрытую дверь: "Умываться!". В ванной, возле щетки и тюбика, на котором на их языке было написано "зубная паста", мышь зачем-то приложила листок с надписью "зубы!" Рядом стоял флакон с гелем для тела, под которым красовалась бумажка с каракулями: "мыть морду и все остальное". Не понял, черт ее подери, она меня что, совсем тупым считает?!
Я умылся, стащил какое-то очередное полотенце, вытерся и вновь устремился на кухню. Эта… сильно одаренная везде, где могла, наклеила листочков с подписями.
Да мой мир, еще когда я только родился, был более развит, чем ее — сейчас! Холодильник. Чайник. Микроволновка, рядом с которой — большой альбомный лист с картинками. Я сразу и не въехал, что там такое происходит… Человечек, кастрюля, миска, цифры какие-то, "поверни на столько-то", "запищит — открой". Человечек ест из миски. Подчеркнуто два раза. Человечек ест из кастрюли. Перечеркнуто. "Пол заляпаешь — моешь сам". Марбхфхаискорт!
Миадерпиан приятным треньканьем сообщил мне, что его уровень наполнения резко повысился. Еще бы! Так меня давно… со вчерашнего дня, дьявол ее… похвали за такую изобретательность! Так меня унизить!!!
Но то, что было в кастрюле, я съел даже не одну, а три миски. С хлебом. Черным. И колбасой. Пусть она у них и отвратительно-невкусная, но вместе с хлебом есть вполне можно. Потом выпил чаю ("пакетик кладешь в стакан и заливаешь кипятком" — колдунство, черт… до хранения заварки в пакетиках у нас не додумались!) с пирогом. Посмотрел на гору грязной посуды в раковине. Решил экономить и в обед есть из одной миски, а то чистых всего две осталось. Как раз на обед и на ужин.
Сытый и окончательно довольный, я пошел охотиться за знаниями. Сначала обследовал комнату, в которой спал. Быстро просмотрел имеющиеся там книги — все переизданное и адаптированное под местные реалии. Скучно. Энциклопедии меня заинтересовали. Только выбор их у мыши был какой-то странный. Химия, геология, металлургия, история искусств, ювелирное дело. Химию я полистал с большим интересом. Даже нашел там для себя кое-что новое.
Потом проник в комнату мыши. Неубранная кровать. Большая и очень удобная. Запрыгнув, я повалялся на ней какое-то время, вдыхая незнакомый, но странно притягательный запах. Потом перешел к шкафу с книгами. Приключения, типа фантастика, женские романы, боевики… Все в беспорядке и вперемешку. Отдельная полка — детективы. И еще две кучки книжек по геологии, явно умно-заумных. Наверное, любовник все же есть… Не мышь же такие книги читает? Она вон даже прибрать у себя не в состоянии.
В стене было большое зеркало, возле которого я покрутился, стараясь разглядеть состояние моей задницы. Раздвинув плотные шторы, с тоской полюбовался на свободу за окном. Даже открыл дверь и вышел на небольшой балкончик. Постоял, подышал свежим воздухом, когда замерз — вспомнил про халат, валяющийся на кресле в моей комнате. Да и босиком было как-то не очень удобно. Со вздохом пообещал себе вернуться и еще подышать свободой.
Наконец пришла очередь третьей комнаты с манящей картинкой на двери — череп в квадратных очках, похожих на мышиные, под ним две пересекающиеся кости. И подпись: "Не влезай, убьет!". Чуть ниже, более мелким шрифтом: "Вернется и убьет лично!". Как я мог удержаться? На полочке у зеркала, рядом с расческой, валялась пара шпилек, так что не прошло и пяти минут, как я проник в запретное помещение. Марбхфхаискорт!
Одну стену полностью занимал стеллаж, уставленный бутылками с разноцветными жидкостями, заваленный железяками, проволокой, проводами, камнями, болванками металлическими. Разнообразные инструменты не всегда понятного предназначения. Вдоль противоположной стены стоял большой стол, тоже заваленный всяким барахлом. Железо и камни. Ванночки с растворами. Несколько привернутых струбцин. На стене над столом развешаны клещи, сверла, пинцеты… от крупных до микроскопических. Паяльники, зубильники, сверлильники, напильники… Гудит какой-то прибор. У окна большой железный ящик с дверцей. Гигантская микроволновка.
Марбхфхаискорт! Куда я попал?!
Все свободное пространство стен и стола было завалено листочками с уже знакомыми каракулями, эскизами чего-то ювелирного, смешные картинки-карикатуры.
Я уселся на стол и принялся перебирать эти листочки… Над некоторыми от души поржал… Пока взгляд не наткнулся на большой лист, где было нарисовано просто эпическое художество.
С большой кровати и лежащей на ней дебелой тетки с крылышками и нимбом, драпает голый парень, отвратительно узнаваемый, а за ним гонится стая бородатых старцев, похожих на козлов бородами и рогами, только с крыльями и нимбами. Парень карикатурно тощий, с хвостиком и несколько преувеличенным… достоинством, явно мешающим ему бежать.
Миадерпиан затренькал, как бешеный… пока я смотрел на этот листок, открыв рот и понимая… что это… это… вызов!
Я порвал листочек и бросил его в одну из ванночек с раствором. Потом с хищным предвкушением оглядел комнату… Но тут же пришлось успокоиться, чтобы обмануть разгорающуюся во мне боль. При этом миадерпиан продолжал тренькать… Марбхфхаискорт!
Как эта… как эта мышь посмела?! Как она умудряется ТАК меня унижать?!
Собрав все листочки в кучку, я нахмурился… Месть — это благородное и необходимое дело, но не в моей ситуации. Свобода была так близко и пахла так маняще… И я отомщу! Придумаю что-нибудь изощренное, достойное воина Тьмы, и отомщу! Я докажу ей… Докажу этой мыши, что я…
Стоп! Черти всех закопай, что это я собрался доказывать? Кому?!
Я вернулся к себе в комнату, накинул противный розовый халат, долго тупил на стоящие рядом с креслом розовые же, мягкие, пушистые тапочки. Молча… полный благодарности… просто переполненный ею, марбхфхаискорт!..попытался в них влезть. Разница между моими ногами и мышиными была размера в два. Плюнув, пошел вновь дышать свободой босиком.
Хорошо-то как… Нет, мне здесь положительно нравилось! Надо только было отомстить… доказать… соблазнить… уговорить мышь оставить меня у себя. Судя по картинке, она обо мне думала, значит, я ей не безразличен. Никаких проблем быть не должно. Надо только не напрямую, а как-то так… не слишком откровенно. Прямо она, как и Светлые, не любит. Ну, я и криво умею… не впервой!
* * *
Алена:
Уснула я сразу, как только голова коснулась подушки. Все мысли отложила до утра. И даже во сне этих темных, светлых или других каких извращенцев не случилось. Слава богу! Что одни уроды, что другие… Вечно грызутся…
Утро началось с телефонного звонка. Мобильный въедливо пиликал развеселую летку-еньку секунд десять, потом заткнулся. Я со стоном оторвала голову от подушки, нашарила трубу и приложила к уху, и все это — не открывая глаз. Но уже не спала, медленно всплывая навстречу новому дню из путаных обрывков вчерашних событий и мыслей.
Ровно через пять минут телефон запел снова. Я зевнула, открыла глаза и нажала кнопку вызова.
— Проснулась, сова? — жизнерадостный голос многоопытной в деле поднятия меня из постели Наташки заставил поморщиться. Да уж, все мои друзья быстро усвоили, что будить мое совичество раньше одиннадцати дня можно, но только в случае крайней необходимости, или если я сама попросила. И то следуя выверенной годами методике. Сначала несколько подрывных гудков, точное число которых ни в коем случае не стоит превышать, иначе телефон опять превратится в красивую инсталляцию " хрупкая иноземная техника и родные стены". Потом пауза, во время которой я успею выйти из стадии непредсказуемого озверения, и затем контрольный в голову. То есть звонок, на который я отвечу.
Восемь утра, кошмар… Практически середина ночи по моему суткоисчислению. А вставать придется.
У меня сегодня две встречи с заказчиками, мастер-класс в женском клубе и давно намеченный забег по гипермаркету. Еда практически кончилась, а у меня тут еще и дополнительный рот образовался. Судя по общей комплекции и аппетиту, рот этот проще зашить, чем прокормить.
Так, стоп. Два больших вопроса. Деньги кончились, спасибо Димке и его друзьям минерологам, и этот вот рот, у которого, по всем признакам, днище выпало. Я что, собираюсь и дальше его кормить? Мдя… Вот честно — не горю желанием. Мне вчерашних экзерсисов с проводом хватило по самую маковку. К тому же у меня своя, налаженная, активная и, блин, счастливая жизнь! Именно такая, о которой я мечтала.
И ни в одной из этих "мечт" не фигурировал долбанутый на всю голову подкидыш, с которым хлопот не оберешься. Блин, хотела бы геморроя, давно завела бы в доме постоянного мужика. А это ж даже не оно, это вообще недоразумение с градусником…
Эх, ладно. Не будем решать поспешно, все равно я не знаю пока, как от него избавиться и что мне за это будет. А посему займусь насущными делами.
Мне надо уйти почти на весь день. Вот еще ж головная боль, оставлять в родной квартире непредсказуемое оно. Блииииин… Хотя ладно. Вряд ли ему придет в голову громить обстановку, у него ж вреднометр против пакостей и вообще программа перевоспитания полным ходом. А с голоду не умрет. Только надо проинструктировать подробно, а то кто этого узника эротической совести знает, может, у них там, в пыточной, каменный век был. Хотя… От чайника он вчера не шарахался, и вообще к современным удобствам относился спокойно. Ну и ладно, рискнем. Как раз будет время все как следует обдумать, целый день вдали от родных пенатов — вполне достаточное время для принятия решения.
За этими мыслями я успела сварить кофе и переместиться в мастерскую. Мое утро лучше всего начинается там, где есть чем занять руки, пока мозг витает в облаках: высматривает с высоты правильные решения, надо полагать…
Кофе предательски кончился раньше, чем решение высмотрелось. Я вынырнула в реальность и обнаружила, что руки, как всегда, прожили кусочек жизни самостоятельно и плодотворно.
Рассмотрела карикатуру и хихикнула. Страдальцу лучше не показывать, а то у него градусник заклинит, причем навсегда.
И тут меня озарила интересная идея. Главное — выяснить, умеет ли недоразумение читать.
Недоразумение трогательно сопело в подушку, отбросив в сторону одеяло. Эх… Вот где на практике подтверждается народная мудрость про "пока спит зубами к стенке".
Прямо такой милый мальчик, трогательный аж по самое… То место, на котором, к моему удивлению, уже было не все так страшно, как я ожидала. Реснички длинные, тени на щеках полукружьями, никакого свирепо-нахального сверкания. И губки пухлые не кривит, и нос не морщит. Опять же, никакой воинственно выдвинутой челюсти. Вот в таком виде, может, и стоило бы… Зарисовать и на стеночку повесить. Чтобы точно знать, что оно не проснется и не пойдет дальше куролесить.
Я еще только протянула руку, чтобы осторожно потрясти спящую невинность за плечо, а он вдруг взвился, сел на диване, ошалело хлопая глазищами, и напряженно съежился.
Понятно. Опыт зверских побудок у организма имеется.
— Прочесть можешь? — сунула листок с пожеланием доброго утра под самый нос.
Глазищи моргнули еще несколько раз, тело кивнуло и вслух процитировало написанное. По-моему, так и не приходя в сознание. Ну и пусть спит дальше. Мне же и спокойнее. Может, он вообще до вечера будет отсыпаться.
Но надеяться на это не стала, потратила некоторое время, чтобы обеспечить пришельцу выживание, а себе неубитое жилище. Еще раз проверила, как там мое неожиданное "сокровище", укрыла непутевую тушку. А то выпинал одеяло на пол и теперь ежился от холода, скрутившись в рогалик. Но не просыпался. Заболеет еще, только соплей по всему дому мне не хватало…
Весь день я потратила на одну-единственную мысль. Про то, что совершенно не хочу менять свою такую удобную жизнь. Я даже кота после Яшкина так и не завела. Сначала не могла привыкнуть, что наглая усатая морда больше не придет целоваться с раннего утра, требуя взаимности и пропитания. Потом… Потом все как-то не складывалось, это же сколько лишних проблем… Приучать к лотку, прививки, когтеточки, вопли по весне из-за отсутствия здорового кошачьего секса… Яшкин был старый интеллигент, вросший в мою жизнь без особенных проблем, давно и прочно, а новый…
Короче говоря, я даже с котом все оттягивала, а тут нате вам. Не было у бабы забот, купила баба… порося, да еще какого! Отменного, можно сказать, свинтуса. Вот нафига мне такой домашний "любимец", от которого в хозяйстве никакой пользы, кроме вреда? Корми, одевай, воспитывай… Да еще и "условия содержания" специфические, экзотичнее, чем у какого-нибудь бразильянского игуанодонта.
И вот за этими мыслями я поймала себя на том, что складываю в супермаркетовскую телегу упаковку мужских трусов подходящего размера, а до них уже успела разжиться парой футболок, мужскими тапками и спортивными штанами… Жеееесть! Подсознание, ты офигело? Не, я понимаю, что нам сегодня неожиданно оплатили срочный заказ. Хорошо добавив за срочность. Очень так хорошо… Но это же не повод бросать деньги на ветер! Потому как, судя по экстерьеру на момент покупки, там, куда я собираюсь его вернуть, или своя униформа для "воспитуемых", или им просто вообще ничего надевать не полагается.
Подсознание молчало, как партизан в гестапо, пока я нервным зигзагом мерила пространство супермаркета. И с упорством хомяка набивала телегу тоннами еды и мужскими носками. Я сдалась на мужском дезодоранте и мрачно покатила покрякивающую от тяжести телегу к кассе.
Моему бывшему надо памятник поставить. Он хоть и перешел в разряд "экс" уже три или четыре защитника назад, но, как почти все они, остался со мной в самых дружеских отношениях. И на вчерашнее паническое "сос" по телефону отреагировал правильно. С утра моя лошадка фырчала моторчиком, как новенькая. Ну, так фигли — у товарища автосервис!
Иначе я бы со своими покупками скончалась еще на пороге супермаркета. И так пришлось бы таскать пакеты к лифту в три приема, если бы не крайне любезный сосед снизу. Поулыбавшись дядечке и поблагодарив за галантность, я, наконец, ввалилась в родные пенаты.
* * *
Владис:
Воздухом свободы я надышался полной грудью, потом пообедал, листая при этом одну из заумных книг мышиного любовника… Хотя, судя по таинственной лаборатории, которую я нашел — возможно, мышь не такая дура, как прикидывается.