Сейчас же Вождь понял, что пытался решить задачу немного не так, как следовало. Строго говоря, ответ следовало искать не столько в европейской традиции военно-религиозных орденов, хотя и там удалось почерпнуть немало полезного, сколько в отечественной традиции формирования элиты из служилого сословия. Конечно, о полном аналоге русского дворянства речи не было, хотя бы потому, что и времена на дворе стояли совсем другие, и сфера приложения сил элитой предполагалась куда как более обширная - не только военная и гражданская служба, но и промышленность, наука, образование, идеология и многое, многое другое.
Ключевым моментом, точкой отсчета координат, альфой и омегой этой системы становилась не просто верность идее - неважно, католичеству или коммунизму - а куда более конкретизированный вариант идеи, выражавшийся в верности интересам Отечества. Соответственно, и критерием верного служения идее становилось не просто строительство социализма в какой-нибудь Анголе, но только такие действия там, которые приносят весомую пользу Родине; не абстрактная верность идеалам коммунизма, а конкретная служба стране. Исходя из этого, вознаграждалась и служба - не просто верность учению Маркса-Энгельса-Ленина, а следование старому русскому принципу 'По справе - служба, по службе - и награда'.
- Кстати, этот принцип универсален - и это очень хорошо - подумал Император. Кто возьмется утверждать, здраво оценивая реалии жизни, что труд школьного учителя, врача, инженера, ученого, управленца, конечно, в том случае, если в него вкладывают душу, а не отбывают номер 'для галочки', не является полноценной службой Отечеству? Никто? Это - прекрасно, поскольку позволит избежать излишней милитаризации элиты; конечно, само понятие службы Отечеству начинается с его защиты с оружием в руках - но, не стоит замыкаться на превращении элиты в военный орден, во всем нужна мера. Безусловно, офицерский корпус должен играть в элите важнейшую роль, но не быть единственной ее составляющей - образно говоря, дела мира и дела войны были двумя сторонами одной монеты, имя которой - могущество Родины.
- Заодно это позволяло и решить проблему интеллигенции - неважно, как ее определять, социальную группу ли, или прослойку, все равно она оставалась устойчивым социальным сообществом с, зачастую, весьма спорными идеалами и крайне сомнительными претензиями на роль 'совести нации' - в случае реализации такого варианта создания элиты СССР, никакой интеллигенции места не оставалось, поскольку были бы люди, занимающиеся умственным трудом на благо Родины. Труд этот нужен, полезен и уважаем, вознаграждаем соответственно принесенной пользе - но, это были бы именно специалисты конкретных профессий, работающие на благо Отечества, не обремененные претензиями на мессианство.
- М-да, а ведь потомкам, в будущем их мира 'Рассвета', тоже придется делать что-то в этом роде - позволил себе отвлечься от насущных надобностей Император. Аналитики сделали подробный обзор по части перспектив той России - их выводы однозначны: как ни относись к советской власти мира 'Рассвета', все же она семьдесят лет занималась приумножением богатств Родины, или, как любят выражаться потомки, накоплением ресурсов. Новая власть за двадцать лет промотала большую часть накопленного за эти семь десятилетий - от золота и платины из хранилищ до образованных людей и нефти из разведанных и обустроенных при советской власти месторождений. Растрачен потенциал сложного производства и инфраструктуры, науки и образования, резко уменьшилось здоровье и квалификация народа, снизилась его мотивация. Конечно, кое-что еще осталось - но, по мнению аналитиков этого хватит лет на 6-8, не больше ('Воронеж' провалился в прошлое в 2012 году В.Т.). Дальше выбор у потомков будет невеликий - или возрождать страну, причем альтернатив советской модели, конечно, в адаптированном к реалиям XXI века виде, просто не было - или смириться с дальнейшим обнищанием и вымиранием народа и неизбежным развалом страны.
- Само собой разумелось, что им придется заново создавать дееспособную элиту - желательно, при этом избежав той ловушки, в которую попал он, Сталин: понятно, что создание временной элиты по принципу клуба единомышленников будет неизбежно, просто потому, что хоть какая-то система управления будет необходима, а позитивные ресурсы старой системы будут очень ограничены - подумав это, Сталин хмыкнул, мысленно представив себе размеры чистки государственного аппарата, которую придется устроить критикующим его за чрезмерную жестокость потомкам - им ведь придется вычищать некомпетентных лентяев и продажных мерзавцев, не говоря уже о внедренной агентуре организованной преступности всех мастей, от обычных 'братков' районного масштаба до этнических сообществ, ведущих дела в международном масштабе; сажать и расстреливать им придется ох как много. Главное, им надо будет суметь поймать нужный момент, когда реформирование временной элиты в постоянную уже не будет угрожать крахом страны - но, это надо будет сделать до того, как временная элита уже закрепится в качестве постоянной - и осознает себя в этом качестве - иначе реформу нельзя будет провести без большой крови.
- Хотя - и слава Богу! - эти проблемы предстоит решать потомкам, у меня же хватает работы в своем времени. Если они захотят жить, а не медленно или быстро умирать, никуда не денутся, найдут в своей среде аналоги Сталина и Молотова, Берии и Вознесенского, Василевского и Рокоссовского, Малышева и Завенягина. Будут работать, как проклятые - а не мечтать о 'красивой жизни'; карать врагов, а не рассуждать о праве убийц на жизнь; жить своим умом, а не пытаться найти 'волшебные рецепты' за границей. Это их время, их жизнь или смерть - и им самим делать выбор!
Послесловие 1.
Вечером 15 марта в кремлевском кабинете Вождя сидели генерал-лейтенант Ильичев, начальник ГРУ ГШ, сделавший в последнее время блестящую карьеру генерал-лейтенант 'Иванов', специализировавшийся по операциям государственной важности (такое действительно было - офицеры военной разведки, занимавшиеся операциями уровня ГВ/ОГВ, существовали в реальности; у них даже было право непосредственного доклада Сталину, помимо начальника ГРУ В.Т.), начальник РУ ВМФ вице-адмирал Воронцов, один из лучших аналитиков СССР, контр-адмирал 'Петров'.
- Есть мнение, товарищи, что Советскому правительству необходимо знать все о закулисных финансовых делах банкиров Америки и Англии с фашистским руководством - неторопливо начал Вождь.
- Всем присутствующим известно о поставках Германии нефти и нефтепродуктов из Венесуэлы через Испанию и Португалию, подшипников, полиметаллов и грузовиков через Швецию. Было и многое другое - они спокойно торговали с врагом во время войны. Но это только конец истории - начало ей было положено задолго до войны, когда Гитлеру щедро давали кредиты, продавали новейшие авиадвигатели и налаживали системы связи, внедряя самые лучшие американские разработки в этой сфере.
- Они тщательно прятали следы этой торговли - но есть след, который спрятать невозможно при всем желании, это деньги, которые прошли в уплату за товары и кредиты. Есть документы, в которых отражены эти платежи и есть люди, которые их осуществляли.
Сталин сделал паузу, внимательно посмотрев в глаза разведчиков. Впечатлены были все собравшиеся - и масштабом поставленной задачи, благо ее подоплеку понял бы и младенец, но, еще больше тем, что впервые за всю историю Советского Союза разведчикам армии и флота была поставлена политическая задача. Это многое значило - и возможность встать вровень с политической разведкой в случае успеха, и - серьезные неприятности в случае провала. Генералы и адмиралы 'плаща и кинжала' понимали все - но признаков неуверенности в своих силах в их глазах Император не заметил, что ему пришлось по душе.
- Ключевой фигурой в этих делах является Ялмар Шахт, президент Рейхсбанка и директор Банка Международных Расчетов от Германии - продолжил Вождь. Этот человек знает все, интересующее нас - и есть мнение, что он должен оказаться в СССР, живым и здоровым. У кого есть вопросы, товарищи?
- Разрешите, товарищ Сталин? - встал 'Иванов'.
Сталин кивнул.
- Шахт будет очень полезен - но еще полезнее он будет в сочетании с архивами Имперского Банка и немецкой частью архивов БМР. Я точно не знаю, все ли архивы БМР хранятся в Швейцарии - но, по логике вещей, документы, касающиеся расчетов Германии, точнее, их первые копии, должны храниться в архиве Рейхсбанка. Кроме того, у финансиста такого ранга обязательно должен быть личный архив, в котором хранятся документы, согласно которым проводились самые важные сделки. Конечно, неизвестно, где именно он хранится - и хранится ли он целиком, или разбит на несколько частей.
- Вы правы, товарищ 'Иванов' - согласился Император. Вопрос в другом - считаете ли Вы и другие товарищи эту операцию возможной? И, если да - какие силы и средства понадобятся?
Разведчики посмотрели друг на друга - Сталин, как это с ним водилось, 'мягко стелил', но из этого совершенно не следовала 'комфортность постели'. Общаться с ним было нелегко - Вождь не любил ни неуверенности в своих силах, ни, по крылатому выражению Суворова, 'немогузнайства', ни шапкозакидательства.
- Пока мы не можем ответить на этот вопрос, товарищ Сталин - встал рядом с 'Ивановым' Ильичев, резонно решивший, что лучше прямо ответить на неприятный вопрос, чем пытаться отсидеться за спиной подчиненного - неприятную правду, если в ней не было прямой вины человека, Вождь обычно прощал, при всей жесткости своего очень не сахарного характера, а вот трусов презирал. Нам потребуется не меньше недели на изучение этого вопроса - тогда мы сможем на него ответить.
- А что скажете Вы, товарищ Воронцов? - Сталин совершенно спокойно отреагировал на признание Ильичева в неготовности ответить на его вопрос - вопрос начальнику разведки флота был задан столь же спокойно.
- Разведывательное управление Флота не занималось подготовкой этой операции, товарищ Сталин - четко доложил вице-адмирал. Нам тоже нужно время для изучения этого вопроса - неделя, лучше две.
- Неделя - твердо сказал Сталин. Вам, товарищи, следует заняться подготовкой совместной операции - через неделю я жду от Вас ответа, можете ли Вы провести ее, и, если да - то как.
На этом беседа завершилась.
Послесловие 2
Последующие дни стали непрерывным авралом для 'Иванова' и 'Петрова' - именно их Ильичев с Воронцовым назначили отвественными за подготовку операции.
Естественно, подготовка операции началась с изучения личности 'клиента'. Даже беглое исследование его биографии наводило на размышления.
Для начала, папа, будучи по официальной версии, скромным немецким учителем, женился на дочери датского барона - такой мезальянс был нетипичен для Европы даже во второй половине XIX века. Потом пара уезжает в САСШ, где живет 7 лет - не добившись успеха в Америке, семья возвращается обратно. Это вполне реально - многие эмигранты, помыкавшись в Америке и на собственном опыте убедившись в том, что преуспеть там, мягко говоря, непросто, возвращались.
Дальше семья оседает в Германии, и они рожают сына. А, когда юный Ялмар подрастает, начинаются форменные чудеса - откуда-то у скромной пары находятся деньги на обучение сына в лучших университетах Германии. Ялмар Шахт изучает медицину в Кильском, германскую филологию - в Берлинском и политическую экономию - в Мюнхенском университетах.
По окончании учебы двадцатишестилетний Шахт поступает на работу в один из крупнейших банков Германии, 'Дрезднер Банк'. Это происходит в кайзеровской Германии, не в Латинской Америке - молодого человека, не имеющего финансового или юридического образования, принимают на работу в один из самых солидных банков страны. Но на этом сказка о Золушке мужского пола даже не заканчивается, нет, она только начинается - через пять лет герр Шахт, будучи 31 года отроду, становится заместителем директора банка. Судя по всему, добрая фея - крестная мать банкира трудится не покладая рук, не имея времени даже на то, чтобы утереть пот со лба.
По слухам, циркулирующим в германском истэблишменте, именно тогда его принимают в очень влиятельную прусскую масонскую ложу. Эта версия вызвала у разведчиков искренние улыбки - было очевидно, что это дезинформация, прикрывающая истинных покровителей финансиста, обеспечивших и его поступление на работу, и поспособствовавших столь невероятной карьере. Нет, оснований сомневаться в том, что Шахт был финансовым гением, не было - но никакой, даже трижды гений и четырежды одаренный сверх всякой меры талант, никогда бы не смог самостоятельно сделать настолько головокружительной карьеры в консервативной финансовой сфере, тем паче, в Германии, где консерватизм был возведен в энную степень и проинтегрирован по всему пространству Германской Империи. Такое было возможно в одном-единственном случае, если у начинающего банкира были покровители, которым по силам было абсолютно все. Дальнейший жизненный путь Ялмара Шахта позволял ответить на вопрос, кто же эти покровители.
К концу Первой Мировой войны, с перерывом на работу в экономической службе оккупационных войск в Бельгии, Шахт приходит совладельцем респектабельного Немецкого национального банка. Вопреки названию, это частный банк - но, существенную часть его операций составляют внешнеэкономические сделки.
Дальше начинается самое интересное. Германия вынуждена капитулировать, но ее европейские победители, Великобритания и Франция, находятся в весьма пикантном финансовом положении - оплачивая военные поставки из США, они не только были вынуждены распродать свои инвестиции в американскую экономику (соответствует РеИ - основная часть иностранных вложений в экономику США, к 1914 году составлявших 7,2 млрд. долларов, принадлежала английским и французским инвесторам; почти все они были проданы американцам, чтобы получить долларовую выручку, необходимую для оплаты поставок В.Т.), но и взять кредиты - Англия задолжала США 6,5 млрд. долларов, Франция - более 6,8 млрд.; общая же сумма долгов европейских стран США немного не дотягивала до 17,7 млрд. долларов (все соответствует РеИ; в пересчете на тогдашнее золотое обеспечение доллара это составляло, соответственно, 5,76 тыс. т, 6,05 тыс. т, 15,6 тыс. т В.Т.). Единственным источником покрытия военных расходов лайми и лягушатников являются репарации, которые еще надо получить с еще более разоренной, чем они сами, Германии. Одновременно американцам надо было куда-то вкладывать свои сверхприбыли.
В Германии, в это время, идут другие процессы - в отсутствие прибылей от традиционных видов деятельности, немецкие капиталисты, во-первых, выводят свои деньги за границу, таким образом, выводя их из-под возможной конфискации, во-вторых, увлеченно играют на финансовом рынке. Раскручивающийся на глазах маховик гиперинфляции приводит к впечатляющему перераспределению национального богатства, которое отныне сосредоточено в руках очень узкого круга сверхбогатых людей. Но, во-первых, англосаксонские короли промышленности и финансов желают получить свою долю в германской собственности, во-вторых, в балансирующей на грани социального взрыва Германии эти приобретения еще надо суметь сохранить.
Реализация соответствующих мероприятий была поручена Шахту. Для этого его назначили директором Рейхсбанка. В ноябре 1923 года Шахт вводит временную рентную марку, через механизм ипотеки привязанную к немецкой недвижимости, от пахотных земель до жилых и промышленных зданий. Проще говоря, создается механизм перераспределения активов Германии. Чуть позже Шахт получает золотое обеспечение марки - в видекредитов, предоставленных англичанами, на 800 млн. золотых марок, и американцами, на 200 млн. долларов.
Вспоминая анализ документов, контр-адмирал 'Петров' мысленно улыбнулся - смешно было читать официальную версию предоставления британского кредита, гласившую, что Шахту дали кредит под честное слово. Британские финансы такого уровня - это либо Ротшильды, либо их партнеры; представить их, дающих такие суммы без обеспечения, опытному разведчику не хватало фантазии. Впрочем, уже даже официальные версии британского и американского кредитов давали достаточную пищу для размышлений. Итак, кредиты предоставляют Ротшильды, с британской стороны, и, группа американских банков, организованная Морганами, т.е., группа Рокфеллеров, с американской стороны; суммы кредитов, с учетом того, что курс золотой марки установлен фиксированным, 4,2 марки за доллар, практически равны - из этого следует вполне логичное заключение, что контроль за финансовой системой Веймарской республики разделен пополам между Ротшильдами и Рокфеллерами.