- Ты экстрасенс, да? Народный целитель, или как там тебя звать?
- Зови меня просто Олег. Так меня зовут. А больше мне тебе сказать нечего.
Сергар закрыл глаза, и уже не смотрел на то, как незнакомец выходил из камеры, как захлопнулась дверь, отгораживая его от свободы. После лечения, после драки, он слегка устал - не физически, душевно. Слишком быстрым был переход от состояния счастья, довольства, благополучия, к положению бесправного узника, которого все могут называть на "ты", в комнату которого можно войти без спроса, и которому можно безнаказанно угрожать, зная, что заключенный ничем не сможет ответить. Да, плохо быть узником, совсем не то, как быть богатым, всеми уважаемым лекарем.
Вдруг подумалось - а как на известие о том, что он попал в тюрьму, отреагирует Шелест? Этот всемогущий олигарх, щупальца которого простирались очень далеко от особняка, в котором тот сидел, так далеко, что и представить было трудно!
Сергар не известил его, что уезжает, просто тихо-мирно сел в поезд, и укатил, и ничего не дали Шелесту шпионские штучки, которыми хитроумный мафиози утыкал его клинику и весь дом Сергара. Начальник охраны давным-давно вычислил все эти подслушивающие и подглядывающие штучки, и показал Сергару, в каком месте можно говорить откровенно, не боясь, что тебя подслушают и подсмотрят. Уничтожать "жучки" не стали - пока не стали, до тех пор, пока Сергар не вернется из Москвы, решив свои дела. Разберется здесь - а там уже можно и Шелестом заняться. Пока что Сергар не решил, что с тем делать. То ли убить, то ли подчинить себе, как подчинял других людей. Но нужно прежде сто раз все отмерить, взвесить - а стоит ли оно того? И не забыть, что теперь Сергар не один - за ним те люди, что ему дороги: Таня, Маша, Мария Федоровна. А если они пострадают?
Одному легче - делай, что хочешь, ответишь только своей жизнью. Но когда за тобой стоят близкие...нет, нужно крепко, крепко продумать! Потом. Все - потом!
За ним пришли через два часа, когда Сергар успел уже выспаться, и сидел, разминая руки и ноги, затекшие во время сна. Когда за дверью раздались голоса, и на пороге появился помощник дежурного, за плечами которого маячил давешний посетитель - лекарь не удивился. Он знал, что тем дело и закончится, ему все равно придется долечивать старушку, которая теперь совсем даже не старушка.
Относились к нему теперь как-то странно...опасливо - это само собой, немудрено, после того, как он разметал профессиональных охранников и омон (патрульные не в счет - этих может раскидать и полупьяный бомж). Нет, нынешняя опасливость была другой, какой-то даже уважительной, как уважительно относятся к великому злодею, или шпиону - что суть одно и то же в представлении простого человека. Если тебя забирают из узилища такие важные люди - уж наверное, ты великий, и никак иначе!
Насчет важности - это лишь догадки, кто такой этот самый важный человек - Сергар не знал. Ему никто ничего не сообщил, лишь вежливо, но настоятельно потребовали усесться в черный маленький автобус с затемненными стеклами, и скоро кавалькада из трех автомобилей неслась по улицам вечерней Москвы, оглашая окрестности воем сирен и расцвечивая попутные и встречные машины сполохами красных и синих огней.
Сергар сидел без наручников, в окружении не очень массивных, но крепких парней, впившихся в него острыми взглядами серых, черных и синих глаз. Эти люди были похожи друг на друга - не чертами невыразительных лиц, но аурой силы и настороженности, исходившей от каждого из них, составлявшего единое целое со всей группой, как рука объединяет пальцы, сжавшиеся в кулак для удара.
Если придется драться с этими парнями - исход поединка совершенно не ясен - прикинул Сергар - Их только убивать, и не руками, а магией. И тут же выругал себя - почему убивать? Почему обязательно нужно рассматривать этих людей, как противников, будто он снова находится на войне, и любой незнакомец суть опасность и враг? Пора бы уже отвыкнуть воспринимать действительность, как поле боя!
Пора бы...вот только не очень получается. Не дают забыть боевое прошлое. Не дают, и все тут!
Ехали долго, даже с полицейской сиреной (если она полицейская!). Когда выбрались за город, за окном было уже темно, небо вызвездило, вышла огромная желтая луна, сверкающая, как медный таз. Она висела над горизонтом, и будто улыбалась Сергару, ободряя, вселяя в него надежду. Луна всегда покровительствовала магам. На гербе Кайларской академии магии присутствовал лунный диск. Вот только была ли ТА луна ЭТОЙ луной - кто знает? Может мир Сергара находился на Земле, но только сотни миллионов лет назад? И потом исчез, уничтоженный каким-нибудь катаклизмом, вроде гигантского метеорита? Да кто может это сказать...в мире много вопросов, на которые нет ответа. И уж не простому боевому магу и лекарю на них отвечать.
Во дворе дома сладко пахло ночными цветами. Сергар любил этот запах, его мать сажала похожие цветы вокруг их домика, и теперь здешние, незатейливые, невидные, но очень пахучие, напомнили ему о прошлом, о семье, и сердце Сергара забилось чаще, прогоняя кровь сквозь усиленные магией сосуды. Он слегка улыбнулся - грустно, безрадостно, вспомнив то, как однажды спрятался в клумбе с такими цветами от матери, требующей срочно идти спать, и мать потом долго его ругала, под одобрительный хохоток отца: "Разведчик! Молодец, хорошо спрятался! А цветы отрастут еще, их тут как сорняков!"
Задумался - а если бы он смог вернуться назад, в прошлое, смог бы вылечить мать и отца? Наверное - смог бы. И тогда...
А что тогда?! Ну что - тогда?! В истории нет сослагательного наклонения - "Что было бы, если бы!" Все так, как оно было, и ничего изменить нельзя. Нет, можно - в лживых учебниках истории, составленных по заказу подлых и глупых правителей. Именно подлых и глупых, потому что только подлецы, или дураки могут требовать от продажных ученых переписывать информацию об истории, на благо своей ненасытной утробе, никак не насыщающейся деньгами и властью. Глупцы не понимают, что изменяя сведения об исторических событиях они уничтожают память людей, а люди без памяти - это животные, недостойные называться человечеством.
Впрочем - и в этом был свой резон. Животными, стадом управлять легче, хлещи их кнутом, трави овчарками, и стадо идет туда, куда тебе нужно. Ты можешь прирезать часть из этих баранов, можешь позволить им пожить подольше, создав иллюзию свободы в пределах пастбища, но в конце концов, все они закончат точно так же, как и остальные, своей жизнью, своими существованием и смертью умножив состояние пастуха.
Сергара отвели в большой холл, усадив за столик рядом с огромным акваримумом, в котором плавали красивые, всевозможных форм и расцветок экзотические рыбки. Они поводили глазами, разглядывая Сергара, и тот вдруг усмехнулся - для рыб люди вероятно - боги, те, кто управляет их жизнью, кормит, устраивает судьбу. А может наоборот? Рыбы считают людей своими слугами? Теми, кто обязан приносить им вкусных червячков и чистить "мир"?
От философски-биологических мыслей Сергара отвлек тот самый человек, что приходил в его камеру. Он молча поманил лекаря рукой, и тот поднялся из кресла, помедлив несколько секунд - скорее всего для того, чтобы показать: он не какая-то там собачка, бегущая к хозяину по первому свистку. Он - лекарь, очень хороший лекарь, и относится к нему нужно соответственно статусу!
Тут же усмехнулся - быстро же привык быть "великим"! А ведь не так давно бегал галопом по первому же приказу командира, ел, что дадут, и радовался тому, что вообще хоть что-то давали поесть! В последние месяцы перед гибелью империи обеспечение армии было совсем никудышным. Офицеры снабжения будто с цепи сорвались, норовя захапать все, что попадалось под руку, совсем не заботясь о тех, кто клал свои жизни на алтарь имперских амбиций.
Хозяин дома поднялся по лестнице, Сергар следом, чувствуя, как ему в спину впиваются взгляды невидимых охранников. По коридору, отделанному натертым мастикой деревом, к двери, за которой находился большой кабинет, тоже весь из дерева. По стенам - экзотические фигурки, сделанные грубо, явно руками людей, живущих в первобытно-общинном строе, щиты, копья, и еще множество орудий убийства, от колючих шаров на цепи, приделанной к короткой рукояти, до современных автоматов, то ли иностранной марки, то ли здешних, но не распространенных широко - Сергар такие в кино не видел, ну а на улицах, само собой, с автоматами простые граждане не бегают. Это была коллекция, и по тому, как хозяин коротко взглянул на Сергара, будто проверяя, оценил ли он содержимое комнаты, было ясно - человек очень гордится своим собранием оружия.
- Я знаю, кто ты такой - коротко сказал хозяин кабинета, кивая Сергару на кресло возле красивого стола, собранного из кусков дерева разного цвета, составляющих мозаичный узор - Навел справки. Знаю, что ты работаешь под Шелестом. Знаю, зачем приехал сюда, и кто у тебя адвокат. Мне плевать не Шелеста, он птица не моего полета. Надо будет - сотру его в порошок! Меня интересуют два момента: первое - сможешь ли ты вылечить мою мать. Второе - я хочу, чтобы ты работал на меня, и делал то же, что делал для Шелеста, и больше того. Много больше. Вопросы есть?
- Есть - кивнул Сергар, который смотрел в окно, на освещенный неярким светом узорчатых фонариков сад - Почему твоя мама ходит одна, без охраны, почему она одета не так, как полагается одеваться матери такого человека, как ты?
Мужчина сморщился, будто в рот ему попало что-то кислое, неприятное:
- У нас сложные отношения. Она старой закваски, считает, что я вор, что такие как я разграбили страну, что...в общем - она не одобряет стиль моей жизни. Считает, что я бессовестный. А кроме того - она ждала, что я подарю ей внуков, а я все...никак. Не до того! Мы с ней не общаемся. Хотя, я тебе скажу по секрету, за ней ведут наблюдение, и то, что она оказалась одна на Арбате, без сопровождающего, тайного охранника - это трагическая случайность. И как всегда бывает, закончилось все дурно! Сотрудник, допустивший оплошность - уволен. Почему она бедно одевается? Так одевается, как ей хочется. Денег от меня она не берет, хотя я дал бы столько, сколько ей нужно! Столько, сколько не смогла бы истратить за всю жизнь!
Мужчина замолчал, снова скривился, помотал головой:
- И почему я это тебе рассказываю? Тебе, странному человеку, какому-то там колдуну, или экстрасенсу, черт подери! Я, который...хмм...ладно, не о том речь. Еще вопросы есть?
- Есть. Почему ты позволяешь мне спрашивать?
- А почему вообще ты мне "тыкаешь"? - холодно спросил мужчина, будто собрав в кулак свою волю - Ты кто вообще такой?
- Человек. Если ты мне "тыкаешь", значит, я имею право "тыкать" тебе. Почему ты считаешь себя выше меня? Потому, что у тебя много денег? И что - эти деньги спасут твою мать? Или тебя, если придется? Что ты из себя представляешь, без своих охранников, без оружия, без связей во власти? И ты мне еще пытаешься что-то указывать? Ты думаешь я не знаю об охранниках, которые стоят сейчас в соседней комнате? О стрелке, который сидит вон там, за окном, замаскированном под зеркало? Ты думаешь, что они успеют остановить меня, если я соберусь тебя убить? Я могу сломать тебе шею, прежде чем ты встанешь с места, а пуля твоего стрелка меня не остановит, гарантирую. Так кто ТЫ такой, чтобы мне "тыкать"?
Мужчина смотрел на Сергара набычившись, исподлобья, как-то сразу осунувшись, будто под бременем усталости, и молчал, не издавая не звука. Молчал минуты три, потом откинулся на спинку кресла, криво усмехнулся и несколько раз негромко похлопал ладонями:
- Браво! Хорош, да. Ну что же, резон есть. Мне что-то такое о тебе и говорили, и если хотя бы половина от того, что мне рассказали - правда, то ты совсем не тот молодой хлыщ, которым кажешься. Ну что же, поставили друг друга на месте, можем перейти к делу. Вначале займемся моей мамой. Кстати, ты можешь мне объяснить, как так случилось, что она выглядит на тридцать лет, а то и того моложе?! Что ты сделал с ней?!
- Запустил процесс регенерации, и организм возвратился к пику своего здоровья. А этот самый пик бывает в возрасте 20-30 лет. Она должна была сильно похудеть, но быть совершенно здоровой. Единственное объяснение тому, что с ней случилось - на момент моего лечения мозг уже умирал. Он был сильно поврежден, в результате удара о мостовую. Этот подонок ее толкнул, и...
- Я знаю! - перебил мужчина, и лицо его сделалось страшным - Он сильно пожалеет о том, что сделал. Сядет. И плохо сядет. Гарантирую! И два его быка тоже сядут. И тоже пожалеют! Пойдем за мной, нужно попробовать сделать все, что можно.
Мужчина встал, но Сергар не пошевелился:
- Вы снадобье мое забрали? Без него эффект лечения меньше в несколько раз.
- Забрали! Сейчас тебе все отдадут! Пойдем же, черт тебя подери! - голос мужчины дрогнул, и Сергар понял - волнуется, очень волнуется! И вправду переживает за мать, любит...
У лекаря дрогнуло сердце - если бы рядом с его, Сергара, матерью оказался тогда такой маг, каким является сейчас он - она бы выжила! И отец бы выжил... Ну почему все так несправедливо? Спасает абсолютно чужих людей, а его близких никто не спас! Боги, вы жестоки!
Сергар не узнал старушку, которая набросилась на здоровенного негодяя, как птица, спасающая птенца. Нет, само собой она так и осталась небольшой, невысокого роста женщиной, но теперь - молодой женщиной, худой, с впавшими щеками, но удивительно красивой, большеглазой, большелобой. Ее высокий лоб теперь не "украшали" десятки морщин, он был гладким, как у молоденькой девушки шестнадцати лет. Накрытая простыней, эта самая девушка лежала, глядя в потолок неподвижными темными глазами, и тихо дышала, так тихо, как не дышит и маленький ребенок, уснувший после порции материнского молока.
Кома, самая настоящая кома! - понял Сергар, и душа его похолодела. Он не знал, где искать душу этой женщины, и более того, боялся это делать.
- Расскажите, что с ней было за эти часы! - потребовал хозяин дома, который так и не представился Сергару - Все расскажите, подробно - ему!
Он кивнул на лекаря, и человек в белом халате, который сидел возле постели женщины, с готовностью встал и начал рассказ, не удивляясь и не задавая лишних вопросов:
- После того, как госпожу Знаменскую погрузили в скорую помощь, ее тело начало изменяться, при этом оно исторгало из себя массу...хмм...
- Проще, проще! - нетерпеливо прикрикнул хозяин дома.
- В общем - рвота, испражнения, кровотечение, мочеиспускание, повышенная температура, лихорадка, кожа отваливалась пластами, волосы выпадали и вместо них лезли новые - со лов врачей скорой, ощущение было таким, будто организм полностью перестраивается, отбрасывая лишнее. Госпожа Знаменская сильно похудела, и это несмотря на то, что в нее тут же начали вливать глюкозу и другие препараты. Перечислить, что именно?
- Не надо.
- Процесс завершился через час после того, как начался - начинался он взрывообразно, так же быстро и закончился. И теперь она выглядит так, как вы видите - я бы на вид ей дал не более двадцати-тридцати лет. Мы делали томографию мозга - дважды, вначале, когда процесс продолжался, и потом, когда он уже закончился. В первый раз на ее затылке были заметны повреждения костей черепа, давние повреждения, кости уже срослись. Второй раз - никаких повреждений замечено не было. Череп абсолютно цел, как и мозг пациентки. Проведено полное обследование - никаких отклонений от нормы, кроме недостатка веса. Повторюсь - пациентка катастрофически похудела, так, что это могло привести к ее смерти. Можно задать вопрос?
- Задай - мрачно позволил хозяин дома - Но ответить не обещаю.
- Что это было?! - с дрожью в голосе спросил врач, скосив глаза на Сергара - С нас взяли подписку о неразглашении - почему? Это же чудо! Настоящее чудо! Семидесятилетняя женщина становится молодой девушкой! Это же феноменально! Это нельзя скрывать от людей! Человечество мечтает о вечной молодости тысячи лет, а может и сотни тысяч лет, а тут...это нельзя замолчать!
- Можно. И ты замолчишь! - резко бросил сын пациентки, впиваясь взглядом в глаза врача - Тебе за это платят, и очень хорошо. Очень! А если ты разгласишь тайну - тебя убьют. И пострадаешь не только ты один. У тебя ведь есть семья, так? Так вот подумай о ней, и не говори ерунды! Это - государственная тайна! И за разглашение ответишь головой!
Врач побледнел, и с неприязнью посмотрел на говорившего. Сергару тоже стало не по себе, и этот человек, к которому он, честно сказать, начал испытывать что-то вроде приязни, стал неприятен.