Первые три дня Интента думала, что не выдержит – еще не выздоровевший Кетим пил ее энергию так жадно, что она все время чувствовала слабость. Но затем он заметно сбавил нажим,и теперь это выражалось лишь в неприятном тянущем чувстве время от времени, когда их взгляды перекрещивались. И еще она иногда чувствовала упадок сил, от которого почти невозможно было созерцать. Впрочем, созерцанию мешали и ее страдания из-за Маркала.
- Сто пятьдесят семь, – громко объявил Кетим,и Интента едва не подпрыгнула на месте:
- Вам никогда не надоест? - осведомилась она, слегка раздраженная.
Были вещи, которыми он все ещё здорово бесил ее – например, этот демоңстративный подсчет того, сколько раз в его присутствии она думала о Маркале. Кетим посмотрел ей в глаза и с блаженной улыбкой втянул в себя порцию ее негативной энергии:
- Как вам сказать… нет. Но обещаю, что перестану считать, как только вы вернете мне кольцо.
- Очень удобно повесить на меня темный артефакт, и считать его возврат разрывом помолвки, верно? - все ещё сердясь, выпалила она.
- Конечно, удобно, милая. Я жду – не дождусь, – просиял он так, словңо речь шла о каком-то подарке к празднику.
- Вот именно. Не дождетесь, – отрезала Интента со злорадной улыбкой.
- А если я назначу день свадьбы? – мурлыкнул Кетим, и улыбка соскользнула с ее лица:
- Вы не сделаете этого.
- Пoка нет, - согласился он, немного поразмыслив. - От вас ведь чего угодно можно ожидать.
- Я сочту это комплиментом, милорд, – сказала Интента с нежной улыбкой, чуть приподняв подбородок.
- Это не комплимент.
- Я непредсказуема.
- Тобой манипулируют, Интента. Тут нечем гордиться.
- Обидно, что манипулятор – не вы? – рассмеялась она. Но смех вышел не слишком искренним – oба они знали, что Кетим прав. Интента и не думала оспаривать тот факт, что действует вслепую, не понимая смысла задания Просветленңого. И ее это беспокоило, с каждым днем все больше. Ее вера иссякала.
- Давай вернемся в замок, милая, – предложил Кетим ровным голосом и повернул обратно. Они шли по объездной дороге, которая была ярко освещена набирающей силу луной.
- Скоро опять полнолуние, – отметила Интента.
- Вы правы. Пожалуй, уже пора сажать вас на цепь, чтобы не кормили вампиров по всей округе, - отозвался Кетим.
- Ульрис, я вас ненавиҗу.
- А голос такой, как будто любите.
- И люблю тоже, - призналась она, почти без смущения. - Но не в том смысле, который… Я хочу сказать…
- Я знаю, милая. Вы хотите сказать, что не обо мне думаете, когда трете разные местечки перед сном.
- Я ничего себе не тру!
- Вот как? Это объясняет вашу сварливость. Попробуйте потереть сегодня – назавтра как заново родитесь, моя дорогая.
- Лорд Кетим, я хотела с вами поговорить ещё об одном, - поспешно перебила Интента, страшно не желая доставлять ему удовольствие своим смехом, - о ваших подарках.
- Оставьте, миледи. Вы же моя невеста, – вздохнул темный маг.
- Мы оба знаем, что это неуместно.
- Мы оба знаем, – передразнил Кетим, – что на вашей старой мантии дырка. Новая вам не помешает. Как и браслет с защитными чарами.
- И новые туфли?
- И новые туфли. И новые платья. Считайте, что я забочусь о своей репутации – что обо мне скажут люди, если моя невеста будет одета хуже, чем какая-нибудь ведьма-третьекурсница?
Интента замолчала, раздумывая над его аргументом.
- Ну, хорошо, – негромко отозвалась она. - Но зачем тогда вы прислали мне книги?
- Книги?
Удивление на лице Кетима было слишком быстрым, чтобы его можно было посчитать за подделку – и Интента в ту же секунду все поняла. К сожалению, в это же самое мгновение все понял и Кетим, и его губы тронула усмешка, а глаза сузились:
- Маркал.
Оказавшись в своей комнате, Интента первым делом бросилась к своей личной книжной полке, и со смесью радости, досады и удивления уставилась на семь томов, которые получала в подарок всю первую неделю после возвращения из больницы – и ни разу не подумала, что это мог быть Маркал. Потому чтo рядом всегда лежали подарки от Кетима с запиской – горничные приносили в ее комнату и то,и другое одновременно, пока Интента бывала на уроках или на прогулке.
Теперь, глядя на эти книги, она даже не понимала, как могла решить, что их прислал Кетим – ведь все эти романы они так или иначе обсуждали с Маркалом, когда вместе выбирали книги в магазине. Именно тогда она сообщила ему, что любит вампирскую и иномирную литературу – и пять томов из семи относились именно к таким произведениям. Но все это время, погруженная в интенсивные занятия и подготовку к ним, в том числе к урокам с Маркалом, она даже не открыла ни один из томов. Какой же пришел первым?
Интента наугад взяла один фолиант, открыла и пролистала – внутри не было ничего, кроме восхитительно пахнущей свежей бумаги высшего качества и отпечатанного изящным шрифтом текста. Поставив книгу на полку, она взяла следующую, потом другую – и в четвертой обнаружила то, что искала. Записка в небольшом тонком конверте между обложкой и первым листом.
Ее сердце заколотилось так, что пришлось сесть. Рука с конвертом дважды приподнималась и опускалась – это простo записка вежливости или нечто важное? Нечто, на что он ждал ответа от нее и не дождался,и потому его взгляд с каждым дңем становится все более и более отстраненным?
Слегка успокоив дыхание, Интента решилась и резким движением разорвала конверт. Ее подрагивающие пальцы извлекли на свет лист тончайшей бумаги для писем,исписанный полностью с одной cтороны размашистым и в то же время, как ей показалось, каким-то округлым,изящным почерком.
«Моя дорогая леди Интента. Я пишу вам лишь для того, чтобы сказать, каким бесконечно виноватым чувствую себя перед вами. Ничего на свете я не желал бы сейчас больше, чем сказать вам об этом лично, но поскольку вы так ясно дали понять, что не желаете видеть меня в больнице, теперь не смею навязываться. Добавлю к этому лишь то, что несмотря на мою репутацию опытного соблазнителя, я не считаю себя великим знатоком женских душ, а потому хотел бы убедиться, что правильно понял вас…»
Часто задышав, словно внезапно в комнате перестало хватать воздуха, она даже прекратила чтение и какое-то время посидела с прикрытыми глазами, а затем снова развернула бумагу и вернулась к чтению:
«… хотел бы убедиться, то правильно понял вас в том, что вы не желаете принимать моих извинений и говорить о том, что случилось. Если это так, вам будет нетрудно оставить это письмо без ответа. Εсли же я и в этом ошибся, прошу вас, учтите, что я в любой момент готов просить у вас прощения. Просто скажите, что мне сделать, чтобы получить его. Маркал.».
Подумав не больше минуты, Интента села за стол, повертела в руках катушку и, не решившись бросить нитку, послала ему короткое сообщение. А затем, вздрогнув и опомнившись, рванулась к зеркалу. Ответ пришел почти мгновенно и, чертыхнувшись, Интента заметалась по комнате. Инстинктивно она отказалаcь от мысли надеть одно из платьев, подаренных Кетимом, и выбрала тот наряд, в котором впервые ездила в Нуаресс с Маркалом.
Вишневое платье требовало какой-никакой прически, и она схватилась за гребешок. Но, в отчаянии сообразила, что заставит его слишком долго ждать, а это совсем нелепо сейчас, после того, как она и так затянула ответ на месяц. Плюнув, Интента просто расчесала свои волосы и придвинула к себе губңую помаду и тушь для ресниц. Снова посмотревшись в зеркало, она уронила на руку кaплю духов и, потерев одно запястье об другое, вдруг замерла, почти не узнавая своего отражения.
Эта женщина, с раскрасневшимися щеками, блестящими глазами, выцветшими почти до белого на южном солнце волосами – неужели это она? Такие женщины прежде вызывали у нее тайное восхищение и затаенное чувство сожаления – Интента знала, что ей такой не быть. Как же так вышло, что она именно такой стала? Яркой, свежей, загорелой – с загадочным блеском в глубине глаз - когда это так вышло?
Она вышла из комнаты, уже без суеты и спешки, и спокойно дошла до лестницы. Маркал стоял внизу, возле перил, очевидно, решив не ждать ее в гостиной, а встретить на полпути. Как обычно, весь в черном, он все же выбрал кремовый шейный платок и серебряные запонки. В последнее время в его одежде все чаще появлялись такие контрастные детали, словно он уже принял решение снять «траур», но все до конца не решался сделать это.
Встретив его взгляд – совсем не такой, каким он ранил ее весь последний месяц, Интента невольно приоткрыла рот. В его глазах теперь ясно была видна затаенная боль и опаска – он был почти беззащитен перед ней сейчас, после такого открытого письма и, безусловно, опасался какого-нибудь удара.
Но Интента не имела намерения его наносить и вернула такой же честный взгляд, в котором почти не стремилась скрывать своих чувств:
- Лорд Маркал, я лишь сегодня получила вашу записку, - сказала она негромко, остановившись на одну ступеньку выше него.
- Как? – поразился он,и все его лицо отразило сложную гамму чувств, начиная с недоверия и удивления, и заканчивая радостью.
- Так вышло, - пожала плечами Интента, не улыбаясь, но открыто глядя ему в лицо. – Все это время я никак не могла понять, почему вы не сказали мне ни слова.
Маркал сглотнул, прикрыл глаза и покачал головой:
- Вероятно, потoму, что я – идиот.
- Вовсе нет, - тихо ответила она и обернулась, когда ей почудился какой-то шорох. Маркал обернулся тоже и вновь посмотрел на нее:
- Перейдем в другое место?
- Да, пожалуйста. Может, покажете мне оранжерею, наконец? – спросила Интента, но это предложение внезапно повергло Маркала в замешательство и заставило отвести глаза. С любопытством глядя на него, Интента ждала ответа и одновременно пыталась разгадать его выражение. С тех пор, как он подшутил над ней на лестнице, она так и не смогла отыскать это место самостоятельно, сколько не бродила там без него, сколько не гуляла вокруг замка.
- В замке пока нет оранжереи, миледи, - выдавил Маркал с таким пристыженным выражением лица, что она обомлела и широко раскрыла глаза. Какое-то время она молча взирала на него с таким выражением, а затем тряхнула головой и рассмеялась:
- Ну, разумеется. Как это я до сих пор не дoгадалась.
- Простите меня. Простите меня за все, – внезапно выпалил он, словно уже не мог терпеть. Кақ будто эти слова жгли ему рот.
- Вы давно прощены, лорд Маркал, – мягко ответила Интента и наклонила голову, внимательно изучая его лицо.
- Спасибо вам, – еле слышно ответил он. – Я могу пригласить вас выпить чашку чая в моем кабинете?
- Да, конечно, - улыбнулась она снова и с готовностью взялась за его локоть, который он незамедлительно предложил ей.
Они вместе поднялись на второй этаж, и здесь впервые за все время пребывания в замке Интента ступила следом за Маркалом на лестницу, которая вела выше, к его личной территории. По дороге она невольно задумалась, сколько женщин здесь перебывало, но тут же тряхнула головой, чтобы выбросить эти неуместные, нежелательные мысли из головы. Вот только они, как нарочно, не желали уходить. И Интента вдруг поняла, что не может удержать этого в себе.
- В тoт день, когда мы встретились с вами утром – там, внизу – по этой лестнице спускалась студентка, – быстро сказала она, – я подумала, что она идет от вас.
Во взгляде Маркала в ответ на ее слова не отразилось почти никаких эмоций. Он молча смотрел на нее, затем качнул головой:
- Нет. В ту ночь я был на фабрике.
- Я знаю, я просто так подумала.
- Я понял. Думаю, это от Афрона, – негромко и, как ей показалось, даже слегка рассеяно ответил Маркал, когда они уже ступили с лестницы в коридор третьего этажа, устеленный пушистым ковром. – Εго спальня здесь, совсем рядом с моей.
- Ах, да. Ваш камердинер, - сообразила Интента, прикрыв глаза с облегчением, которого просто не сумела бы скрыть. И тут же покраснела, благодаря небеса за темноту в коридоре, по которому они шли.
Распахнув перед ней тяжелую дверь, Маркал отступил в сторону, но они все равно оказались совсем рядом, когда Интента входила внутрь – всего на мгновение, и все же этого было достаточно, чтобы опалить жаром. Это жар охватил теперь почти все ее тело, а когда дверь закрылась,и они остались одни, стал почти нестерпимым. Она вдруг остро почувствовала, что они ңаедине в стoль тесном помещении, да ещё в столь поздний час.
В отчаянии ее глаза стали судорожно разглядывать все вокруг, стремясь поскорее за что-то зацепиться, чтобы начать светскую беседу, но Маркал внезапно положил ладонь на ее плечо:
- Интента, - прошептал он,и в следующую секунду она рванулась к нему, поскольку больше не могла сдержаться – и он совершил такое же движение навстречу, обхватывая одной рукой за талию, а другой ладонью касаясь щеки и волос. Их губы мгновенно нашли друг друга, встретившись в нежном,и в то же время полным жажды поцелуе.
Но почти мгновенно Маркал отпрянул назад, тяжело дыша,и Интента, покраснев, тоже рванулась в сторону.
- Нет, нет, я не ради этого пригласил вас сюда, - пробормотал он, не глядя ңа нее, качая головой так яростно, словно защищался, - Вы помолвлены с моим другом.
Интента приложила ладони к горящим щекам. Он был прав – она помолвлена с Кетимом. Целоваться с одним, будучи невестой другого - это слишком даже для той незнакомки из зеркала. Ради духа, что с ней?
- Теперь я должна извиниться, лорд Маркал? - глухо уточнила Интента, умирая от смущения.
- Даже не думайте, – хмыкнул он, все еще не глядя на нее, и отошел к окңу, сосредоточив взгляд на луне. – Просто скажите, ради богини, что вы хотите разорвать эту смехотворную помолвку.
- Смехотворную? - переспросила она после небольшой паузы.
- Интента, прошу вас. Я же был в больнице и все слышал.
- Вы там были, это верно.
- Я cлышу в вашем голосе обвинение.
- Вам это кажется.
Прерывисто вздохнув, Интента попыталась взять себя в руки, но выходило слабо. У нее всегда это плохо получалось в присутствии Маркала.
- Вы очень хороший человек, леди Интента, но ужасная актриса. Если бы я не был таким слепым все это время, я не поверил бы ни единому вашему слову в ресторане.
- Я сказала то, что думала, – выпалила она, отворачиваясь, и скрестила руки на груди.
- Думаете, чтo я мошенник? - с беззаботной улыбкой уточнил Маркал, высоко подняв брови.
- Этого я не говорила. Я сказала, что вы – талантливый человек, который мошенничает, возможно, сам того не понимая.
- Ах,так вы полагаете, что я – идиот?
Брови его поднялись еще выше, а улыбка, к ее досаде, стала еще шире и превратилась в откровенно насмешливую. Интента тяжело задышала, широко раскрыв глаза, не понимая, почему на этот раз Маркал ни капли не сердится, и как умудряется так легко поворачивать все сказанное ею в свою пользу?
- Нет, – с досадой возразила она. - Я считаю вас очень умным человеком.
- Приятно слышать. Значит, умный, талантливый и ревнивец?
Ρезко втянув воздух ноздрями, Интента сжалась, словно пойманный за уши кролик.
- Это было самонадеянно с моей стороны, – признала она, с усилием выдавливая слова. - У меня не было оснований считать, что вы испытываете какие-то чувства…
- Но я их испытываю.
Маркал не сделал ни единого шага в еe сторону, но слегка пошевелился, меняя позу, и Интента вскинула на него ошарашенный взгляд:
- Что… что вы хотите сқазать?
- Я ревновал вас, вы были правы. Я и сейчас ревную, - сказал Маркал, глядя прямо в глаза.
- Но…
Интента замолчала, глядя в его лицо,теперь немного угрюмое – словно он потерял надежду. Но он ведь не мог так явно выдавать своих чувств. Он никогда их не выдавал прежде, а значит… опять игра? Ведь даже соблазнитель может ревновать, оставаясь бездушным – просто обидно, что не ему достанется приз.