— Айри не следовало бы в тот год отправляться на Состязания.
— Она и не собиралась туда. На Эйри она появилась всего за день до Состязаний, и мы, видя горе подруги, уговорили ее лететь с нами. Все думали, что Состязания развеют ее печаль. Игры, гонки, песни, вечеринки… Никому и в голову не приходило, что ее кто-то вызовет.
— Ей были прекрасно известны установленные Советом правила, — твердо заявила Сина, — советом летателей, Марис, вашим собственным Советом. Любого участника Состязаний можно вызвать на поединок, и ни один здоровый летатель не имеет права пропускать Состязания более чем два года подряд.
Марис, нахмурившись, вновь повернулась к Сине спиной.
— Ты говоришь о законе, но есть еще гуманность, человечность! И когда мальчишка вызвал ее на поединок, мы ушам своим не поверили.
— Мальчишка! Ты выбрала верное слово, Марис. Именно мальчишка, ведь тогда ему не было и пятнадцати. И летатели поступили с ним слишком жестоко. Помнишь, через год на Состязаниях на Калхолле?
— Тогда еще не было правила, запрещающего повторные вызовы.
— Я рада, что такое правило теперь появилось. Но парню крылья все же не вернули. Где справедливость, Марис?
— При чем тут справедливость? Ведь он проиграл всего лишь во втором поединке.
— Да, проиграл. Девочке, которую с семи лет тренировал отец — главный летатель Малого Шотана. И к тому же она отобрала у него крылья после его победы в первом поединке. А знаешь, что было бы, если бы он перелетал и ее? — спросила Сина и сама же ответила: — Его бы снова вызвали! А потом снова и снова. Ведь своей очереди поджидало не меньше дюжины недавно ушедших на покой летателей и самых талантливых их детей. И ты еще заявляешь, что Вул — летатель лишь наполовину!
Сина медленно поднялась с кресла.
— Ты куда? — спросила Марис.
— В трапезную. Сообщу новости студентам.
* * *
Вул прибыл на следующее утро во время завтрака. Сина ковыряла ложкой вареное яйцо, а студенты с любопытством смотрели на нее. Марис, сидя далеко от старой женщины, слушала, как Релла и мускулистый Лиан уговаривают Дейну — робкую женщину, старожила «Деревянных Крыльев» — остаться в академии. Вчера за ужином Сина назвала имена пяти студентов, которые будут участвовать в Состязаниях. Имени Дейны, естественно, среди счастливчиков не оказалось, и та решила возвратиться домой.
Вошел Вул, и разговоры тут же смолкли.
Вул снял с головы вязаную дорожную шапку и опустил на пол холщевый мешок. Если он и заметил направленные на него настороженные взгляды, то виду не подал.
— Я голоден, — заявил он. — Здесь найдется для меня еда?
Студенты разом заговорили. Лиа подала ему тарелку с яйцами и кружку чая, а затем встала Сина, подошла к Вулу, с улыбкой проводила к своему столу и усадила рядом.
Марис, не отрываясь, смотрела на Вула, пока не почувствовала, что ее дергают за рукав.
— Как ты полагаешь, сможет ли он выиграть еще раз? — говорила Релла.
— Нет, — громко ответила Марис, вставая. — Если, конечно, у кого-нибудь опять не погибнет брат. Но вряд ли ему снова повезет. Так что шансов на победу у него никаких.
* * *
О поспешно брошенных словах Марис пожалела уже после полудня.
Все утро в небе летали Шер и Лиа. Они настойчиво отрабатывали развороты, Сина давала им наставления с земли, а Марис наблюдала за их полетом с неба. Предполагалось, что после обеда крыльями академии воспользуются Релла и Деймон, но Сина, заявив, что Вул не практиковался уже больше месяца, попросила одного из них уступить крылья ему. Релла без колебаний согласилась.
На обзорной площадке собрались почти все студенты «Деревянных Крыльев». Появился Вул с пристегнутыми, но пока сложенными крыльями.
— Деймон, — наставляла Сина. — Летать сегодня будешь так низко над волнами, как только сможешь. Крылья держи ровно и неподвижно. А то тебя временами болтает из стороны в сторону. Если не улучшишь технику полетов на малых высотах, то когда-нибудь упадешь. — Она взглянула на нового студента. — А ты, Вул, сегодня только разомнись. Для тренировок придет время.
— Нет, — сказал Вул. Он неподвижно стоял с разведенными в стороны руками, а его крылья расправляли двое юных студентов. — Я летаю гораздо лучше, если у меня есть цель. Дайте мне задание. — Он оценивающе оглядел готовящегося к полету Деймона. — Скажем, я могу посоревноваться в скорости хотя бы вот с ним.
Сина покачала головой.
— Ты торопишься, Вул. Я сообщу тебе, когда приступать к тренировкам.
Вперед вышла Марис со все еще неотстегнутыми крыльями. Ей хотелось взглянуть, насколько хорош в воздухе печально известный Однокрылый, и она подначила:
— Сина, пусть ребята посостязаются. Деймон уже достаточно долго упражнялся. Пусть покажет себя в гонках.
Деймон обеспокоенно переводил взгляд с Марис на Сину и обратно.
— Я с удовольствием, — пробормотал он, облизнув губы, — но…
Вул, пожал плечами:
— Я вообще сомневаюсь, годишься ли ты мне в соперники.
Оскорбленный, Деймон воскликнул:
— Не заносись, Однокрылый! Видишь тот камень? — Он указал на омываемую волнами скалу у горизонта. — По сигналу Марис трижды слетаем туда и обратно и посмотрим, кто чего стоит. Согласен?
— Согласен, — ответил Вул, пристально глядя на скалу.
Сина закусила нижнюю губу, но промолчала. Не дождавшись ее возражений, Деймон победно улыбнулся, пробежал до конца площадки и прыгнул вниз. Его тут же подхватил и поднял ветер. Через минуту юноша уже высоко парил над смотровой площадкой, и его тень на секунду-другую заслонила солнце. Вул подошел к краю скалы.
— Твой нож, Вул! — внезапно воскликнула Релла. Все студенты в изумлении уставились на чужака.
Действительно, у его пояса болтался нож. Вул вытащил его из ножен, взглянул на него, будто видел первый раз в жизни, и процедил:
— Нож. Ну так что с того?
— Подниматься в небо с оружием запрещают традиции летателей, — напомнила Сина. — Релла, возьми у него нож. Вернешь его Вулу в целости и сохранности, как только он приземлится.
Релла двинулась к Вулу, но тот знаком остановил ее.
— Этот нож принадлежал моему отцу, я никогда не расстаюсь с ним. — Он сунул нож обратно в ножны.
— Но традиции летателей?.. — воскликнула Релла. Вул принебрежительно усмехнулся.
— Они писаны не для меня. Ведь я летатель лишь наполовину. Отойди, пожалуйста, в сторону, Релла.
Девушка отошла, и Вул прыгнул со скалы.
Марис, подойдя к краю площадки, встала рядом с Реллой и Синой. Все напряженно наблюдали за полетом Вула, который, поднимаясь по спирали, подлетал к парящему Деймону. Студенты оживленно перешептывались. «Однокрылый» — услышала Марис, (голос, похоже, принадлежал Лиану). После насмешек Вула Деймон назвал его так же. Подумав, что студент с Востока быстро наживает себе врагов, Марис поделилась своим наблюдением с Синой.
— Летатели тоже быстро превратили его во врага, — заметила Сина и напомнила: — Подавай же сигнал, Марис!
Марис поднесла сложенные рупором ладони ко рту и громко прокричала:
— Летите!
Ветер подхватил ее крик и понес к парящим над площадкой юношам.
Первым прекратив кружение, медленно, будто в его распоряжении было все время мира, к скале полетел Деймон. Вул Однокрылый последовал за ним, слегка покачивая огромными серебристыми крыльями. Оба летели довольно низко.
Марис поднесла ладонь ко лбу, прикрывая глаза от бликов на крыльях.
На полпути к скале Деймон резко увеличил разрыв, а Вул начал подъем.
— На их пути втретился восходящий поток, — прокомментировала Сина.
Марис кивнула. Было похоже, что ветер, в который попали юноши, был направлен не только вверх, но и им навстречу. Теперь, чтобы достичь цели, Деймону и Вулу придется маневрировать.
Первым, со значительным отрывом, достиг скалы Деймон и тут же пошел на разворот. Студенты подняли восторженный крик — их приятель, Деймон, выигрывал. Но разворачивался тот медленно, по широкой дуге, к тому же потерял несколько секунд, когда на него неожиданно слева обрушился ветер. Обратно он полетел весьма неуверенно.
Вул начал маневрировать задолго до поворота. Завершив его, он оказался много выше, но гораздо дальше от смотровой площадки, чем Деймон.
— Деймон обставит восточного, — уверенно заявил Лиан и, поднеся ладони рупором ко рту, закричал: — Эй, Деймон! Давай! Давай!
Над смотровой площадкой Деймон опять разворачивался медленно, по широкой дуге. Срывая аплодисменты зрителей, он покачал крыльями и, на секунду потеряв ветер, заскользил вниз. Он быстро выровнял полет, но время было упущено.
Вул не повторил ошибки соперника. Повернул, ни на секунду не теряя ветер, круто, на большой высоте. Зрители увидели, что он летит много быстрее, чем прежде.
— Гонку выиграет Вул, — внезапно решила Марис. Она не хотела произносить это вслух, но слова вырвались сами собой.
Сина заулыбалась, а Релла спросила озадаченно:
— Но, Марис, разве ты не видишь? Деймон же далеко впереди.
— Деймон летит, подчиняясь прихоти ветров, — пояснила Марис. — Вул же использует их нрав. Прежде он лишь отыскивал нужный ему ветер, а теперь нашел. Скоро все увидишь сама.
Как и предполагала Марис, ход гонки вскоре изменился. Расстояние между Деймоном и Вулом непрерывно сокращалось, к скале они подлетели почти одновременно. Деймон попытался завернуть более круто, чем прежде, но сбился с курса и потерял на этом почти минуту, ©н летел обратно, когда тень от крыльев Вула на секунду заслонила от него солнце и двинулась вперед.
Студенты пораженно замерли.
— Поздравьте от моего имени Однокрылого, — сказала Марис и, ни на кого не глядя, зашагала ко входу в академию.
В комнате было сыро и холодно. Марис разожгла в очаге огонь и подогрела купленное в Городе Штормов киви. Расслабилась она, лишь допивая третью кружку. Тут в комнату без стука вошла Сина и села напротив.
— Как прошли тренировки? — поинтересовалась Марис.
— Он побил их всех. Деймон держался неплохо, однако, сославшись на усталость, отдал крылья другим. Ну а уж тем не терпелось испытать Вула. — Сина улыбнулась. — Он с легкостью обставил Шера и Джан, играючи выиграл у Керра и Игона. Игон до того расстроился, что чуть не упал в океан. Релла отстала от Вула совсем ненамного. Она использовала против него те же приемы, с помощью которых он выиграл у Деймона. Релла — весьма смышленая девочка.
— Он вышел победителем в шести гонках?
— Именно. Ну, Марис, что ты теперь думаешь об Однокрылом?
Марис, размышляя над ответом, налила старой учительнице кружку киви.
— Я думаю, что он неплохо летает, — сказала она наконец. — Но мне все равно не нравится, как он поступил с Айри. И еще мне не нравится, что он поднимается в небо с ножом.
— Как, по-твоему, он выиграет?
Марис, не спеша отхлебнув из кружки, прикрыла глаза, откинулась на спинку стула и лишь затем ответила:
— Возможно. Я знаю дюжину летателей, которые летают хуже, чем он сегодня. Но я знаю также не меньше дюжины тех, кто летает гораздо лучше, и кому известны все его хитрости, а в придачу еще и многие другие. Назови, кого он вызовет, и я отвечу, каковы его шансы на победу. И, кроме того, скорость — лишь одно из многих необходимых летателю качеств. На Состязаниях оцениваются также грациозность и четкость полета.
— Ты поможешь мне его тренировать? — спросила Сина.
Марис, уставившись в серый каменный пол, промолвила:
— Сина, ты ставишь меня в весьма трудное положение.
— Он не заслуживает крыльев на том основании, что не нравится тебе? Так?
— Не только мне. Летатели не простят ему прошлого. Ты называешь его Вулом, но для них он навсегда останется Однокрылым.
— Навсегда… А ты жестока, Марис.
— Я подумаю. — Марис допила киви и поставила пустую кружку на стол. — Ну хорошо, я буду его учить, если только он станет прислушиваться к моим советам.
— Отлично. — Сина поднялась. — Спасибо. А теперь извини, у меня работы по горло. — У двери она остановилась и повернула голову. — Знаю, Марис, как тебе тяжело, но уверена, что когда ты узнаешь Вула получше, то почувствуешь к нему симпатию. Он уважает тебя. Марис попыталась не выказать своего удивления.
— Он молод, Марис. И жизнь его была не из легких. К тому же сейчас все его мысли, все побуждения, как и у тебя всего несколько лет назад, поглощены тем, чтобы вернуть крылья.
Разгневанная подобным сравнением, Марис усилием воли сдержала готовую сорваться с языка колкость.
Несколько минут- стояла напряженная тишина, затем Сина вышла из комнаты и мягко затворила за собой дверь.
* * *
На следующий день начались заключительные тренировки.
Шестеро претендентов на крылья летали с восхода солнца до заката. Живущие на Сиатуте, Большом или Малом Шотане и других близлежащих островах студенты, чей черед в этом году еще не настал, разъехались на каникулы по семьям; в академии остались лишь те, чьи дома находились далеко. Молодые люди часами сидели на голой скале, во все глаза наблюдая за полетами счастливчиков и мечтали о дне, когда и им выпадет шанс выиграть крылья.
Сина, изредка опираясь на деревянную трость, но чаще размахивая ею в такт словам, выкрикивала со смотровой площадки советы и похвалы своим оперившимся птенцам; Марис летала рядом, наблюдала, предостерегала студентов громким голосом. Она сопровождала Реллу, Деймона, Шера, Лиа и Керра во время соревнований в скорости, состязалась сразу с двумя, предлагала им выигрышные варианты фигур воздушной акробатики.
Вул тренировался наравне с остальными, но Марис, хоть и помнила о своем обещании, наблюдала за его полетами молча. Опекать его, как других студентов, по ее мнению, было бы глупо. Ведь он уже как минимум дважды участвовал в Состязаниях. Однако за ужином она решила поговорить с ним.
— Как тебе наша кухня? — спросила она вечером в трапезной, усаживаясь напротив Вула.
— Вполне, — ответил он. — Да и в «Воздушном Доме» не было повода жаловаться. Летатели едят отменно. Даже летатели с деревянными крыльями.
Сидящая рядом с ним Релла принебрежительно отпихнула вилкой на дальний край тарелки кусок серп-рыбы.
— Стряпня Деймона ужасно пресная. Вот когда на кухне дежурю я, получается действительно вкусно. Я готовлю по южным рецептам, от души приправляю пищу специями.
Марис рассмеялась.
— На мой взгляд, специй в твоих блюдах даже с избытком.
— Я говорю не о специях, а о еде, — сказал Вул. — Сейчас у меня на тарелке не меньше четырех сортов рыбы и свежие овощи, к тому же в соус добавлено вино. Еды вдоволь, и вся она свежая. Так, как мы, питаются только летатели, правители да богатые торговцы.
Релла выглядела обиженной, Марис, нахмурившись, отложила нож и сказала:
— Ты не прав, Вул. Большинство летателей едят немного и только простую пищу. Толстеть для нас — непозволительная роскошь.
— Бывало, я ел рыбу, от которой смердило. А бывало, ел уху, где не попадалось даже рыбьего хвостика, — заметил Вул холодно. — Я вырос, подъедая крошки и объедки со стола летателя и буду счастлив до конца своих дней есть такую простую пищу, какую едят летатели. — Слово «простую» он произнес с нескрываемым сарказмом.
Марис глотнула вина и переменила тему разговора:
— Вул, я хочу поговорить с тобой о том, как ты разворачиваешься в воздухе.
— Разворачиваюсь? — Вул съел последний кусок рыбы и отодвинул от себя пустую тарелку. — Я делаю что-то неверно, летатель? — Его голос звучал совершенно ровно; вложил ли он в свои слова иронию, Марис не поняла.
— Не неверно, но я обратила внимание, что ты всегда разворачиваешься с потерей высоты. Почему?
— Так легче.
— Да, — согласилась Марис. — И к тому же при таком маневре ты еще и набираешь скорость, но он требует больше свободного пространства, чем поворот с набором высоты.
— Поворот с набором высоты при сильном ветре весьма сложен.
— И требует большей сноровки и силы. А твои мышцы недостаточно развиты. Не избегай трудностей. Привычка поворачивать с потерей высоты выглядит безобидной лишь на' первый взгляд. Когда-нибудь тебе обязательно потребуется повернуть с набором высоты, а ты не сможешь.