Благодарность автора: Танюше, за интересный рассказ о жизни стриптиз-клуба.
----------------------------------------------------------------------------
Я дневников никогда не вел. Всегда считал, что жить надо сегодняшним днем, а дневники – это только время и бумагу зря переводить. Глупость, в общем.
А сейчас вот накатило. И не поделишься ни с кем. Скрытным меня всегда считали. Да, собственно, я такой и есть. Так и получается, что самое-самое я теперь только тетрадке могу доверить.
С чего началось? С того, наверное, что мы с Ленкой решили жить вместе и снять квартиру. Ни у неё, ни у меня условий для «молодой семьи» не было.
Мы с Ленкой знакомы были с первого класса и дружили с тех самых пор. Семьи наши жили всегда трудно, проще сказать - выживали, как могли. Мой отец испарился куда-то сразу после рождения Вовки – моего младшего братишки. Мне тогда два года было, так что не помню я отца. Да и не хочу помнить – за всю жизнь ни его самого, ни помощи какой-нибудь от него мы с Вовкой так и не увидели. Мама (она у меня медсестра) выбивалась из сил на нескольких работах, пытаясь нас прокормить и одеть. У Ленки отец был, но от этого ей было не легче. Пил Ленкин отец сильно. И сейчас пьет… Не буду я рассказывать, что это такое, таких семей – пруд пруди.
Подрабатывать я стал, как только появилась возможность: машины мыл, да и ещё что-то в том же духе. И при этом школу закончил с золотой медалью, в престижный ВУЗ поступил «с первого захода». И спортом ещё успевал заниматься – единоборствами. К чему я это? Да к тому, что не был я никогда инфантильным маменькиным сынком, знаю уже, почем фунт лиха. И то, что такие, как я, «из низов», улыбку судьбы могут только тяжким трудом заработать.
«Это» у нас с Ленкой случилось после выпускного бала. По Ленкиной инициативе. Она серьезно подготовилась: пустую квартиру у одной из подружек выцыганила, в аптеке купила всё необходимое… Нет-нет, Ленка вовсе не «из таких», друг у дружки мы первыми были. Характер у неё просто решительный. Она вспоминала потом, смеялась: я, мол, место застолбила, пока какая-нибудь посмелее не нашлась, вон их сколько вокруг тебя крутится. Ну, это она зря боялась. Девчонки на меня, действительно, повышенное внимание обращали. Подруги матери в открытую меня нахваливали: «Какой парень вырос – картинка! Что лицом, что фигурой – всем удался. Просто смерть для девчонок!» Да только я никого, кроме Ленки, близко к себе не подпускал. Те, что сами на шею вешались, мне не нравились. А чтоб ухаживать там, по барам да дискотекам водить… У меня на это ни времени, ни денег не было – я ведь всё, что зарабатывал, матери отдавал.
Хотя… Я теперь уже задумываюсь: а не отговорки ли это были, может, мне и тогда совсем другого хотелось? Ведь был же, был один случай на тренировке… Мы с Пашкой, приятелем моим, в спарринге отрабатывали, я бросок удачно провел, но не удержался, упал на Пашку сверху, а он не растерялся, подмял меня под себя, пытался болевой прием провести… Не то, чтобы я именно на Пашку так среагировал, просто сама по себе близость разгоряченного тела… Короче, встал у меня. Не знаю, заметил ли Пашка, вида, во всяком случае, не подал. А мне потом так стыдно было! Несколько тренировок пришлось пропустить. Но больше такого не повторялось. И до последнего времени я над этим не задумывался. Да и с Ленкой у нас всё нормально получилось…
После школы мы решили дальше учиться. И я поступил, и она. На вечернее, чтоб ещё и работать – на шее у родителей сидеть мы не могли. Она секретарем устроилась, я – курьером. А когда четвертый курс закончили, решили снимать квартиру и жить вместе. Точнее, это Ленка решила, а я согласился. Квартиру нашли, хоть и у черта на куличках, и стоила она так, что нашей зарплаты едва хватало, чтоб концы с концами сводить. Ну, да нам не привыкать. И надежда у нас была: вот закончим учебу, устроимся на хорошую работу и заживем, наконец, как «белые люди». Но я, всё-таки, «зарядил» всех знакомых – мало ли, вдруг попадется работенка поденежнее.
В тот вечер мы с Ленкой только-только ужинать сели. Очередным блюдом из картошки (у Ленки, благодаря жизненному опыту, такая кулинарная фантазия развилась – из скудного продуктового набора, который мы могли себе позволить, она чуть ли не ресторанные блюда приготовить могла). И тут позвонил Пашка. Тот самый, мой приятель по тренировкам. Он к тому времени в армии отслужил, работал охранником.
- Как жизнь, Константин? – бодрым голосом начал Пашка.
- Да жив пока, - в тон ему ответил я. Пашка мне нравился. Просто как человек нравился, ничего такого. К тому же, он тоже явно не был «маменькиным сынком» и «дискотечным мальчиком», поэтому мы друг друга понимали.
- Ты, помнится, насчет работы интересовался? Нужна ещё?
- Спрашиваешь! А что за работа?
- Хорошая работа. Для настоящих мужиков. То есть, для таких, как мы с тобой. Короче, в охранном бизнесе себя попробовать не хочешь?
- В охране? – я приуныл, потому, как вообще не представлял себе, что это такое и с чем его едят. – Но я ж не умею…
- А что там уметь-то?! Я тоже не умел, но, как видишь, работаю. И даже на хорошем счету, так что, могу и за тебя словечко замолвить. В общем, нужны крепкие серьезные парни. Непьющие… ну, по крайней мере, не запойные и не на работе… Честные. И чтоб могли, в случае чего, встать на защиту капиталистического имущества. Ты, как раз, подходишь. График – ночной, удобно для тебя, если, конечно, Ленка не взъерепенится. И зарплата – не чета твоей нынешней.
Пашка назвал предполагаемую сумму зарплаты, добавив, что это – минимальная. Впечатляло. Более чем. Но я всё ещё отказывался поверить своему счастью.
- Но… Там ведь лицензия нужна. Курсы, вроде, какие-то заканчивать?
- Ну, диплом об окончании курсов ты купить хоть сегодня можешь. А лицензию ты тоже без проблем получишь – 21 год тебе, вроде, только что исполнился, не судим, не привлекался.
- Я в армии не служил…
- И что, тебя это сильно огорчает? – засмеялся Пашка. – Поверь, ты не много потерял.
- Хорошо, охранником так охранником!
- Ой, ну неужто, уговорил? – продолжал смеяться Пашка. – Ладно, завтра вечерком подъезжай…
Он назвал станцию метро, на которой мы должны были встретиться и пойти в его охранное предприятие, после чего ещё потрепались немного и распрощались.
Ленке я пересказал наш разговор в общих чертах. Она поворчала немного насчет «ночного графика», но, во-первых, нам деньги были очень нужны, а во-вторых…
- Ладно, Лен, всё ещё вилами по воде писано. Может, и не получится ничего с этой работой.
* * *
Мы с Пашкой встретились, как и было условлено. Офис его охранного предприятия располагался в большом и очень ухоженном здании. Перед зданием был разбит газон, имелась своя охраняемая стоянка, а во дворе – садик в японском стиле. Офисы занимали четвертый и пятый этажи, а на трех нижних расположились ночной клуб и стриптиз-клуб. Кабинет директора был тоже ухоженный, обставленный дорогой мебелью. Сам директор («не кто-нибудь, а полковник ФСБ в отставке» - шепнул мне Пашка) просмотрел мои документы, поспрашивал насчет учебы, работы и личной жизни, и одобрительно кивнул:
- Хорошо, Вы мне подходите. Осталось уладить вопрос с Игорем Андреевичем. Подождите пока в коридоре.
Мы с Пашкой вышли. Я принялся было обрадовано благодарить приятеля, но он меня осадил.
- Это ещё не всё. Сейчас тебя к хозяину поведут на собеседование. Вот тут – не теряйся.
- Хозяину чего? – и тут до меня дошло, что я так до сих пор и не знаю, в чем будет заключаться моя работа.
Пашка хлопнул себя ладонью по лбу.
- Ах, да! Я тебе должен был раньше рассказать. Игорь Андреевич – это хозяин всех наших объектов. А также и нашего охранного предприятия, и этого здания… У него – развлекательный бизнес. Дискотеки, ночные клубы, рестораны. Вот, например…
И Пашка выдал парочку названий. Эти заведения я знал, но не питал надежды побывать в них. Разве что, когда сильно разбогатею.
- А сейчас, - продолжал Пашка, - Есть вакансии охранников в новый ночной клуб и стриптиз-клуб, те самые, что в этом здании находятся. В стрипе, между прочим, платят лучше всего. Но туда Игорь Андреевич должен лично одобрить кандидатуру. А то, знаешь, были неприятные инциденты… Я сам, кстати, туда просился, но меня он не одобрил: на лице, говорит, написано, что бабник, - тут Пашка самодовольно ухмыльнулся. – Ну, насчет «бабника», допустим, правда – есть такой грешок. А вот ты у нас без пяти минут семейный, ты ему об этом и скажи…
Пашкин инструктаж прервал директор, который, выйдя из кабинета, жестом велел мне следовать за ним. Пашка, подмигнув ободряюще, остался ждать меня в коридоре.
… За бронированной дверью располагалась просторная приемная, обставленная мебелью из натуральной кожи. Оргтехника у секретарши – последние новинки (уж я в этом знаю толк). Сама секретарша – вопреки расхожим представлениям, вовсе не длинноногая блондинка к мини-юбке, а милая худенькая шатенка с короткой стрижкой и в очках в тонкой оправе.
- Проходите, Игорь Андреевич ждет вас, - негромко и вежливо проговорила она, всё-таки стрельнув в меня едва заметно подкрашенными глазками.
- Спасибо, Наташа, - сказал директор. И мы вошли.
Кабинет был небольшим и практически ничего не мог сказать о его обладателе. Огромный и тяжелый дубовый стол был почти весь завален бумагами, на маленьком столике рядом стоял ноутбук. Возле стола – пара кресел для посетителей. И огромное, во всю стену, окно с видом на садик.
«Владелец заводов, газет, пароходов», тот, кого все почтительно именовали Игорем Андреевичем или просто хозяином, сидел за столом в непринужденной позе. На вид ему было около 35 лет, атлетически сложенный – это было заметно даже в строгом костюме, коротко подстриженные темные волосы, волевой твердый подбородок, горбатый нос с явно сломанной когда-то переносицей, высокие резко очерченные скулы и светло-голубые, «стальные» глаза. В кинофильмах так обычно выглядят мафиози или ещё какие крутые и опасные парни.
«Настоящий полковник» дождался приглашения присаживаться, выражавшегося в небрежном жесте, и быстро приземлился в одно из кресел, указав на второе мне. Едва я сел, пристальный взгляд Игоря Андреевича уперся в меня.
- Я слушаю, - медленно проговорил он низким, чуть хрипловатым голосом.
Стальные глаза смотрели мне прямо в переносицу. Под этим взглядом я чувствовал себя будто школьник, вызванный к директору. Он слушает… А что я должен сказать? То же, что говорил директору? То, что советовал Пашка?
- Я… По поводу работы… Вот…
Голос предательски дрожал. А стальной взор казался всё более тяжелым, давящим. Мой взгляд метался от стола к окну и обратно, я не знал, куда девать руки, ладони которых моментально покрылись потом. Выглядел, в общем, как полный идиот.
- По-моему, неплохая кандидатура охранника в стриптиз-клуб, - «настоящий полковник» очень вовремя пришел мне на выручку.
- В стрип? - Игорь Андреевич просмотрел положенные перед ним на стол мои документы и анкету, затем, не меняясь в лице, снова поднял глаза на меня. – Студент, значит?
Мне послышалась в его голосе насмешка.
- Да! – с явно неадекватным вызовом ответил я. И набрался, наконец, смелости тоже посмотреть ему прямо в глаза. Уголки его тонких, плотно сжатых губ чуть дрогнули в улыбке.
- Спортсмен? – продолжал «допрос» Игорь Андреевич.
- Да, джиу-джитсу занимался.
- В охране раньше работал?
- Нет, но… - я всё ещё продолжал мужественно выдерживать этот взгляд, хоть и чувствовал себя, как уж на сковородке.
- А, да, ты ж ещё зеленый совсем. И в армии не служил?
Ну, вот, я так и знал, что про армию спросит. «Все настоящие мужчины должны служить в армии» - с детства меня этим кормили. И он, должно быть, тоже так думает.
- Нет, не служил, - пролепетал я, опустив глаза. Всё, полный провал! Не видать мне этой работы, как своих ушей. Таких хлюпиков в охрану не берут.