— Когда бы вы ни согрешили, а вы будете грешить, обязательно покайтесь. Отрекитесь от зла и ищите лица Божьего. Если вы сделаете это, Бог простит вас.
— И Бог все исправит.
Вирсавия грустно улыбнулась своим сыновьям.
— Он простит вас, но не устранит последствия вашего греха.
— Почему же?
— Мы должны научиться послушанию.
Когда Нафан сообщил ей, что хотел бы учить ее детей закону Божьему, она с благодарностью воспользовалась этой возможностью и отправила их к нему с наставлением:
— Внимайте ему всем сердцем, сыновья мои.
И снова Бог проявил милость к Вирсавии. На этот раз Он вывел ее сыновей из дворца, полного интриг, и посадил их возле Своего избранного пророка.
* * *
Крики и вопли потрясли стены дворца, когда распространилась весть о том, что старший сын Давида и наследник престола, Амнон, изнасиловал свою сестру Фамарь. Давид рвал на себе одежды, когда понял, что поверил небылице, которую сочинил сын, желая добиться от отца разрешения на то, чтобы девушка ухаживала за ним в его доме. Давид послал Фамарь к Амнону, не подозревая о злых намерениях молодого человека.
Мааха, мать Фамари, кричала, требуя наказать Амнона за его преступление. Как мог Давид согласиться с Маахой, если наказанием за изнасилование была смерть? Как он мог казнить своего собственного сына, своего наследника? Обесчещенная Фамарь кричала на улице, но ее брат Авессалом уговорил ее замолчать.
Теперь Давид напомнил об этом Маахе.
— Женщина, если Авессалом не требует крови своего брата, то почему этого требуешь ты? Он взял нашу дочь в свой дом и запретил ей говорить о случившемся.
— Он ждет, когда ты что-нибудь сделаешь!
— А если бы согрешил твой сын, ты с таким же нетерпением требовала бы его наказания?
— Мой сын никогда не взял бы женщину греховным путем! — Мааха истерически рыдала. — Это ты виноват! Все началось тогда, когда ты взял ту женщину! — ее невозможно было успокоить. — Сын твоего брата, Ионадав, предложил этот план Амнону, и ты послал мою дочь к Амнону! Ты послал ее к нему, и вот он погубил ее! Что теперь будет с Фамарью? Грех Амнона на тебе!
Давид плакал, он знал, что Мааха была права.
Те, кто любил Давида, советовали ему поступить по закону, но Давид не слушал их.
— Как вы можете просить меня побить камнями собственного сына? Разве я сам не согрешил, когда взял во дворец Вирсавию? Разве я не совершил грех, когда убил Урию? Но Бог был милостив ко мне!
— Ты раскаялся, господин мой, царь, а Амнон…
— Как же я могу проявить меньше милости к Амнону, моей плоти и крови?
— Господин мой, царь…
— Я не хочу судить других, поскольку сам совершил ужасный грех. Я простил Амнона и требую, чтобы и вы простили его!
Вирсавия закрыла лицо и плакала в своей комнате.
Чему мог научиться сын у отца, укравшего чужую жену и убившего ее мужа, как не тому, что и он может делать все, что ему заблагорассудится? Амнон научился брать то, чего он хотел и когда хотел, не задумываясь о том, чего это будет стоить другим.
О, Господи, таким образом мой грех настиг меня! Если бы не Твоя любовь и милость, разве могла бы я быть очевидцем последствий моего греха и вынести это?
Вирсавия плакала о Фамари. Она плакала о Маахе, которая была безутешна и озлоблена. Она плакала и об Амноне, потому что знала, Бог свершит над ним Свой суд. Скорбя о них, Вирсавия, тем не менее, чувствовала на себе ненавидящие взгляды, слышала сплетни. Она знала, о чем думали люди. Грех, совершенный тобою много лет назад, теперь принес нам горе!
Молчание Авессалома, который был не менее высокомерен, чем Амнон, тревожило ее. Авессалом был даже более надменным человеком, чем его брат. Он гордился своей внешностью и был избалован с самого детства. Чем старше он становился, тем больше делался похожим на павлина. Разве мог такой человек простить изнасилование своей красавицы сестры?
Соломон заметил беспокойство Вирсавии.
— Чего ты боишься, матушка?
— Я боюсь того, что может случиться, когда на преступление смотрят сквозь пальцы.
Когда приговор за совершенное зло не приводится тут же в исполнение, сердца человеческие полностью отдаются злу.
Прошли месяцы, и ничего не происходило. Давид считал вопрос решенным и никогда не вспоминал о случившемся. Вирсавия продолжала наблюдать. Она надеялась, что Давид окажется прав, однако по-прежнему делала все, чтобы уберечь своих детей от порока.
Прошел не один год, прежде чем среди колосьев пшеницы выросла сорная трава.
* * *
— Авессалом пригласил меня на стрижку овец, — сказал однажды вечером Давид Вирсавии, когда они вместе ужинали. — Он пригласил и всех своих братьев.
Вирсавия встревожилась, однако промолчала о своих опасениях. Авессалом не пригласил ее сыновей, но она была только рада этому. Авессалом ненавидел ее, потому что Давид предпочел ее его матери. Кроме того, Авессалом видел в сыновьях Вирсавии угрозу для себя, хотя после Амнона именно он был следующим претендентом на трон. Вирсавия налила мужу еще вина.
— Ты пойдешь?
Давид отрицательно покачал головой и взял кубок, погладив пРи этом пальцы жены.
— Я лучше останусь здесь. Кроме того, зачем я буду обременять Авессалома своей свитой? Для него будет лучше, если я останусь в своем дворце. Молодым людям без меня будет веселее. Вместо меня к нему пойдет Амнон.
Вирсавия вздрогнула.
— Я рада, что мои сыновья не идут.
— Почему?
— Они не приглашены.
Давид нахмурился и на минуту задумался. Затем пожал плечами.
— Вероятно, Авессалом решил, что им будет неинтересно на празднике, потому что они так много времени проводят с Нафаном.
Несколько дней спустя дворец огласился такими криками и воплями, от которых Вирсавия содрогнулась. Она выбежала из своей комнаты, испугавшись, что с Давидом случилось какое-то несчастье. Ей преградил путь Соломон с бледным лицом и глазами, расширившимися от ужаса.
— Только что пришел посланник и сказал, что Авессалом убил всех своих братьев, которые были у него на празднике. Он никого не оставил в живых.
Вирсавия похолодела, ее мозг лихорадочно работал. Если Авессалом осмелился на этот шаг, то он, несомненно, осмелится и на следующий.
— Найди своих братьев, и идите к отцу. Будьте рядом с ним!
Авессалом стремился занять престол, и единственный способ добиться этого заключался в том, чтобы пойти войной против Давида.
Дворец был охвачен волнением, женщины кричали и причитали, мужчины стояли в разодранных одеждах, а Давид распростерся на полу и плакал.
Вскоре к царю прибежал Ионадав, его племянник, и сказал, что убит был только Амнон. Один за другим сыновья Давида вернулись домой на своих мулах, повторяя историю о том, как Авессалом заставил своих отроков убить наследника Давида, развеселившегося после выпитого вина, и с радостью наблюдал, как его брату наносили удары кинжалами, пока он не умер.
Давид собрал несколько человек, чтобы идти за Авессаломом, но его сын бежал в Гессур и нашел убежище в доме отца своей матери, царя Фалмая.
Вирсавия часто думала о том, что случилось на празднике. Она старалась рассуждать так, как рассуждал бы ее дед. Для убийства Амнона у Авессалома было три причины: отомстить за свою сестру; открыто выступить против отца; объявить себя наследником престола Израилева. Все оставшиеся в живых сыновья Давида теперь очень боялись Авессалома. Они узнали, как он мстителен и безжалостен в своем стремлении к власти.
Неужели Авессалом убил бы Давида, если бы тот пришел на праздник? Нет, конечно, сын не стал бы убивать своего отца!
Давид все время говорил, что собирается выступить против Авессалома. Он говорил, говорил… но ничего не делал.
* * *
Прошло три года. Смирившись со смертью Амнона, Давид оставил мысли о войне, потому что его соглядатаи донесли ему, что Авессалом не собирает в Гессуре войско. И Давид пришел к заключению, что убийство Амнона было актом мести за Фамарь, а не попыткой занять престол. Вирсавия знала, что все мысли Давида были сосредоточены на Авессаломе. Ее муж разрывался между любовью к своему сбившемуся с пути сыну и гневом на его действия.
— Твой сын ждет, когда ты простишь его, — говорил царю Иоав.
Вирсавия видела — Давид ждал любого предлога, чтобы принять сына домой. Без войска и союзников Авессалом не сможет забрать у Давида царский венец, но Вирсавия все-таки не доверяла ему. Она ничего не говорила против Авессалома, зная, что все, сказанное ею, будет неправильно истолковано. Какой смысл высказывать свои предположения, если Давид все еще огорчался из-за отсутствия Авессалома и с нетерпением ждал новостей о нем? Нет, все, что Вирсавия могла сейчас сделать, — это убедить Давида в том, что у него есть сыновья, которые ищут Божьего благоволения и выступят вместе с ним против его врагов.
Каждый раз, когда Давид посылал слугу сказать Вирсавии, что хочет провести с ней вечер, она убеждала сыновей присоединиться к ним. Давид всегда разговаривал с Соломоном и его братьями. Вирсавия хотела, чтобы ее муж узнал, что ее сыновья были благочестивыми людьми, и всегда находил радость в общении с ними.
* * *
Во дворце начались изменения.
Пытаясь сохранить мир между женами, Давид распорядился построить несколько новых домов. Ахиноама продолжала оплакивать Амнона, а Мааха так долго и так громогласно защищала Авессалома, что Давид в конце концов вообще отказался видеть ее.
Соломон и его братья часто проводили послеобеденное время с Вирсавией. Она любила слушать своих сыновей, когда они обсуждали то, что узнали от Нафана. Они были хорошо осведомлены и в других делах царства. Они знали, что происходит в Иерусалиме, в то время как Вирсавия, живя за стенами дворца, знала очень мало. Именно ее сыновья сообщили ей о том, что Авессалом скоро вернется в Иерусалим.
— Ваш отец простил его?
— Как раз не простил, — ответил Соломон. — Я был у отца на следующий день после того, как к нему приходила вдова из Фекои. Она заявила, что ее родственники требуют, чтобы она отдала им своего сына, убившего своего брата. Эта женщина говорила, что если сделает это, то родные убьют ее сына, и она останется совсем одна. Отец согласился защитить ее. А потом понял, что она обманула его.
— Обманула?
— Иоав вложил слова в уста этой женщины.
Вирсавия встревожилась и отошла в сторону. Опять Иоав. Может быть, Иоав дает царю понять нечто другое: верни Авессалома, или я объединюсь с ним против тебя?
— Было бы разумно, если бы отец держал Авессалома поблизости, чтобы наблюдать за ним, — сказал Соломон.
— Да, — Вирсавия оглянулась на сына. — Поговори об этом с Нафаном. Посмотрим, что он скажет!
Она намеревалась просить Бога о том, чтобы Давид снова не поддался своим изменчивым чувствам. Иоав повлиял на решение царя, однако ответного хода делать не следует.
Когда Давиду сообщили, что Авессалом поднимается на гору к Иерусалиму, царь нанес Иоаву удар.
— Пусть Авессалом возвратится в дом свой, но лица моего не видит.
Для того чтобы поставить Иоава на место, Давид пожертвовал примирением со своим сыном.
Вирсавия огорчилась, узнав, что сделал Давид, движимый чувством гнева. Когда гордость Авессалома потребует возмездия? Сколько народу погибнет, когда он снова нанесет внезапный удар? Слово Божье, данное через Нафана много лет назад, гласило: «Меч не отойдет от дома Давида».
* * *
Прошло два года, прежде чем огонь, тлеющий в сердце Авессалома, вырвался наружу.
— Авессалом поджег поле Иоава, — сказал однажды вечером Шовав Вирсавии, когда она разговаривала со своими сыновьями.
Соломон тряхнул головой.
— Теперь это только вопрос времени, когда Иоав придет к отцу просить за нашего брата, — угрюмо проговорил он.
— Если ваш отец помирится с Авессаломом, то всем от этого станет только лучше, — Вирсавия очень хотела, чтобы прекратилась семейная вражда.
Раздор со старшим из оставшихся в живых сыновей удручал Давида. И из-за преступления Авессалома в народе произошел раскол. Одни оправдывали убийство, совершенное Авессаломом, так как царь действовал не по закону и не наказал Амнона за изнасилование Фамари. Другие утверждали, что бездействие Давида было признаком нерешительности царя, а не милости. Нерешительный царь — это слабый царь, не способный противостоять замыслам врагов, а у Давида их было очень много. Только Бог мог защитить Давида и сохранить его на престоле.
— Ничего хорошего из этого не выйдет, матушка, — сказал Соломон. — Если Авессалом осмелился поджечь поле Иоава, то на что еще он осмелится?
— Ты имеешь в виду, что он восстанет против царя?
— Авессалом слишком умен, чтобы действовать открыто. Ему нужны союзники. Теперь Иоав не встанет на его сторону. Но ты лучше меня знаешь, как горд Авессалом.
Шима рассмеялся:
— Я слышал, что он каждый раз, когда подрезает свои волосы, взвешивает их!
— Красота сделала Авессалома тщеславным человеком, — тихо произнесла Вирсавия.
— Все очарованы его внешностью, но сердце его исполнено лжи. Отец приказал Авессалому жить в своем доме два года назад и не изменил своего повеления. Два года — это более чем достаточный срок для того, чтобы в сердце Авессалома разгорелся огонь.
Но Вирсавия пыталась зацепиться хоть за какую-нибудь ниточку, дающую надежду на мир.
— Авессалом — наследник престола. Ему надо запастись терпением. Он ничего не добьется, если произведет раскол в народе, которым в один прекрасный день начнет править.
Соломон весело рассмеялся.
— Я лишь один раз видел, когда Авессалом был терпелив, это было тогда, когда он замышлял убийство Амнона.
Вирсавия встала.
— Не будем больше говорить об этом, — она была не в состоянии продолжать этот разговор. — Держите свои глаза открытыми и рассказывайте мне все, что вы увидите и услышите.
Вирсавия знала: если Авессалом бросит Давиду вызов и одержит победу, то она и ее сыновья лишатся жизни.
Соломон кивнул. Наклонившись, он поцеловал мать в щеку. Он собрался еще что-то сказать, но Вирсавия прикрыла его рот ладонью.
— Поговори о своих тревогах с пророком Нафаном, — сказала она. — Проси совета у Господа.
— Да, матушка.
Она поцеловала Соломона и остальных своих сыновей и проводила их взглядом до двери.
Господи Боже, защити моих сыновей. Пусть грехи прошлого падут на мою голову, а не на их.
* * *
Давид выслушал просьбу Иоава и позволил Авессалому предстать перед ним, но поцелуй, которым он одарил сына, не был знаком прощения. Вскоре после этого Вирсавия услышала, что Авессалом завел колесницы и лошадей, а также пятьдесят скороходов, как если бы он уже был царем. Он рано поднимался и вставал у ворот в город, где, встречая просителей, идущих в Иерусалим к Давиду, говорил им, что только он мог бы их выслушать и справедливо решить их спор, и давал обещания, которые мог выполнить только царь.
Когда Авессалом пришел к Давиду с просьбой отпустить его в Хеврон исполнить данный Богу обет, Давид отпустил его, слишком занятый собственной персоной, чтобы понять истинные мотивы Авессалома.
Авессалом пригласил двести гостей и вместе с ними ушел из Иерусалима. В Хевроне он провозгласил себя царем.
— Весь Израиль примкнул к заговору Авессалома против тебя, — сообщили Давиду.
Теперь Авессалом с войском был на пути к Иерусалиму, чтобы свергнуть своего отца.
* * *
Женщины и слуги метались по дворцу, собирая все необходимое для путешествия. Давид приказал своим домочадцам покинуть Иерусалим, прежде чем в него вступит Авессалом со своим войском. Для присмотра за дворцом были оставлены только десять наложниц.
Вирсавия ни на шаг не отпускала от себя своих сыновей, когда Давид повел их вместе со всеми своими людьми. К вышедшему за пределы города царю присоединились шестьсот человек, это были иноземцы, служившие Давиду. Царь сказал им, чтобы они оставили его, поскольку они не имеют никакого отношения к этой войне, Вирсавия почувствовала облегчение, увидев, что иноземцы поклялись Давиду в верности и остались с ним. Если они хотят уцелеть, то Давиду понадобятся все люди, которых он смог собрать.