Чейз увидел, как Миранда вытаскивает пистолет из рук Джесси и убирает его в карман, прежде чем отскочить, ее лицо светилось от голода. Но через плечо она бросила:
– Поживи немного, Джесси. И начни немного доверять. Ты, может быть, будешь удивлена.
– Как насчет нашего урока стрельбы?
– Ты спятила? – ответила блондинка. – Ты с пистолетом? Знаешь, я не самоубийца.
Нет, но она знала одну зайку, чей компьютер надо будет заразить вирусом.
Или нет.
Ведь Миранда дала ей пищу для размышлений и хороший пинок под хвост. Может быть, она должна успокоиться и последовать за своим сердцем. Самое худшее, что может произойти – она останется с разбитым сердцем, и все, кстати, из-за Миранды. И если это произойдет, то она вспомнит слова Элмера Фадда: «Это кроличий сезон, и я охочусь на зайку».
****
Мейсона не должно было удивлять, что Джесси и его мать так хорошо поладили. И как им не поладить, когда их лучший прошлый раз сводит его с ума? По крайней мере, эта зарождающаяся дружба держала их рядом друг с другом и с Мирандой, и освободила его от некоторого беспокойства.
Мама будет держать Джесси в безопасности. FUC использовало их в качестве приманки, лакомого кусочка, и Мейсон почти видел, как Чейз отрывает ему голову за то, что он подверг опасности Миранду. Однако нрав его брата не беспокоил его и вполовину так сильно, как реакция Джесси, когда она узнает, что он соврал.
Он не сказал ей все, что рассказал Грегори. Как и о том, что их плен позволил выиграть время. Злодей хотел, чтобы в FUC думали, что Джесси и Мейсон в опасности. Он надеялся, что их спрячут в том же месте, где прятали Миранду и Чейза. Видимо, в то время, как он и Джесси были в отключке, гиена ввел им GPS-трекеры, а потом рассказал отцу Джесси, куда их поставил.
Почему ему не приходило в голову спросить короля-лебедя, как он узнал, где их найти? Грегори недооценил лебединых охранников, оказался пойман и выдал им свои секреты – и внутренности, которые Мейсон отдал крысам в подземельях. Эти твари были длиннее бедра человека.
С тех пор, как он узнал о маячке, он хотел только найти и удалить его. Но Хлоя, с которой Мейсон консультировался по телефону, остановила его.
– Это может быть наш единственный шанс. Ты действительно хочешь провести следующие несколько месяцев или лет вот так: оглядываясь, беспокоясь о том, что они похитят Джесси?
Слова Хлои подействовали на него больше, чем он думал. Мейсон не хотел беспокоиться о том, что Джесси попадет в плен. Он хотел, чтобы она была в безопасности. Хуже того, он знал, что Джесси бы вызвалась, если бы знала. Так почему он не сказал ей?
Потому что он не хотел видеть ее испуганной, постоянно оглядывающейся. В отличие от Миранды, которая может надрать задницу даже в качестве человека, Джесси была мозгом любой операции. Дай ей компьютер, она может уничтожить врага. Поставить ее перед бандитом с оружием или когтями, и она станет ужином.
Нет уж, если Джесси и будет чьим-то лакомым кусочком, то только его.
Однако чтобы сохранить секрет в безопасности, ему нельзя носиться вокруг нее.
В противном случае она что-нибудь заподозрит.
Виктор и другие его приятели из спецназа, к которому Мейсон когда-то принадлежал, патрулировали и прятались в лесах, окружавших его дом детства. Мейсон чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы привести Джесси в одно из своих любимых мест, на ручей. Погода была аномально теплой в середине ноября, это был, вероятно, последний шанс насладиться ею до весны.
– Ах, как красиво, – воскликнула Джесси. Увидев бурлящую воду, она сразу же сняла ботинки и пробралась в ручей. Все еще одетая в юбку, которую он купил, вместо брюк, которые Миранда одолжила ей, она выглядела идеально и непринужденно в вяло текущей воде.
– Это больше, чем красиво, – сказал Мейсон, снимая свои ботинки и закатав штаны. Он повесил рубашку на ветке дерева – универсальный знак для своих братьев-оперативников: «я буду занят, так что уходи отсюда». Потом вошел в воду, его пальцы зарылись в мягкое дно.
– Это место, где мы собираемся ловить наш ужин на вечер.
– Ты привел меня сюда на рыбалку? – Темные глаза недоверчиво уставились на него.
– Если я скажу «да», то я в беде? – спросил он, оценивая свое решение. Рыбалка заняла первое место в пятерке его любимых занятий в прошлом, и он хотел разделить эту любовь с женой. Или это была одна из тех вещей, которые он должен был сохранить для себя?
Она засмеялась свободным, хриплым смехом, который послал дрожь по его спине – и прямо в член.
– Я люблю рыбалку, но мой отец запретил мне делать это, когда мне исполнилось двенадцать. Видимо, это было неприлично для принцессы – ловить свой ужин.
– Неприлично кричать «ВПЕРЕД!», когда скачешь на мне, но это не мешает тебе, – ответил Мейсон с ухмылкой.
Боже, этот образ, вероятно, останется выжженным в его разуме как самый эротический в мире. Единственное, что он мог добавить, чтобы сделать его еще более совершенным – белый «стетсон»4. Слава Богу, Рождество было не за горами.
– Ты ловишь мне рыбу? – спросила она, положив руки на бедра, на ее губах появилась самоуверенная улыбка.
– Спорим, что я поймаю первым, – похвастался он.
– Ха, – быстрая, как молния, она наклонилась и погрузила лицо в воду. Спустя несколько секунд Джесси выпрямилась, рыбка извивалась в ее зубах. Она выгнула бровь.
– Ты чертовски идеальная, – простонал он.
Бросив рыбу на берег, она облизнула губы и улыбнулась.
– Докажи.
Шлепая по мелководью, она ринулась прочь, стаскивая одежду, пока не оказалась обнаженной в лучах солнца. Она подошла к более глубокой части ручья и нырнула, всплыла через несколько метров с мокрыми волосами и жемчужинами воды на коже. Джесси поплыла обратно к нему с дерзкой улыбкой и остановилась, когда стало достаточно мелко. Богиня, поднимающаяся из волн, и ему нужно поклоняться ей. Или, по крайней мере, слизать капли воды, висящие на кончиках ее сосков.
Но принцесса бросилась прочь из объятий своего мужа. Смех танцевал по воде, щекоча его кожу. Мейсон перестал преследовать ее и громко взревел от разочарования. Не то чтобы девушка чувствовала жалость к нему. С ухмылкой она направилась обратно на большую глубину и нырнула: на поверхности мелькнули округлые изгибы ягодиц и все.
Его недовольство, казалось, забавляло ее, но оно привлекло внимание других. Из кустов вдоль ручья выскочили две медведицы. Они двигались, превращаясь в светловолосых близняшек, Элизу и Азалию. Вообразите, кукол, сделанных «Маттел»5, и увидите похотливых сестер, которые с интересом смотрели на него.
– Мейсон! – закричала Элиза.
– Мы очень хотели увидеть тебя снова.
– К черту, просто увидеть, – сказала ее сестра, облизывая губы.
– Она хочет сказать, что мы не переставали думать о тебе с прошлого раза. Ты был потрясающим.
– Спасибо. Но видите ли, я...
– Возбужденный. Мы слышали.
– Мы позаботимся об этом за тебя.
На самом деле, его член съежился до невероятно малых размеров, когда они подошли. Он просто знал, что Джесси смотрела и, наверное, злилась. Это наверняка воскресит ее беспокойство... Или он мог использовать это в своих интересах?
– Извините, леди, у нас были прекрасные времена в прошлом, но теперь я женатый человек.
Смех встретил его заявление.
– Ты такой шутник, – шагнула к нему Азалия, качая бедрами.
– Без шуток. Я познакомился и женился на самой прекрасной женщине на свете.
– Красивее, чем мы? – спросила Элиза, обхватывая свою грудь. Но не такую полную, как у его Джесси.
– В миллион раз, к сожалению. Она умна и слишком хороша для меня, – близняшки изумленно уставились на него.
– Ты говоришь, как будто влюблен.
– Я влюблен. И однолюб, к тому же. Извините, но вы должны рассказать другим, что я теперь занятой мужчина и очень горжусь этим.
Увидев, как взгляд блондинки переместился на что-то позади него, Мейсон не был захвачен врасплох, когда скользкая рука обвилась вокруг его талии, и пара сочных грудей прижалась к спине.
– Если вы не возражаете, – сказал он с усмешкой, – Мы с женой хотели бы уединиться.
Он не стал смотреть, как уходят близнецы. Его член снова ожил, было просто не до того. Он повернулся к Джесси и улыбнулся ей.
– Эй, принцесса. Я же сказал, что поймаю тебя.
Она фыркнула.
– Ты и твой язык опасны, и я говорю не только о случаях, когда ты используешь его между моих ног. Не могу поверить, что ты их отверг.
– Я могу, потому что они ничто по сравнению с тобой. Ты не понимаешь, Джесси? Я люблю...
Ее глаза расширились, и она толкнула его в сторону, прежде чем он смог закончить. Отступая в воду, он не увидел, но услышал выстрел. Еще более страшный звук издала его Джесси: она ахнула, а затем запахло медным запахом крови.
– Джесси! Нет!
Его драгоценная принцесса упала в воду, и он подхватил ее, дырка в верхней части плеча кровоточила и сводила его с ума.
Вокруг гремели выстрелы, один едва не задел его жену. Положив ее на плоскую скалу, чтобы голова оказалась над водой, Мейсон позволил медведю взять верх. С ревом, который обращал в бегство всех вокруг, он в одно мгновение обратился и понесся в направлении стрелка, или лучше сказать стрелков. Близняшки с одинаково пустым выражением лица держали ружья. Элиза обстреливала все вокруг, в то время как Азалия, прицеливаясь, все еще пыталась попасть в него и Джесси, пули летели мимо в опасной близости. Прежде чем он смог добраться до них и оторвать им головы, Виктор вылетел из кустов.
Выведя из строя неожиданных убийц, Мейсон изменил форму и вернулся к Джесси, обнял ее и стал укачивать на руках.
– О, детка, зачем ты оттолкнула меня в сторону? Я бы принял пулю за тебя. Все мы здесь, чтобы охранять тебя.
Ее ресницы дрогнули.
– Почему тебе всегда быть героем? – прошептала она.
– Потому что я люблю тебя, черт возьми.
– Да, я тоже люблю тебя, ты, гигантский пушистик, – ее губы скривились с намеком на улыбку, хоть лицо и было искажено от боли.
– Любишь?
– Да. Но не смей задирать нос больше, чем уже есть.
Вне себя от радости Мейсон целовал ее висок, щеки, даже кончик носика, шепча: «Я люблю тебя» снова и снова.
– Вы прекратили эти телячьи нежности? – закричал Виктор с берега. – Я сейчас блевану.
– Хочешь крокодиловые сапоги? – спросил жену Мейсон, пока нес ее на отмель.
– И кошелек тоже, – ответила Джессм, прежде чем закрыть глаза. Расслабленность ее тела дала ему понять, что она потеряла сознание.
В панике он едва не оторвал руку Виктора, когда крокодил шлепнул компресс на рану и сильно надавил.
– Ох, черт возьми, Мейсон, – проворчал его старый друг. – Все хорошо, с ней все будет в порядке.
– Заткнись. Подожди, пока найдешь ту самую, и ей причинят боль. Тогда посмотрим, какой ты храбрый.
Виктор вздрогнул.
– Никогда. Я видел, что это сделало с тобой и Мирандой. Я предпочитаю держать свои яйца в сохранности.
– Ты не знаешь, что теряешь, – ответил Мейсон, отводя волосы Джесси от лица. – Теперь скажи мне, почему я не должен убивать тебя за то, что ты позволил двум стрелкам приблизиться достаточно близко, чтобы навредить ей в первую очередь. А что насчет Миранды и Чейза? Если нас атакуют, что происходит в коттедже?
– Да, мы не подозревали сестер. Они только что вернулись из колледжа, и твоя мама поклялась, что они никогда не предадут их, – смущенно признался Виктор.
– Что, ты не заметил пару медведей с оружием? – огрызнулся Мейсон.
– У них его не было, когда они гуляли. После того, как вы поговорили с ними, они направились к яме с каким-то упавшим бревном. Следующее, что мы поняли – девушки стреляли.
Мейсону это не нравилось. Это казалось слишком безрассудно и ненормально.
– Выражение на их лицах напомнило мне о гиене, когда я спросил его о злодее.
Оно же сохранялось на лицах близняшек, когда прибыли другие оперативники – и заковали их в наручники.
– Как будто им промыли мозги или загипнотизировали. Что касается твоего брата и Миранды, они в безопасности. Те, кто атаковал коттедж, были обычными вооруженными наемниками, и людьми в придачу. Мы легко их обезвредили, и Миранда невредима, хотя Чейз едва не спятил и угрожал скосить лес, чтобы никто не смог больше снова подобраться так близко.
– Как думаешь, всё закончилось?
Виктор пожал плечами.
– Сомневаюсь. Пока мы не захватим злодея, есть вероятность, что никто из нас не будет в безопасности.
«В таком случае, я должен быть более бдительным с моей женой».
А еще он должен был заставить Джесси повторить слова, сказанные раньше.
Глава 11
Джесси потянулась и вздрогнула от боли в плече.
«Меня подстрелили».
Хуже, чем воспоминание о травме, было осознание того, что она сказала Мейсону, что любит его. Девушка застонала вслух.
– Эй, разве этот звук не должен раздаваться, когда я прикасаюсь к тебе? – Тут же пожаловался объект ее мыслей.
Она открыла один глаз.
– Уходи.
– Нет.
– Пожалуйста?
Мейсон наклонил голову, словно раздумывая.
– Неа.
– Я была в бреду, когда сказала это, – объявила Джесси, переходя в наступление.
– Врушка. Ты любишь меня. Я не могу винить тебя. Я ведь потрясающий.
– И самовлюбленный.
– Не забывай о красивом и удивительном любовнике.
– И раздражающий.
– Да, и все же, ты все еще любишь меня.
Он засмеялся и крикнул:
– Она любит меня!
Девушка хмуро смотрела на него, хотя у нее дергались губы. И все-таки перестала бороться с улыбкой и позволила ей расцвести.
– Отлично. Я забочусь о твоей облезлой тушке. Что ты собираешься делать?
– Любить тебя, конечно, – ответил он недвусмысленным тоном.
– О боже, во что я влипла.
– Ни во что, но мне не терпится войти в тебя, – он нахмурил брови, и внизу живота у нее все сжалось.
– Ладно, банальные шутки и намеки в сторону. Что случилось после того, как я упала в обморок, как девчонка?
Мейсон залез в постель, прежде чем ответить, скользнул рядом и обнял ее. Он рассказал о том, что она пропустила, закончив словами:
– Мы поместили близнецов на серьезное депрограммирование, но пока смогли обнаружить только то, что они посетили какую-то вечеринку в университетском городке и напились там в стельку. Мы полагаем, что предложение убить нас было внедрено тогда. Что касается пушек, никто не знает, как, когда и кто их передал.
– А Миранда?
– В безопасности, если не чокнется, потому что Чейз не позволяет ей выходить из дома. Но не волнуйся, она заставит его заплатить за это. Миранда взяла мужа в оральное рабство. Мой брат совсем уже замучился. Я думаю, он отпустит ее из заточения, прежде чем закончится день.
– Вернутся ли они? Как думаешь, сможем ли мы убежать и спрятаться от злодея и его приспешников?
– Нет.
Затем он начал рассказывать ей об GPS-слежении и приманке. Джесси уже знала об этом, но оценила его запоздалую честность. Хоть и заставила его помучиться.
– Итак, позволь уточнить, ты мне солгал. Выставил меня, как лакомый кусочек, в качестве приманки. И теперь я не могу даже быть уверена, что меня не подстрелят снова.
Тело Мейсона напряглось.
– Я знаю. Это было неправильно. Прости. Я...
Джесси рассмеялась. И смеялась, пока чуть не заплакала. Сменив свою позицию, пока они не оказались лицом к лицу, она ухмыльнулась, глядя на него.
– Что смешного, принцесса?
– Ты. Я уже все это знала. Ты действительно думал, что Хлоя оставит меня в неведении? Я агент FUC, Мейсон, и это так мило, что ты хочешь защитить меня, но я знала, когда взялась за эту работу, что здесь есть опасность. Меня пугает не это.
– А что?
– Потерять тебя, – прошептала она, внезапно кашлянув.