— Как? Нет! Не верю своим глазам! — Глаза Алекса норовили выпасть из орбит.
На моей левой груди красовалась симпатичненькая тату в виде двух сердечек, внутри которых был дракон и дракон. Как так? Откуда? Я сама не понимала многого. Да, я сама когда-то говорила, что на моей груди будет отметка о предпочтении моего сердца, но эту татуировку я не делала! Да и где ее тут делать на острове?! Теперь я уже сама сомневалась насчет самолетокрушения и нашего одиночного пребывания тут с Мифом и многого другого.
— А!!! Убью гада! — Алекс, озверев, кинулся с кулаками на Мифа.
Я же, недоумевая, потерла тату — нет, не стирается, настоящая, но когда она появилась?! Парни меж тем перелопатили весь берег, барахтаясь в песке и размахивая кулаками, волосы Мифа растрепались и то и дело мелькали по песку. У Алекса, кстати, тоже отросли волосы. Когда я его видела последний раз, они еле до плеч доставали, а тут скользят по спине черным шелком.
— Ребята, довольно! Вы мне оба нравитесь одинаково! Не стоит портить друг другу внешность, все равно я ни одному из вас не достанусь… — неожиданно заговорила я, будто вовсе и не я: голос какой-то не мой.
Они прекратили драться, как по мановению волшебной палочки, и странно, недоумевая уставились на меня. А я подошла к ним, поцеловала каждого в лоб и умчалась в море. Оно было ледяным, что на севере страны. Но мне нравилась эта леденящая вода, и я плыла все глубже и дальше от них, резвясь с рыбами и дельфинами в толщах воды.
*****
Я уснула вчера и не заметила как. Вроде говорила с дедом, а потом хоп — и сплю. А сон — просто кошмар какой-то. Да, жестко я затосковала по Алексу, раз уже не впервой снится… А что значит эта татуировка — два дракона?! Не понимаю. Странный сон и все ощущение — как наяву.
На этот раз я проснулась позже Мефодия. Огляделась, его в кабине не было. Не спеша встаю и надеваю высохшее за ночь белье, точнее, нижнюю часть белья, юбку и топик. Начинаю причесываться и только теперь замечаю у двери на полотенце аккуратно уложенные фрукты и грибы. Судя по всему это мой завтрак.
Вошел Миф.
— Ты еще не завтракала?
— Пока не успела. А это все мне? — Я игриво улыбнулась.
— Конечно! Я уже позавтракал. Ты так крепко спала, что даже не слышала, как я встал. А вчера ты вся тряслась, замерзла, что ли?! Вот я и прилег рядом. Ты не злишься?
— Да нет, не злюсь, спасибо, что согрел. — А сама думаю: неохота что-то еще раз такое пережить. — Наверно, я вчера утомилась, — Я посмотрела в окно, продолжая расчесывать волосы.
— Вполне возможно, ты так беспокойно спала, всю ночь ворочалась, даже что-то бормотала во сне, — выдал барабанщик, присаживаясь на лежанку.
Да уж, с такими снами я скоро лунатизмом страдать начну. Хоть бы во сне не обратиться в дракона, при таких эмоциональных переживаниях.
— Раньше за собой не замечала, чтобы я говорила во сне.
Я неохотно почему-то принялась за завтрак. В итоге съела пару бананов, несколько грибов и запила кокосовым молоком. Миф все это время внимательно меня рассматривал, как-то прямо не по себе стало, особенно под впечатлениями еще не развеявшегося кошмарного сна, где он предстал в роли любовника-соблазнителя, имеющего на меня виды. Так кто знает, как он себя дальше поведет, и не стоит сбрасывать со счетов то, что я ему нравлюсь…
— Люсь, я хочу показать тебе чудное место. Оно тебе точно понравится, — нарушил он нить моих раздумий.
— А ты давно его нашел?
— Я его случайно обнаружил, когда искал питьевую воду. И сегодня как раз нам туда и надо, а то наши запасы кончаются. — Он стал собирать необходимую тару.
— Я охотно… пойду. Обожаю открытия и приключения! — радостно воскликнула я. Открыла дверь.
— Когда же этот дождь закончится?
— И если этот дождь не закончится в ближайшие два-три дня, нас ждут реальные приключения. — Он озадаченно приподнял бровь, глядя на подступающую морскую воду, потихоньку подмывающую песок под обломком самолета.
— Дай-ка взглянуть… — Я вдруг оступилась на скользком полу и шлепнулась с самолета прямо на блондина, который, не успев среагировать, рухнул на песок. Ну а я вольготно разлеглась сверху, растрепав по нему волосы. — Вот зараза! — досадовала я, сползая с него и замечая, что по ноге течет кровь.
Все-таки я разодрала себе щиколотку левой ноги об рваную обшивку самолета.
— У тебя кровь? — всполошился Миф. — Дай посмотрю. — Он осторожно убрал с моего лица пряди волос, начинающие промокать от дождя.
— Ну что за невезуха?.. Опять залечивать. — С искаженным от щиплющей боли лицом я посмотрела в небо.
Миф меня обнял.
— Все будет хорошо. Подумаешь, царапина. Ты выжила вон после какого ранения, а это так, чепуха. — Он подхватил меня на руки и понес к морю.
— Ты чего? Куда несешь? — не понимала я.
— Рану промыть, песок, наверняка, попал.
— А!!! Понятно, — согласилась я.
Он осторожно опустил меня на песок, и я, держась за его руку, вошла в воду. От соленой воды ногу обожгло огнем, я аж запрыгала на месте, ойкая. Но понемногу боль стихла.
— Ну что ж, идем! Мне не терпится посмотреть то дивное место, о котором ты говорил.
По его немому жесту я поняла, что он сомневается в том, что я смогу дойти.
— Я в порядке, — все еще держась за его руку, отвечала я. — Да. Ради чего-то нового и интересного я дойду, — уверила я его в ответ на изогнувшиеся брови.
— Ну что ж, тогда извольте следовать за мной. Тут недалеко. — Он помог мне выйти из воды и собрал приготовленную тару.
Наконец мы отправились за водой. За время пребывания на берегу я успела вновь насквозь промокнуть. Так от одежды, без того весьма скудной, скоро ничего не останется. Будем, как аборигены, в набедренных повязках ходить. Благо, шли мы в самом деле недолго, пробираясь среди зарослей лиан и стволов повалившихся старых пальм.
— Да тут уже тропинка образовалась, — заметила я.
— Еще бы. Я же не первый раз здесь иду. Вот в первый раз тут было круто идти, трава цеплялась все время за ноги, некоторые лианы приходилось ломать, сухие, конечно.
Я старалась не отставать от мелькающего перед глазами светлого хвостика длинных волос, завязанного на узел и норовившего вот-вот развязаться. Здесь дождь барабанил по широким листьям пальм, но на нас практически не попадал. Правда, иногда приходилось уворачиваться от целого потока воды, стекающего то там, то тут с переполненного пальмового листа. Вот уже послышался шум воды, большой воды.
— Это что? — Я остановилась. — Это то, о чем я думаю? — расплылась я в улыбке.
— Да, это он, — обернулся довольный Миф, предвкушая удовольствие от того, что мне понравится. — Водопад.
Закончились густые заросли, и открылся поистине дивный вид, чудесный!
— Миф, это чудесно!
Меня переполнял восторг, и тут на меня хлынул откуда-то сверху поток дождевой воды. Моя улыбка сразу пропала, но лишь для того, чтобы спустя несколько секунд расхохотаться вместе с блондином. А он от моего нелепого вида чуть ли не катался по земле со смеху. Я же, немного пригладив пряди намокших волос, упавших от сильного потока воды на лицо, отправилась вниз к озеру.
— Люся, аккуратнее там, а то опять упадешь! — крикнул вслед Миф.
Он тоже спускался следом за мной. А я не могла наглядеться на это чудо среди джунглей, тут витала какая-то особенная аура. Над этим голубым прозрачным простором водной глади. А водопад искрился тысячами бриллиантов, несмотря на то, что день дождливый и ни капли солнца. За толщами его воды виднелся красный огонек непонятного происхождения, может, светлячки особенные. Огонек то гас, то загорался, и это было красиво! Я поспешила войти в озеро.
— Стой! — Меня поймала рука Мифа. — Ты же не знаешь, что там! Вдруг там обитают хищники? Вдруг…
— Брось, Миф. Откуда им там взяться. В пресной воде? Да и со всякой живностью я на «ты», забыл? — игриво ответила я, подкрадываясь к зеленоглазому.
— Ты что-то задумала? — вдруг изогнул бровь блондин.
— А что? Ты меня боишься? — засмеялась я и резко дернула его за руку.
Мы с ним шлепнулись в прохладное озеро, рассыпая в разные стороны брызги. В падении я успела освободить свою руку и сразу же поплыла.
— Ну, берегись! Люся, ты у меня получишь! — выныривая, кричал Миф.
— А то, попробуй сначала догони! — ерничала я.
Меня несло то под воду, то на поверхность, я то замирала, отдыхая, то набирала скорость. Миф, конечно, не успевал за мной, а я над ним подшучивала, немного сбрасывая скорость, а затем прямо из-под его носа выскальзывая. Он злился, но ничего не мог с этим поделать. Нашалившись всласть, я вышла на берег, и мне на ноги шлепнулся ком травы, который когда-то исполнял роль топика. А позади раздался оглушающий смех Мифа.
— Что, дошутилась? — Он выходил на берег. — Сейчас кто-то у меня получит…
Я бросила взгляд через плечо на блондина. Он медленно двигался ко мне, выжимая свой хвост, с которого стекали струйки воды. Он был весь мокрый и такой аппетитный. Боже, опять началось… Снова приступ. Недолго думая я помчалась наутек: мне же пригрозили.
— Люся, ты куда? Я пошутил, — досадовал он. — Постой!
Но я и не подумала останавливаться, гонимая желанием подавить в себе гормональный взрыв. Только вот Миф, похоже, тоже не желал отставать. Бегала я все же медленнее, нежели плавала, чего не скажешь о моем преследователе. По дороге я спотыкалась и цеплялась, немного прихрамывая на поцарапанную ногу, что еще больше усугубляло мое положение. И наконец, неосторожно наступив на мокрую лиану, поскользнулась и упала. Ногу пронзила боль, настолько сильная, что я даже закрыла глаза. Да что ж за день такой сегодня? Сначала я разодрала ее, а теперь, похоже, растянула, а может, даже порвала связки. И вообще, что-то мне на ноги «больно везет»: что тогда случай с Алексом, что сейчас.
— Как же ты так? Неудачно решила поиграть в догонялки? — подоспел Миф.
Я села, подтянула к себе ноги, оценивая ущерб здоровью.
— Нет! Не трогай меня! — не открывая глаз, говорила я.
— Люсь, что случилось? Я пошутил, ничего я не сделаю с тобой, — потянулся он ко мне.
— Не подходи!!! — резко бросила я, сама не понимая, почему вдруг на меня накатил шквал гнева вместо недавнего порыва любви.
Мои эмоции поднимались, как бушующая лава, желающая выплеснуться из вулкана.
— Хорошо, хорошо. Только успокойся и объясни, что случилось. — На пару шагов он все-таки отошел.
— Я в порядке, — уже спокойнее говорила я, но сквозь зубы. — Ты иди, я приду сама, чуть позже.
— Но как ты дойдешь? Ты встать-то можешь? — Он скрестил руки на груди.
Вот интересно, если всему виной гормоны, почему они на настроение влияют? Я становлюсь прямо-таки неуправляемой, даже самой страшно. Меня и до этого уравновешенной назвать нельзя было, но теперь вообще жуть, если уже без причины накатывает злость.
— Миф, оставь меня пока здесь… — сжав за спиной до боли кулаки, старалась спокойнее говорить я.
— Это потому что ты не одета? Так мне не привыкать, — перебил он меня.
— Нет! Хотя и поэтому тоже. Но…
— Ты как хочешь, но я тебя здесь одну не оставлю. — С этими словами он подошел, подхватил меня на руки и отправился к самолету.
— Я же просила НЕ ТРОГАТЬ!!! — прошипела я ему уже на ухо, закрывая глаза.
Но зеленоглазый не хотел ничего слушать и слышать, просто шел. Я обняла его за шею и делала глубокие вздохи. Понемногу злость ушла, я ощутила его запах, уткнувшись носом в светлые пряди волос. Моя грудь касалась его и трепетала, несмотря на пряди моих волос, закрывающих ее и лежащих между мной и мускулистым телом Мифа. Я прижалась сильнее, когда он вышел на песчаный берег, а по телу потекли струйки непрекращающегося дождя. По мне бегали целыми толпами мурашки, предательски выдавая. Блондин внес меня в самолет, я тут же соскочила с него и юркнула под одеяло, укрывшись с головой.
— Я пойду, заберу тару с водой, о ней-то мы совсем позабыли, — уходя, сказал друг.
— Угу, — отозвалась я.
Прямо камень с души, пусть подольше ходит, как раз меня отпустит озабоченность за это время. Действительно, об изначальной цели нашего визита к озеру мы и не вспомнили. Хотя лично моя цель была — увидеть то место, о котором Миф говорил «чудное». Таким оно и оказалось, жаль, что все впечатление затуманивал синдром озабоченности на фоне линьки. Так, надо что-то с этим делать. Пока моего товарища нет, как-то надо выпустить пар, поохотиться, что ли. Птичку разве что поймать, да вот как ее сырую есть-то. А огонь — может, малую каплю огня потратить, и ничего страшного не произойдет? С такими тяжкими думами я отправилась на прогулку. Может, и без всего этого остыну.
Медленно, очень медленно я хромала по побережью. Ушла довольно-таки далеко от нашего места обитания. По дороге рассматривала ракушки, какие-то диковинные, раньше я нигде таких не видела. А может, просто не приходилось мне их встречать ни на каких морях и прилавках заморских рынков — ведь весь свет не объедешь. Сначала мне даже удалось себя отвлечь, прогулялась, развеялась, но с наступлением сумерек, а затем и заката напала тоска и скука по другу, близкому, родному, который сейчас, наверное, синячит с горя не просыхая. Ну или убивается на моей могиле вместе с моим отцом и сестрой. Как они там? Не раз задавала я себе этот вопрос и смотрела в сияющее звездами небо. Я почти уже дошла до самолета, но входить не хотела, потому присела на поваленную пальму, которая заменяла нам лавочку. Даже пару падающих звезд увидела, только вот желание было одно: вернуться домой, пока что это меня волновало больше всего. Домой… Надо же, дождь закончился, по-видимому, давно, только этого я не заметила, полностью отдавшись раздумьям. Я уже успела высохнуть, и теперь мои волосы трепал прохладный, иногда порывистый теплый ветер. Меня было прекрасно видно в свете луны. Позади, в зарослях среди пальм, что-то или кто-то прошуршал. Я быстро оглянулась, но ничего не увидела, машинально переключилась на ночное зрение — и опять ничего. Может, ветви падают с пальм. И снова передо мной бескрайнее спокойное море с множеством маленьких светящихся точек отражающихся звезд в нем.
— Ты куда пропала? — вдруг испугал меня из ниоткуда взявшийся Миф.
— Ты что подкрадываешься? — вздрогнула я, быстренько прикрыв волосами грудь. — Так можно и без головы остаться! Миф, а если бы я в тебя чем-нибудь запустила?! — напала на него я.
— Чем же, песком? — присел он на колени передо мной, взял меня за руку и заглянул в глаза.
Я же не знала, что поделать, кроме как отвести взгляд. От моего сиюминутного гнева не осталось и следа.
— Я просто прогулялась, а учитывая мою невезучесть на ногу, шла я очень медленно.
— Знаешь, я волновался. — Он положил голову мне на колени. — Не оставляй меня больше так надолго. Я за тебя боюсь.
Ну что же это такое, что он творит?! Руки его прошлись по моему бедру, колену и спустились к щиколотке. Он меня провоцирует.
— Как твоя ножка? — Он приподнял мою стопу, подставляя ее лунному свету.
— Все в порядке. Это сущие пустяки, заживет, — уверила я его.
Он поцеловал мою ногу и опустил ее обратно. По мне снова в который раз за день промчался ряд мурашек, а по ноге растекался и понемногу поднимался огонь. Зачем он это делает? Теперь его голова легла на мои колени, а я глядела в небо и поймала себя на том, что неосознанно глажу его почти белоснежные волосы, кажущиеся светящимися в свете луны на фоне темного ствола пальмы.
— О чем ты думаешь? — спросил он, так же, как и я, глядя в небо.
— О доме…
— Наверно, глупый вопрос? О чем же еще можно тут думать. Там родные с ума теперь сошли. А Алекс — тот вообще… — Миф вдруг замолчал, приподнялся и посмотрел в сторону пальм за нашей спиной.
— Что? — спросила я.
— Ты слышала? Шуршание, там, — насторожился он.
— Я еще до тебя слышала шорох, но решила, что то был ты, потому что он прекратился с твоим появлением. — Я тоже оглянулась назад. — А теперь не знаю, что это.