Все исчезло, для него не было, ни земли, ни неба, ни времени, ни пространства. Лишь горячая крошечная ладошка, и омут детских колдовских глаз. Только чувство покорности, преклонения и благоговения.
- Велимира! - незнакомый голос, как из толщи воды, с трудом прорвался в сознание. А в следующую секунду, смысл его жизни был отброшен в сторону, за спину разъяренного вампира, отца девочки. Здравые мысли роились в голове, но ни одна не была услышана. Резкий запах крови, ударил его, словно молотом по голове. И в следующее мгновение, он рыча, бросился на наследника клана сумрачных, Левина Айсидара Яноро Дрэгомир. А маленькая Велимира, смотрела на расправу, большими испуганными глазами, и зажимала маленькими ручками, глубокую рану на шее, оставленную шипами розового куста
...»
Десятки лет спустя она, также смотрела на него, когда воспоминания вернулись. Это было чудо, что она простила. Ведь он растерзал её отца, желая забрать девочку. Но Мара вмешалась, забрав её. Как и сейчас. «Воспитание правителей мира...» так говорила богиня. Но почему он и этот мальчишка? Зверь обуздан, остался юнец, его тьма и свет. Это пари между Чернобогом и Марой. Если наступит равновесие победит богиня. Если же нет, победит Чернобог. И когда чаша весов перевесит в его сторону Мара откроет ему путь в Явь. Он перестанет быть пленником Нави и наступит новая эра.
Линдор сжал кулаки, и ткань затрещала. Игры богов. Это выводило из себя. Но еще больше его злило то, что его любимая была там далеко, а он здесь, один, объятый тоской.
Глава 38
Утро было хмурым. Бессонница и тревожные короткие сны, выматывали. Я чувствовала себя разбитой как внутри, так и снаружи. Я тосковала. По моему вампиру. Любимому и единственному. Те мысли, которые я долгое время, прятала в дальний ящик, внезапно всплыли на поверхность моего сознания. Передышка затянулась, и внутри меня образовалась пустота. И в один день я осознала, что мне чего-то просто не хватает. Не хватает перепалок, и вечного противостояния характеров. Не хватает его теплых наглых рук, и чувства умиротворения, что дарили его объятья. Не хватает его пристального взгляда. Я не находила себе места. Каждое воспоминание о Линдоре, причиняло мне, почти физическую боль.
Но мое беспокойное состояние усиливал еще тот факт, что я возможно носила жизнь под сердцем. Мне нужно было убедиться в том, что это действительно так. Ведь я хотела своему ребенку лучшей жизни, не же ли была у меня. Тетя Зина дарила мне своё тепло и любовь. Но это не было пределом счастья. Дети жестоки к тем кто отличается. Детские обиды и комплексы, накладывали отпечаток на личность и дальнейшую жизнь. Я совсем не хотела, что бы и мой ребенок чувствовал себя брошенным, и был белой вороной, выслушивая каждый день насмешки. Я должна была решить, вернуться или остаться. Но мое болезненное состояние мешало рассуждать здраво. Утром мне становилось всё тяжелее вставать с постели. Свет больно резал глаза, и постоянная жажда преследовала даже во сне. Я пила неимоверное количество жидкости, но не могла утолить её. И раздражение. Всепоглощающее раздражение. Когда ты готов рвать и метать. Я стала бояться себя, и своих мыслей. В голове возникали кровожадные картинки. Сны о том как я впиваюсь кому-то в горло, и наслаждаюсь криками агонии и боли жертвы. Но самое главное это кровь. Мое внутреннее состояние. Я боролась сама с собой, чувствуя к себе отвращение. Ведь там во снах, я наслаждалась вкусом крови. Просыпаясь в холодном поту, я всё еще чувствовала солоноватый привкус во рту, и немедля бежала в ванную избавляться от содержимого желудка.
Так продолжалось неделю. На приём к женскому доктору, я записалась заранее. И чем ближе был день икс, тем сильнее я переживала. Что если со мной что-то не так? Что если с ребенком что-то не так? Что если современная медтехника навредит моему малышу. Моему мальчику. Почему я была уверенна что это мальчик? Я всегда хотела сына. Я никогда не представляла себе своего мужа, но всегда мечтала о сыне. И я абсолютно точно была уверена, если у меня будет ребенок, то это непременно будет мальчик.
Дрожа и щурясь от солнечного света, я раздраженно направлялась в старое здание поликлиники, построенное из красного кирпича. Стара как мир, наша местная поликлиника, не пестрела яркими плакатами и крутым ремонтом. Облупившаяся краска, на деревянных оконных рамах, побелка на стенах и безликие двери, что вели в такие же обшарпанные кабинеты. Можно было выбрать новомодную частную клинику, где все сделано в стиле хай-тэк и персонал не скупится на фальшивые, заискивающие улыбки. Но я шла конкретно к одному человеку. Иллариону Феодосиевичу. Старый друг теть Зины. Она не раз намекала о том, что этот доктор не совсем обычный человек. Я не расспрашивала, но иногда в разговорах о ведьмовских практиках проскальзывало его имя. Тетя вроде говорила, что у него сильный дар, и они давно работали в этом направлении вместе. Но старичок решил вести оседлый образ жизни, не мотаясь из угла в угол. Жаловался на плохое самочувствие, и тем не менее в свои девяносто два, работал в поликлинике. Ежедневно помогая людям.
Я коротко стукнула в его дверь, и вошла. Старый обшарпанный кабинет. Большое окно давно не открывалось, и до половины было закрашено белой краской. Слева стояла непрозрачная ширма, за которой пряталось кресло для осмотра, умывальник и небольшая кушетка. Возле окна стоял старый письменный стол, множество ящиков которого, уже несколько десятилетий толком не открывались. Я проверяла их, будучи еще ребенком. Сухопарый седой старичок, облаченный, в неизменный, идеально выглаженный белый халат, оторвав взгляд от кипы бумаг, что лежали неопрятной кучей на столе, поправил свои полумесяцы очки, и расплылся в радостной улыбке.
- Мирочка, какая неожиданность! Как я рад тебя видеть, девочка. – старик легко поднялся на ноги, раскрыв объятья шагнул ко мне, но запнувшись остановился, воззрившись на мои руки сложенные в защитном жесте на животе. – Вот так сюрприз! Даже целый вампир! Такое не часто встретишь в этом мире. – хитро заулыбался седой мужчина.
Мне показалось, что этот древний старик, стал словно моложе, но я сморгнула непрошенные слёзы, и всё было как прежде.
- Илларион Феодосьевич, я к вам по делу. – неуверенно начала я.
- Да уж, вижу по какому. – спокойно ответил врач, глядя на меня поверх своих очков. – ты проходи, присаживайся. На учет ставать собираешься, или так совет нужен?
- Совет. – удрученно отвечала я.
- Понятное дело что совет. С таким ребенком в мире людей жизни не будет. – строго говорил старик, а я расстроено опустила голову. – А папаша, где? Там остался?
- А откуда вы…?
- Да знаю я всё, как Зины не стало, так с Аглаей связь стал поддерживать. Рассказала она мне всё, не чужие же. – тихо вздохнул он. – Да только о ребенке ни слова не обмолвилась, бабка твоя, не знала видать?
- Да я сама неделю как узнала. И вот теперь что мне делать? – тихо всхлипнула я. Нервы сдавали, эти постоянные кошмары и жажда, сводили с ума. – Можно мне воды, а то мне всё время пить хочется.
- И давно у тебя жажда эта началась? – настороженно спрашивал старик наливая в стакан воду.
- На этой неделе вот. Кошмары появились и хочется всё время такого… - голос надломился. – спать нормально не могу.
- Вот что девочка, давай осмотрим тебя. – произнес он.
А я напряглась, волна неприятия взметнулась во мне. И вспыхнула жутким чувством раздражения и ярости. Я отшатнулась, а старик улыбнулся и ласково проговорил.
- Ну-ну малыш, маму надо осмотреть. Ты же сильный очень, а она слабая и хрупкая, её надо беречь. – и по мере того что говорил Илларион Феодосьевич, ярость спадала, и желание разорвать его на части утихло, тлея внутри едва ощутимым раздражением. Я ахнула от удивления. Это было невероятно, мои эмоции оказались вовсе не моими. Это поражало, это шокировало, это было невозможным. Но это было. Я открыла рот от удивления.
- А как же ты думала, у тебя необычный ребеночек! Он всё слышит и понимает. – снисходительно улыбался Феодосьевич. Я прошла за ширму, двинулась в сторону кресла и вешалки, но старик засмеялся и поволок меня к кушетке. Лежа на спине я остро ощущала, тяжесть сухой старческой ладони на животе. Она стала нагреваться, словно грелка и была почти обжигающей. Я вскрикнула, схватив его за запястье в попытке оттолкнуть руку. Но мужчина сосредоточено смотрел на то место, где рука контактировала с моей кожей, а потом все резко прекратилось, его оторвало от меня, и я в недоумении повернула голову. Славик, внук бабы Нюры, одетый в обычную одежду, стоял посреди кабинета и держал за грудки доктора. Я резко подскочила, закричав. Голова от стремительного подъёма закружилась, в глазах потемнело. Мне не дало упасть только то, что Славик бросив врача, кинулся ко мне на помощь. Я безвольно полулежала в его руках, а он вопил что бы Илларион Феодосьевич, что-нибудь сделал. Врач поднес мне ко рту склянку с жидкостью, пахнущей травами, и сказал лишь одно.
- Мира с малышом все в порядке. Не противься себе, не борись с этим. Когда придёт время, не отвергай своих желаний, это нормально. – Славик оттолкнул старика, и подняв меня на руки, пошёл прочь из кабинета. А я слабая и напуганная, боролась с ужасающим недомоганием и темнотой, что раз за разом накатывала.
Проснулась я от писка приборов, голова была тяжелой, монотонный голос что бубнил сбоку, чувствовался как раздражающая муха, что жужжит и мешает спать.
- …она очень слаба. Это истощение Вячеслав Владленович, очень плохо вы присматриваете за своей беременной женой. – укоризненный голос, окончательно вырвал меня из беспамятства, я открыла глаза в попытке понять где я, и что происходит. Абсолютно белая комната, современное оборудование, и абсолютно холодные глаза человека в белом халате. Казалось, ласковая улыбка не сходила с лица медика, но холодные глаза, выдавали исинное отношение к окружающим. Я поёжилась, и неловко дернула рукой. Рука не двинулась с места, пристёгнутая к функциональной кровати. Я запаниковала, и начала отчаянно рваться.
- Отпустите! Отпустите меня! Кто вы такие?! Зачем вы меня держите! – кричала я. Приборы взбесились, воя и пища. Врач кинулся ко мне.
- Успокойтесь! Всё хорошо, вы сейчас в нашей клинике. Вам стало плохо, и ваш муж обратился к нам. – ласково уговаривал медик.
- Он мне не муж! – яростно выдохнула я. – Это просто сосед!
Лампы взбесились мигая как новогодние огни, приборы сходили с ума, а я зло дергала руками, расстегивая ремни. Одна рука поддалась, и я села на постели, пытаясь освободить другую руку. Врач побежал проверять, что произошло с электричеством. А Славик подскочил ко мне.
- Мира я…
- НЕ ПОДХОДИ! – натурально зарычала я. А он, похоже, не слыша угрозы в моём голосе, как ошалевший, обхватил моё лицо руками, и с жаром зашептал.
- Мира, я все понимаю, ты пыталась избавится от него, но ты совсем себя угробишь так, ты истощила себя совсем! Зачем? Если ты захочешь, я воспитаю его как родного, и мы будем счастливы! Неважно кто отец, мне плевать! Если не хочешь, мы избавимся от него, ты даже не почувствуешь ничего! Это как наваждение какое-то, Мира! Я готов ради тебя на всё!
А меня как молотом по голове приложило. Избавиться? От ребенка? От моего ребенка?! Разум заволокло красным туманом, и я молниеносно схватила парня за горло. Пальцы сжались словно железные тиски, а ногти впились в кожу раня до крови. Я встала в полный рост, и подняла парня над полом на несколько сантиметров. Он у ужасе распахнул глаза, и цеплялся за мою руку. А я как каменная глыба стояла, желая растерзать этого наглеца.
- Любовь моя, - прогудел родной голос, - отпусти этого жалкого червя, им займутся мои люди. Тебе не нужно пачкаться об эту грязь.
Я разжала хватку, и повернула голову в сторону распахнутой двери. Слав рухнул задыхаясь и отползая от меня, глядя с ужасом и страхом. А я оторопевшая и шокированная, с широко распахнутыми глазами, смотрела на своего любимого вампира.
- Иди ко мне Мира. Разве ты не рада видеть своего мужа. – я вздрогнула, и шагнула вперед. Жажда крови взметнулась во мне почти сметая все человеческое, что было внутри. Я дернулась и прикрыла рукой рот. – Ну же!
Воскликнул он, и я рванула к мужу, повиснув на нем как мартышка. Обхватила его талию своими ногами, а руками обвила шею. Я вдыхала родной аромат, уткнувшись носом в плечо, расслабилась. Страхи и заботы отступили, всё стало на свои места, словно давно недостающий кусочек мозаики занял свое место.
Глава 39
Финальная.
Не имело значение где я нахожусь, или куда мы идем. Всё что было важно, это руки, прижимающие меня к себе, в собственническом захвате. И я также, отчаянно цеплялась за Линдора. Окружающие расступались перед моим мужем, чувствуя безотчетный страх. Я же, чуть ли не урчала как довольная кошка. Это не было похоже на меня. Я всегда смущалась, и чувствовала себя неловко, когда на меня смотрели люди, и никогда не вела себя так фривольно, вешаясь на кого-нибудь, тем более на мужчину. Но взять себя в руки сейчас, не могла. Я словно сошла с ума, поглаживая и царапая спину мужчины, дергая за пряди, запуская руки ему в волосы, и прижимая к себе. Сжимала ногами талию, и терлась носом о кожу шеи. Беспрерывно шептала как соскучилась по нему, как тосковала, и о том, как он мне нужен. К чести моего мужа, он позволял творить с собой что мне вдумается. Люди которые окружали нас кольцом, были серьёзны и безмолвны, слажено двигались, без единой заминки. Огромный черный внедорожник, приветливо распахнул двери. Как мы доехали до огромного загородного поместья, я не помню. Только прикосновения и жаркие поцелуи, вперемешку со стонами и шепотом. Когда машина остановилась, Линдор торопливо понес меня в дом. Периферийным зрением, я видела что дом огромный и роскошный, но не оглядывалась вокруг, я не отводила взгляда от омута черных глаз, с отблесками огня в радужке. Мой муж с кем-то разговаривал, но я не замечала этого, ни подъема по лестнице, ни путанных коридоров, ни услужливых слуг. Был он, была я, всё.
Мое наваждение спало так же неожиданно, как и нахлынуло. Я просто очнулась от этого, накрыло понимание происходящего и обжигающий стыд. Мы сидели на огромной кровати, и я просто отпустила мужа, отпрянув от него. До этого, я самым наглым образом, покрывала его шею поцелуями, прикусывая кожу, и зализывая место укуса словно зверь. Я шокировано смотрела на него, закрыв рот руками. Все называли лорда Драгоша «зверем», но сейчас я сама была не лучше любого зверя. Отвращение к себе накрыло удушливой волной, и я застонала от примеси стыда и досады. Мой муж, заговорил впервые за всё время нашей встречи, или это я наконец, смогла четко и ясно услышать его.
- Мира, любимая как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил он. Я обхватила себя руками, тело била крупная дрожь. Меня ломало. Чувствовалось, словно каждая клеточка моего тела болит и ноет. Зубы стучали, горло саднило, на глаза навернулись слезы.
- Что со мной? – испугано прошептала я. Меня пугало моё состояние, меня пугало то, что я не могла себя контролировать. Это злило и страшило больше всего. Мне хотелось пить, жажда вернулась с новой силой. – Линдор я хочу пить, дай мне воды.
Мой любимый вампир нахмурился. Поднеся руку к вороту белоснежной рубашки, которую я изрядно помяла, рванул его оголяя горло и плечо. А затем отросшим когтем полоснул себя по коже.
- Пей. – произнес он.
Я замотала головой, отчего мои слезы полетели в разные стороны.
- Нет! – отчаянно вскрикнула я. – Нет! Я не стану этого делать! Это ужасно! Нет!
Лорд Драгош рыкнул, и словно огромный, дикий зверь, пополз по кровати, приближаясь ко мне. А я, всё так же испуганно мотала головой, с ужасом, и каким-то торжеством, смотрела на алую струйку крови, что стекала по коже любимого, окрашивая белую рубашку в красный.
- Пей! Именно это тебе сейчас нужно, Мира. – ласково уговаривал меня Линдор, а я гулко сглотнула. В моей голове и раньше, появлялись мысли о том, чего именно я хочу. Это была кровь. Прямо сейчас я понимала, это была кровь конкретно моего мужа. Но неприятие самого факта, что я буду пить кровь, давило на меня каменной тяжестью. Отторжение, внутри меня рождало боль. Я пыталась подавить, эту жажду и желание. Стыд жег огнем, и я горела в нём, но так же пламя страсти и вожделения, разгоралось в моём теле. И какой огонь будет сильнее, я даже гадать не стану. Это дело времени, когда мои внутренние барьеры сломаются, принося моему сознанию невыносимою боль, и я сдамся на милость жажде и страсти. Так некстати вспомнились слова старого друга теть Зины «Не противься себе, не борись с этим. Когда придёт время, не отвергай своих желаний, это нормально.» Я судорожно вздохнула, и решила что это не так уж и страшно, слегка попробовать кровь своего мужа. Это как облизнуть порезанный палец. Не так ли?
- Хо-хорошо. – неуверенно сказала я. – я попробую, но если…
Мужчина приложил палец к моим губам, останавливая меня, и нежно провел большим пальцем по нижней губе. И придвинувшись вплотную прошептал.