Не смотря на то, что бой я по факту вёл в одиночку, мои успехи были замечены, комполка, а я его голос узнал, услышав в эфире, собрал оставшиеся танки, охренеть, за полтора часа от полка едва двадцать танков и десять броневиков осталось, и лично повёл их в атаку. Ну, прорвать оборону немцев им удалось легко, артиллерию я им выбил, да и позиций у них особо не было, мало кто успел окопаться, однако за ними, в двух километрах, у немцев оказалась вторая линия обороны, я о ней между прочим комполка предупредил, но тот всё равно повёл свои машины дальше. Вырваться обратно смогли всего четыре танка. Остальных пожгли. Да и одна «бэтэшка», при отходе вдруг остановилась, и экипаж спешно стал покидать машину. Так как это произошло недалеко от меня, то я подкатил к ним, те на корму залезли и, не показывая противнику кормы, задам стал отходить к тыловым подразделениям полка позади. А там уже немцы хозяйничали, что обошли нас по флангам. По сути, полк был полностью разгромлен. За какой-то неполный час. Пришлось уходить в поле, собрав на броню ещё с десяток танкистов, кому повезло покинуть подбитые машины. Двое раненых были.
Там развернувшись, я на максимальном ходу стал уходить в тыл. Танкисты держались за всё что только можно, придерживая раненых, и вроде как уйти смогли. Кстати, я узнал, почему тот экипаж бросил танк, это не попадание было, банальная поломка, которую во время боя не устранить. Хм, можно было танк на буксир взять. Чуть позже мы наткнулись на несколько грузовиков из нашего полка, один с зениткой был, те что вырвались из окружения, так что десант перебрался к своим, и вот так стали отходить. Я развернул орудие назад и замыкал колонну. Ушли мы не так и далеко, километров через десять нас тормознули, по дороге шли очередные советские танковые полки. Оказалось, наш полк был передовым механизированного корпуса. Я тут, между прочим, вживую видел «КВ» обеих серий. «Двойки» всё же здоровые дуры, внушают уважение, не без этого. Среди спасшихся были командиры и старше меня званием, они и отчитывались командиру корпуса, что как раз подъехал, о гибели полка, а там и до меня дело дошло. Уже вечерело, немцы тоже после понесённых потерь встали, вот и наши остановились. Да и ужин уже. Как я понял, на сегодня всё, полки готовились к ночёвке, вставая и маскируя технику неподалёку от дороги. Все уже успели испытать на себе что такое налёт вражеской авиации, поэтому маскировались хорошо.
О себе я генералу описал туже историю, что и комполка, как оказалось, тот в курсе был, сообщили по линии Особого отдела. Так что меня выслушали, жадно осмотрели снаружи танк, генерал даже забирался на него, но внутри ничего никому не показывал. Мол, запрещено, только с личного разрешения начальника секретного отдела, где этот танк разработали и создали вживую. Лапшу конечно немалую вешал на уши, но вроде верили. Выделили трёх бойцов для охраны, из комендантской роты, лично начальник Особого отдела отбирал, и всё на этом. Я едва успел поужинать, общаясь с другими танкистами, уж больно горели те желанием узнать «ТТХ» танка, тем более знали, что как раз это я особо не держу в секрете. Мол, информация открытая, как вдруг поступил приказ, продолжить движение. С одной стороны верно, три часа до наступления темноты, с другой, осмотреть технику, заправить, привести ремонт и обслуживание, подтянуть тылы, это ведь тоже нужно сделать, а тут гонят как на пожар. Однако приказ есть приказ, поэтому собравшись, мы направились дальше. Кстати, меня включили в отдельный танковый тяжёлый батальон. Тот, где «КВ» были обеих серий. Теперь с ними, усиливал. Боеприпасы обещали подвести. К орудию, к зенитке пока найти не могут, запрос уже в Москву отправили, редкий тип.
Пока было время, я успел подумать. Вообще всё это как-то мало напоминает игру. Одно движение, дороги, пыль да атаки с воздуха, и редкие бои, в игре всё же немного по-другому. Да и как можно сравнивать настоящею войну с игрушкой?! Тут я на примере ясно осознал, какая пропасть лежит между ними, вообще никакого сравнения, небо и земля. Я вон как первый бой с танками противника прошёл, на всю жизнь запомнил. От частой стрельбы из орудия до сих пор мой слух в норму вернуться не может, как сквозь вату слышу. И контузии нет, иначе аптечку бы использовал. От сгоревшего пороха в башне чуть не угорел, всё тело затекло и растрясло. Пить постоянно хотелось, уже две фляжки опустошил. В общем, усталость жуткая была, хочется прилечь, поспать, дыша свежим воздухом, а не трястись под душной бронёй. Крохотный глоток чистого воздуха вовремя ужина не считается, отдохнуть я не успел. В общем, надеюсь, если бой сегодня будет, для меня очередной, то недолгий. У меня пока нет привычки выдерживать подолгу такую нагрузку, чую ещё немного и просто вырублюсь. Однако, как говорится, надежды мои не оправдались, уже через час начался бой, в который втягивались полк за полком, и начиналась одна из самых крупнейших танковых битв за эту войну.
Первыми атаковали два полка, в которых были лёгкие танки, они же и сгорели, погибнув полностью, но пробив брешь в обороне. Туда устремились остальные части, расширяя брешь. Когда дело дошло до нашего батальона, уже стемнело, но ожесточение было от боя таково, что как немцы, так и мы, бросали в бой всё новые и новые подразделения. От горевшей техники вокруг было светло как днём, даже ночной прицел использовать не требовалось. Хотя немцы больше для обороны части подкидывали. Они создают, а мы ломаем, тая как снег под лучами солнца при прорыве очередной обороны. Причём, большая часть потерь была именно от противотанковой артиллерии, хотя и немецкие панцеры в этом сражении не раз отметились. Я настолько осоловел, что уже не понимал, что происходит вокруг. Сообразив, что я уже хорошего не навоюю, сделал то, на что в обычной ситуации вряд ли бы решился. Достал финку из-за голенища сапога и одним ударом, немедля и не сомневаясь, пробил ладонь клинком, отчего лезвие вышло с той стороны. После этого выдернул нож и активировал аптечку. Сработало, усталости как не бывало, слух вернулся, и рана на руке пропала. Я вытер нож от крови, трофейным платком это сделал, убрал его обратно и тут как раз начался бой. Пусть ночной, но на свежую голову воевать куда как легче.
Танк содрогнулся от нового попадания. Задолбали эти гаубицы, третий раз гусеницу рвут, и я контузию получаю. «Ахт-ахт» за эти сутки я так и не заметил, видимо немцы ещё не дошли до их применения. У меня сработала аптечка, сознание прояснилось, поэтому нащупав их позицию хоботом ствола орудия, я прицельно выстрелил, благо те стояли на прямой наводке, а не в укрытии. Бой заканчивался, мы отходили, приказ пришёл, так что маневрируя я двигался задним ходом, и вот порвали гусеницу. Пока шло восстановление, я разбил фугасами гаубицы, и двинул дальше. Сам бой, в котором я участвую, шёл уже три часа, экипажи других танков по мере расходования боеприпасов и топлива выходили из боя, что похоже подходил к концу. Я же продержался дольше остальных, прямо в бою его пополняя, поэтому по факту и прикрывал отход, общаясь с командиром первой роты, который сменил сгоревшего в своём «КВ» комбата. В этот раз, несмотря на то что бой был ночным, жатву я собрал богатую. Шестьдесят тысяч баллов на танке, около пяти в личном деле, три с половиной миллиона на счету. Хорошо заработал. Даже один миллион потратил на улучшение танка. Сейчас же отойдя в темноту и развернувшись, я разогнался, догоняя наших. Отошли мы не так и далеко, вставая на ночёвку. Сам я загнал танк в овраг, активировав опцию «маскировочной сети», самой сети там не было, опция такова, что пока не сосредоточишься на том месте, где стоит танк, не заметишь его, взгляд соскальзывает. Магия, мать её. И вот заглушив двигатель, я выбрался наружу, прихватив автомат и пару плащ-палаток, забрался под танк, один плащ на землю, другим укрылся, и почти сразу вырубился. Шлемофон заменил подушку. Все вокруг занимались тем же самым, сил ни на что не было. Тылы неизвестно где, так что пополнить боепитание нечем. Ничего, утром отыщем что нужно, всё сделаем, а сейчас у всех было только одно желание, спать.
Утром меня резко разбудили. Потрясли за сапог. Я за автомат было схватился, но к счастью обнаружил что это наши. У кормы стояло трое, лейтенант, не знаю его, и двое красноармейцев. Выбравшись наружу, зевая и потягиваясь, я уточнил у соседей кто это, отмахнувшись от лейтенанта. Оказалось те были из комендантской роты корпуса. А ну да, вчера давали мне трёх бойцов из этого подразделения в качестве охраны, только в ночном бою те потерялись. Может из-за этого те меня разбудили? Танкисты батальона, с которым я ночью вёл бой, с интересом наблюдали что будет дальше, но не вмешивались. Бойцы, обычные красноармейцы, так и стояли рядом, а лейтенант сообщил, что меня срочно затребовал комкор, он тут, чтобы меня сопроводить к генералу. Повесив на плечо автомат, я поправил шлемофон, вытащив обе плащ-палатки, и свернув их в один тюк, забросил на корму, надеюсь, не пропадут, ну и направился за посыльным, что без охраны ходить не может. Причём как я понял, шли мы в сторону дороги, где видимо и находился штаб корпуса. Да техника его на моей тактической карте отображалась, так и понял. Там генерал был, а рядом с ним алела точка врага, он среди командиров находился. Не его ли усилиями меня выдернули в штаб?
Я пытался задавать вопросы, но лейтенант отвечал одним словом: не велено. Мы отошли метров на сто, как вдруг перед глазами зажглась надпись: До самоликвидации танка осталось 59 секунд… 56…
– Быстро назад! – заорал я. – На танке стоит система самоликвидации, она активируется, если я уйду от танка далеко. Совсем забыл про эту систему!
Развернувшись, я рванул обратно, благо мне никто не мешал. Отсчёт сначала остановился, а потом совсем пропал. Надо сказать, я вздохнул с немалым облегчением. Вернувшись обратно с сопровождающими, я велел им взбираться на броню, с ветерком прокачу, а сам, прихватив тюк с плащ-палатками, аккуратно забрался в боевой отсек танка, отложив в сторону тюк и автомат, дальше закрыв люк, подсоединил штекер шлемофона, ну и выбравшись из оврага, ревя двигателем направился к штабу. Тут метров четыреста. На самом деле, чего это я пешком пошёл? Правда, стоит отметить, что теперь я в курсе об ещё одной опции моего танка. Если я удаляюсь от него на сто метров, идёт отсчёт самоуничтожения бронемашины. Значит, укрывшись в стороне, в окопе, управлять я ею не смогу. Печально, но буду теперь знать.
Объезжая стоявшие танки, почти все без маскировки, но рассвет только-только вступал в свои права, так что сейчас шла спешная маскировка техники, вчера не до этого было, все так устали что попадали, кто где стоял. К тому же, похоже, тылы подошли, сейчас это большая редкость, когда то, что нужно и кому нужно, приходит вовремя. Бывало такое что снаряды и топливо приходили в полки лёгких танков, а их снабжение для тяжёлых. Кто знает, тот поймёт, остальным объясню. У лёгких танков бензин топливо, в основном авиационный, у тяжёлых дизтопливо, да и снаряды разных калибров. Думаю, по этой неразберихе станет понятно, что царило в тылах корпуса. Так что остаткам тяжёлого батальона, хотя почему остаткам, безвозвратно было потеряно всего семь машин из трёх десятков, всё пришло вовремя и то что нужно. Меня тоже пообещали заправить, а вот боеприпасов пока нет, ищут. Спрашивали, подойдут мне гаубичные снаряды такого же калибра, я дал добро, должны подвести.
Так вот, добравшись, остановив танк, я на глаз прикинул, что расстояние позволяет, ближе не подъехать, но до генерала было метров пятьдесят. Так что покинув боевой отсек, я закрыл люк, автомат на брал и, соскочив на землю, нет, всё же нужно тренироваться, в сопровождении лейтенанта-посыльного отправился к комкору. Красноармейцы пока мы шли, успели отпочковаться, и скрыться среди местной суеты. Лейтенант доложился о том, что я доставлен, а генерал, отозвав меня в сторону, поинтересовался состоянием танка.
– В порядке, товарищ генерал-майор, – сообщил я. – На короткий бой меня хватит.
– Лейтенант, значит, слушай приказ… – сказал комкор и мы отошли к штабному автобусу, где один из командиров уже расстелил карту. – Вот здесь на излучине двух рек заперт наш танковый батальон. Нужно прорваться к нему, помочь пробить брешь и вывести. С тобой пойдёт рота лёгких танков и грузовики с топливом и снарядами. Всё понял?
– Да, товарищ генерал. Единственный вопрос, почему я?
К моему удивлению генерал не стал орать или оскорблять, хотя видно, что тот не в настроении, да и ночь видать не спал. Пояснил усталым голосом:
– Это мой комиссар предложил, – указал тот на политработника, что у меня на тактической карте светился красным. – Из наших тяжёлых танков, что могут пробить брешь, готов только ты. Да и основная причина, твой танк просто скоростнее, а там идёт счёт на минуты. Это и решило вопрос кого отправлять.
Больше вопросов я не задавал, одно только участие врага в судьбе моего танка насторожило, значит, ничего хорошего меня не ждёт. Тем более прорываться к окруженной противником нашей части. Тут полки за час сгорали, и вдруг судьба какого-то батальона их внезапно взволновала. Там даже новейшей техники не было, ну кроме двух «тридцатьчетвёрок» без топлива и боекомплекта. Обычный батальон. Поэтому я и решил, что это просто причина отправить меня туда и дать возможность захватить танк. Собьют гусеницы, ну и дальше захват уже дело времени. Хм, посмотрим, что у них получится. Надолго меня обездвижить с саморемонтом вряд ли выйдет, так что будет немцам неприятный сюрприз. Ну а что, от задания не откажешься, званием не вышел, тут тот прав у кого шпал или звёзд с румбами больше. Потому получив приказ, пообщался и с сопровождающим, что показывал дорогу, покатил прочь. Там связался с командиром роты лёгких танков, были «Т-26» одиннадцать единиц, из двух рот свели в одну, и десяток грузовиков, у двух бочки с топливом, в остальных боеприпасы и продовольствие. И так и двинули. Я впереди, всё же у меня танк прорыва, остальные за мной.
Глава 4.
«Война слишком серьёзное дело, чтобы доверять её военным». Тайлеран-Перигор.
Всё же тот комиссар, что светился красным, меня переиграл. Ещё моей ошибкой было то, что я в качестве дозора не отправил пару лёгких танков вперёд. Если проще, то я случайно съехал с накатанной дороги, отвлёкся, и застрял, провалился по брюхо, и вытащить меня теперь было не просто сложно, а фактически невозможно. Тут пара тягачей нужно и стальные тросы. Обидно до слёз, качество почвы на тактической карте не отобразилось. Нет, метрах в ста слева виднелось болотце, на карте оно было, но то что и тут почва мне не подходит, я узнал по факту, отчего танк сильно осел на правую сторону. Если бы был дозор, меня бы предупредили, а эта топь, или скорее дорога, которая более-менее держит всё что легче и не выдержала массу моего «ИСа». Колонна ушла, туда, где шла уже близкая стрельба, до цели нашего назначения было километра два, задание им никто не отменял, а я ходил вокруг своего тяжа, и только качал головой. Как выбраться из этой топи я не знал. А ведь шанс выбраться у меня был, когда танк начал вязнуть, можно было сдать назад, но я почему-то стал разворачивать, чтобы вернуть его на дорогу, это и стало началом конца. Пока одна гусеница была застопорена, а другая мощно выбрасывала из-под себя торф, танк резко просел, так я на брюхо и сел. Сам виноват.
Ещё и колонна не останавливалась, можно было попробовать вытащить танк за счёт сразу нескольких лёгких, тросы у них были, но те даже не сбавляли ходу и объезжая по обочине удалялись. Когда те скрылись, я и вылез наружу, осматривая как засел. Эх, и до ближайших деревьев далеко, метров двести, не используешь. Тут внезапно рядом свистнуло и я удивленно замер, но потом сообразив, упал и перекатился в небольшую рытвину, или скорее колею оставленную прошедшей колонной в мягкой почве. По мне стреляли. Тут заработал пулемёт, сбивая землю с края колеи, но меня не задевая. А на опушке в двухстах метрах проявилось с три десятка красных точек, причём на месте было несколько, мало, остальные разбегались, чтобы лишить меня укрытия и найти позицию, где меня можно достать. Похоже, меня живым хотят взять, иначе я не понимал, как тут можно было промахнуться. Что плохо, колея, где я лежал, находилась между танком и немцами, то есть, не вскочишь и не заберёшься в танк, не дадут, тут уже наверняка будут стрелять наповал. Не-е, валить нужно, поэтому купив дымовухи, дымовые шашки, я стал их разбрасывать. Думаю, под прикрытием клубов дыма я успею забраться в танк. Нет, не получится, ветер не дал, прижимая дым и танк стоял открыто, а когда время от времени дым его скрывал, то пулемётчик стрелял и пули рикошетили от брони, ясно мне намекая, не дадут мне взобраться в танк.