Он был практически лишен в дальнейшем участвовать в бою, один файербол вражеского мага и две стрелы вражеского лучника превратили его в полного инвалида. Стиснув зубами стрелу, попавшую в кисть, Лесь резким рывком головы вырвал ее из раны, но, к сожалению, в ране остался наконечник стрелы, он причинял сильную боль, но давал возможность еще один, может быть в последний раз, воспользоваться луком.
Стараясь твердо и плотно удерживать раненой рукой лук, Лесь стрелу наложил на тетиву, а правой рукой слегка ее подтянул. Затем молодой русин охотник вышел из-за ствола лиственницы и, стоя в развилке, смотрел на то, что сейчас происходило на переходе через овраг.
Степняки уже догадались, что им противостоит один, максимум два русина, и после ранения главного лучника снайпера обнаглели и стали в открытую переходить оврага. Впереди шел высокий воин степняк с луком и стрелой на тетиве, который, рыская глазами по сторонам, выискивал противника. Степняк свободно двигался по бревну, не глядя под ноги. За ним шел второй воин с мечом наизготовку, который также хорошо, как и первый воин, чувствовал под своими ногами мост перехода. За ними медленно шел, осторожно переступая ногами, третий человек, который был чересчур упитанным и одетым в странный халат-плащ с капюшоном. По всей очевидности это и был боевой маг группы степняков из каганата Ксанф. Еще два лучника пустынника с луками наизготовку оставались на противоположной стороне оврага, они контролировали переход основного состава группы.
Как только Лесь вышел из-за ствола лиственницы, то один из этих лучников прицелился и послал стрелу прямо в цель. Лесь стоял и смотрел, как приближается его смерть. Он, разумеется, мог спрыгнуть с дерева и побежать, но это лишь немного отдалило бы его смерть, и к тому же он не смог бы нанести свой последний урон противнику. Опережая попадание в него вражеской стрелы, он вскинул свой лук, натянул тетиву и послал свою стрелу в цель. Но еще большая боль от раненой руки из-за натяга тетивы внезапно разлилась по всему его телу, что молодой охотник не удержался, сложился вдвое, в этот момент вражеская стрела скользнула по его черепу, оставив после себя кровавую полосу на темени голове, и полетел на землю.
Лесь не видел, как его стрела ткнулась в плечо идущего впереди мужчины в плаще и бессильно полетела в овраг. Он не видел так же, как Ивэн вскочил на ноги и, храбро размахивая своей учебной сабелькой, побежал к переходу через овраг, полный желания приостановить продвижения врага. Парнишка горел желанием постоять за своего друга.
До этого момента из своего укрытия Ивэн хорошо видел все, что происходило на переходе через овраг. Он видел, как Лесь вышел на открытое место и в последний раз выстрелил в противника. Когда его названный старший брат стал с лиственницы падать на землю, то Ивэн подумал, что Лесь убит. Дальше все так перепуталось в голове шестнадцатилетнего мальчишки, он потерял голову и не вполне соображал, что делает. С саблей в руках Ивэн подскочил к бревну перехода через овраг и с налета ударил саблей в живот впередиидущему степняку, уже сходившего с бревна на землю. Степняк совершенно этого не ожидал. он прозевал момент появление перед собой этого грязного чертенка русина с саблей в руках. Зевок стоил жизни опытному воину степняку, который был непобедим на широких просторах степей и равнин, но пал от руки мальчишки в этом темном и чужом ему лесу.
Шедший вслед за погибшим степняком, вражеский мечник отступил на полшага назад, освобождая себе пространство для того, чтобы сделать замах своим мечом, чтобы в куски порубить этот молодой проросток русинов. Он прекрасно видел подростка с саблей и не собирался повторить ошибки своего предшественника, погибнуть от руки мальчишки русина, поэтому старательно готовился к последнему удару мечом.
Нанести последний удар русину подростку ему помешал маг, который видел, как глупо умер его старший и опытный воин, он не хотел вступать в открытый бой с этими двумя грязными лесными русинами охотниками. Маг пустынников знал с кем имеет дело, правда, его немного смущали магические способности самого младшего русина из этих двух лесных бойцов, но тем не менее он полагал, что его опытные воины легко справятся с засадой. И такой провал, он потерял пятерых из восьми воинов, которые отправились с ним в леса русинов. Это был настоящий позор для такого боевого мага, как он.
Маг решительно сформировал еще один файербол и, даже не касаясь его руками, элегантно мысленно послал огненный мячик в голову этого подростка. Мячик огня мгновенно достиг Ивэна, облетел вокруг его головы и стремительно умчался обратно к магу, который уже больше не смотрел в сторону маленького, грязного русина, считая, что давно уже победил в этой магической схватке.
Дело было сделано, магическому файерболу сейчас никто и ничто не противостояло.
Небольшая задержка с взрывом файербола заставила старого и опытного мага перевести свой взгляд в ту сторону, куда он только что послал свой проверенный файербол. Когда он увидел, что файербол готовиться его атаковать, то понял, что не успеет предотвратить эту атаку. Маг только успел прикрыть глаза, отдаваясь в руки всевышнего, когда послышался негромкий хлопок взрыва файербола.
Глава 3
— 1 —
Лесь был совсем плох, при его перевозке в деревню в раны парня все-таки попала грязь. Веста взяла в руки чистую тряпку и в нее впитала проступившую на ранах желтую пену. Это пока еще был не Антонов огонь, но с каждым днем дела Леся становилось все хуже и хуже. Если в впервые дни по возвращению в деревню он еще мог шутить и отвечать на простые вопросы, то сейчас парень постоянно находился без сознания и не реагировал на окружающих. Особенно плохо было дело с кистью руки, в которой остался наконечник вражеской стрелы. Кисть распухла до неимоверных размеров, ее было нельзя даже коснуться.
При малейшем прикосновении к ранам даже кончиками девичьих пальчиков, раненый парень кричал и безумно метался на топчане. Девушка в такие моменты задумчиво всматривалась в лицо Леся, на которое она и раньше иногда посматривала, но тогда ее сердце оставалось холодным и равнодушным к этому парню, не отвечало на его призывы. Но сейчас сострадание и постоянные о нем мысли что-то изменили в сердце девушки, в ее душе начали происходить перемены, Весту совершенно не интересовали и не трогали охотничьи или военные подвиги Леся, о которых перешептывались ее подруги или говорили жители деревни.
Да и сейчас, посматривая на раненого парня, она не думала о подвигах Леся, которые он совершил вчера вместе с своим младшим названным братом, уничтожив целый отряд лазутчиков степняков. Девушку больше беспокоило его состояние его здоровье, ей становилось страшно наблюдать за тем, как молодой и совсем недавно совершенно здоровый парень сейчас в беспамятстве мечется по топчану… умирает. И она, как целительница деревни, ничего не может сделать, чтобы он выздоровел и поднялся на ноги.
Несмотря на то, что семейство Леся было одно из самых больших и самых богатых семейств в деревне, в нем можно было бы найти человека, который мог бы посидеть у постели раненого и за ним присмотреть. Но независимо от этого деревенская целительница Веста, которой только стукнуло семнадцать годков, второй день приходила в дом семейства Леся, чтобы облегчить страдания и мучения этого парня. Его состояние было настолько плохим, что девушка сейчас хорошо понимала, что и сегодняшнюю ночь ей придется провести у его постели, его родные не справятся с уходом за раненым в таком тяжелом состоянии. Но по традиции рода русинов, это означало, что она становится официальной женой Леся, где-то глубоко внутри себя Веста внезапно ощутила, что она к этому готова и, в принципе, совершенно не против того, чтобы стать женой Леся.
Матерьсвет находилась в зените, в доме было светло, тепло и уютно, но в этот момент Леся начал бить страшнейший озноб. Веста тщательно закутала парня принесенными матерью семейства одеялами, хорошо понимая, что через небольшое время парню наоборот, возможно, станет совсем жарко и тогда потребуется лед для охлаждения его головы.
В дом вошла мать Леся, которая до этих дней сумела сохранить былую статность и красоту, в свое время она была первой красавицей на деревне, и отцу Леся пришлось приложить немало усилий, чтобы завоевать ее расположение и любовь. Они вместе прожили неспокойную, но богатую событиями жизнь в этой неказистой деревушке, родили трех сыновей и одну дочь, которая вышла замуж за парня из соседней деревни и уехала к нему, а братья были младше Леся по возрасту. Отец еще вчера вместе с Ивэном отправился за старой колдуньей Властой. Они пока еще не вернулись, вероятно, им было трудно колдунью уговорить приехать в деревню и заняться лечением Леся. Она последнее время мало практиковала и не очень охотно покидала свой дом. Деревенская же целительница Веста пока еще была молода годами и не имела такого целительского опыта, как эта старая колдунья, истинный возраст которой никому не был известен.
Мать Леся взглянула в глаза Весты и, не найдя там желанного ответа о скором выздоровлении сына, занялась уборкой дома. Она бросила в печку длинные ленты из деревенского полотна, сплошь покрытые кровью сына и желтой пеной, которые уже было невозможно отстирать в горячей воде, и тут же принялась отстирывать другие бинты, которые еще можно было бы еще раз использовать.
В этот момент в сенях что-то загремело, в комнату вошли Ивэн, отец Леся и старая колдунья Власта, которая выглядела усталой, но по лицу доброй старушкой. Но эта добрая старушка, посмотрев в лицо раненого, начала засучивать рукава своей рубашки и грубым тоном потребовала:
— Приготовьте, как можно больше, горячей воды, чистых бинтов. Обеденный стол выдвинуть в центр комнаты, раздвинуть и на него переложить раненого. А после этого всем вон из дома.
Сказала Власта и, взглянув на Весту, тихо и спокойно добавила.
— А ты, девочка останься. Поможешь мне!
В секунду дом превратился в муравейник, родичи Леся забегали, засуетились. Они быстро раздвинули обеденный стол, острыми ножами соскребли с него остатки пищи и жира. Принесли две большие кадки с кипятком. Когда все было готово, то догола раздели Леся и уложили его на стол. Старая колдунья тщательно вымыла свои руки, и пока кипятились костяные инструменты, она подошла к Лесю и что-то засунула ему за щеку. Затем она взяла в руки костяной нож и его лезвием провела по воспаленной коже кисти руки парня. Из глубокого пореза струей потекла желтая пена с черной кровью. Старуха стояла, опустив руки, и наблюдала за тем, как из раны вытекала эта непонятная жидкость. В этом взгляде колдуньи, как почувствовала Веста, которая ассистировала при операции, выражалась сложнейшая гамма чувств, важнейшее место в это гамме занимало чувство глубокой озабоченности.
— Эта отрава, а не кровь, доченька. Она должна полностью покинуть тело нашего Леся, иначе все наши потуги его прооперировать, окажутся напрасными. —
Власта вполголоса пояснила Весте свое ожидание.
— Я сейчас парня не могу ввести в целительный сон, пока эта желтая пена имеется в его теле. Пойди доченька во двор и его отцу прикажи срочно забить здоровую свинью, спустить у нее кровь, затем бросить в спущенную кровь этот порошок и всю кровь принести нам.
Веста, молча, поклонилась и вышла во двор, выполнять поручение Власты. Отец Леся внимательно выслушал слова девушки и тут же направился в свинарник, а его жена взяла в руки пакетик с порошком. Когда Веста вернулась в дом, то желтая пена из кисти руки Леся продолжала течь, но она уже не бежала бойкой струйкой, а едва капала в подставленную чашку. В душе девушка ужаснулась тому, что произошло с Лесем, лицо его превратилась в белый мрамор, глаза закатились в глазницах.
Гулко топая сапогами, в комнату вошел отец Леся и глазами поинтересовался, куда ему поставить ушат с кровью свиньи. Колдунья махнула рукой в сторону сооружения из хлипкого табурета, который водрузила на стол над телом Леся. С большим трудом отец поднял ушат с кровью свиньи и поставил его на табурет. После чего старуха тут же изгнала его из комнаты.
Некоторое время Власта и Веста наблюдали за тем, как по каплям из тела Леся вытекала последняя поганая кровь. Затем всколыхнулась Власта, из своей торбы она быстренько достала белый моток из эластичного материала, на одном конце которого было нечто похожее на плод дикой лесной груши, а на другом — острая угла. Колдунья развернула моток и грушу забросила в ушат со свиной кровью, что-то прошептала и сделала два пасса руками, эластичный провод наполнился свиной кровью и начал равномерно сокращаться. На острие иглы повисла крупная капля крови. Особо не мешкая, Власта чуть больше расширила сделанный ранее разрез на воспаленной коже кисти парне, ввела в рану иглу и с удовлетворением закрепила ее в ране, бесшумно отошла в сторону от стола с раненым.
Из раны вновь хлынула кровь, сначала в ней еще просматривалась желтый осадок, но уже через минуту кровь вновь приобрела красный цвет, в ней уже более не просматривались какие-либо желтые примеси. Власта знаками предложила Весте продолжить операцию. Девушка взяла второй костяной нож и еще больше им расширяла рану, когда нож в глубине раны не наткнулся на наконечник стрелы, то старая колдунья помогла Весте, специальным захватом вырвать наконечник стрелы из раны. Образовавшуюся полость заполнилась новой свиной кровью, которая снова обмыла полость, выводя из раны гной и комки свернувшейся отравленной крови. Убедившись в том, что рана очищена, девушка взяла в руки специальную иглу с ушком и ниткой и, мелким шовчиком, стала зашивать разрез раны. Когда работа была проделана, Власта из своей торбы достала очередной пузатый горшочек, заполненный густой светлой массой. Толстым слоем этой массы она намазала швы раны на кисти руки и плотно перебинтовала ее чистым полотняным бинтом.
К этому моменту улучшилось общее состояние раненого, лицо Леся приобрело небольшой румянец, исчез нездоровый озноб, парень перестал стонать. Старуха колдунья вызвала домочадцев Леся и строгим голосом приказала им приготовить еще кипятку, новые бинты. Затем отцу Леся, глазами показав на горшки с отравленной кровью, она его попросила вынести их во двор и поставить куда-нибудь в тенечек. При этом строго указав, чтобы он не пролил ни капли этой крови.
Отдохнув, старая колдунья и ее молодая помощница приступили к операции на плече. Один только час ушел на очистку и промыв специальным раствором этой раны. Когда операция была завершена, то Веста своим коронным мелким шовчиком зашила и эту рану Леся. Покрыв зашитую рану толстым слоем лечебного бальзама, Власта саморучно перебинтовала плечо молодого охотника.
Когда обе женщины, старая и молодая целительницы, завершили оперировать Леся, то Матерьсвета уже катилась к закату, кругом сгущалась вечерний сумрак и быстро темнело.
— 2 —
Власта не задержалась долго в деревне русинов, уже следующим вечером она ее покинула, сказав при расставании, что деревенская целительница Веста, несмотря на свою молодость, достаточно опытна, чтобы самостоятельно справиться с дальнейшим курсом лечения охотника Леся, а ее помощь ему уже больше не нужна. Но до своего ухода из деревни весь этот день и вечер Власта провела вместе с Ивэном. Она задавала ему множество вопросов о его прошлом и настоящей жизни в деревне. Интересовалась, чем он будет заниматься, когда подрастет и не отпускала паренька от себя ни на шаг. Вначале подростку не очень понравилась эта властная старуха, он даже несколько раз порывался покинуть и убежать с ее глаз долой. Но в каждом случае ему этого не удавалось, Ивэн, как ни старался, но не мог провести старуху, а Власта получала истинное наслаждение, разговаривая с пареньком и одновременно разгадывая его подростковые уловки и трюки.
Посмеявшись в очередной раз над очередным вымыслом этого хитроумного паренька, Власта взяла его за подбородок и, внимательно заглянув ему в глаза, поинтересовалась, как долго летающая колесница может еще находиться под водой? Сначала Ивэн замер от страха, в этот момент парню показалось, будто рука старой бабки перехватила его горло, он не мог дышать и даже начал терять сознание от нехватка дыхательного воздуха. Но Власта оказалась опытной колдуньей, она тут же смекнула, что сейчас происходит с Ивэном, поэтому снова посмотрела и не менее опытной женщиной, хотя никогда сыновей не имела, она сердцем почувствовала, что у него происходит на душе. Она вовремя остановилась с этой своей полушуткой, помогла ему восстановить нормальное дыхание. Не каждому человеку дано столь спокойно выдержать, всю неожиданность подобного провокационного вопроса о небесной колеснице, вот и Ивэн, оставаясь внешне спокоен, как рыба, внутренне пришел в полное смятение. В душе он и раньше побаивался за сохранность своего речного тайника с истребителем, ему все время казалось, что тайник вот-вот будет раскрыть врагами, что он может лишиться своей замечательной машины, которую ему на время дал попользоваться отец. В этот момент Ивэн даже подумал о том, а не бросить ли все в деревне и бежать, спасать свой истребитель, чтобы, подняв его в воздух, сражаться с врагом.