Серёга предложил держаться вместе. Что ж, Легат не возражал, парнишка, похоже, честный малый, а вдвоём им будет веселей.
Между тем прогулка закончилась. И арестанты потянулись к выходу со двора. Рядом со Стасом вдруг оказался «Счастливчик». Поочерёдно подмигивая обоими глазами, он в полголоса загадочно посоветовал Легату быть поосмотрительней, и ни во что не вмешиваться:
- Я гляжу, ты нормальный мужик, хоть и «мусор». Поэтому хочу тебя курсануть: в твоём положении взбухать глупо. Я вообще не пойму, почему «смотрящий» до сих пор с тобой не разобрался. Думаю, «Монах» пока присматривается к тебе…
Посчитав, что своим советом он оказал новичку неоценимую услугу, и отказаться ему вроде как будет невежливо, «Счастливчик» повторил своё предложение обменять обручальное кольцо на телефонный звонок:
- Сегодня в моём магазине акция: три дополнительных минуты разговора за стандартную плату! - подёргивая растянутыми в улыбке щеками, сообщил блатной. – У нас для вас всё по прейскуранту, и даже лучше!
Но Стас по-прежнему не собирался продавать кольцо. Тогда блатной предложил сыграть на интерес:
- Я ставлю свою «трубу», а ты жёлтую цацку.
- Щас! - неприязненно усмехнулся капитан. - Ты будешь «тасовать по бабушке», а я как бы ни при делах? Фраера наивного нашёл?
- Так кто тебе мешает «стричь поляну»? - сделал удивлённое лицо «Счастливчик», и кивнул на Серёгу: – Вон, «пряника» в «чикитайке» себе возьми в помощники, если хочешь.
Стас с сомнением разглядывал блатного, а тот, прибедняясь, заверил:
- Да у меня мозгов против тебя не хватит - даже чтобы на бутер намазать! А «пулемёт» и «скиры» будут новьё, мамой клянусь!
Иными словами, «Счастливчик» ручался, что колода будет новенькая, а карты - некраплёнными. Конечно, верить ему на слово было наивно, но Стасу просто необходимо было позвонить жене. И он согласился.
Глава 8
Вернувшись в камеру, подручные «Счастливчика» сразу занялись приготовлением «катрана» - места для игры в карты: убрали с койки все вещи, в струнку натянули одеяло, чтобы без единой складочки, поверх был разослан коврик. «Счастливчик» уселся на этой подстилке, по-турецки скрестив ноги, опершись локтями на колени. Стас сел напротив и взглянул в его будто добродушное лицо - в блестящие, узкие, убегающие зрачки.
«Счастливчик» церемонно поцеловал запечатанную колоду карт, осенил себя крестным знамением, пожелав себе фарта, и с треском вскрыл колоду. Будто приклеенная к лицу его улыбка стала шире, щёки и веки задёргались в задорном подмигивании.
- Не плачу – на «птичник» прямиком лечу! - объявил он до начала игры, чтобы после не возникло недоразумений.
Играли в очко. По ходу дела, подручные поднесли хозяину чай и сладости. «Счастливчик» оказался изрядным снобом и любил всё делать с комфортом.
Впрочем, для Стаса всё быстро закончилось проигрышем.
- Ваша карта бита, уважаемый джентльмен! Позвольте получить мой выигрыш! - раздался пренебрежительно-насмешливый голос «Счастливчика».
Но смериться, что надежда окончательно погасла, остановиться, пока ещё не поздно, Стас уже не мог. Он весь был во власти гнева и яростного желания любой ценой позвонить домой, будто это был вопрос жизни и смерти.
- Будем дальше играть, – Стас снова принялся тасовать карты.
- Масть не лошадь, к утру придет, - скаламбурил, ничего не имея против «Счастливчик», и деловито осведомился, отставляя пиалу:
- Что ставишь?
- То, что на мне, - сказал Легат. – Спортивный костюм…Всё, вплоть до трусов.
- Извини, но мне твои обноски не интересны. Что посущественнее можешь предложить? – поинтересовался тюремный делец, скользнув по противнику цепким оценивающим взглядом.
- Пусть свою жизнь поставит, а я зуб золотой за него внесу, - вдруг вклинился в торг Димон, в руке его появилась заточка, которую он демонстративно вращал между пальцами. Этот парень не забыл обиду, как мент окунул его физиономией в унитаз, и жаждал поквитаться.
Вдруг стало тихо. Сгрудившиеся вокруг обитатели камеры примолкли выжидающе.
- Так, - кивнул «Счастливчик». И посмотрел на Легата пристально. - Слышал?
- Слышал.
- Если проиграешь, понимаешь, чем платить придётся? – дёрнул углом рта «Счастливчик», продолжая в упор глядеть на Легата. Потом указал ему глазами на остро заточенное самодельное «пёрышко» в руке Димона.
- Тогда душа с меня вон… - понимающе произнёс Стас.
- Да чего тут толковать-то, - услужливо воскликнул один из присутствующих, - условия ясные... Проиграет, легавый, - сам себе харакири сделает!
- Согласен, - отчеканил Стас, дыша хрипло и коротко, - на всё согласен! Только пусть достанут новую колоду.
- Запомните, братцы, его слова! - даваясь от злобной радости, забурлил Димон, озираясь. – Запомните!
Особым условленным стуком по двери вызвали дежурного надзирателя и за наличные тут же купили у него новую колоду. «Счастливчик» передал карты Легату. И коротко бросил:
- Мечи!
В самый последний момент к «катрану» вдруг пробился Серёга и положил на плед рядом с карточным банком свои драгоценные кроссовки.
- Что, тоже хочешь поставить? – понимающе спросил у него «Счастливчик». – Подожди, сейчас мы с ним сыграем, а потом с тобой.
- Это будет его ставка, – с запинкой пояснил Серёга, кивая на Легата.
Но Стас уже опомнился. Короткой заминки оказалось достаточно, чтобы осознать всю абсурдность собственного поведения. Будто ведро ледяной воды ему на голову вылили. Куда он продолжает лезть?! Ясно же, что карты, хотя вроде и новые, но наверняка хитро обработаны - «подкованы». Затея с самого начала была безнадёжной, бессмысленной. Садиться играть с профессиональным «каталой» - верх идиотизма.
Стащив с пальца кольцо, Стас бросил его «Счастливчику»:
- Я передумал играть.
У присутствующих возник жаркий спор, можно ли вот так – соскакивать в последний момент, когда пари уже заключено. Впрочем, «Счастливчик» не проявил принципиальной кровожадности. Надев себе на палец золотую цацку, он довольным тоном сообщил, что вполне удовлетворён полученным выигрышем.
Казалось хоть в чём-то Стасу повезло. По крайней мере теперь он не один, рядом появился настоящий товарищ, доказавший это делом. С таким другом, как Серёга, можно хоть в разведку!
Но к вечеру у Сереги неожиданно разболелась голова, он вдруг почувствовал себя разбитым. Рэпер пытался бодриться, но Стас видел, что парню становится всё хуже. У бедняги разбухли железы на шее, странно посинела кожа.
- Грипп, - внимательно осмотрев нового приятеля, объявил Легат, - видать ещё на воле подхватил.
На этот раз «Счастливчик» проявил неожиданную щедрость и дал в долг несколько таблеток. Но дешёвые медикаменты типа анальгина и цитрамона не помогли.
Вскоре Серёга уже метался на своей койке в горячем поту. Ему становилось всё хуже, он бредил. Пришлось вызвать тюремного врача. Тот, едва взглянув на больного, заявил, что его нужно немедленно перенести в тюремную больницу. Стас собрал сумку рэпера, в которую запихнул его любимые кроссовки. Серёгу уложили на одеяло вместо носилок и понесли к выходу.
Глава 9
Эту ночь Стас проспал как убитый и проснулся позже многих. Страшное напряжение первых двух дней дало о себе знать: тело было словно чужим, голова без привычного утреннего кофе соображала с большим трудом. Некоторое время Стас продолжал лежать: во сне он видел себя свободным человеком, и требовалось заново привыкнуть к отвратительной реальности.
Наконец, усилием воли Легат заставил себя подняться и встал в конец очереди к умывальнику.
Мимо, неторопливо прошаркал дедуля с угловой койки, перед ним все почтительно расступились. Пожилой авторитет всё делал не спеша, словно не замечая очередь из сокамерников за своей спиной. Тщательно умывшись, он выдавил пасту на зубную щётку и долго орудовал ею у себя во рту. На обратном пути, встретившись глазами с полицейским, старый греховодник подмигнул ему, и будто в издёвку, широко улыбнулся, продемонстрировав пожелтевшие, но вполне крепкие «клыки». Хотя Шныра, выпрашивая для него зефир, уверял, что дед давно утратил последние зубы! Да и подмеченные Стасом накануне грозные признаки надвигающегося старческого слабоумия загадочным образом испарились: голова у «пенсионера» совсем не тряслась глаза были ясные! В его исполнении «закос» под старого пердуна, из которого сыпется песок, оказался цирком, клоунадой - высочайшего класса, это несомненно; но совершенно непостижимо для обычного смертного: зачем понадобилось разыгрывать такой спектакль?!
Уже давно пришло время завтрака, а «кормушка» для подачи еды всё не открывалась. Хотя было слышно, как по коридору уже минут двадцать гремит колёсами тележка, на которой с пищеблока привозят огромные кастрюли с утренней кашей. Зычный голос «баландера», доставившего еду с кухни, громко оповещал соседей о том, что на завтрак сегодня перловка и какао. Их же охрана всё время кормила обещаниями, что мол ещё потерпите и до вас очередь дойдёт. А потом «вертухаи» и вовсе перестали реагировать на возмущённые крики и стук в дверь. Прошло ещё два с половиной часа, в соседних камерах давно поели, а о них будто забыли! Только время от времени открывался дверной глазок.
Все в камере были злые ещё и от того, что неожиданно оборвалась всякая связь с волей: мобильная связь, Интернет – всё перестало работать как-то разом и вдруг.
Оставшись, как и все без завтрака, Стас открыл свою сумку, собираясь хотя бы попить чайку с печеньем. И тут выяснилось, что какая-то крыса обчистила его.
Неподалёку расположился Шныра со своими шестёрками. Они тоже чаёвничали. И похоже там преспокойненько поедали его передачу! Но как это доказать?! Обратиться к «Монаху» с жалобой на беспредельщиков? Или рискнуть самому призвать к ответу ворюг? Легат не знал, как поступить. В последний раз ему приходилось так жестко» проходить прописку» лет пятнадцать назад, в первый год армейской службы. Потом, на первом курсе военного училища, он уже был в авторитете: большинство курсантов были вчерашними школьниками, а он единственный - дембель, поэтому сразу был назначен старшиной роты…Так что отвык он чувствовать себя бесправным салагой. А его ещё и провоцировали, подталкивали либо безоговорочно подчиниться местным порядкам, признать себя подчинённым ничтожеством, стоящим в местной иерархии чуть выше «петухов». Либо идти на открытый конфликт с ворами.
Неожиданно дверь камеры отворилась, но оказалось, что это прибыл не безнадёжно запоздавший завтрак. В коридоре толпилась целая делегация в составе начальника тюрьмы, нескольких его заместителей, главного врача тюремной больницы и ещё каких-то работников заведения. Все они с каким-то опасливым любопытством разглядывали обитателей «хаты», словно находились в зоопарке перед вольером с семейством горилл. При этом никто даже не перешагнул через порог. Штатские и «погоны» о чём-то в полголоса совещались между собой.
Наконец, озадаченным сидельцам велели выйти в коридор и взять с собой все личные вещи. Их выстроили вдоль стены, и врач с ассистентом тщательно осмотрели каждого. Было объявлено, что их переводят в другую камеру. Это было сказано без объяснений, как приказ. Начальник тюрьмы только пообещал «переселенцам» компенсировать пропущенный завтрак двойной порцией мяса на обед.
- Ещё жалобы есть? – строго спросил начальник, коренастый невысокого роста мужик в звании подполковника с мясистым красным лицом. Простецкий на вид, честный, и вероятно не очень далёкий служака, - таким он показался Легату.
- Почему свидания и передачи отменили, начальник? – дерзко выкрикнул вор по прозвищу «Абрек», сухой, темнолицый, весь исполосованный шрамами парень с примесью азиатской крови.
Полковник дал необходимые разъяснения, что из-за беспорядков в одной из тюрем Москвы, во всех следственных изоляторах города временно вводится карантинный режим. И добавил скорее с сочувствием, чем со злорадством или злым упрёком:
- Так что благодарите своих корешей… Но обещаю, как только карантин закончится, - свидания и передачи будут немедленно возобновлены.
Начальник тюрьмы терпеливо отвечал и на другие вопросы заключённых. Ровный взгляд его переходил с одного лица на другое, лишь на одном задержался с прищуром, хотя ничего особенного в нём не было – обычное мужское лицо, как у них в «органах» принято говорить «без особых примет», разве что нос немного толстоват и искривлён в переносице, видать был сломан. И взгляд у парня упрямый и многозначительный. Подполковник поспешил виновато отвести глаза. Что поделаешь, он тоже человек и порой должен совершать постыдные поступки. И всё же не хотел бы он когда-нибудь сам оказаться на месте этого парня…
Едва заселились в новую камеру, как принесли горячий обед. Начальство не обмануло – мяса в супе было вдвое больше обычного. Понемногу общий накал озлобленности и раздражения стал снижаться. По соседству с Легатом даже послышались весёлые прибаутки и добродушный смех.
Стас тоже не был исключением: тарелка дымящихся щей, от которой шёл аппетитный мясной дух, обещание скорого свидания с женой немного подняли ему настроение. Казалось, жизнь понемногу налаживается и всё ещё может как-то утрястись.
Сзади Легата окликнул парнишка, которому он прошлой ночью уступил свою шконку. Стас обернулся на зов, в это время второй подручный Шныры будто случайно, проходя мимо, грубо задел его и опрокинул миску с супом. Всё было разыграно, как по нотам! Обед капитана оказался на полу и вроде как никто не виноват. Исполнитель, пряча ухмылку, извинился, и гоголем направился к своим. И ни слова сочувствия от окружающих не прозвучало. Напротив, многих происшествие позабавило.
- А ты с пола слижи свою баланду, чтоб добро не пропадало, - посоветовал кто-то под смешки остальных. – И поторопись, а то петушки это сделают за тебя, им не западло.
Стас перехватил ироничный взгляд пожилого смотрящего камеры, который и не думал вмешиваться. В выражении морщинистого лица старого «законника» ясно читалось, что даже сделай пострадавший «предъяву», - честного разбора всё равно не будет. «Ты мент, а ментов у нас не любят, и жить тебе, легавый, всё равно тут не дадут» - будто говорил ему «Монах»…
Вокруг проголодавшийся народ с аппетитом прихлёбывая и чавкая уплетал свои законные пайки, и только отверженный одиночка глотал слюну и сжимал кулаки от ощущения бессилия: все его боевые навыки и опыт тут бесполезны, не может же он в одиночку передушить большинство обитателей этого гадюшника! Оставалось лишь терпеть и ждать ужина.
К счастью, пытку скрасил неожиданный вызов к адвокату.
Глава 10
Едва открылась дверь в комнату для свиданий с адвокатом, как Стас мгновенно догадался, что дела его за эти три дня лучше не стали, скорее наоборот: на молодого защитника больно было смотреть. Почти не поднимая на него глаз, юноша уныло признался Стасу, что обжаловать несправедливое решения судьи о помещении его в обычную тюрьму, пока не удалось - вышестоящая инстанция отказала. Свою негативную роль в этом решении сыграло ещё и то обстоятельство, что родное полицейское начальство фактически открестилось от «вляпавшегося в грязную историю» капитана, заявив, что не намерено его выгораживать и по тму не станет выдавать на него положительную характеристику до окончания служебного расследования.
Вывалив на Стаса дурные вести, адвокат драматически замолчал. Виновато понурив голову, он вероятно ожидал заслуженных упрёков в свой адрес. Но капитан решил его не добивать, ведь парень старался, и не его вина, что так всё скверно складывается.
- Тебя как зовут то? - переходя на дружеское «ты», поинтересовался Стас.
- Саша, - поднял на него удивлённые глаза адвокат, и, спохватившись, поправился: – Александр Князев.
- Шурик, значит - немного покровительственно улыбнулся юноше 32-летний мужчина, и с усталой задушевностью в хриплом голосе посоветовал:
- Да не переживай ты так, Сашок.
- Ну как же, вы ведь тут!… - вспыхнул начинающий юрист.
- Ничего, как-нибудь… - заверил с неунывающим видом Стас, хотя у самого на душе кошки скребли. Единственное о чём попросил адвоката - похлопотать насчёт свиданья с женой.
- Да, да, я всё делаю! – заверил парень.
Стас продиктовал номер телефона своей Нины и велел передать жене, чтобы она не беспокоилась, так как у него всё в порядке, и что передачу от неё он получил и очень доволен.