Путь не занял много времени, как и само собрание. Как я и думал, решался вопрос о новом Хокаге. Джирая-сама отказался от этой должности и предложил на нее Сенджу Цунаде, пообещав даже ее найти и уговорить принять пост. После недолгих споров кандидатуру одобрили и дали добро на ее поиски. Джирая-сама попросил в помощники Наруто и сказал, что выйдет сразу же как она очнется. Расставаться с Наруто мне не хотелось, но что я мог поделать? Мое напряжение смог заметить присутствующий на собрании отец и подал идею приставить для защиты джинчурики еще одного человека. На мое удивление Джирая-сама не стал отказываться и предложил мою кандидатуру, которую, из-за недовольства Данзо-самы и старейшин отклонили, сказав, что для защиты хватит и одного Санина.
Возвратился домой я в весьма скверном состоянии. Мало того, что Наруто уходит так еще и сопровождать ее будет только один человек. Нужно придумать, как ее подстраховать, особенно учитывая последние новости об Акацуки. Еще и Саске в опасности, ведь Орочимару целенаправленно охотился за ним. Нужно будет посоветоваться с отцом и Джираей-самой, может вместе и придумаем, как выйти из ситуации. Еще и похороны Сандайме назначенные на завтра.
На следующий день дождь начал лить еще с самого утра и не прекращался до вечера, мелкий и нудный он прекрасно передавал настроение находящихся на похоронах людей. Казалось, что небо плачет вместе с нами. Было тяжело смотреть на подавленных ребят, на плачущего внука Сандайме Конохомару. Эта потеря сильно ударила по Конохе, а в особенности по недавно вышедшим из стен Академии ребятам. Они еще верили в непобедимость Хокаге, а тут такое. Этот день сильно на них повлиял, многие задумались о том, что ждет их впереди. Один день заставил их сильно повзрослеть. Хорошо это или плохо это время покажет.
Хи-но-Куни. Неделю спустя.
На следующий день после нападения меня вместе со всем моим отрядом отправили патрулировать границы. Судя по всему, старейшины и Данзо-сама решили подстраховаться, таким образом, стараясь помешать мне пойти с Джираей-самой и Наруто, да и вообще ограничить наше с ней общение. Правда они поздновато спохватились, хотя раньше им хоть и немного, но мешал Сандайме, сейчас же у них развязаны руки. Уходил на миссию я с тяжелой душой, даже несмотря на то, что Наруто успела очнуться к тому моменту, мне все равно не хотелось ее покидать, у меня было плохое предчувствие.
Придя после собрания, я сразу пошел к Наруто и всю ночь провел рядом с ее кроватью, я был первым, кто узнал, что она пришла в себя. Я был очень рад и сам не понял, как ее поцеловал, просто в один момент до меня дошло, что больше не могу сопротивляться своим желаниям. Вначале поцелуй был довольно невинен, просто касание губ, я боялся зайти дальше, боялся, что она меня оттолкнет, но она ответила. Сейчас вспоминая этот момент, мои губы сами собой расползаются в счастливой улыбке, хорошо, что на мне маска и никто из подчиненных не видит моего лица, хотя Беркут и косится подозрительно, но молчит и я ему благодарен.
Возвращаясь, домой с миссии спустя неделю я надеялся узнать подробности про Наруто, ведь в то утро нам не удалось надолго остаться одним. Хотя может это даже к лучшему, иначе одними поцелуями мы могли бы и не обойтись. От друг друга нас отвлек стук в дверь и голос мамы, которая сказала, что Какаши-семпай заходил передать, что меня вызывают на собрание капитанов АНБУ. Пришлось отрываться от сладких губ моего солнышка и оставлять ее на попечение матери. Итогом собрания стала отправка на недельную миссию по патрулированию.
Едва успев сдать отчет и выйти за пределы штаба АНБУ, как меня нашел Шисуи и сообщил, что через два дня после моего ухода на миссию в деревню пробрались Акацуки. Их встретили Асума-сан, Куренай-сан и Какаши-семпай, обошлось без жертв, но Какаши-семпай не ожидавший, что один из преступников окажется нукенином-Учихой попался в Цукуёми*, личность этого нукенина осталась загадкой, потому что он был в маске. Им была нужна Наруто, но та к тому моменту уже ушла с Джираей-самой на поиски Цунаде-самы. Узнавший о нападении Саске отправился предупредить ее об опасности, вдогонку за ним бросился Гай-сан. Они оба успели вовремя и помогли отбить нападение Джирае-саме, не позволив забрать Наруто и даже сумев ранить противника, но Саске был серьезно ранен. Сейчас он в больнице, но скоро его выпишут. Только он успел рассказать новости, как меня срочно вызвал отец и рассказал, что Джирая-сама передал сообщение, что недалеко от них был замечен Орочимару. Я, Шисуи и Аоба были выбраны для отправки в помощь. Мало ли что? Лучше перестраховаться, выход через полчаса.
Хи-но-Куни. День спустя.
Благодаря тому, что в нашем отряде собрались достаточно опытные шиноби, мы смогли добраться до нужного места в течении дня. Но даже так мы почти опоздали. Мы прибыли, когда бой между Санинами только начался. Я увидел лежащую без сознания Наруто, всю в крови и передающую ее на руки Шизуне-сан Цунаде-сама, у которой были странные метки по всему телу. Мгновенно оказавшись рядом и с помощью Шарингана убедившись, что с Наруто все в порядке, я поинтересовался кто нанес ей раны. Узнав, что это сделал тот очкастый тип, которого вроде зовут Якуши Кабуто, а услышав его слова что, скорее всего она умрет, я сильно рассердился и, судя по тому как сбледнула Шизуне-сан выглядел я не добро.
К моему огромному сожалению, поставить на место наглеца мне не дали. Сразу как увидел подкрепление, Орочимару приказал отступить, а мы не стали преследовать, решив позаботиться о раненых. Шисуи правда не отказал себе в желании меня поприкалывать на счет, что меня волнует только Наруто. Очень ехидно посматривая в мою сторону так, как я забрал Наруто и нес ее на руках, но мне было все равно, поэтому не дождавшись ответной реакции он начал расспрашивать о бое. К тому моменту, как мы дошли до гостиницы, в которой остановились Санины, мы получили исчерпывающие ответы.
В тот же день я решил отправить с вестями обратно Шисуи и Аобу, а самому остаться вместе с Наруто и Санинами. На следующий день Цунаде-сама забрав Шизуне-сан, ушла улаживать свои дела, а на деле на переговоры со своими кредиторами, сказав, что вернется через пару дней. Джирая-сама ушел собирать материал по его словам, попутно сказав мне, что раз я с Наруто то беспокоиться не о чем.
Ближе к обеду очнулась Наруто, правда она была немного вялой. Она очень обрадовалась моему присутствию и охотно рассказала как продвигалось их с Джираей-самой путешествие. Как она выиграла спор у Цунаде-самы, как выучила Расенган**. Она быстро заставила меня позабыть обо всем и все то время, которое Цунаде-сама потребовалось для решения своих проблем, мы провели вместе. Гуляли вместе, целовались и в целом просто вели себя как обычная влюбленная парочка, а не шиноби. У Джираи-самы хватило такта не мешать нам и, хотя я иногда чувствовал его по близости, нас он не беспокоил.
Спустя неделю мы выдвинулись обратно в Коноху, сам путь занял еще где-то неделю. Инаугурация была проведена в кратчайшие сроки и Годайме Хокаге вступила в должность. Буквально на следующий день после назначения меня вызвали к ней и, сообщив, что Наруто через неделю отправляется в двухлетнее путешествие тренировку с Джираей-сама. Поэтому мне дается недельный отпуск и нас отправляют на источники небольшой группой. В группу вошли четыре команды, вместе со своими наставниками - это команды Гай-сана, Какаши-семпая, Асумы-сана и Куренай-сан. Как оказалось, ребята смогли подружиться во время Чунин Шикен и после, помогая восстанавливать деревню окончательно стали друзьями. Для охраны была выделена команда АНБУ, а так же отправлен я и Шисуи, официально отдыхать, а неофициально помочь проследить за ребятами их наставникам.
Провожать нашу группу вышли не только родные, но и сама Хокаге, причем Наруто пришла вместе с ней и моей мамой. Я не знаю, о чем они с ней говорили, но Наруто была сильно покрасневшей, а когда встретилась со мной глазами, заалела еще пуще прежнего. Вопросительно приподняв бровь, я посмотрел на идущих рядом с ней женщин, но они сделали вид, что не заметили.
После кратких напутствий мы выдвинулись в путь. В такой большой и веселой компании не обошлось без различных небольших происшествий. Так, например Гай-сан смог уговорить Какаши-семпая на соревнование по скорости. Асума-сан о чем-то переговаривался с Куренай-сан, но это впрочем, не мешало им приглядывать за ребятами. Мальчишки о чем-то спорили, куноичи собравшись компактной кучкой о что-то обсуждали. Я и Шисуи просто наслаждались неторопливым бегом и предвкушали отдых.
К моей радости к концу пути Наруто пришла в себя, и перестала заливаться краской, только увидев мой взгляд. Я был рад, что она пришла в себя, а так же тому, что остаток пути мы проделали рядом, ведя неспешный разговор, старательно игнорируя ехидные (Шисуи и Саске), любопытные (большая часть) и заинтересованные (группой прикрытия сделали мой отряд) взгляды.
Окрестности Конохи. Горячие источники. Гостиница.
Неделя на источниках пролетела быстро, за это время мы с Наруто стали еще ближе. Годайме не поскупилась, выкупив нам одни из лучших номеров, которые были двуместными. Я поселился с Шисуи, но он почти не появлялся в нашем номере предпочитая проводить время с командой АНБУ. Сегодня последний день нашего внепланового отпуска. Шисуи предупредил что ему нужно отлучится и он вернется не раньше нашего выхода завтра, то есть к обеду. Все остальные разошлись, кто куда и впервые за все время мы с Наруто остались одни.
Целый день мы гуляли, веселились, но все подходит к концу. Не смотря на то, что мы вернулись довольно поздно, в номерах еще никого не было, все отправились на фестиваль в соседний город, в то время как мы решили на него не идти.
Дальнейшие события походят на сон, но проснувшись утром и почувствовав, а после и увидев твою золотистую голову на моей груди, я был счастлив. Вспоминаю, как ты говоришь, что если не сделаешь это, то будешь жалеть и целуешь меня. Вначале легкий ненавязчивый поцелуй вскоре перерастает во что-то невообразимое. Меня охватывает жар, и я пытаюсь отстраниться, но ты, обвив мою шею, еще ближе прижимаешься ко мне и целуешь с невообразимой нежностью и страстью, и я сдаюсь отвечая. Слегка отстраняясь, я начинаю целовать ее шею, слегка прикусывая бьющуюся венку на шее, и слышу тихий прерывистый вздох и тихий шепот, от которого у меня слетают остатки самообладания. - Хочу тебя. Всего и без остатка.
Остатков разума еще хватает на то, чтобы подхватить ее на руки и зайти в свою комнату, после чего там активируется барьер, поставленный еще в первый день Шисуи, и если тогда я не понял, зачем нам подобное в комнате то после я был ему благодарен. Мне и, правда, пригодился самоактивирующийся односторонний звуковой барьер, хотя вспомнил о нем я только утром, а в тот момент я упивался новыми ощущениями. Это так приятно чувствовать нежную кожу под своими руками, исследовать каждый миллиметр ее тела, аккуратно освобождая ее от одежды. Слышать прерывистые вздохи и ловить ее стоны, видеть ее затуманенный от желания взгляд.
Добравшись до кровати и аккуратно положив её на простыни, я слегка отстраняюсь и даю себе возможность исследовать твое тело. Осторожно самыми кончиками пальцев провожу по контору её лица, опускаюсь к изгибу шеи, спускаюсь на холмики её упругой груди. От нежных прикосновений моих пальцев и следующих за ними поцелуев, её маленькие соски твердеют под тонкой тканью. Но её полный желания взгляд из полуопущенных ресниц жаждет большего. Её ротик приоткрывается, и она облизывает свои губы. Я не выдерживаю и целую ее, начиная играть с ее язычком. В это же время мои руки не находят покоя, исследуя каждый миллиметр её тела. Я не тороплюсь, стараюсь растянуть удовольствие, покрываю поцелуями ее шею, вдыхая ее неповторимый запах, запах сочных персиков.
- Такая вкусная, - шепчу, спускаясь поцелуями к аккуратной груди.
Беру сосок в рот и медленно обвожу кончиком языка её вершинку. Играю с ней, то слегка посасывая горошинку, то прикусывая, заставляя любимую выгибаться от наслаждения. Мне кажется, что я сам уже возбуждён до предела, готовый взорваться в любую секунду, но продолжаю сладкую пытку для неё и для себя. Перехожу к другой груди и вытворяю с ней то же самое, то лаская языком, то возбуждающе покусывая. Все моё естество требует освобождения, и я избавляюсь от последней преграды. Ты лежишь полностью обнаженная передо мной такая прекрасная и невинная, я смотрю тебе в глаза и получаю подтверждающий кивок и тихий ответ на невысказанный вопрос. - Не медли Итачи. - Осторожно приподнимаюсь и укладываюсь между её раскинутых ног.
- Такая красивая, - шепчу ей в губы и осторожно развожу ее ноги шире.
Я не хочу причинить ей сильную боль. Я не могу полностью избавить её от этого, но постараюсь сделать его наименее болезненным. Отвлекаю ее поцелуями, а сам осторожно круговыми движением начинаю массировать ее клитор, осторожно вводя один палец внутрь, после добавляя еще один. Слышу твое учащённое дыхание и стоны, чувствую, что ты готова. И вот я продолжая покрывать легкими поцелуями твоё лицо, впиваюсь в твои манящие губы и осторожно проникаю внутрь. Ты такая горячая и тесная, что приходится быть осторожным, проникая в тебя небольшими толчками. Я даже боюсь слишком быстро кончить, не успев доставить тебе наслаждения. Я достиг преграды, такой ненавистной, поскольку должна причинить тебе боль, и такой желанной, ибо она показывает, что я первый твой мужчина, и я тебе обещаю, что и единственный.
- Прости! - шепчу я в мягкие губы и одним решительным движением разрываю ее, ловя губами твой болезненный вскрик. Замираю и даю тебе привыкнуть к новым ощущениям, в то время как губами собираю слезинки, сбежавшие с уголков твоих широко раскрытых глаз.
- Прости... - покрываю поцелуями лицо, бархатистую кожу шеи.
- Моя... - шепчу в твоё ушко, медленно выходя.
- Моя... - и вновь входя на всю длину.
- Моя... - ощущая, что тебе стало легче и ускоряю темп.
- Моя... - твои пальчики с острыми ноготками впиваются в мои плечи, и ты выгибаешься мне на встречу, обхватывая меня своими ножками, а твои блаженные стоны заверяют, что утихающая боль уступает место наслаждению.
- Моя... Моя... Моя... - тихо, как мантру повторяю я. Слышу твой вскрик, и ритмичные сокращения волнами сотрясают твое тело в моих объятиях, сжимая мой перевозбужденный член, готовый выплеснуться в любую минуту.
- Моя... - делаю последний мощный толчок, и уже не сдерживаясь, сам изливаюсь внутри моего солнышка, моей Наруто.
- Люблю тебя, мое солнце, больше жизни. - Ловлю нежную улыбку своей девушки и притягиваю её поближе, такую уставшую и удовлетворенную. Нежно, едва касаясь, целую ее в ушко, любуюсь лёгкой умиротворённой улыбкой, смотрю, как она засыпает в моих объятиях доверчиво прижавшись ко мне.
- Моя... - уже засыпая, проносится в моих мыслях полная блаженства мысль.