Генри Диксон. 1992 год.
Генри дослуживал второй год в морпехе, когда их отправили в Скалистые горы в Колорадо на перехват группы Куолена. Но когда пехотинцы прибыли, им осталось только подобрать трупы. Горные спасатели в этом районе оказались парни не промах и за сутки расправились со всей бандой. Им помогла сама природа - горы тоже ублюдков не терпели.
Самого Куолена военным пришлось отскребать со дна ущелья вперемешку с обгоревшими фрагментами вертолета, угнанного у спасателей.
Генри, Лесли и немолодой сержант из медицинского подразделения отправились сопровождать "груз 200" на вертолете. 20-летний Генри был мрачен. Он стремился на первом своем боевом задании показать, чему его обучили, а вместо этого приходится трупы возить, оказалось, что за него все сделали какие-то салаги-спасатели, старики лет по тридцать-сорок...
Сначала Гарри не обратил внимания на то, что один из мешков сверху шуршит не так, как другие. Потом из него послышался слабый еле уловимый стон. Диксон подскочил и прислушался. Нет, вроде послышалось. Сержант похрапывал у иллюминатора. Лесли листает футбольный журнал. "Это я в детстве слишком много ужастиков смотрел в кино, - успокоил себя Гарри, - вот и мерещится!".
- Помогите... Помогите...
Генри снова уставился на мешки, чувствуя, как сердце куда-то провалилось, а по спине бегают огромные мурашки. "Е-мое! Это мне уже не послышалось!".
Мешок снова зашевелился. Его пытались разорвать или расстегнуть изнутри. Снова донеслись стон и мольба о помощи. "Молния" затрещала и отъехала на несколько дюймов.
При мысли, что сейчас покойник вылезет из мешка, Гарри совсем по-детски взвизгнул, шарахнулся, налетел на привставшего Лесли, и оба растянулись на полу с таким грохотом, что пилот чуть не сделал "мертвую петлю", а сержант подскочил в кресле и спросонья от души обматерил рядовых:
- Вам тут что, дансинг с девочками? - орал он, злясь, что так испугался. - Нашли место придуриваться, - он добавил еще несколько ругательств.
Заикаясь и вздрагивая, Генри сообщил о странном поведении верхнего мешка. Сержант еще раз выругал его, подошел к мешкам, дернул "молнию" на верхнем, и гаркнул:
- Ну, идите, гляньте, кретины! И где ваш ожив... А-а-а, тысяча чертей!!!
Парни чуть снова не растянулись, когда бросились посмотреть, что заставило бывалого служаку так кричать.
На них умоляюще смотрела огромными глазами девушка, которую они подобрали на плато "Обреченного" с тремя ранами в грудь и плечо. От потери крови она стала белой, как тот самый снег на утесе, вокруг глаз залегли широкие синие круги, губы потрескались и поголубели. Но все равно видно было, что девчонка хорошенькая как картинка - блондинка с пушистыми волосами и нежным личиком. Ну и сволочь был этот Куолен. Спасатели, которые с ним разделались, говорили: то ли он сам подстрелил девушку, то ли в перестрелке ею прикрылся.
- Помогите, - повторила девушка.
Сержант быстро опомнился. Он расстегнул мешок полностью, осторожно переложил девушку на носилки, велел Генри приготовить аптечку, а Лесли - позвонить в госпиталь в Монтроз и сообщить о тяжелораненом на борту. Сам он разрезал разорванные куртку и водолазку девушки и поспешил с первой помощью. Внезапно раненая снова застонала, шевельнула губами и закатила глаза.
- Ну нет, дочка, - бормотал сержант, включая дефибриллятор и прикладывая "утюги" к едва прикрытой девичьей груди, - ты будешь жить. Такое выдержала, и помереть за полшага от спасения? Ну нет. Диксон, разряд! Быстро, черт побери!
Полуобнаженное тело содрогнулось, но точка на осциллографе продолжала чертить прямую линию.
- Еще разряд! - у сержанта даже встали дыбом пышные усы. - Живо!.. А ну живи, девочка! Ты должна! Оживай!
От второго разряда девушку подбросило на носилках, и сердце забилось. Капельница, укол, стимулирующий сердечную деятельность, обработка ран и обморожений... Уже на подлете к госпиталю пришлось снова запускать дефибриллятор. После трех разрядов и еще двух стимулирующих уколов сердечная деятельность стабилизировалась и девушка даже пришла в себя.
- Ну вот и прибыли, дочка, - обычно грубый, крикливый и вечно матерящийся сержант на этот раз смягчился и ободряюще погладил раненую по светлым волосам. - Умница, выдержала. Сейчас врачи тебе операцию сделают, будешь как новая, скоро плясать сможешь.
- Кристель... Меня зовут Кристель, - еле слышным голосом ответила девушка, обвела салон расширившимися зелеными глазами и поморщилась:
- Плечо... Очень болит...
- Если боль чувствуешь, значит, жить будешь, - заверил сержант. - Хуже когда раны немеют. Вот тогда дело плохо.
Когда девушку увезли на носилках, по дороге приказывая готовить операционную: "Женщина, белая, 20 - 30 лет, три огнестрельных ранения, состояние критическое!", Генри рискнул обратиться к сержанту:
- Простите, сэр... Но она же из банды...
- И что? - мрачно посмотрел на него сержант. - Надо было бросить ее загибаться в том мешке? Я уже 25 лет на медицинской службе, и раненых бросать на смерть не имею права.
Он немного помолчал, прикуривая, потом добавил уже другим тоном:
- А за свою глупость она уже наказана. Если и выздоровеет, тело в шрамах будет. Жалко девчонку, молоденькая совсем, красивая. У меня дочке 23 года, на нее смахивает, тоже беленькая, худенькая... Вот и боролся за эту Кристель до последнего. У нее ведь, наверное, тоже где-то отец с матерью есть...
Генри промолчал. В глубине души он понимал сержанта и соглашался с ним. И надеялся, что девушка с "Обреченного", которую они старались спасти, все-таки выживет.
Генри. Декабрь 2012 года (29-е).
Когда мужчина из джипа назвал спутницу "Кристель", Диксон невольно всмотрелся в нее. Именно так назвалась девушка, лежащая на носилках под капельницей.
Да, это была она. Мало изменилась за 20 лет, Генри мгновенно узнал ее. И действительно красивая, он не ошибся.
Женщина посмотрела на часы и ушла в кафе за своими попутчиками. Сквозь витрину Генри увидел, как она садится за столик с чашкой кофе. Франт и чернокожий водитель садятся напротив нее с подносами. Их Гарри уже пару раз видел на этой заправке. Чем-то они ему не нравились. У брюнета иногда какая-то жестокая улыбка, а шофер вообще с виду мать родную прикончит не моргнув. "И Кристель куда-то едет с ними? - удивился Диксон, словно женщина была его сестрой, женой или дочерью. - Мало ей прошлого раза? Я бы от таких подальше держался...".
Кристель. 29 декабря.
Слишком пристальное внимание мужчины, ожидавшего свой автомобиль, насторожило Кристель. Сидя у окна, она посматривала наружу. Мужчине было лет 40. Невысокий подтянутый крепыш с военной выправкой; судя по смуглому лицу - местный житель. На федерального агента не похож - слишком простое открытое лицо жителя глубинки, и глаза не сверлят в тебе дырки. Скорее всего, кадровый военный в отпуске.
Получив свой "чероки" после мытья и заправки, крепыш укатил в сторону Тусона. На его место тут же въехал какой-то фермер на пикапе, груженом мешками. Следом появилась фура. Значит, тут слежки нет. "По-моему, я просто понравилась этому парню, - про себя улыбнулась Кристель, - вот и смотрел. А у меня уже профессиональная деформация сознания, во всем я нахожу повод для подозрений!".
*
На ферме, которая изнутри была оборудована, как настоящая штаб-квартира, Алекс собрал всю группу в кабинете, чтобы представить их Кристель. С Монти она уже была знакома. Остальных старалась запомнить с первого раза. Анжело, блондин, похожий на Гари Бьюзи в молодости. Энди, смуглый брюнет гавайского типа. Терри, невысокий, лысоватый. Долговязый черноволосый Квин. Бородатый коренастый Берти. И Вилсон, приветливый молодой человек лет 30 с приятным лицом.
- А это Кристель, - заключил Алекс, закончив перечислять своих компаньонов. - Наш пилот.
- Значит, в паре полетим? - дружелюбно улыбнулся женщине Вилсон. - Вы водили "джет"?
- И не раз, - ответила Кристель.
- Тогда вам будет легко. Но у этой модели...
- Не напрягайся, Монти, - Анжело заметил, что шофер прислушивается к разговору, завязавшемуся между Кристель и Вилсоном. - Это все равно что пытаться вьехать в разговор двух китаез.
- Ну, ты ни во что не въезжаешь, это я давно знаю, - привычно огрызнулся Монти. Алекс так же привычно пресек их перебранку:
- Тише вы, двое!
Сам он с удовольствием слушал, как Кристель со знанием дела обсуждает со вторым пилотом технические детали полета. Похоже, она сможет хорошо пилотировать в паре с Вилсоном. И был доволен своим штурманом. Молодец Вилсон, сразу нашел подход к Кристель.
В разгар разговора дверь кабинета снова распахнулась, и вошел высокий смуглый брюнет с залысинами и обрюзгшим лицом нездорового цвета, уже которую неделю не сходившим с экранов и первых полос. Держался он высокомерно, как человек, привыкший быть в центре внимания и на первых ролях. За ним протиснулись четверо парней, таких же смуглых, черноволосых, похожих как горошины из одного стручка, рослые, атлетичные, в черных костюмах и водолазках, обтягивающих крепкие торсы.
Не поздоровавшись, Родригес резко спросил:
- Неужели вылет наконец-то назначен? Очень хорошо! Я уже начал сомневаться в твоих способностях. Думал, мы просидим тут, пока нас не накроют ваши федералы...
- Эрнан, - спокойно сказал Алекс, дождавшись, когда "пассажир" закончит выплескивать эмоции, - это Кристель, наш пилот. Она согласна помочь тебе. Кристель, я думаю, ты узнала Эрнандо. Ты ведь смотришь новости. А это Мануло, Энрике, Гомес и Диего, личные телохранители Эрнандо.
Родригес смерил Кристель скептическим взглядом и промолчал, но Кристель угадала его мысли. Примерно те же, что у ее одноклассников, когда она сказала незадолго до выпускного вечера в школе, что подает документы в колледж ВВС США. К ней стали часто подходить с глупыми вопросами: "Что, Кри-Кри, думаешь, там парни лучше?". "Конечно, - отвечала выведенная из себя Кристель, - ведь хуже вас не найдешь!". Эти придурки не верили, что женщина может стать военным пилотом? Тогда она докажет им обратное. И теперь Родригес тоже смотрел на нее с тем же выражением: "Она и есть пилот? Храни нас господь!".
В своей комнате Кристель проделала перед сном привычный комплекс гимнастических упражнений, приняла душ и легла спать пораньше. Если ей удавалось как следует выспаться перед рейсом, то она могла провести за штурвалом больше суток, не теряя концентрации внимания. Заснула Кристель как всегда быстро. На всякий случай она заперлась в спальне и переложила свой "пустынный орел" под подушку.
"Опять лезешь, как муха в варенье?".
"Это ты, Эрик? Давно тебя не было, недели не прошло!".
"В жизни все повторяется дважды, как поется в песне..."
"Оставь меня в покое!"
"А ты будь благоразумна, малыш!".
Кристель. В самолете.
"Джет-стар" уверенно держал курс на север. Погода благоприятствовала полету, небо очистилось, и снегопад прекратился. Но метеосводка обещала во второй половине дня изменение погоды в северных штатах вплоть до бурана, и Кристель очень надеялась, что успеет посадить самолет в Реджине до того, как разразится непогода.
Вилсон в кресле второго пилота с уважением посматривал на эту женщину. Она так четко и уверенно вела самолет, следила за индикацией и слушала эфир, как будто родилась за штурвалом. Шеф был прав: его приятельница действительно классный пилот. С такой летать - одно удовольствие.
Сверившись с картой, Кристель увидела, что уже через час им предстоит посадка для дозаправки в Вайоминге. "Коридор" в Канаду Алекс приготовил между Опхайм и Уайттейл в Монтане. Перед этим им предстоит вторая посадка, в Форт-Пен. Запомнив эти точки, Кристель словно запечатлела их для себя на фотопластинке и все реже сверялась с картой, и уверенно вела самолет по курсу. Вилсон оказался хорошим штурманом, с ним было легко работать. Чувствовались немалый опыт работы вторым пилотом и умение работать в паре.
Когда внизу появились заснеженные вершины Скалистых гор, Кристель сжала губы под кислородной маской. Те же самые горы. Хоть бы на этот раз пролететь над ними благополучно.
*
Алекс сидел в середине салона и, казалось, отрешившись от реальности, дремал. На самом деле мысли Гудвина мчались, опережая друг друга. Он обдумывал и анализировал события, просчитывал их дальнейший ход. Итак, они смогли улететь. С фермы пришлось выехать на два часа раньше намеченного часа. Поднялись они в четвертом часу ночи. Алекс так и не смог заснуть после совещания, лежал с открытыми глазами, и вдруг его подтолкнуло под бок беспокойство. Лучше не ждать рассвета, а уходить прямо сейчас. Алекс поднял Монти, Анжело и Вилсона и велел им готовиться к отъезду. Потом постучал в дверь комнаты Родригеса и сообщил сонному чертыхающемуся латиноамериканцу, что время отъезда изменилось. Еще более отчаянно ругаясь на жуткой смеси испанского, португальского и английского языков, Эрнандо разбудил охранников и велел готовиться к выходу.
Когда Алекс подошел к комнате Кристель, дверь была открыта, горел свет и уже совершенно не сонная, освеженная душем Крис в летном костюме сидела на кровати и зашнуровывала "джамп-бутсы". Волосы она гладко зачесала назад и стянула на затылке. Лицо не тронуто косметикой и выглядит строгим, замкнутым и решительным. Алекс опять залюбовался своей подтянутой и сообразительной подругой. Брюки от пилотского костюма обтягивают длинные ноги такой формы, что Алекс залюбовался ими, чуть не забыв о форс-мажорной ситуации.
- Сейчас выезжаем - коротко спросила Кристель, поднимаясь и надевая короткую кожаную куртку поверх исландского свитера ручной вязки.