Игра так и называлась ― сойма, что означало “кража”. Проще говоря, эфу принадлежал принимающему. И игра начиналась именно с этого ― принимающий занимал самую близкую к эфу позицию. Остальные игроки “крали” эфу и старались не подпустить принимающего к его собственности. Кража считалась успешной, если за десять часов владелец так и не смог вернуть себе имущество и лишить “воров” добычи.
Джунсу по праву носил звание лучшего “вора”, поскольку безумно любил сойма и умел в неё играть. Принимающим его не ставили никогда ― гиблое дело. И пока только Джунсу умудрился “украсть” сразу семь эфу и продержать их в своей команде те самые десять часов ― против шести команд соперников и семерых принимающих. Правда, в тот раз в его команде играл и Чанмин, что, несомненно, повлияло на успех дерзкой выходки наилучшим образом.
По результатам гонки принимающим стал самый юный и неопытный из патрульных. Его отправили в стартовую позицию у спутника седьмой планеты, а в двух перегонах от принимающего Джунсу выпустил на волю белый эфу. Мягкая меняющая форму оболочка повисла в пустоте. Она напоминала то цветок, то шарик, то плоский блин, то нечто вовсе непонятное и дивное. Смена форм усложняла игру, ведь надо было толкать эфу, учитывая его форму в момент соприкосновения с сайчжиком.
Игроки разбежались от эфу примерно на четыре-пять перегонов, чтобы дать принимающему его законную фору.
― Так мы только часик, да? ― рискнул тихо спросить кто-то из патрульных.
― Ага, там видно будет, ― жизнерадостно отозвался Джунсу, которого один час игры не устраивал ни в каком виде. И он весело завопил по общей связи: ― Крадём!
Сайчжики мгновенно сорвались со своих позиций и рванули к эфу. Принимающий ― тоже. Джунсу успел раньше всех и пролетел под эфу, наподдав по снаряду верхним скосом кабины. Оболочка уплыла назад с ускорением, где её чиркнул крылом другой “вор” и отправил в противоположную сторону, заставив принимающего резко сбавить скорость и сменить направление.
Джунсу помаячил перед носом принимающего, чтобы выиграть немного времени и позволить другим игрокам увести эфу подальше, затем рванул в кучу и поучаствовал в распасовке украденного имущества. Вскоре “хозяин” подключился к игрокам и честно попытался проткнуть оболочку носом, но в последний момент эфу спасли и переправили чуть дальше. Все старательно задерживали продвижение принимающего, мешали ему придерживаться выбранного курса, заставляли сворачивать тогда, когда он это делать не намеревался, и утаскивали эфу буквально у него из-под носа.
Джунсу обожал подобные игровые моменты, наполненные дрифтом и воистину филигранным способом управления сайчжиком. Такие игры ― лучшая тренировка из всех возможных. И приобретённые навыки были просто бесценны в массивных метеоритных потоках и астероидных полях, а также в коварных туманностях. Умение практически без помощи приборов вычислять нужный угол наклона в пространстве, безошибочно и вовремя пользоваться тормозом и вновь врубать высокие скорости, рассчитывать расстояния и размеры с точностью до миллиметра…
Час пролетел незаметно ― в полном смысле слова. О времени забыли все поголовно. О патрулировании ― тем более. Да и что могло случиться рядом со столицей?
Кое-что могло.
Джунсу умудрился в одиночку увести эфу подальше и как раз собрался ударить снаряд “скулой” сайчжика, когда между ним и эфу просочился незнакомый корабль с чёрным матовым покрытием, будто впитывающим в себя слабый свет. Навскидку ― напыление на металле или что-то в этом духе. Подобным способом обработки в Конфедерации не пользовались. Неизвестный ловко оттеснил опешившего Наследника дома Огня в сторонку, наподдал по эфу средней частью сайчжика, после чего, явно выделываясь, пустил судно вращаться вокруг своей оси в горизонтальной плоскости. Три стремительных оборота, безупречная остановка, мгновенный разгон и пролёт впритирку к сайчжику Джунсу. Нахал прошёл на бреющем прямо над кабиной Наследника, подогрев корпус кормовым излучением и подкоптив внешний колпак. Изящно развернувшись, чужак опять придал ускорение эфу и бросился за игровым инвентарём, сверкнув напоследок золотым треугольником слева у кормы.
Золотой треугольник ― упрощённый символ Удела Фиано, это Джунсу знал так же хорошо, как имена членов Совета.
― Ловите гада! Мерзавец из Удела! Что встали?! ― завопил по каналу связи Джунсу и рванул на полной скорости вслед за чёрным нахалом, вознамерившись проучить Правоверного за нарушение границ, за то, что подло подкрался, за то, что игру испортил, и вообще ― сразу и за всё.
Правоверный кокетливо поймал эфу на нос, поставив сайчжик вертикально, но не проколол, а какое-то время аккуратно подбрасывал вверх, опять ловил, подбрасывал, а потом сделал резкое вращение и запустил оболочку прямо в Джунсу. Разумеется, Наследник не ожидал подобной выходки и честно эфу протаранил, положив игре конец, при этом ― отнюдь не почётный для него. Вспомнив все нехорошие слова про себя и вслух по каналу внутренней связи, Джунсу погнался за гадом на всех парах. Гад ловко развернулся к нему кормой и помчался прочь. Патрульные, слегка оклемавшись и громко поддержав поток нехороших слов по каналу связи, кинулись за Джунсу, ибо ориентироваться по золотому сайчжику было куда сподручнее, чем по то и дело исчезающему в тенях чужаку.
Всей толпой они кучно вспороли верхний слой атмосферы Кенча и продолжили преследование уже в нижних слоях столицы. Свидетели этой кутерьмы, если таковые были, наверняка восторженно вопили, имея возможность лицезреть мастерство пилотов, скорость реакций и восхитительные по красоте манёвры по преодолению внезапных препятствий, возникающих на пути сайчжиков. Два десятка с лишним военных судов буквально разрывали воздух, оставляя за собой видимые невооружённым взглядом коридоры-следы, скользили над волнами океана, почти касаясь их, непредсказуемо бросались в стороны, петляли ― и всё это с безумной скоростью.
Чужак уверенно свернул к пирамиде Совета, гордо возвышавшейся на берегу. Джунсу следовал за ним по пятам. Пожалуй, только он и мог нагнать мерзавца, ведь у остальных корабли похуже. Сев Правоверному на хвост, Наследник попытался обойти его. Не вышло. Зато оба друг за другом прошли рядом со шпилем пирамиды и едва не своротили вершину.
В зале Совета с потолка посыпались пыль, обломки и мелкая крошка. Всё это красиво припорошило разложенную на столе карту и заставило троицу сиятельных вскинуть головы.
― Что это было? ― тихо вопросил глава дома Огня. В ответ с потолка вновь посыпалась всякая дрянь.
― Можно выйти наружу и посмотреть, ― задумчиво предложил Юнхо, которому уже здорово надоело вникать в бесплодные споры двух старших коллег по нововведениям в систему патрулирования. Внезапно заработал сигнал вызова. Ветер нажал кнопку принятия на ремне и слегка опешил, услышав подозрительно сладкий голос Чанмина:
― А не выйти ли тебе на солнышко?
― Что там? ― строго вопросил Юнхо, выбравшись из кресла и зашагав к выходу.
― Незабываемое зрелище. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, уж поверь.
Юнхо отключил связь и поспешил выйти наружу. Сначала он просто осмотрелся вокруг и обнаружил чуть в стороне Чанмина, восседавшего на аэромодуле. Тот глядел куда-то вверх. Последовав его примеру, глава дома Ветра вскинул голову, и через секунду у него медленно поползли на лоб брови.
В небе толпа патрульных сайчжиков гонялась за чёрным чужаком с золотым треугольником так, что глаза разбегались при попытке всё это рассмотреть в деталях. Правоверный. В Чарра, на Кенче. Более того, он явно дурачился. Точнее, самым бесцеремонным образом дразнил Джунсу и выжимал из бедняги всё, на что тот был способен. Идиотская ситуация, честно говоря.
Юнхо бочком сместился к Чанмину и спросил как бы между прочим:
― А что это они делают?
― Играют в салочки? ― ядовито предположил Наследник дома Воды. ― Самим скучно было, пригласили на гастроли залётного Правоверного. Ты же знаешь, что Джунсу может всё, когда очень хочет.
― Знаю. Но откуда он Правоверного взял?
― Хороший вопрос, ― с убийственно серьёзным выражением лица протянул Чанмин. ― Сам прилетел? Может, ему тоже скучно было.
― Что здесь происходит? ― загремел выскочивший из пирамиды глава дома Воды и метнул мрачный взгляд в сторону отпрыска.
― Мы как раз размышляем над этим вопросом. Совместными усилиями, ― с явно наигранным смирением выдал тот самый “отпрыск”. ― Пришли к выводу, что ответ известен Джунсу. Давайте его и спросим.
Означенный Джунсу как раз в этот момент сделал крутой разворот, скопировав движение чужака, и помчался обратно, прочно увязнув в воздушном коридоре Правоверного. Гость из Удела виртуозно пролетел рядом со шпилем, чуточку изменив траекторию. Джунсу просто не успел повторить этот тонкий манёвр даже при всех своих талантах ― да и видимость ему загораживало чёрное судно ― и зацепил-таки сайчжиком вершину пирамиды. Вниз брякнулся тяжёлый каменный блок, к счастью, брякнулся со стороны побережья и рухнул в воду, подняв грандиозный фонтан брызг. Джунсу же не так повезло: его сайчжик “провалился”, начал терять высоту и штопором ушёл к югу, где отчётливо бухнуло чем-то тяжёлым во что-то относительно мягкое.
― Носом в бархан? ― предположил с академическим интересом Чанмин спустя секунду.
Юнхо метнулся к нему, устроился за спиной и ухватился за пояс.
― Жми давай, умник! Вдруг ему помочь надо…
― Сомневаюсь, ― фыркнул Наследник, но стартовал с места. До золотого сайчжика, действительно вонзившегося носом в один из барханов в маленькой пустыне к югу от пирамиды, они добрались почти одновременно с кораблём Правоверного. Джунсу, к слову, уже вылез из кабины и разматывал свою золотую плеть.
Чёрный сайчжик легко и красиво опустился на песок, а затем на крыле выросла фигура столь же чёрная, как и судно. Гость спрыгнул на землю и неторопливо зашагал к Джунсу.
Чанмин едва не свалился с аэромодуля, впрочем, Юнхо тоже.
― Кажется, я сплю, да?
― Тогда мы спим оба и видим один и тот же сон, ― немедленно отозвался в своём духе Наследник дома Воды. Джунсу блестяще отыгрывал роль статуи, выронив плеть из пальцев.
Правоверный остановился перед недавним преследователем и слегка поводил рукой у того перед глазами, неподражаемо пожал плечами, вернулся к сайчжику, забрался внутрь и отправился обратно к пирамиде. Чанмин вместе с Юнхо машинально последовали за гостем на аэромодуле. Джунсу потребовалось время, чтобы прийти в себя, после чего он догнал аэромодуль за счёт возможностей чжелли-доспеха.
У пирамиды собралась внушительная толпа, глазевшая на чёрный сайчжик. Правоверный откровенно скучал, прислонившись плечом к обшивке. Скорее всего, ждал, когда доставят камеры для снятия чжелли-доспехов. Их доставили ― две: для чужака и для Джунсу. И когда эти двое шагнули к камерам, вся толпа затаила дыхание.
Первым выбрался на свет Наследник дома Огня, получил свою рубаху и с мрачным видом покосился на соседнюю камеру. Оттуда вскоре вылез Правоверный, уступавший в росте даже Джунсу. Впрочем, рост мало кого волновал, гораздо больше всех волновал тот факт, что гость оказался… девушкой. Настоящей. Совершенно не похожей на тех женщин, что ещё оставались в Конфедерации. И её без стеснения рассматривали, словно картину или иное ценное и редкое произведение искусства. И Джунсу пялился на неё откровенно и неприкрыто, и выглядел так, будто ему влепили по голове чем-то тяжёлым.
Причина была весьма прозаична, просто никто не знал о ней. Кроме самого Джунсу. Правоверная напомнила ему о тех самых фресках, что в детстве он видел в Храме. Казалось, что она сошла с тех самых фресок, ожившее изображение.
Девушка невозмутимо провела ладонью по серебристо-белым волосам, откинув пару прядей с лица, шагнула к Наследнику дома Огня и отчётливо фыркнула.
― Я просто хотела поиграть, гоняться за мной было не обязательно. С другой стороны, мне польстило подобное внимание. ― И она без какого-либо смущения тронула подбородок ошарашенного Наследника губами. ― Кто тут главный?
Если Джунсу и хотел что-то ответить, то явно нынче был просто не в состоянии. Судя по его виду, он на время ментально откочевал в какие-то свои фантазии или ещё куда.
― Может, ты займёшь визитёра, пока Джунсу недееспособен, ― задумчиво предложил Чанмин. ― Да ты и знаешь про Правоверных больше. Она тоже Рыцарь Богини?
― Спятил? Женщины не могут быть Рыцарями. Может, Дочь Богини… А почему это Джунсу недееспособен?
― Влюбился? ― Чанмин слегка пожал плечами.
― Вот прямо сразу?
― Ну это же Джунсу…
Юнхо взял на себя роль сопровождающего, Наследник дома Огня хвостиком побрёл за Правоверной, а в зале тем временем наводили порядок и пытались замаскировать как-нибудь дополнительный люк в потолке, образовавшийся по вине всё того же Джунсу.
Юнхо старательно вспоминал весь церемониал, уже неплохо подзабытый за ненадобностью, и в нужные моменты выдавал подходящие к случаю фразы. Его спутница рассеянно кивала в ответ и больше внимания уделяла фрескам на стенах коридоров. Её шаги сопровождались стальным бряцаньем множества пряжек на чёрном комбинезоне. На правом плече сиротливо золотился треугольник Удела. И, пожалуй, все продолжали на неё пялиться, поскольку отвыкли от вида нормальных женщин вообще. А эта конкретная ещё и не хрупкая, а фигуристая, поэтому с любого расстояния видно сразу ― точно не парень, вообще, вот совсем ни разу.
Сиятельные уже расселись в зале на своих законных местах, что, впрочем, не спасло их от шока. На гостью они уставились так же глупо, как и все прочие. И, кажется, у них нестерпимо чесались языки, дабы вопросить ― Фиано она или нет. Мало ли, может, просто хорошо притворяется.
Юнхо благополучно добрался до своего кресла в гробовой тишине, вопросительно покосился на двух других глав и чётко понял, что к беседе они прямо сейчас не готовы совершенно.
Чанмин явно развлекался, созерцая всё происходящее от входа.
Джунсу по-прежнему шёл хвостиком за Правоверной и остановился в шаге от неё, когда она замерла на месте. Девушка немного повернула голову, подмигнула ему и едва заметно улыбнулась, добив беднягу окончательно.
Юнхо тем временем лихорадочно вспоминал фамильные черты всех известных домов Удела. У кого из них были серебристо-белые волосы? Кажется, у Корачжо. Правда, глаза тогда не подходили. У Корачжо глаза обычно красные, а у гостьи ― золотисто-карие. А ещё глава дома Корачжо являлся Первым Рыцарем Богини и в своё время немало погонял Юнхо, обучая необходимым премудростям. После переворота именно Корачжо получил абсолютную власть в Уделе. Собственно, именно он и поддержал реформы, которые так не понравились повстанцам, ныне обитавшим в Конфедерации. И именно с его лёгкой руки повстанцев окрестили Еретиками.
Честно говоря, в то время Юнхо считал Корачжо простым фанатиком, свихнувшимся на почве религии. И свихнулся он так, что притащил в Удел девицу из Низших с громкой славой Багдадского Вора. Интересная тогда вышла ситуация: Фиано не могли принять её ― она же Низшая, а её народ отвергал её, называя “мутантом” и преступницей. К слову, она ограбила самого императора Аракано, что тоже слабо способствовало доверию. А ещё она ставила совершенно безумные эксперименты не только с никонием, но вообще с любыми материалами. И нынешняя гостья из Удела внешне весьма походила как раз на ту девицу, разве что цвет волос другой.
― Меня зовут Чжэбэ Акинами, я из дома Корачжо, ― невозмутимо представилась Говорящая, расставив сразу всё по своим местам. Принадлежала дому отца и носила имя матери, полукровка, существование которой веками считалось невозможным ― гены Фиано и Низших отличались, и отличались фатально. И Фиано из Удела, судя по результату, умудрились как-то это обойти или исправить.
― У меня есть важная информация, которая будет для вас очень ценной. И я предпочла бы сообщить её тем, кто обладает наивысшими полномочиями. Им и решать, разглашать эти сведения или хранить в тайне.