Уже будучи на яхте начальника, к себе не иду, плетусь вслед за начальником в его каюту. Дурацкий массаж никто не отменял.
Каюта у Крамера соответствует его статусу. Настоящие императорские апартаменты.
– Василиса, подождите меня немного, я сейчас приму душ, после этого сделаете мне массаж, и можете быть свободны, – весьма вежливым тоном произнес шеф, и скрылся за одной из дверей своей каюты.
Умостилась в широком массивном кресле. Сначала сидела на нем в строгой позе, но время тянется медленно, поэтому не выдержав, забралась в кресло с ногами.
Босса все нет, ванну с пенной он там что ли принимает.
Кажется, немного перегорела на солнце, так как мерзну.
Стянула со спинке кресла плед, и обернулась им.
Сижу, жду.
Минуты через три бортик кресла показался мне невороятно мягким и заманчивым. Свернувшись калачиком, прилегла на бортик кресла. Да, действительно мягкий.
Жду шефа.
Одна минута, вторая, третья…
В глаза бьет солнечный свет. М-м, не хочу просыпаться.
Переворачиваюсь на другой бок и с головой накрываюсь одеялом. В мягкой теплой постели так хорошо.
Неожиданно перемещаюсь в пространстве, чувство, словно меня взяли и тащат по кровати, а затем небольшое ощущение удушься от крепких объятий.
Приснится же такое. Очень реалистичные ощущения.
Сплю дальше, но сон все не прекращается объятия только крепнут, и, кажется, сон медленно, но верно становится эротическим. По моему телу словно ползет змея, гладя грудь, затем ниже живот. И опять мое тело сжимают еще крепче, что-то приятно щекочет шею, а змея все ползет и ползет вниз, уверенно протискиваясь между моих ног, и двигается там, двигается, трется бессовестная, сладко так.
Извиваюсь в такт движениям змеи. Дыхание учащается.
Вдруг меня переворачивают на живот. Змея исчезает, но дышать становится совсем трудно из-за навалившейся сверху тяжести. И вновь какие-то поступательные ритмичные движения, только сверху, и уже две змеи ласково гладят мне бока. Нечто сверху вклинивается между моих ног, широко их разводя.
Так. Стоп. Поступательные движения. Кто-то пристроился сзади.
Буквально заставляю себя выплыть из вязкой дремы, открыть глаза и оглядеться.
Ля-я-я!
– Давид Матве-е-евич! – ору я раненным бизоном и активно вырываюсь из схватки шефа. – Пустите немедленно!
Крамер с явной неохотой медленно с меня скатывается.
– И зачем так кричать? – со вздохом спрашивает мужчина, в то время как я панически себя ощупываю. Белье на мне, ничего подозрительного не ощущаю. Как же я испугалась!
Давид лежит на боку, подперев голову ладонью. Улыбается победно-противно.
Рука сама дернулась дать шефу оплеуху.
Оплеухи или пощечины не вышло. У Крамера оказалась отличная реакция – руку поймал, вновь на живот перевернул, и вот лежу я с завернутой за спину рукой, босс сверху нависает, кажется, опять, голый.
– Василиса, самое глупое, что вы могли сделать, это попробовать поднять на меня руку, – вкрадчиво произносит Давид.
Мне бы только встать, я бы и ногу подняла.
– Это уже слишком, Давид Матвеевич! – извиваюсь, в попытке вырваться, но Крамер выворачивает мне руку сильнее и я выгибаюсь в приглашающей позе зю. Мне на попу по-хозяйски ложится рука Давида.
– Дкржите себя в руках, Василиса Андреевна, – строго приказывает начальник.
– Зачем мне держать себя в руках, если это делаете вы вместо меня? – цежу я сквозь зубы.
– Василиса, учтите, грубой силой или истериками от меня никогда ничего не добиться. Дальше думайте сами.
Наступила тишина. Намек я поняла правильно, надо успокоиться, попросить меня отпустить, одеться и быстро уйти, а уж дальше разбираться, что и как. Но как же трудно унять клокочущее в груди возмущение, особо чувствуя, как рука Давида продолжает находиться у меня на попе, а потом еще начинает поглаживать мою филейную зону и ногу.
– Вы же говорили, что без моего выраженного желания к интиму…
– Вы вчера уснули в моей каюте, и это было так выразительно-интимно с вашей стороны.
– Не смешно, Давид Матвеевич. Будьте любезны, отпустить меня.
– Я чувствую, вам нужно ещен немного успокоиться, – следует наглый ответ, а вслед за ним обжигающий поцелуй в плечо.
Внутри меня пронеслась волна тепла. Даже затихла на секунду, прислушиваясь к ощущения. Затишьм Крамер конечно же воспользовался в свою пользу, окончательно стянув с меня и без того сползшее одеяло.
– Верните одеяло! – нервнео воплю я. Какое там спокойствие?
– Зачем? Жарко ведь.
– Мне холодно!
– Да? Странно.
Прохладная мужская рука легла мне на лоб.
– Хм. А ведь и правда вы какая-то горячая. И всю ночь в одеяло кутались.
Удивительно, но одеяло тут же вернулось на место, руку мою начальник тоже сразу отпустил, отстранился, достал откуда из прикроватного ящика телефон и отвлекся на свой гаджет.
– Да, не так я планировал провести это утро, говорит шеф, набирая кому-то.
Ничего не понимаю.
– Кому вы звоните?
– Врачу, конечно же. Пусть подойдет вас осмотреть.
О, тут и корабельный врач есть? Или это личный доктор, которого шеф везде с собой берет?
А зачем мне врач?
Пощупала себе лоб. Не пойму, горячий или нет, но вообще, какая-то слабость и легкая ломота в теле ощущается.
Хм. То есть, я заболела, и Крамер тут же решил прекратить свои действия? А смысл? Если Давид хотел меня взять этим утром, то вряд ли этому может помешать моя небольшая температура, а если боится заразится, так поздно, мы всю ночь бок о бок провели.
Нет, я конечно, не против такого исхода, все весьма удачно, только непонятно.
Но вообще, при таком раскладе, надо бы подольше поболеть, в идеале до конца отпуска Крамера продержаться, а то вон он тут какой активный.
Входя в роль, кашлянула несколько раз в кулачок, так, чтобы Давид слышал, и с чистой совестью поползла прочь с кровати.
— Вы куда это? — полюбопытствовал Давид.
— К себе, ждать врача.
— Он подойдет сюда.
Угу, вот радость-то.
— А одеться мне можно? — едва сдерживаю язвительность в голосе. Где мое платье, я понятие не имею.
— Конечно.
Давид уходит, а вернувшись, протягивает мне одежду.
— Что это? — неудомеваю.
— Ваше платье уже в стирке. Накинете пока это, вставать вам не нужно, ноги укроете одеялом.
М-да. У меня в руках белоснежная рубашка Давида. Даже не халат. Шеф по полной развлекается, реализуя свои фантазии. Ну а что подумает врач, какая разница?
— Давид Матвеевич, а можно мне халат?
— Не стоит.
Борьбу взглядов я проиграла. Взгляд начальника темный, жгучий, опасный. Возникло незримое напряжение. Мне кажется, если бы я не уступила, шеф бы меня поцеловал. Целуется Крамер, конечно, улетно, но ни к чему это, ни к чему.
Эх, у меня даже мурашки побежали только от одних воспоминаний о том неспешном, порочном поцелуе-соблазне. Когда действительно чувствуешь себя слабенькой невинной овечкой в лапах опытного опасного волка.
Рубашку натянула на себя прямо под одеялом, и так и осталась укрытой им чуть ли по самый нос.
Пришел врач, старательно покашляла, похрипела, указала, что болит все, что только можно и нельзя, померили температуру, оказалась выше нормы, но совсем чуть-чуть.
— Хм, странно, у вас точно горло болит? Горло почти не красное.
— Да-да, болит, — старательно киваю я, стараясь не смотреть на начальника, который остался в каюте, сидит себе вальяжно в кресле и молча наблюдает за происходящим.
— Пока я могу предположить, что вы перекупались и перегрелись на солнце, — врач развел руками. — Легкие чистые, горло не скажу, что сильно воспалено, насморка нет, живот мягкий. Кожные покровы в порядке, сыпи нет, кожа лишь немного обгорела. Постельный режим день-два, обеззараживающие препараты вам сейчас принесут от меня, а там посмотрим дальше, если состояние ухудшится, будем лечить, улучшится — вовсе замечательно.
Врач ушел, а после того, как принесли лекарство, Крамер лег обратно в свою постель. То есть ко мне.
— Признавайтесь, Василиса, стимулировали?
Ну, блин.
— Нет, Давид Матвеевич, у меня ведь больничный? Можно я к себе пойду?
— И оставить вас наедине со страшной болезнью, от которой болит и ломит все тело? Ну что вы, нет конечно.
— Давид Матвеевич, — тяну я жалобно, полностью входя в роль больного несчастного человека.
— Открывайте рот, — властным тоном приказывает начальник, приставляя к моему лицу флакон с лекарстврм, которое нужно пшикнуть в горло.
Это уже слишком!
— Давид Матвеевич, я сама-а… — Пшик. — …А.
Задумчиво проглатываю лекарство.
Все. Хватит.
Решительно, а главное быстро встаю.
Обуви моей нигде не наблюдается. Ладно, и босяком дойду.
— Василиса Андреевна, можно поинтересоваться, куда вы собирались? Еще и в таком виде?
“В таком виде”, это в рубашке Крамера?
— К себе. А вид что? Вид нормальный. Я и в одном купальнике ходила.
Я добралась до двери, дергаю за ручку. Заперто. Ну вот, приплыли.
Пересилив себя, цежу:
— Давид Матвеевич, откройте, пожалуйста дверь.
— Если только за поцелуй.
Да сколько можно, а?
Надоело.
Уже и не злюсь даже. В мгновение выгорела. Возможно, болезнь сказывается.
Вернулась в кровать, легла род одеяло, укрывшись им с головой, еще и в калачик вернулась. Прямо жалко себя стало. Лежу тут, взаперти, больная, несчастная, вдали от дома, на шикарной большой яхте сексуального порноимператора, который хочет меня трахнуть, принуждает к лечению, и никто меня бедненькую не спасёт.
Даже всхлипнула от обиды.
Мне на талию тут же легла тяжелая мужская рука, и вот я уже прижата к Камеру в своём защитном коконе из одеяла.
— Василиса, хватит вам уже.
Закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Вернусь домой и уволюсь.
Если дадут.
ГЛАВА 29
Как бы там ни было, а лежать в объятиях Давида о-очень приятно. Пытаюсь давить в себе эти чувства, но нет. Тепло, приятно, уютно. От шефа еще так всегда вкусно пахнет. Да и просто — объятия такие сильные, уверенные, крепкие.
Долго обиженно сопела, ворочалась, но потом незаметно для себя уснула. Видимо, болезнь все-таки сказывается.
Просыпаюсь, по ощущениям, уже ближе к вечеру, оглядываюсь и облегченно выдыхаю. Начальника рядом нет.
Чувствую себя, кстати, отлично. Выспалась, ничего не болит.
Выбралась из постели, проверила, заперта ли дверь. Открыта. Вообще замечательно, можно сбежать. Другой вопрос, что с яхты я все равно никуда не денусь.
Сходила в ванную, умылась, нашла длинный мужской халат и накинула его прямо на рубашку, пошла к себе. Босиком, в халате до пять, всклокоченная. Хорошо, по дороге никто не встретился добралась до своей каюты быстро и без приключений.
И уже у себя, взглянув в окно. Обнаружила весьма интересный факт. Корабль стоит в порту.
Оделась за пару секунд. Любопытство, куда деваться.
Бегом на палубу. Корабль пришвартован и можно даже выйти, А может…
— Хотите прогуляться в городе?
Ох!
У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло от испуга.
Резко оборачиваюсь к стоящему за спиной Крамеру. Начальник одет в светлый свободный льняной костюм, на голове белая “гангстерская” шляпа с черной полосой, лихо сидящая немного наискосок.
Хорош, шеф, хорош. Не отнять, не прибавить. А взгляд опять поистине дьявольский.
Гулять я может и хочу, но только не с Давидом.
— Я что-то неважно еще себя чувствую для прогулок.
— Как знаете, а я, пожалуй, выйду в город. Сегодня вечером в этом городке обещают карнавал.
У-у, я тоже хочу. Но.
— Давид Матвеевич, извините, но я так больше не могу. Это все было… слишком для меня. Я увольняюсь.
Блин, ну почему я так мямлю? Вроде начала твердо и четко, но это мое “я увольняюсь” под взглядом начальника вышло тихо и неуверенно.
— Увольняюсь! — громче повторила я на всякий случай.
Крамер нахмурился.
Начальник не стал насмешничать или злиться, только, весьма спокойно, с небольшой прохладцей, поинтересовался:
– Я вам настолько неприятен?
– Речь не о том. Для меня неприемлемо все происходящее.
– И все-таки.
– Вас я воспринимаю нормально, ваши действия нет.
– Ну хорошо, давайте так. Я больше не стану вас… домогаться, да? Это вас не устраивает?
Удивилась. Это что, очередная игра босса или мне не показалось, и Давид действительно по какой-то причине во мне заинтересован, раз хочет договориться?
– Ни при каких условиях больше не будете это делать?
– Только если вы сами станете меня домогаться и соблазните.
– И больше не будет совместных ночевок, даже если я сама случайно умру или вы застенете меня спящней?
– Совершенно верно.
Ну… ладно. Подозрительно это, конечно, все.
Крамер смотрит на меня спокойно, уверенно, и даже, можно сказать, почти невинно. Насколько невинно в принципе может смотреть дьявол.
– Хорошо, договорились.
ДАВИД
Ага, надумала она уволиться, как же. Но этот момент я запомню.
ВАСИЛИСА
Вместе с боссом вскоре спустилась с яхты на пристань. Охрана в этот раз не такая заметная – в летней обычной одежде и идет рядом, но не четким строем, видимо, чтобы народ не пугать. Мы словно группа туристов.
Городок пестрый, яркий, зеленый.
Первым делом начальник решительно направился к магазину, где продаются очки. О, помнит о своих обещаниях?
Из-за требовательного начальника перемерила все самые дорогие солнцезащитные очки в магазине, после чего Давид купил целую дюжину очков, причем все модели отобрал лично, не дав мне права голоса в этом вопросе.
Я пыталась возражать, поскольку не понимаю, для чего мне столько очков, но босс отговорился тем, что в будущих поездках наверняка понадобятся.
Это же сколько поездок в солнечные страны еще планируется? Мои нервы не выдержат. Хотя с активностью Крамера очки и правда могут быстро кончаться.
Далее начальник потянул меня в магазин часов, думала, себе хочет что-то присмотреть, но нет, Давид потребовал показать самые хорошие женские модели, а от меня потребовалась рука для примерок.
– Давид Матвеевич, зачем мне часы?
– У вас их нет.
– У меня есть телефон и планшет. В современном мире этого достаточно.
– У вас просто нет часов, иначе бы так не считали
Угу.
– Давид Матвеевич, я сама куплю себе часы.
– В вашем трудовом договоре прописано, что рабочий внешний вид вы поддерживаете за мой счет. Часы в основном нужны, для презентабельного внешнего вида во время деловых встреч.
Угу.
Шеф, осмотрев представленные модели, поморщился, но выбрал несколько, И дал мне померить.
– Качество конечно, не то, но на время сойдет. В Германии или Швейцарии потом подберем вам что-нибудь получше, – и обращаясь к продавцу после того, как я все примерила. – Мы возьмем вот эти.
Взглянула не ценник золотых часов, у которых “качество не то” и ужаснулась.
Ощущение странное. Крамер словно не часы мне на руку одел, а наручники, вторая часть которых незримо тянется к нему. Вот у меня воображение разыгралось.
После того, как вышли из магазина с часами, заметила, что Давид целенаправленно двинулся в сторону магазина с женским нижним бельем, и поняла, что тут нельзя пускать дело на самотек, тем более, благодаря работе у меня этого белья и так больше, чем нужно.
Вцепилась в руку Крамера в попытке затормозить его движение.
– Давид Матвеевич, а пойдемте уже по городу погуляем? Срочной необходимости ведь в покупках нет? Все что нужно можно и дома купить. А отпуск не вечен.
– Хорошо, идемте, – на удивление легко согласился босс.
Гуляли мы с начальником до поздней ночи. Посетили несколько ресторанов м баров (шеф еще и с рабочим интересом – изучал новшества в работе зарубежных развлекательных заведений, но ничем особо не впечатлился), гуляли по городу, смотрели уличные выступления артистов, а позже карнавальное шествие.
В целом, вся прогулка мало походила на деловую поездку начальника и подчиненной. Крамер был очень мил, учтив и даже басков, что на него вообще не похоже. А когда на улице города звучала громкая зажигательная музыка, мы танцевали. Не так, как тогда в клубе, но тоже здорово и зажигательно, Крамер, коварно улыбаясь, показывал мне движения, вообще ничего не смущаясь, а порой, в танце, прижимал крепко-крепко. Крепче и дольше необходимого, а у меня не находилось слов и сил, сказать что-то против такому Давиду.