Савельев выставил Икрама Гардая и Рустама Турана в головной дозор, оставил Баймака и Агиша в тыловом охранении и приказал продолжать движение по пути, проложенному еще на Москве.
Идти оставалось уже немного, менее пятидесяти верст. Болота далее, после поворота на юг, отступали в стороны. Особой дружине следовало пройти мимо озер Черное и Перское до деревни Черемки. От нее до местечка под названием Бельдево было семнадцать с небольшим верст.
Савельев намеревался достигнуть конечного пункта пути на закате. Он справедливо считал именно это время самым подходящим для захода в местечко. Народ как раз расходится по хатам, а сторожевые псы еще сидят на цепях.
Расчет воеводы особой дружины оправдался. Отряд зашел в балку у местечка Бельдево, когда начало темнеть. Ратники соскочили с коней, устроились на отдых.
Савельев подозвал к себе Бессонова-старшего и сказал:
– Гордей, я с Осипом Горбуном поеду в село. Ты начальствуй тут. Коней держать оседланными, ратникам отдыхать, но при оружии, в готовности уйти отсюда. Нам покуда не до большого привала.
– А не опасно ли вам вдвоем будет заходить в чужое село? – спросил Бессонов.
– Подворье нужного нам человека, судя по чертежу, находится на самой околице, прямо против балки. Зайти, конечно, нам придется с улицы, но как-нибудь проберемся. Сторожевых псов селяне выпустят позже. Так что надо поспешать.
– Я все понял. Выставлю Власа на вершине склона балки, чтобы смотрел за селом. Коли что случится, подскочим мигом.
– Но только по моему знаку.
– Какому именно?
– Ты и сам все увидишь и услышишь. Ведь если нас с Осипом зажмут на селе, то шум поднимется сильный.
– Ну да, Осип своим шестопером наделает таких делов, что и знаков никаких не надо будет подавать.
– Верно. Осип! – окликнул Савельев Горбуна.
Богатырь подошел к нему:
– Слушаю, воевода. Ты, наверное, опять в дозор решил меня отправить?
– Нет, Осип. Пойдешь со мной на село, которое против балки.
Горбун оживился:
– На село, говоришь? Это совсем другое дело, я завсегда готов. Вот только шестопер свой сниму с коня. Или верхами пойдем?
– Нет, пешком.
– Тогда погоди, князь.
Горбун сбегал за своим оружием, и они с воеводой двинулись к селу. Поле прошли спокойно, никого нигде не видели. Улица тоже была пуста. Ниже во дворах наблюдалось движение. Там мычали коровы, блеяли овцы и козы, гоготали гуси, крякали утки. Люди загоняли всю эту живность в хлева. Хозяевам не было никакого дела до того, что происходило где-то за их городьбой.
Посему князь и Горбун скрытно подошли к подворью, отмеченному на чертеже. Калитка оказалась открытой. Они прошли внутрь. Дорогу им перегородил мужик с топором.
Горбун вышел вперед и заявил:
– Эй, не балуй, а то так врежу, что и топор свой проглотишь!
Савельев отстранил Осипа и спросил:
– Купец Коваль тут проживает?
– А ты кто будешь?
– Я тот самый человек, которого он должен ждать.
– Гость из Москвы, что ли?
– Да, он самый и есть.
Из дома вышел мужик постарше и осведомился:
– Что тут, Эдгар?
– Да вот гости к тебе пришли, только ведут они себя как хозяева.
Купец резко взглянул на него и распорядился:
– Закрой калитку и ступай к себе!
– Слушаюсь!
Мужик закрыл калитку, ушел за угол довольно большого дома.
– Ну, здравствуй, Николай Григорьев сын.
– Здоров будь и ты. На грамоту царскую взглянуть позволишь?
– Само собой, только здесь темно, ты ничего не увидишь.
– Пошли!
Они поднялись по лестнице в верхние сени, из них прошли в горницу, где горели свечи. Лампады освещали лики святых на образах, выставленных в красному углу. Тут же стол, лавки вдоль стен, половики на полу, в углах шкафы, сундуки.
Все перекрестились на образа.
Хозяин указал на лавки у стола и предложил гостям присесть. Дмитрий и Горбун сели, Коваль устроился напротив них. Дмитрий передал ему свиток. Купец читал его долго, шевеля губами. Видно было, что грамоту он знал не шибко.
Ознакомившись с бумагой, он вернул ее Савельеву, поднялся, поклонился и проговорил:
– Извиняй, князь, за то, что принял тебя не по чести. Приветствую тебя и твоего воина.
– Не за что тебе виниться, купец. Если каждого без разбору встречать с радостью, то так и ворога приютишь, который после тебе же нож в спину и воткнет.
– Эх!.. – Купец тяжело вздохнул. – Твоя правда, князь. Но вы, наверное, голодны с дороги? И могу ли я знать, где дружина? Нет, не подумайте чего худого, просто я приготовил место для ратников, где они помоются, поужинают, а потом и отдохнут в полной безопасности.
– Починок Веселый? – с улыбкой спросил Дмитрий.
– Он самый.
– А почему все-таки Веселый? Я на Москве спрашивал, князь Крылов сказал, что не знает и знать не хочет, советовал у тебя осведомиться.
– Да история тут совсем простая, князь. Починок этот строил пан полоцкий, Юрий Адамович, молодой да гулящий, чтобы шабаши там устраивать с непотребными девками. А потом утоп в Двине по весне. Женат он был. Вдова его продала починок мне, а сама уехала в Вильно. Я там порядок навел. Теперь на починке хорошо и безопасно.
– Ясно. Дружина недалеко. Она пойдет на починок после нашего с тобой разговора. А поужинать сейчас очень даже можно. Ведь так, Осип? – Князь взглянул на Горбуна.
– Конечно, Дмитрий Владимирович, я завсегда за это.
– Знаю. Что ж, угощай гостей, Николай Григорьев сын.
Купец кивнул и позвал:
– Рада!
В комнату вошла полная баба лет тридцати.
– Да, хозяин?
– Принеси хлебного вина и закуски, которую приготовила для гостей. Сейчас на двоих, остальное уложи в сумы.
– Слушаюсь. – Служанка быстро накрыла стол.
От вина Дмитрий отказался, купец и Горбун пригубили чаши. Гости перекусили пирогами с зайчатиной, съели по миске густой, наваристой ухи.
Когда Рада все убрала, Горбун со своим шестопером ушел во двор.
В доме пошел разговор.
Начал его купец:
– Мне известно, что у дружины твоей будут дела в крепости, а какие именно, я не знаю. Человек, который был тут, сказал, что ты мне все расскажешь. Ну так говори, князь.
Савельев рассказал хозяину дома об интересе русского Царя к теперешней системе укреплений замка и посадов, численности городского войска, и особенно о схронах, которые якобы есть в ближайших лесах. В них через подземные ходы можно доставить продовольствие и порох. Потом, уже во время осады, никто не сможет помешать полоцкому воеводе забирать оттуда все это по мере надобности.
Купец кашлянул, кивнул и заявил:
– В городе, насколько мне известно, сейчас около трех тысяч ратников. Большая часть их – литовцы и поляки, наемники, есть и ополчение. В случае подхода врага воевода Довойна может призвать к обороне и посадских мужиков, которые не входят в ополчение мирного времени. Это еще тысяч десять. Но мужики есть мужики. Вояки из них не ахти какие, да и особого желания помирать за шляхту, которая засела в замке, они почему-то не имеют.
– Их могут заставить.
– Могут, конечно. Но как из сельчан в короткий срок сделать воинов? Никак. Мужик так самим собой и останется. Оружия в крепости в достатке, пушек много. В основном они находятся на стенах замка, но есть и в Великом посаде, со стороны реки. Стены посада не так крепки, как замковые, но огонь малых и средних пушек они выдержат. Я тут набросал чертеж укреплений. Вот возьми. – Он передал князю бумагу.
Дмитрий взял ее, сунул за пазуху и сказал:
– Позже хорошенько посмотрю, сверю с тем, что там есть на самом деле. Что ты знаешь о схронах?
– Дравес говорил мне, что они действительно есть на северо-западе, в лесу. К ним ведут подземные ходы. Я вчера отправил в Полоцк пять телег с мукой, вяленым мясом, копченостями. Сегодня туда ушел еще один обоз.
– Тогда твои возницы должны знать, где начинаются подземные ходы. Разве нет?
– Нет. Воевода Довойна хитрый лис. Он об этом подумал, все устроил. Купцы подвозят товар к подворью Дравеса. Там, мол, собирается обоз в Вильно. Он туда и двинется, но пустой, вернее сказать, загруженный всяким хламом и под охраной польских наемников.
– Да, ты прав. Довойна действительно все продумал. Как считаешь, когда он заполнит схроны?
– Да уже заполнил, наверное. Один только я передал ему столько провизии, что ее хватит кормить всю рать дней десять. А еще Стефан да другие купцы.
– Значит, схроны уже могут быть заполнены и закрыты?
– Да.
– Но тогда получается, что и твой товарищ не ведает, где они и как к ним выйти?
– Пока не ведает, но узнать может. Он вхож к воеводе, ко многим знатным людям.
– Когда я смогу встретиться с Дравесом?
Коваль посмотрел на Дмитрия и заявил:
– Не слишком ли ты торопишься, князь? В таких делах спешка только во вред выходит.
– Знаешь, купец, не хочу тебя обидеть, но мне лучше знать, что и как делать.
– Извиняй, конечно. Ясно, что русский Царь не поставит абы кого начальствовать над особой дружиной и не пошлет на такое задание. Но я думаю, что поначалу надо обустроить твоих людей на починке. Тебе тоже стоит уйти туда. Здесь, на селе, народ всякий проживает. Завистников много. Прознают про тебя, о том, что ты у меня гостишь, передадут в город. Так вот и угодишь ты на дыбу. Пытки-то, может, и выдержишь, но дело сорвешь, погибнешь зазря.
Купец был прав, и Дмитрий корил себя за несдержанность.
– Ладно. Обустроимся на починке. После того ты должен будешь сразу же провести меня в город, к своему товарищу, – сказал он.
– Да, конечно.
– Прислуга у тебя надежная?
– Об этом не беспокойся. Мои люди никому слова лишнего не скажут.
– Это хорошо. Кто проведет нас на починок?
– Сын мой. Я проводил бы сам, да как смотрел за погрузкой обоза, спину продуло, бывает, согнусь, а распрямиться не могу. Вот и сейчас поясница пуховым платком повязана.
– Хорошо. Пусть будет сын. А как же ты проведешь меня в город? Это надо будет сделать завтра.
– Так на повозке или санях. Уж вытерплю как-нибудь. Я после завтрака заеду на Веселый, привезу местную одежду. Ты один собираешься к Стефану?
– Нет, со мной будет человек.
– Это тот бугай, который во двор ушел?
Савельев усмехнулся и ответил:
– Нет, его в город брать нельзя. А то может случиться так, что он и без царского войска половину посада разгромит. Недюжинной силы молодец.
– Да, это сразу видно. Настоящий богатырь.
– А почему спрашиваешь?
– Одежду и сапоги надо вам подобрать по размеру. Тебя вижу, а каков второй человек будет?
– Да такой же, как я, только молодой.
– Ясно. Ну так что, я зову сына?
– Зови.
Купец через служанку Раду вызвал сына.
– Это Юрий, наследник мой, – сказал он. – А это, сынок, и есть тот самый московский воевода, о котором я тебе говорил – князь, ближний к русскому Царю.
Парень лет двадцати поклонился:
– Очень рад знакомству.
– Ты знаешь, Юрий, что надо делать? – спросил отец.
– Да, батюшка, провести русских на починок.
– Дорогу смотрели?
– Я посылал Язепа. Он сказал, что проехать скрытно вполне возможно.
– Мельник на месте?
– Да. Он должен был все там посмотреть, подготовить.
– Добро. – Купец взглянул на Дмитрия. – Коли вопросов у тебя больше нет, то езжайте с Богом, князь! Хотя вы ведь ко мне пешком пришли. – Отец перевел взгляд на сына. – Тогда и ты коня возьми и веди его в поводу до стоянки дружины. Да сам веди себя достойно, рта почем зря не раскрывай.
– Понял, батюшка.
– Ну а я, князь, буду с утра, на повозке.
– Хорошо.
Хозяин дома проводил сына и гостей.
Во двор вышла женщина, жена купца.
– Ох, и в опасное дело ты ввязался, Никола! – заявила она.
– Оно того стоит. Глядишь, летом на Москве развернемся, будем жить там под покровительством самого Царя. Тут оставаться никак нельзя. Сколько товара я передал в город, и все задарма. Денег не дали, да еще и предупредили, дескать, будешь болтать, к праотцам вместе с семьей и работниками мигом отправишься.
– А русские тебе заплатят?
– Думаю, да, не обманут. Я должен сделать то, что надо русскому Царю. А потом мы уедем отсюда.
– Боязно мне, Никола.
– Мне тоже. Но когда вспомню, как поляк, который за товаром приезжал, посмотрел на дочь, так боязнь меняется желанием побыстрее убраться отсюда. Ведь этот наемник может просто так забрать нашу Софью, обесчестить ее.
– Не дай Господь.
– Пошли в дом.
– А Юрий когда вернется?
– Скоро.
– Как с его невестой Ядвигой быть?
– Коли любит Юрия, то поедет с нами. А не любит, то сыну такая жена не нужна. На Москве красавиц куда больше, чем здесь. Это тебе не Полоцк. Пойдем, Марья! Спать пора. А тебе еще надо мне спину растереть той мазью, которую дал лекарь.
– Тебе бы в бане попариться.
– Если от мази хворь не пройдет, то и попарюсь.
Купец с женой зашли в дом.
Починок Веселый стоял на большой лесной поляне. За оградой два дома, почти одинаковых, конюшня, летняя кухня и большой сруб русской бани. Калитка к пруду, свободному от камыша только перед ней.
Ратники, пришедшие сюда вместе с воеводой и сыном купца, тут же разожгли костры, чтобы было светло. Хвороста и валежника здесь хватало. Кузьма Новик и Истома Уваров отправились топить баню, Тарас Дрога с Лукьяном Балашом развели огонь в печи, чтобы согреть ужин, переданный женой купца.
Помощник Коваля Илья Мельник все показал Дмитрию.
Тот глянул на калитку и спросил:
– Это к пруду? Рыбу ловить?
– Можно и рыбу, – с усмешкой сказал Мельник. – Но чистился берег вовсе не для того.
– А для чего же?
– Пан Адамович со своими товарищами и девками после бани голыми прыгали в пруд.
– Понятно. Что в округе?
– Лес, – кратко ответил Мельник. – Починок я тебе, князь, показал. Теперь мы с Юрием поедем домой. Батюшка с матушкой его ждут.
– Спасибо вам, езжайте.
Ратники пошли в баню, напарились, поужинали и разошлись по домам. Гордей выставил охранение. Дмитрий по чину занял отдельную небольшую комнату.
Уснули дружинники поздно. Встали рано. Умылись, оделись, напоили, накормили коней.
После завтрака дозорный Бажен Кулик, который смотрел за дорогой, ведущей к починку, выкрикнул:
– Князь, повозка!
Снег подтаял, на колесах передвигаться было легче.
– Всем укрыться, коней за городьбу, быстро! – приказал Савельев.
– Так это же купец, князь, – сказал Бессонов.
Дмитрий взглянул на него.
– А если не он?
Ратники выполнили приказ, но оказалось, что приехал действительно Николай Коваль.
Он слез с повозки, в которой остался его работник Эдгар, подошел к Дмитрию.
– Доброго здравия, князь!
– Доброго.
– Ну и как вам тут?
– Спасибо за прием. Все хорошо, лучше не придумаешь. Давай одежду.
Купец достал из мешка домотканые рубахи, штаны, полукафтаны до колен со стеганой теплой подкладкой, пояса к ним, шапки на меху, сапоги.
Дмитрий подозвал Бессонова-старшего.
– Слушай, Гордей, я решил взять с собой в город твоего сына.
– Он такой же ратник, как и все прочие. В дружине уже тринадцатый год служит. Никаких послаблений ему быть не должно. – Бессонов повернулся и крикнул: – Влас!
– Тут я, батюшка, – ответил сын.
– Поди сюда!
Бессонов-младший подошел.
– Поедешь со мной в Полоцк, Влас, – сказал ему Савельев.
– Слушаюсь, князь!
– Переодевайся вот в это. Мы должны выглядеть как жители города.
– Вопрос один дозволь, князь?
– Давай!
– Оружие брать?
– Саблю, нож.
– Уразумел.
Дмитрий и Влас оделись.
Купец покачал головой и проговорил:
– Сабли надо бы убрать. Их носят только те жители Полоцка, которые состоят в ополчении. Слуги купцов имеют при себе оружие, когда охраняют товар хозяина.