Великая цель
Артур свернул с людного проспекта в парк. Здесь была тишина. Все осталось там, как говорится, за кадром. Суета рабочего дня, бесконечные звонки, секретарша в сексуально призывном прикиде, пустые замечания шефа, беспомощность подчиненных. Нет, вообще-то он зря так, они там все ничего, и шеф, толковейший мужик, всегда подставит плечо, и секретарша деловая и исполнительная всегда на месте, но нужно время от времени от всего этого отдыхать. Вот он и отдыхал. Отпустил машину и шел пешком через парк.
Смеркалось. В вечернее время парк считался опасным местом. Вероника не раз его предостерегала: "А вдруг на тебя кто-нибудь нападет. По одежде вычислят. Ну что ты улыбаешься?". Ага, сейчас вычислят, нападут и выпотрошат. Один раз, правда, напали, человек шесть. Слабаки. Крепко им досталось. Не зря он считался мастером трансформа.
В трех шагах от Артура кусты с треском раздвинулись, и на аллею шлепнулся человек. Он бодренько вскочил на ноги, отряхнулся и превратился в богатырского сложения мужчину средних лет.
– Какие-то проблемы? – дружелюбно спросил Артур.
Незнакомец вздрогнул и попятился. Вид у него был крайне испуганный. Кто же напугал эдакого здоровяка? Даже интересно.
– На вас напали?
– Что? … Напали? – он озирался по сторонам, – а ты? За мной, да?
Рука незнакомца скользнула в карман. Всего можно ожидать. Артур переключился на трансформ. Теперь свалить его мог, разве что выстрел в упор из атомной пушки.
– Фу ты, испугал. Нервы стали никуда, натянуты, как струны, – он вынул пустую руку из кармана, – я вижу, юноша, ты трансформер. К сожалению, не спасает.
– От чего? От пьянства?
– Шутник, – он криво усмехнулся, – поможешь мне? Генри.
Он подал Артуру руку. Рука ощутимо дрожала мелкой дрожью. Алкоголик. Белая горячка.
– Я вызову машину.
– Марка? – отрывисто спросил Генри.
– Фантом30-аэро.
– В фантом нельзя. Впрочем, давай, только быстро и чтобы через 10 минут …
Фантом уже возник перед ними. Открыл дверцу, дыша прохладой кондиционера. Генри бесцеремонно первым залез в машину, внимательно осмотрел все углы, довольно хмыкнул.
– Куда?
– Дай я поведу.
Артур молча пожал плечами и подвинулся. Фантом полностью автономен. Сказать вслух адрес или подумать, если умеешь, и все. Но Генри включил ручное управление. Артур даже не знал, что это возможно, да и не безопасно. Человеческая реакция может оказаться слишком медленной. Но Генри оказался ассом, куда только делась дрожь в руках. С ума сойти, с какой скоростью мелькали картинки на мониторе. Артур нащупал в бардачке психотропный пистолет, на всякий случай.
– Такая скорость… Вы человек?
– Что? … Ах, да., человек. Только прошел подготовку. Не бойтесь, не обижу. И оружие тебе не поможет … если что… Всё, вылезаем, быстро. Этой машиной теперь пользоваться опасно.
В руке Генри что-то сверкнуло, и машина, вспыхнув, превратилась в груду обгоревшего металла. Психотропный пистолет звучно взорвался в бардачке, выбросив вверх голубой факел, и все стихло.
– Что вы сделали?
– Это для твоего же блага. Они не могли … впрочем не важно. Вот моя визитная карточка, тебе все компенсируют без всякой страховки. В страховую компанию обращаться не следует.
– Почему?
– Потом, – бросил Генри через плечо и во мгновенье ока исчез.
Куда это его занесло? Кругом заводские корпуса, какой-то индустриальный район. К горлу подступила тошнота, и его вырвало прямо на асфальт.
– Кажется, все прошло гладко, – прозвучал за спиной звонкий детский голосок.
Рядом стояла хорошенькая девочка в летнем платьице и легких плетеных сандалиях. Она разглядывала то, что осталось от машины. Две косички очаровательно торчали в разные стороны. Ей было лет семь, не больше. Девочка спокойно взглянула на Артура.
– Психотроп достал при взрыве. Ничего, скоро пройдет. Вызывай такси.
Артур машинально набрал номер секретарши.
– Только не через Ли.
– Какую Ли?
– Линду, твою секретаршу.
Он действительно иногда называл ее Ли, но об этом не знала даже Вероника. Девочка предусмотрительно встала так, чтобы ее не было видно в мониторе.
– Артур, что случилось? На вас лица нет.
– Да, так … – он взглянул на девочку, та приложила палец к губам, – ничего, все в порядке. Я прогуливаюсь.
– По индустриальному району? Впрочем, ладно. Слушаю, сэр.
– Как дела с подготовкой презентации?
– Хорошо. Все носятся как лошади. Завтра увидите. Вам прислать машину?
– Не надо – сказал Артур, увидев, что девочка отрицательно покачала головой.
– Тогда, пока.
– Пока.
– Вызывай машину городской службы. Нет, лучше я сама.
Он в сумерках не видел, что она сделала, но через секунду машина уже стояла с гостеприимно открытой дверцей.
– Звони жене.
– Зачем? – поведение девочки начало его раздражать.
– Ты всегда звонишь ей, когда возвращаешься домой.
Это была сущая правда.
– Ники, я еду домой.
– Чудесно, милый. Я приготовила ужин. Давай скорей, а то дети уже барабанят ложками по столу, но без тебя не начинают.
– Генри не звони. Отдай мне его визитку на всякий случай, – сказала девочка после того, как он повесил трубку.
Она бросила визитку на раскаленную груду железа. Бумажка сразу почернела и вспыхнула.
– Обещаю компенсировать тебе все убытки. Я сама тебя найду, – сказала она, отвечая на его немой вопрос, когда он уже садился в машину.
Артур назвал адрес и расслабился, откинувшись на спинку кресла. Его уже почти не мутило. Какая-то нелепость. Сначала Генри, потом этот ребенок с замашками младшего менеджера. Звони жене. Компенсирую тебе все убытки. Сама тебя найду. И называет его на ты как родного дядю. Откуда она такая шустрая взялась?
Дома было уютно. Вероника встретила его в прихожей, помогла снять пиджак. Ее ласковые губы нежно коснулись его щеки.
– Бегом мыть руки и за стол. Живо, живо! – Ники легонько шлепнула его вдогонку.
Утром Вероника, как всегда, полусонная собрала и отправила Саймона и Киру в школу и, как всегда, велела Саймону, как старшему, заботится о сестре. И они с Ники сели завтракать. Все было как всегда до того момента, пока не прогремел взрыв. Артур в это время сидел за столом лицом к окну и хорошо видел, как за окном вдруг возникло пламя. Рамы взорвались, осыпая комнату осколками стекол, огонь рванулся внутрь, сметая мебель, и наступила темнота. Он лежал ничком, разглядывая усыпанный стеклами паркет. Кто-то перевернул его на спину. Это была девочка, та самая. Теперь при свете дня он увидел, что у нее ярко зеленые очень красивые глаза. Он была в том же летнем платьице. Две косички мило торчали в обе стороны.
– Ожил? Вставай, у тебя осталось еще четыре жизни.
– Какие четыре жизни?!
Но она уже повернулась к тому, кто возвышался у ее за спиной. Артур поднял голову и, хотя на фоне оконного проема не мог разглядеть лица, узнал богатырскую фигуру Генри. У ног Генри лежала Ники, устремив в потолок немигающие глаза. Он подполз к ней, опираясь на правую руку. Левая рука почему-то не работала.
– Ники, вставай. Ну же, милая, очнись.
Он тормошил ее, делал ей искусственное дыхание. Бесполезно. Он не хотел, не мог поверить, что Вероника умерла. А он уцелел. Все было так нелепо. Артур слышал, как девочка говорила о чем-то с Генри, но не разбирал слов.
– Она мертва. Тут уже ничего не изменишь. Поднимайся, Арт. Давай помогу. О боже, как я сразу не заметила. Потерпи немного, я сейчас.
Она осмотрела его левую руку, вернее окровавленные лохмотья, которые от нее остались, и снова повернулась к Генри, а Артур тупо смотрел, как эта пигалица пререкается с великаном. И лишь одна мысль стучала в висках, – дети в школе, значит, они живы, если взрыв не накрыл весь квартал.
– Это ты, би, нарушил правила, а не я. И не надо мне вешать лапшу на уши. Какой ты Генри? Ты на себя в зеркало смотрел? И не смей трогать Артура. Это Европа, моя территория. Здесь я тебе этого не прощу. Сначала ты погнал Генри к Артуру. А внедрившись в Генри и вовсе решил лишить его жизней.
Генри что-то невнятно мямлил. Чего стушевался перед эдаким цыпленком?
– Хорошо, давай изменим правила и разрешим внедрение. … в Австралии … ладно, ладно, в Антарктиде. Нет, не сейчас. Сначала я отправлю Артура на работу. А теперь катись отсюда!
Она взмахнула рукой. От этого безобидного жеста великан Генри вдруг упал, покатился по полу, перевалился через покалеченный подоконник и исчез в оконном проеме.
– Артур, иди на работу.
– Ты с ума сошла! Я с места не сдвинусь, пока не выясню, что здесь происходит. Сейчас я позвоню в полицию. Какая работа? Ты посмотри на мою руку. Я не понимаю, почему я еще не отключился от боли и потери крови.
– О, извини, Арт, я совсем забыла. Это я умею. Но лучше на это не смотреть. Смотри мне прямо в глаза.
Зеленые глаза заслонили весь мир. Боль прошла.
– Так… так… И не надо ни полиции, ни врача, сейчас ты переоденешься и пойдешь на работу. Пошевели пальцами левой руки. Порядок? Ну, вот и всё.
– Как всё? Вероника убита. С детьми неизвестно что, – выросшая рука не показалась ему таким уж чудом посреди всех нелепостей.
– Дети целы и невредимы. Иди на работу. У тебя сегодня презентация. Как вы называете вашу продукцию? Универсальный робот гуманоидного типа. А я займусь квартирой и твоей женой. Видишь ли, у нее была только одна жизнь.
– Что за чушь ты несешь? У всех только одна жизнь.
– Артур, упокойся, – совсем как взрослая сказала она, – я тебе обещаю, все будет в порядке.
– Ты уже обещала мне компенсировать убытки. Может быть, сегодняшняя катастрофа и есть попытка… нет человека – нет проблем.
– Артур, не говори глупости. Доверься мне. Твой гардероб уцелел, так что переоденься и марш на работу. Не зли меня. Ты видел, чем это кончается. Позвони домой после презентации, и, если тебе что-нибудь не понравится, то вызывай полицию, следователей, наблюдателей ООН, самого дьявола. Только это не понадобится. Поверь мне.
И он поверил. Нужно выиграть время. Сейчас он пойдет на работу. Она так хочет, а злить ее нельзя. Презентация закончится в 12 часов. Дети будут еще в школе. На банкет можно не оставаться, сославшись на домашние дела. И тогда-то он постарается разобраться со всем и всеми. А сейчас лучше убраться подальше от этой милой девочки, которая здоровенных мужиков валит простым движением руки. Был взрыв. Генри, конечно, разбился, упав с десяти метров. Его тело лежит под окнами. Без него шум поднимется, а он подключится после презентации.
Тела Генри под окнами не оказалось. Не обращая внимания на еще одну несуразицу, он поймал такси и поехал на работу. И как раз вовремя. Почти все было готово. Робот, новейшая модель, гордость фирмы, уже стоял на постаменте, как будто приветствовал гостей. Их ждали с минуты на минуту. Все еще носились как лошади. Его ждала куча мелких дел, которые не могли решить без него. Раскидав дела, он вместе с шефом спустился в вестибюль, чтобы лично выразить почтение прибывавшим VIP-клиентам. В суматохе он забыл о смерти жены, невероятно, но забыл.
– Сэр, вы точно не остаетесь на банкет?
– Да, Ли, домашние дела, – и, вспомнив, весь покрылся холодным потом.
Они были в кабинете одни. Он сидел за своим столом. Линда стояла напротив. Она всегда стояла, наверно, чтобы лишний раз подчеркнуть свою красивую фигуру. Линда положила ладони на стол, что никогда не делала, и он увидел совсем близко ее глаза. Они вдруг стали ярко зелеными, и Линда сказала знакомым детский голоском:
– Теперь ты можешь позвонить домой.
По спине у него забегали мурашки. Линда выпрямилась и немного отступила от стола.
– Не бойся, внедрение уже разрешили – сказала она детским голосом и звонко рассмеялась.
Она сделала небольшой шаг вперед так, что подол ее миниюбки пополз вверх, призывно обнажая гладкие упругие бедра. Она сделала шаг другой ногой, и подол снова пополз вверх грозя обнажить то, что было выше бедер.
– Что ты делаешь?!
– Я играю, – она снова рассмеялась детским смехом.
– Немедленно прекрати! Мы на работе, – ничего глупее он сказать не мог.
Зеленый блеск в ее глазах погас, и они превратились в привычные голубые ледышки. Подол юбки сам собой опустился.
– Я могу быть свободна, сэр?
– Мне нужно позвонить домой. Подожди, возможно, ты понадобишься.
Он набрал домашний номер, не решаясь включать видео. Рука заметно дрожала, чтобы подавить дрожь, он вынужден был прижать локоть к столу.
– Слушаю, – это был голос Вероники.
У него бешено заколотилось сердце.
– Слушаю, говорите… ничего не слышно.
– Ники, это ты?
– Ты что не узнал? Включи видео и убедишься, что твоя молодая жена …
– Где дети?
– В школе, где им еще быть? Да что с тобой? У вас презентация провалилась?
– Нет, все прошло на высоте.
Он включил видео и жестом отпустил Линду. На экране монитора была видна мебель и окно, все было цело.
– Тогда иди домой. Скоро придут дети. Будем праздновать победу.
– Ники, когда я сегодня уходил на работу … кстати, когда я ушел? В какое время?
– Не помню. Это так важно? Ты не пьян?
– Нет, просто я хотел …
– Похоже, ты сегодня перегрелся на работе. Давай, иди домой, я тебя жду.
Дома было как обычно уютно и тепло. Дети потребовали рассказать о презентации. Их наивные детские вопросы вызывали улыбку. А можно с вашим роботом пройтись под ручку? – это Кира. А он может рассчитать прогноз погоды на всю планету в реальном времени? – это Саймон. Все было, как обычно, если бы он не помнил, как Ники лежала утром среди осколков стекла, устремив остекленевшие глаза в потолок. Что же это за чертовщина?
Чтобы немного отвлечься, он пригласил всю семью погулять в парк. Парк начинался сразу за домом, большой, дремучий. Они взяли кар, чтобы проехать к ручью. Когда разгорелся спор, кто поведет кар, Вероника строго сказала, что туда поведет Саймон, а обратно – Кира, и чтобы никаких возражений. Возражений не было.
Полянка на берегу ручья была просто сказочно красивой. Дети бросились купаться, а взрослые сели на траву, наблюдая, как дети резвятся в воде.
– Хочешь искупаться?
– Нет.
– И я не хочу. Стареем, Арт, – Ники положила ему голову на плечо.
А, может, не было никакого взрыва, никакой девочки с зелеными глазами, которая отращивает людям оторванные руки и играючи вселяется в других людей? Бред, ведь, угарный бред. Он просто перегрелся, ну, не на работе, а просто от всей этой суетной бессмысленной гонки, когда все носятся как лошади взад вперед не знамо зачем.
Ники захлопала в ладоши, призывая детей вылезать из воды.
– Папа, я видела во-от такую рыбину. Правда.
– У страха глаза велики, – это Саймон.
– Все, одевайтесь и домой. Пора делать уроки.
– Ну, мама.
– Никаких "ну". Живо, живо!
– Ники, я задержусь здесь. Мне надо немного подумать.
Она понимающе кивнула. Кар укатил к дому.
Просто ему нужно побыть одному, чтобы все как-то улеглось в голове. Что-то заставило его поднять глаза. Перед ним стояла эта несносная девчонка. На ней был спортивный костюм и кроссовки. Волнистые волосы свободно спадали на плечи, от чего она казалась старше своих лет.
– Надо поговорить, – она присела на траву напротив него, собранная, решительная, совсем как взрослая.
– Зачем?
– Я хочу все объяснить, чтобы ты действовал сознательно, – она упорно называла его на ты не смотря на разницу в возрасте.
– Я все равно не пойму.
– Я понятно объясню, в привычной тебе логике.
– Какая уж тут, к черту, логика.
– Я постараюсь. Дело в том, что это игра.
– Я это уже понял.
– Ничего ты не понял. Помолчи, – вдруг приказала она и тоже замолчала.
– Сейчас, дай правильно сформулировать, – она поморщила лоб, – нас было четверо, тех, кто создавал игру. Мы дети. По вашим меркам нам примерно семь, ну восемь, лет. Мы выбрали планету, ну не выбрали, а … нет, точнее не скажешь, – выбрали. Все продумали. Присвоили себе игровые имена. По первым буквам латинского алфавита. Без лишней фантазии. Я – Ди. Мальчишки – Эй, Би и Си. Разделили материки. Мне досталась Азия и Восточная Европа. Эй взял Западную Европу. Би – Америку , Си – Африку. Это сейчас так, раньше было иначе, – она грустно улыбнулась, – но это к делу не относится, извини.