Тем не менее, стражники уже оцепили этот район. Трое дежурили в переулке у оружейной лавки Россан. Двое патрулировали перекресток дороги из Тюремного острова в Имперский дворец и дороги из арены в Эльфийские сады. Четверо охраняли ворота между ареной и торговым районом. Я удивился, как еще они не расставили лучников на крышах. Подобная масса имперской стражи могла и отпугнуть Тень. Но тогда убийца не был бы Тенью…
Пока голова строила планы возможного нападения, мой взгляд инстинктивно приметил черный капюшон в толпе. Причина, по которой я не сразу обратил на него внимание, была проста - вершина капюшона едва доставала до плеч многим из прохожих. Уже через миг я рассмотрел черную накидку и серые рваные тряпки, обтянутые ремнями вокруг ножек и тонкой талии. Это был ребенок. Кажется, девочка лет 13-14 в довольно жалких тряпках, которые и пыталась скрыть под черной накидкой с капюшоном. Сама накидка выглядела куда новее, чем все остальное, и это единственное, что не позволяло мне перестать пристально вглядываться в черную фигурку. Я уже не видел, куда подевались стражники. Все мое внимание было сосредоточено на том, как ребенок мягко скользит по толпе, приближаясь к графу, умудряясь легко маневрировать и проходить между людьми словно призрак. Вот она подошла на расстояние удара. Граф точно так же, как и все в толпе, не обратив внимание на оборванку, повернулся к ней спиной, собираясь совершить уже девяностый круг по своему нервному маршруту. Тонкая рука высунулась из-под накидки, и я резко шагнул за проходящего человека, чтобы незаметно для возможного убийцы сунуть руку под плащ за одним из метательных кинжалов. И через секунду я уже готов был контратаковать, но события неожиданно пошли совсем в другое русло. Девочка схватила мешок с деньгами и с силой дернула его вниз. Естественно, завязки ремня, держащие мешок изготавливались как раз с целью предотвратить срыв мешочка и для более сильной хватки, а хватки хрупкого ребенка не хватило даже для того, чтобы мешочек оттянулся. Зато хватило на то, чтобы привлечь внимание его владельца, испуганно дернувшегося и бросившего яростный взгляд на малолетнюю воровку. Поняв, что сплоховала, разбойница дернулась назад, надеясь скрыться в толпе, но граф проявил недюжинную реакцию, успев схватить девочку за руку и резко поднять ее вверх так, что горе-воришка поднялась на носочки.
- Ах ты мерзость! - вскричал граф, - денег моих захотела! Собака паршивая…
Народ расступился, а уже прошедшие люди начали оглядываться. Граф разошелся, дергая воровку, как тряпку и оскорбляя ее перед всеми. Многие с пренебрежением смотрели на нее, некоторые и вовсе проходили, словно не замечая. Только сейчас я понял, что происходит, и с легкой паникой вновь окинул взглядом толпу. Убийца подослал ребенка, чтобы отвлечь внимание и сейчас нанесет удар! Или нет… не сейчас. Тень играет. Со стороны он уже мог заметить меня, когда я насторожился при появлении подосланной воровки… Я оглядел крыши и окна. Тень может быть где угодно.
- Грязное отродье! - Катариус ударил девчонку другой рукой по голове и продолжал трясти ее, как игрушку, выливая свое негодование и вкладывая в удары все недовольство низшим сословиям, - да по закону тебя в тюрьме сгноить мало!
Плащ на ребенке сбился окончательно, отчего невозможно было разглядеть ее заплаканное лицо. Неожиданно для всех, девочка извернулась и сильно шлепнула графа по лицу, оставив на щеке грязный мазок. На секунду граф просто опешил, смотря на ребенка, звенящими от злости, глазами, а уже в следующую секунду он разразился еще более яростными ругательствами, и в его руке сверкнуло лезвие ножа.
Что-то дернуло меня, глухо ударив в голове.
- Остановись! НЕ делай этого! - закричал я, но было уже поздно. Замахнувшись кинжалом, Тирен готов был на месте прибить представительницу ненавидимого им общества. В следующую же секунду я, ни мгновения не сомневаясь, выхватил кинжал и, четко прицелившись, метнул его навстречу руке графа… И в один момент все прекратилось. Девочка дернулась, потянув на себя графа, а в следующую секунду он, неожиданно, замертво упал на землю. Люди замерли, и словно невидимая рука на миг неожиданно вырезала все голоса и звуки из этого мира. Всего на миг…
- Убийство! - вскричала какая-то девушка противным тонким голосом, - совершенно убийство!!!
В ту же секунду в толпе поднялась тихая паника. Люди начали двигаться, кто-то поспешил скрыться подальше, кто-то, словно не зная, что надо делать, остался тупо топтаться на месте. Некоторые, кто был вокруг меня, и вовсе разбежались. Я сделал несколько шагов к телу графа, но проверять, жив ли он еще, уже было бесполезно - красивый серебряный, с резным узором кинжал торчал в его голове, войдя лезвием почти на половину внутрь. Это был мой кинжал, сомнений быть не может. Как это случилось? Я целился точно в руку между ним и девочкой и… мой взгляд резко окинул убегающих. Девочки уже и след простыл. Ее не было. Она просто исчезла, сразу же, как только хватка графа ослабла. Мой взгляд пробежался по затылкам нескольких испуганных граждан, в спешке покидающих торговый район через ворота двора арены и остановился на холодных детских глазах, смотрящих на меня издали, сквозь панически суетящихся людей. Это была она. На ее лице не было ни следа слез, в ее глазах, невинных, как и у любого ребенка, я увидел хладнокровие и отрешенность. Так это была она… убийца Темного Братства. Тень. Ребенок… Ее задача была выполнена. Всего секунду я смотрел в ее глаза и видел в них себя, и в следующий же миг глаза исчезли, бесследно растворившись в толпе. Я мог дернуться за ней. Догнать ее и заставить отвечать за совершенное преступление, как и хотел Филида, но… я не смог. Мое тело отказалось слушаться меня. Мне не куда было бежать. Все и так было ясно - убийство совершено моими руками. Я - убийца.
Я посмотрел на свои руки и почувствовал слабую дрожь в теле. В каком-то доме забили часы. Семь часов вечера. Убийство совершено. Через толпу ко мне пробирались одичавшие стражники. Но внутри меня не было ни ужаса, ни страха. Убийца словно все знал. Знал обо всем, что было и будет. Знал обо мне и моих слабостях. Рассчитал и, прикинувшись вором, заставил меня сделать свой ход, а затем подставил под удар жертву… За ложью скрывалась истина. Но почему я не увидел ее? И почему внутри я чувствую не отчаяние, а… эйфорию? Это были последние мои мысли перед тем, как легионеры окружили меня… Мне оставалось только ждать…
========== Глава II. Охота ==========
Раздирающий затравленную тишину, скрип тяжелых железных доспехов легионера разнёсся по всему коридору. Факел в его руках неравномерно освещал каменный тоннель, в холодном мраке которого сидело около десяти или пятнадцати человек, чьи деяния полностью объясняли то место, где они находились. Вскоре, с таким же противным для дурманящей тишины звуком, скрежет доспехов вернулся назад, пройдя мимо решетки моей камеры. Стражник поднялся вверх по лестнице, уводящей в приемную и тюремный двор. Еще час, а может и больше, никто здесь не услышит этого скрипа, и никого не коснется свет жестокого пламени в руках стража, словно напоминающего о том, что мы оставили в той жизни, там, наверху…
Мне не раз приходилось бывать в тюремных коридорах в разных городах и по разным причинам… но еще ни разу я не смотрел на них с этой стороны - со стороны тюремной камеры. Не скажу, что это весело, но даже в этом можно подчеркнуть не мало позитивных черт. Взять хотя бы то, что тюремные камеры были больше, чем комнаты в большинстве таверн и трактиров. Даже условия здесь лучше: кормили бесплатно и стабильно. Кровати только не хватает, но меня устраивает и обычный импровизированный лежак из тряпок и сена. Мне приходилось спать и на деревьях, так что… Возможно, все эти факторы, которые я представлял себе для того, чтобы не упасть духом, и были эффективны сейчас, но кто знает, как бы я посмотрел на все это через полгода или год. Тогда уж камере я бы точно предпочел хотя бы самую дешевую комнату в самом захудалом сиродильском трактире.
Шел уже третий день моего нелепого заключения. И, если честно, меня вовсе не интересовали условия моего проживания в просторной тюремной камере. Три дня - достаточно большой срок для того, чтобы обдумать сложные повороты в жизни. И я немало думал о том, что случилось на торговой площади пол недели назад. Я думал о сути задания, о жестокой шутке над графом Тиреном Катариусом, которую сыграли с ним Адамус Филида и его люди, чтобы захватить убийцу, который так и не появился; наконец, о своей самоуверенности и неуклюжести… а так же о ее глазах. Тот последний взгляд, который мне подарила девочка-убийца… взгляд, который до сих пор держит меня в неловком трепете, словно пугливого нашкодившего парнишку… и зажигает мои мысли и огонь в глазах, словно у охотника, который из-за мимолетной осечки потерял шанс поймать столь изысканную добычу. Ни люди, ни легионеры - никто из них не обратил внимания, никто не увидел маленькую девочку-убийцу. Она показалась только мне. Все остальные лишь мельком увидели воровку, попавшуюся на краже, которая даже не была достойна их внимания. Я все обдумывал, строил предположения, теории и, в конце концов, понял, что я не мог ошибиться. Это не было иллюзией моего взбудораженного разума. Девочка была именно Тенью. И я сделал ее работу за нее. Ее глаза ясно дали мне это понять. Но как она могла знать о том, что кто-либо бросится защитить ее от разгневанного графа? Только если она знала обо мне. И не только обо мне… но и моем детстве. О моем прошлом и о том, что я чувствую, о моих мыслях… желаниях. Но это невозможно. Честно, когда я смотрю на свои руки, словно в поисках ответа, я даже начинаю сомневаться, а действительно ли я целился в руку, зажимающую кинжал, а не в голову тому, кто поднял ее на существо, жизнь которого для него ничего не значила? Никто не может знать о тех рефлексах, что сработали во мне. Правда, о Тенях говорят и не такое. Но если я поверю, что они способны видеть прошлое и тайные желания человека, то это значит, я поддамся иллюзиям, которые сам же и поклялся уничтожить.
Я знал, что меня не отпустят. Филида клялся поймать Тень и показать ее всем. Он был уверен, что предотвратит убийство любой ценой и для полной уверенности в своем плане даже пригласил меня - почти что прославленного в кругах почетных законников ловца иллюзий: от воров до Теней. А в результате - граф был убит мной, а настоящий убийца остался неизвестен. Меня поймали как убийцу, прекрасно осознавая, что не я должен был быть им, но ничего другого Филиде не оставалось. Если бы он не приказал посадить меня за решетку, то тогда получится, что убийство было совершено под носом у имперской стражи, а истинного убийцу даже не заметили - откровенный позор всей имперской страже. И показать меня как Тень Адамус не может, ведь я - не Тень. Филида сам загнал себя в угол. И с моей помощью.
Трех дней вполне хватило на то, чтобы собраться мыслями. Мой хозяин вовсе не будет в восторге, если узнает, как закончилась моя миссия. Но миссия еще не завершена. Пусть я допустил смерть, намеченной Тенями жертвы и упустил убийцу, а сам оказался заключенным за это самое убийство, но я еще жив, а значит - могу действовать. Бездействие будет уже непростительно. Я должен найти ее и понять, откуда и как она узнала обо мне, о моем прошлом… вернее нет. Если так, то это значит, я уже поверил в то, что она могла каким-то образом узнать обо мне, кроме меня никому неизвестную, истину. Я должен найти и уничтожить ее. Уничтожить иллюзию. Просто завершить миссию. И не верить ни во что, кроме того, что эта Тень - всего лишь ребенок. Я готов. Время пришло.
Наверху открылась дверь, и приглушенный скрип возвестил о возвращении стражника с факелом. Не думая ни секунды больше, я прижался к решетке камеры и вытащил тонкую железную отмычку из бинтов, которыми у меня порядочно были обмотаны руки, ноги и грудь. Темные спутанные волосы спадали на лицо, а побледневшая кожа и сухощавая мальчишеская комплекция предавали мне вид настоящего принца-узника. Просунув руки через решетки, я нащупал замочную скважину и принялся лихорадочно ворочать внутри отмычкой, стараясь поднять зубчики замка. К щелканью отмычки прибавлялся нарастающий скрип железных доспехов. Нижние ступеньки осветились рыжеватым дергающимся светом, и на лестнице, наконец, появился и сам страж. Едва увидев меня, пытающегося взломать замок, его лицо перекосилось от возмущенной ярости.
- Ты что удумал, пес?! - воскликнул он, обнажая серебряный меч с тонким лезвием и быстрым шагом подходя к моей камере.
Я едва успел отскочить от решетки, как по ней вскользь прошелся клинок разъяренного тюремщика. Отмычка жалобно звякнула и выпала из моих рук, и последнее, что я увидел в коридоре до того, как страж загородил собой выход из камеры - это оживившиеся лица других заключенных, подскочивших к своим решеткам. Я отошел в тень и позволил тюремщику, жутко ругаясь, достать ключи от камеры и открыть дверь.
- К стене, заключенный! Сейчас мы посмотрим, сколько еще ты припрятал отмычек, - угрожающе прорычал страж, входя в камеру и держа меч перед собой.
- Я бы предпочел, чтобы меня называли “осужденным”, - мягко сказал я, спокойно стоя прямо перед стражем, - ибо заключение - понятие относительное.
Страж дернулся вперед, занося клинок, но не успел сделать и двух шагов, как я вытянул руку и ударил по его доспехам легкой зеленой вспышкой. Стражник мгновенно замер, чувствуя, как каждый его мускул попадает под контроль коварного заклинания парализации. Тюремных оков не хватит для того, чтобы ограничить мою магию. Это то, о чем они постоянно забывают. Не важно - камень или железо, ни что из этого не сможет противостоять силе мага. И это был мой ключ. Схватив меч и ключи от тюрьмы и комнат стражи в Имперском городе, я покинул камеру, оставив стражника в очень неудобном положении на полу, а сам наконец ступил на лестницу, ведущую наверх.
Я слышал, как всполошились заключенные, прося о помощи в надежде на то, что я и им помогу сбежать. Они могли бы показаться полезными инструментами в моем побеге, но у меня нет ни времени, ни привычки играть на людских жизнях. Открыв очередную дверь, я оказался в круглом помещении, полным сундуков и бочек, которые окружали массивный дубовый стол, заваленный бумагами и мелкими деталями. За столом сидел имперец в доспехах, но отсутствующий шлем на его голове и неприглядная лысина говорили о том, что Тюремный смотритель лучшие годы провел именно за этим столом. Заметив меня и не сразу поняв, что происходит, он схватил шипастую булаву только тогда, когда я уже был на расстоянии удара. Резким выпадом вперед, я выбил оружие из его рук, тут же опустив лезвие к его шее. В другой руке скопилась энергия школы разрушения, и уже через секунду сильный разряд пришелся в грудь смотрителя, от чего его бросило на стену, сильным ударом выбив из сознания. Я понимал, что все это сильно увеличивает мой штраф, и, как минимум поэтому, я не убивал тюремщиков. С другой стороны - я просто не был убийцей.
В глаза мне бросился мой ремень с кинжалами и какая-то накидка с капюшоном, которые лежали на столе. У меня не было времени на поиски всего своего снаряжения, поэтому, не долго думая, я схватил его и накидку, и, приготовившись к контрольной схватке, вышел во двор тюремной площади. Солнце тут же прижгло глаза, поэтому, предугадав это, я заранее прикрыл их капюшоном, но не успел я сделать и двух шагов, как меня окружили девять человек. Четверо из них, что стояли по краям, были обычными стражниками, но те пятеро, что преградили мне путь, остановившись передо мной на лестнице, точно не были тюремщиками. Смущал один факт - эти люди даже не обнажили клинки. Трое из них были одеты в укрепленные белые доспехи Имперского легиона с золотой росписью, еще двое больше походили на боевых магов в темно-зеленых капюшонах и с красивыми рукоятками стеклянных мечей за спиной каждого из них. Дело сильно осложнилось, и, стараясь выиграть время, я остановился, опустив лезвие меча вниз, демонстрируя мирный настрой. Элитные воины переглянулись, а затем неожиданно спокойно, но со строгостью в голосе обратились ко мне.