После появления гравиков деревни вздохнули свободнее. Город сам приезжал к ним за продуктами и делал это регулярно. Ходили слухи, что мокрёнок из Бродяг дарит деревне помощника, работающего на энергии, если деревня сможет доказать, что они чего-то стоят. Какие используются руны никто не знал, но его можно было зарядить в городе возле тотема. Каждый населенный пункт приглашал к себе Малька и из кожи вон лез чтобы заслужить доверие. Они видели, что творит этот помощник дроид. Этот истукан точно и безостановочно выполнял любую работу в поле. Лето было в разгаре и работы всегда было много, только рук не хватало. Городские привезли зерно ещё зимой и деревни взяли его с запасом. А потом оказалось, что это вовсе не подарок и с них потребовали отчитаться сколько они собираются засеять. Пришлось говорить, что засеют всё, что взяли, как объяснить, что это был запас? Никто же не ожидал, что дадут именно столько сколько и запросили. И приходилось работать за себя и за того парня, что не вернулся из плена или погиб в бою. Так вот, этот помощник мог целый месяц не вылазить с поля. Потом пришлось бы везти его в город на целый день, но это того стоило.
Малёк пока никому не сказал, что реакторов для подзарядки ещё нет. Но пятерых дроидов уже подарил. Он не стал тратить время на поиск и демонтаж реакторов с кораблей. Найдя в каталоге, доступном для него, небольшую модель, используемую как резервный источник питания для небольшого поселка и посовещавшись с Буодин решил взяться за изготовление. Изучив базу, бытовой корабельный электрик первого ранга, он немного понял, что может дальше потребоваться от реактора и сразу включил в проект нужное количество выходов. Это было не сложно сделать, главное выбирать из малознакомых понятий те, в которых более-менее разобрался. Как он понял, модернизация не сложная штука. Первый генератор Буодин обещала закончить в течении двух месяцев, а пока можно заряжать дроидов-фермеров от катера. Главное, чтобы вовремя предупреждали о необходимости зарядки. Он знал, что придётся основательно помотаться.
Плюх заинтересовался фразой «мелкое производство» в описании отсека на одной из технических палуб линкора и вытянул оттуда несколько производственных линий. Одна из них – это десятиметровый станок полного цикла обработки материалов, принимал концентрат и гранулы, а на выходе давал любую деталь не сложнее двенадцатого уровня сложности и третьей размерности. Про уровень сложности и размерность Плюх пропустил мимо ушей. Ведь ещё были те самые заветные одиннадцать или даже двенадцать, вдруг они двенадцатый тоже имели ввиду. А про размер стало понятно, когда он верстак, ну или как он тут назывался, увидел. Так бы сразу и сказали, что не больше три на полтора. В итоге оказалось, что станок, хоть и медленно, но мог изготовить практически любую деталь. Куча инструментов крутилась вокруг детали и потихоньку ковыряла нужную конфигурацию. Волновой преобразователь структуры делал свою грязную работу и деталь получалась блестящей и где нужно закаленной. Сначала Плюх возмущался, что закаляется не вся деталь, а потом стал понимать, что это не совсем хорошо, как с мечами, в некоторых местах закалка даже вредна. Уж в кузнечном-то деле он понимал, не сразу сообразил, что это более продвинутая кузница, но потом в голове всё уложилось и стало проще. А в композитные материалы, он просто влюбился. И легче, и прочнее…
Плюх взялся за грандиозный проект восстановления линкора. Он совместил схему линкора, с объемной моделью сформированной по результатам обследования и пришел к выводу, что это возможно. Повреждения не более двадцати процентов, но это не особо важно. Из них на корпус приходилось всего шесть процентов, вот с корпуса он и хотел начать. Самое сложное было подогнать обломки и выставить их относительно друг друга, дальше в дело вступала педантичность подгорцев. Собрать корпус из кусков брони, повсюду разбросанных в неимоверном количестве, особого труда не требовало, нужна лишь усидчивость и куча свободного времени. И то, и другое у подгорца было в избытке.
Длина линкора класса защитник была чуть больше четырех километров и его развалили на три неравных куска внутренние взрывы очень большой мощности. Разнонаправленные силы разорвали уже мертвый корабль. Более мелкие попадания разворотили всё, что пыталось огрызаться автоматически. Мало кто пережил самые серьезные попадания и их в дальнейшем убило безвоздушное пространство или абордажная команда, методично зачищающая линкор. Обломкам не дали улететь далеко друг от друга, их просто сводили в кучу, чтобы не мешались. Так что всё, что принадлежало линкору, находилось на площади семи километров в округе.
Плюх приватизировал инженерного дроида и стал снимать маневровые двигатели со всего линкора и помещать их на корму. Только инженер имел доступ к сложному ремонту, а переписывать программы было некому. Шатун был занят организацией обороны планеты. Вот и приходилось таскать с собой инженерного дроида, хотя по факту всю работу делал техник. Рассчитав все точки равновесия, тем более такая программа у линкора была и ее лишь нужно было запустить, что и сделали с помощью Вредины, Плюх приступил к креплению маневровых. Пришлось повозиться с временной проводкой и усилением конструкции, но маневровые всё-таки встали как надо.
Поймав два реактора успевших отлететь больше, чем на десять километров после отстрела, выполнив штатную программу безопасности, Плюх притащил их обратно и установил в родные отсеки. Тем более, что сделать это было не сложно. Они отстреливались в случае опасности повреждения вместе с частью конструкции и брони выскакивая из несущих конструкций. Направленный взрыв сносил крепления и должен был выкинуть реактор на расстояние не менее ста километров. Но это не произошло, силовые щупы орбитальной группировки никого не выпустили из зоны поражения.
Поставив реакторы на штатное место техник закрепил их сваркой и проведя диагностику сделал заказ на изготовление штатных запоров. Это были совсем не сложные, но прочные детали пятого уровня сложности и станок клятвенно заверил, что сделает всё правильно и в срок. Четыре дня на сорок восемь запоров, которые, кстати, должны были быть в ремкомплекте, но их не было. Там лежали совсем другие запчасти, к линкору не относящиеся, так заявил инженерный комплекс. Отсечь всю проводку от реакторов с помощью грубой силы подгорец не доверил никому. Он полдня отсоединял контакты от реактора, так как не понимал куда они ведут. Просто заставил инженера показать все клеммы, отходящие от реактора. Силовых шин было восемь, но они намертво были закреплены к реакторному отсеку и приходили в щитки распределения. Заглянув в один из таких щитков подгорец, буквально схватился за голову. Но в этот момент от инженера пришел файл со схемой, подсвеченной разными цветами, и Плюх принялся за работу. После постановки задачи, инженер, слава создателю, не спрашивая зачем это нужно, отметил очередность действий и показал, где закреплён инструмент для вытаскивания штекеров. Был и такой инструмент. Правда он не был заточен для работы в боевом скафе, а переодеваться в технический было долго. После того как подгорец вынул самые большие штекеры дело пошло быстрее. Но всё-таки два реактора, которые по всем расчетам нужно было запустить, потребовали два дня.
К тому времени техник нашел нужное количество кабелей для подключения маневровых двигателей. Инженер принял задание на их штатное подключение и затребовал подтверждение под протокол. Плюх удивился, но дал такое задание ещё раз. Поискав информацию о ведении протокола, он хмыкнул. – «Этот гад решил подстраховаться и подготовил кляузу на него». Поддав его ногой Плюх, пошел на поклон к Бупять. Она занималась ИскИном корабля. На линкоре стояло восемь ИскИнов и каждый отвечал за своё направление. Плюх попросил сделать одного, только для аккуратного перемещения кормы к огромному куску рубки. Нос располагался чуть в стороне и был значительно больше поврежден. Видимо они правильно определились с главной целью, но это их не спасло. Вообще складывалось впечатление, что линкор успел повоевать минут тридцать, если не больше. Всё-таки живучее судно оказалось. Ни одного боевого дроида, ни одного корабля, которого можно было задействовать в космосе, на борту линкора найдено не было. Они все летали обломками недалеко от своего носителя. Вот их век оказался совсем короткий. Даже десантные боты с командами абордажников на борту были выпущены, правда погибли почти сразу.
Бупять не стала говорить подгорцу, что приняла решение сделать совсем один, но заменяющего всех восьмерых, ИскИн. Причем с большим запасом по мощностям. Практически трехкратное увеличение вычислительных способностей. Сама Бу помогла с изготовлением ИскИна, одной Бупять это было не по плечу.
В рекордные две недели цилиндр ИскИна был готов и помещен в одну из шахт. Отключив от него все лишние провода, а это, чего уж там, были все провода периферии, на него подали напряжение вышедших на холостой ход двух реакторов. Небольшие короткие замыкания не испортили праздник и ИскИн начал самодиагностику. Шатун уже залил ему все программы, вот сейчас он их и разворачивал. Через четыре часа он произнес свою первую фразу.
– Пристрелите меня.
Плюх стоявший возле него лишь хмыкнул.
– Нет дружище, тебе придется пройти это до конца вместе со мной. Лови образ твоего главы Рода. Думаю, он не будет против, если я назову тебя Бродяга.
– Как зовут моего капитана?
– Шатун.
– Бродяга готов служить Роду. Как тебя зовут собрат по несчастью?
– Плюх. С остальными познакомлю чуть позже.
– Протокол безопасности требует уточнить обстановку. Я не вижу корабль, боюсь даже представить в каком он состоянии. Я почему-то уверен, что нахожусь не в тестовом режиме на стенде, а это значит, что вместо корабля у меня куча мусора. Вблизи меня могут оказаться враги? Хотя зачем я спрашиваю, всё равно сделать ничего не смогу. Плюх, давай попробуем меня спасти, страшно помирать молодым.
Плюх пытался чесать затылок, он уже стал перенимать повадки Шатуна, но на спине был закреплён родовой топор и еще видимо руки росли не из того места, до затылка было не удобно тянуться. Зато удобно протянуть бороду через кулак, что руки и сделали на автомате, только натолкнулись на шлем скафандра. Наконец он вышел из нерешительного созерцания ситуации в целом, и, как всегда, решил просто плыть по течению.
– Я примерно понял о чём ты, врагов рядом нет, по мере восстановления буду знакомить с командой. Пока держи образ тех, кто сейчас может оказаться рядом. Корабль действительно убит, но ты нужен, чтобы оживить его.
– Хорошо, какие задачи стоят?
– Держи подробную схему.
Бродяга промолчал.
– Наша задача всё это собрать. Мне показалось, что сделать новый будет дольше.
– Да уж, Плюх. Не ожидал такого, даже хуже, чем я думал. Маневровые ты сюда притащил?
– Да, с помощью них хочу подогнать корму к рубке.
– Ты спятил! Вот этот и этот маневровый можешь смело снимать. Они раскрутят корпус и не дадут точного управления.
На интерфейсе подгорца вспыхнули и погасли пару двигателей на его грубой схеме состряпанной, можно сказать на коленке.
– Они больше мешать будут. Вот этот перемести сюда, там есть несущие балки. Мне нужны камеры на внешней обшивке. Возле нижней летной палубы третьего сектора должны быть такие. Всё, что найдешь, крепи сюда и сюда. У нас есть инженерный комплекс?
Плюх пытался успеть за мелькающими образами и в то же время не упустить мысль, которую Бродяга пытался до него довести. Только, похоже он соображал значительно быстрее. По первым признакам, хороший помощник получился.
– Гражданская модель насколько я понял. У меня слабые базы.
– Тащи его задницу ко мне, буду давать распоряжения напрямую. И скажи коды доступа.
Плюх даже обрадовался такому напору. Хоть с кем-то можно пообщаться на одной волне. Затем его пробил озноб, когда в голове стала складываться та гора проблем, которую он решил сдвинуть.
– Трак, я их не знаю, сейчас у Шатуна спрошу.
Подгорец уже плясал на раскалённых пятках. Ещё столько нужно сделать и наконец, хоть какой-то план.
– Всё доступное нам должно быть в сети, особенно капитан.
Плюх хлопнул по-дружески ИскИн по боку и умчался к Шатуну переговорить с глазу на глаз. Через несколько минут ИскИн получил коды доступа и представился капитану. Тот молча кивнул головой и на этом разговор закончился. Бродяга остался доволен. – «Адекватный капитан, с таким есть шанс выкарабкаться». – ИскИн получил доступ к камере внешнего обзора боевого скафа Плюха и увидел разруху в деталях. Сердце ёкнуло и провалилось куда-то к дюзам. И это он видел ещё не всё.
– Плюх, это всё, что у нас есть из ремонтных дроидов? Всего один наш?
– Да, другие заняты.
– Мало. Совсем мало, инженер наш?
Плюх бежал обратно к шахте ИскИна даже не осознавая, что в этом нет совершенно никакой необходимости.
– Этого отбил. Отдали без всяких условий.
– Вот теперь забудь о них. И постарайся другим внушить, что их нет и не было, никогда. Я дал задание инженеру тестировать и подключать всё, что сможет, предварительно отключив все контактные группы. Будем вводить их постепенно, но я должен видеть картинку в целом. Техник уже переставляет маневровые. Затем снимет лишние, они будут мешать. И так баланс искать надо будет, а тут нештатная установка ещё.
Инженер подскочил и деловито стал проверять провода и шины. Вставил одну из клейм на место и принялся за другие. Не доделав, сорвался и удрал куда-то наружу.
В голове подгорца возник крепкий мужичонка с закатанными рукавами технического комбеза и грязными мозолистыми руками, теребящими какую-то замызганную тряпку. Плюх даже кивнул ему ещё раз приветствуя Бродягу. Сразу видно, наш человек.
– Не могу достучаться до двигателей, скорее всего перебита энергошина. Просто надеюсь на это.
– Так и есть, сейчас переключится на резерв.
– Есть контакт на основной двигатель. Есть контакт на сопла. Тест пройден, сопла в рабочем состоянии. Износ определить не смогу, часть датчиков не отвечает. Визуально всё на месте.
Плюх наконец добежал до шахты ИскИна, но тот начал погружение и его уже не было видно. Зато рядом в стене выдвинулся планшет и на нем отразилась схема линкора. Серым мертвым цветом отразились не протестированные узлы, красным неисправные, их было совсем немного, и зелёным исправные. Жёлтого цвета было много, но он в глаза не бросался.
Зелёный цвет шел тонкой соломинкой к реактору и главному двигателю. Как Плюх понял, зелёный – это теперь его любимый цвет. Красного цвета было мало, но это совсем не утешало, просто подтверждения неисправности пока не получены. Желтый цвет означал, что короткая диагностика проблем не выявила, но это не значит, что их там нет.
Неожиданно, даже для него, часть схемы разломилась и отделилась. Было похоже на реальное положение дел. Очень не хватало деталей, но ИскИну взять их было просто неоткуда. Изображение двух частей, участвующих в текущей афере, увеличилось и на обшивке появилась отметка технаря-дроида. Тот спешил убраться подальше.
Дюза главного двигателя пришла в движение и корма вздрогнула.
– Фиксирую движение по рассчитанному вектору.
Маневровый двигатель включился на долгих семь секунд и начал разворачиваться. Ещё три секунды и корма стала двигаться относительно рубки. Плюх выскочил в открытый космос и убедился, что это действительно так. Мусор, летящий рядом стал смещаться относительно корпуса. Глаз воспринимал движение именно мусора, но подгорец изучил уже достаточно, чтобы не обмануться. Такими темпами через несколько часов обе половинки сойдутся. В интерфейсе светился вектор движения, и он приводил всю эту громадину к единому состоянию. Осталось ждать.
Пять часов и запуск маневровых на долгие одиннадцать секунд, корма остановилась в трёх метрах от рубки. Обрадованный Бродяга доложил, что план максимум достигнут и затребовал изыскать все камеры внешнего обзора, чем больше, тем лучше. Тех, что есть – недостаточно, работали по косвенным данным, по сути – угадали.
Ближе подводить необходимо тросами, и он уже отправил техника к техническим шахтам лифта. Больше взять лебедки и трос неоткуда. Все остальное работало на гравитационных потоках. Только дроиды пользовались короткими путями цепляясь за трос и перемещаясь по внутренним техническим отноркам. Ещё были подводящие тросы стояночных мест большого транспорта, но те лебедки были усилены и на их демонтаж потребуется слишком много времени. Дроиды цепляли корабль после посадки и включив лебёдку утаскивали его вглубь ангара, так было задумано. При экстренной необходимости кораблики выскакивали оттуда на своих движках, но без последствий это не обходилось. Палубная обслуга бесилась каждый раз.