- Алло… Дмитрий Александрович? Ах, да… Да, конечно, помню.
Взгляд Сеничкина заледенел. Он резко встал и отошел к занавешенному легким тюлем окну.
- Нет-нет, резюме я выслала, но мне не перезванивали. Ах, до вас оно не сразу дошло? Вот как…
Генерал хмыкнул, заталкивая вглубь рвущуюся из-под кожи ярость. Он ведь сказал ей! Он ведь объяснил!
- Да-да, я понимаю. Но и вы поймите…
Лейла еще о чем-то говорила, но Сергей её уже не слышал. Рев в ушах заглушал слова. От напряжения ломило в висках. И только одного хотелось – спрятать ее ото всех. Заставить пожалеть о том, что вообще посмела пусть даже просто разговор с другим. К черту, что с потенциальным работодателем. Сеничкин не верил в то, что тот рано или поздно не захочет трахнуть ее прямо в своем кабинете. Лично он постоянно хотел.
- Сереж…
- Выходит, ты срать хотела на все, что я говорил? – прорычал он.
- Это ведь просто работа. К тому же резюме я разослала еще до того, как… - Лейла запнулась, - еще до нашего разговора.
Сеничкин резко обернулся:
- Отлично. Значит, завтра ты обзвонишь всех и скажешь, что твое резюме утратило актуальность.
- Ты шутишь?
- А что, похоже?
- Да это же просто… дурость! Ну, сам посуди!
- Или ты сделаешь это, или…
- Что? Ну, что?!
Он замер напротив нее, хватая рваными клочьями воздух. Не понимая, почему вообще должен по второму разу ей все объяснять. Не понимая, почему она не слушается! Впервые в жизни не слушается.
- Я тебе ясно дал понять, что ты не будешь работать с другим!
- Отлично. Не буду! Тогда давай работать вместе. Как раньше! Заниматься хоть чем-то, чтобы не сойти с ума от безделья!
- Прекрасно! Мне подходит твой план! – рыкнул Сеничкин, но Лейла сразу уловила в его словах какой-то подвох. - Раздевайся!
- Секс – это не выход! – закричала она, отшатываясь. – Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, ты сбит с толку и не видишь себя вне системы…
- Отставить! Мне не нужен психоаналитик, Лейла!
- А кто? Кто тебе нужен, любовница?!
- Для начала!
- Хорошо, но что потом?! Ты думал о том, что будет потом?!
Да твою же мать! Он только об этом и думал! Когда вообще появлялась такая возможность – думать о чем-то, кроме нее! Но это не означает, что Сергей был готов это обсуждать! Тем более с ней. Той, перед которой он не мог… физически не мог предстать слабым и сбитым с толку. Кризис среднего возраста? Да, чтоб его! У него не бывало кризисов!
Проведя ладонью по колючей макушке, Сеничкин отступил. Его подрывало. Он не мог сейчас находиться рядом с ней. Ни с кем не мог. Он подхватил ключи с полки и вышел из комнаты.
- Ты куда собрался? – встревожилась Лейла. Вот знала, что не стоит на него давить, но почему-то не смогла остановиться. Она столько лет провела в неопределенности, что запас ее терпения просто-напросто исчерпался.
- Пройдусь!
Улица встречала генерала жаркими навязчивыми объятиями. Раскаленный асфальт вонял, заглушая тонкий аромат цветущих у подъезда лилий. На детской площадке у подъезда возилась малышня. Вдалеке лениво сигналили машины, напоминая о том, что, несмотря ни на что, жизнь катится своим чередом. Что в этой жизни абсолютно ничего не поменялось, и только он… А, к черту! Сергей огляделся. Чуть поодаль раскинулся небольшой парк. Недолго думая, мужчина направился туда, в надежде укрыться от жары в тени старых раскидистых акаций. Он сел на лавочку, вытянул ноги и запрокинул голову к небу.
Так уж получалось, что раньше у него не было времени рефлексировать. А сейчас… черт. Его накрывало. Да. Все одно к одному. Вдруг пришло осознание того, что он стареет, что все лучшее осталось позади, и ничего уже не вернуть! Какого-то дьявола генерал взялся подводить итоги, и его совсем не радовало то, что выходило! Да, сделал неплохую карьеру, удовлетворил собственные амбиции, всех победил и переиграл, но… В итоге остался не у дел. Теперь, когда ему больше всего хотелось наград и пьедестала, бурных аплодисментов и восхищенных взглядов от нее… единственной, той, которую так долго ждал, оказалось, что ему совершенно нечем бравировать. Ведь Лейла видела не только его становление, взлет, но и падение! И это было в той же мере хорошо, как и плохо. Потому что… ну, не хотел он, чтобы она видела его слабость! Не хотел… Уж точно осознание этого факта никоим образом не тешило его самолюбия.
Сбитый летчик. Да-да! Что бы ни было в прошлом, в настоящий момент он был чертовым сбитым летчиком. Пенсионером, чья молодость утекала, как вода сквозь пальцы. Нет, годами тренированное тело пока не подводило. Его сердце, мозг, легкие и желудок исправно функционировали, но все равно голову не покидала мысль о том, что старость не за горами. Смешно! Но он стал бояться даже того, чего буквально жаждал еще недавно! Сергей боялся потерять силу. Всю жизнь он бежал от своих противоестественных, как ему казалось, желаний! Душил их на корню, а теперь вдруг – смешно – озаботился своим потенциалом в плане интимных достижений. В отсутствие достижений иных, член вдруг стал для него символом успеха и победы, благополучия и силы… Дурдом!
Но, как бы это ни было смешно, он спасался, глядя в ее затуманенные страстью глаза. Страхи отпускали, лишь когда Лейла забывалась под ним, крича, сжимая член… или пальцы в прочных тисках оргазма. Царапая его спину, сводя его с ума своей дикостью. Он ведь впервые в жизни нашел равную себе по темпераменту партнершу. Но теперь, вот так смех! мучился от мысли, что не сможет удовлетворить ее страсть.
Сеничкин думал о том, как много времени потерял впустую. И сомневался, что эта жертва была нужна. Да, Лейла стала более сильной, более цельной, самостоятельной. В какой-то момент она перестала бояться… всего на свете бояться! Вот только что изменилось по факту? Ничего… Ничего ровным счетом. Она все так же настойчиво шла к своей цели! И он все чаще стал задумываться о том, что она могла вырасти и находясь с ним рядом. Или… ту Лейлу он бы задавил своей авторитарностью? Что, если бы собственник в нем не оставил ей шанса стать той женщиной, которую он видит сейчас? Той, которая каким-то образом так прочно ухватила его за яйца? Если раньше его отношение к Лейле было замешано на похоти, на бесконтрольном желании защищать и контролировать, то теперь на первый план вышло совсем другое. Желание быть с равной себе по духу. С человеком, которого ощущаешь, как собственное продолжение. Идеально ощущаешь рядом с собой.
Он долго сидел, уставившись в одну точку. Тень от деревьев спасала не слишком. Пот крупными каплями собирался на лбу и стекал по позвоночнику. Мерзкое чувство. Сеничкин встал. Почему-то вспомнил, как годы назад воевал… Пустыня, жара, песок… повсюду песок. И взрывы, и пулеметные очереди… Лейла спросила, убивал ли он… Но что его поразило, так это то, как спокойно она отнеслась к данному факту его биографии. Она так много про него понимала… Так много. И, кажется, принимала его любым. А эта готовность защитить? Стать плечом к плечу, абсолютно не задумываясь, а против кого, собственно, они выступают?
Так уж получалось, что раньше у него не было времени рефлексировать. А сейчас… черт. Его накрывало. Да. Все одно к одному. Вдруг пришло осознание того, что он стареет, что все лучшее осталось позади, и ничего уже не вернуть! Какого-то дьявола генерал взялся подводить итоги, и его совсем не радовало то, что выходило! Да, сделал неплохую карьеру, удовлетворил собственные амбиции, всех победил и переиграл, но… В итоге остался не у дел. Теперь, когда ему больше всего хотелось наград и пьедестала, бурных аплодисментов и восхищенных взглядов от нее… единственной, той, которую так долго ждал, оказалось, что ему совершенно нечем бравировать. Ведь Лейла видела не только его становление, взлет, но и падение! И это было в той же мере хорошо, как и плохо. Потому что… ну, не хотел он, чтобы она видела его слабость! Не хотел… Уж точно осознание этого факта никоим образом не тешило его самолюбия.
Сбитый летчик. Да-да! Что бы ни было в прошлом, в настоящий момент он был чертовым сбитым летчиком. Пенсионером, чья молодость утекала, как вода сквозь пальцы. Нет, годами тренированное тело пока не подводило. Его сердце, мозг, легкие и желудок исправно функционировали, но все равно голову не покидала мысль о том, что старость не за горами. Смешно! Но он стал бояться даже того, чего буквально жаждал еще недавно! Сергей боялся потерять силу. Всю жизнь он бежал от своих противоестественных, как ему казалось, желаний! Душил их на корню, а теперь вдруг – смешно – озаботился своим потенциалом в плане интимных достижений. В отсутствие достижений иных, член вдруг стал для него символом успеха и победы, благополучия и силы… Дурдом!
Но, как бы это ни было смешно, он спасался, глядя в ее затуманенные страстью глаза. Страхи отпускали, лишь когда Лейла забывалась под ним, крича, сжимая член… или пальцы в прочных тисках оргазма. Царапая его спину, сводя его с ума своей дикостью. Он ведь впервые в жизни нашел равную себе по темпераменту партнершу. Но теперь, вот так смех! мучился от мысли, что не сможет удовлетворить ее страсть.
Сеничкин думал о том, как много времени потерял впустую. И сомневался, что эта жертва была нужна. Да, Лейла стала более сильной, более цельной, самостоятельной. В какой-то момент она перестала бояться… всего на свете бояться! Вот только что изменилось по факту? Ничего… Ничего ровным счетом. Она все так же настойчиво шла к своей цели! И он все чаще стал задумываться о том, что она могла вырасти и находясь с ним рядом. Или… ту Лейлу он бы задавил своей авторитарностью? Что, если бы собственник в нем не оставил ей шанса стать той женщиной, которую он видит сейчас? Той, которая каким-то образом так прочно ухватила его за яйца? Если раньше его отношение к Лейле было замешано на похоти, на бесконтрольном желании защищать и контролировать, то теперь на первый план вышло совсем другое. Желание быть с равной себе по духу. С человеком, которого ощущаешь, как собственное продолжение. Идеально ощущаешь рядом с собой.
Он долго сидел, уставившись в одну точку. Тень от деревьев спасала не слишком. Пот крупными каплями собирался на лбу и стекал по позвоночнику. Мерзкое чувство. Сеничкин встал. Почему-то вспомнил, как годы назад воевал… Пустыня, жара, песок… повсюду песок. И взрывы, и пулеметные очереди… Лейла спросила, убивал ли он… Но что его поразило, так это то, как спокойно она отнеслась к данному факту его биографии. Она так много про него понимала… Так много. И, кажется, принимала его любым. А эта готовность защитить? Стать плечом к плечу, абсолютно не задумываясь, а против кого, собственно, они выступают?
Сергей смахнул пот и двинулся к небольшому торговому центру неподалеку. Ужасно хотелось пить. После раскаленного пекла улицы прохлада в магазине ощущалась почти что раем. В тупике стояло несколько холодильников с прохладительными напитками. Сергей достал бутылку Боржом и, не дожидаясь оплаты, скрутил крышку. Отпил. Пузырьки газа царапнули пересохшее горло. От холода свело зубы. Хорошо. В проходе у самых касс обнаружились холодильники с мороженым. Генерал взял коробку фисташкового. Расплатился. Вышел из магазина, растыкивая мелочь по карманам, и вдруг уткнулся взглядом в яркую вывеску магазина интим-товаров. Хмыкнул, но все же толкнул довольно тяжелую дверь.
Когда он вернулся домой, открыв дверь выданными накануне ключами, Лейла что-то готовила. Увидев его, она замерла. Отбросила в сторону деревянную лопаточку, которой что-то помешивала в небольшой жаровне и, вытерев руки полотенцем, вышла к нему навстречу:
- Сереж, извини, я была не права… Не стоило мне на тебя давить, в конце концов, сколько тут прошло времени, и вообще…
- Тс! Не тараторь… На, вот, лучше мороженое в морозильник поставь.
Ее глаза удивленно расширились, но, быстро взяв в себя в руки, Лейла забрала из его рук пакет и заглянула внутрь:
- Так ты просто в магазин ходил?
- А ты что подумала?
Лейла отвернулась, не находясь с ответом. Прошлась взглядом и, увидев другой пакет, спросила:
- А здесь что?
- То, что тебе понравится. Сейчас покажу… Только в душ схожу. Вспотел весь.
Понятливо кивнув, Лейла отступила. Спрятала руки за спиной.
- Хорошо… Я принесу тебе чистое белье. А это в стирку кидай. Я все равно планировала постирать.
- Принято…
Сергей захлопнул за собой дверь в ванную и стащил через голову футболку. Замер взглядом на собственном отражении в зеркале. Черт… ведь к этому можно и привыкнуть! К вкусным обедам, будто невзначай брошенным словам о стирке… Тем словам, которые люди постоянно слышат в семье, и которые для него самого были в новинку. Ему нравилось ощущать себя частью повседневной жизни этой женщины. Как же нравилось!
Генерал приблизил лицо к зеркалу. Вроде, еще ничего, не старик. Сорок восемь. А в душе восемнадцать. Но почему-то не покидает навязчивая мысль о том, что скоро он станет старым и немощным, а Лейла на восемнадцать лет младше, и может быть поэтому он так спешил доказать ей… себе, что есть еще порох в пороховницах! Есть! Еще и какой!
- Эй… Все нормально?
Сергей резко отвернулся от зеркала, чувствуя себя так, словно Лейла уличила его в чем-то постыдном. Утвердительно качнул головой.
- Ну, тогда ладно. Я чистое вот сюда положу.
- Добро.
Лейла улыбнулась напоследок и вышла. А он дернул шторку в ванной, включил воду, подрагивая от нетерпения. Сергей безумно ее хотел, с самого утра, когда ему так и не удалось разрядиться. И теперь потребность схватить Лейлу, склонить над проклятой раковиной и без всякой подготовки тр*хнуть становилась практически неукротимой. Но все же ему удалось сдержаться. В комнате их ждало кое-что… что он давно хотел испытать. Наконец, узнать, согласиться ли Лейла на это. И кое-что из того, что даже не приходило ему на ум… Он поддался порыву, купив эти девайсы. Он поддался похоти, взыгравшей в крови, стоило ему только представить их в деле.
Выключив воду, Сергей на мгновение замер, вслушиваясь в гулкую вязкую тишину. Обтерся. Скользнул взглядом по приготовленным для него вещам, но, плюнув на них – просто обмотал бедра полотенцем, да так и вышел. Лейла стояла посреди комнаты, рассматривая в руках черную кожаную сбрую с ошейником, отороченным шикарным кружевом.
- Нравится? – тихо спросил генерал.
Лейла вздрогнула. Она так сильно погрузилась в свои мысли, что даже не заметила его появления.
- Да… Очень, – уверенно проговорила она, облизав пересохшие губы.
- Примеришь? – выгнул бровь Сергей.
Лейла кивнула и потянулась руками к платью. Сеничкин смотрел, как то скользит вверх по ее телу, как следом за шелковой лаской по коже бегут предательские мурашки. Невозможно чувственные. И она… и зрелище.
- Поможешь? – едва слышно шепнула Лейла, отбрасывая ненужную тряпку прочь и прикладывая к себе тонкие полоски кожи, из которой и состояла сбруя. Он кивнул и… помог. Это было так эротично – скользить пальцами по ее напряженному телу, застегивая тонкие ремешки. Ошейник…
Справившись, Сергей отступил на шаг, чтобы лучше рассмотреть то, что вышло. Тяжелую грудь Лейлы опоясывала грубая кожа в заклепках. Она перекрещивалась на талии и пряталась между её стиснутых бедер. Тонкий ошейник подчеркивал лебединую шею женщины, и если это был знак принадлежности… то это был лучший знак.
- Подойди и опустись на колени. Ты кое-что мне задолжала.
=14=
Ни секунды не раздумывая, Лейла подошла к нему вплотную и грациозно опустилась на колени. Перед ним. Для него. Кровь жидким огнем понеслась по венам. Опаляя. Сергей сглотнул, не совсем представляя, что будет делать дальше. Ему хотелось всего и сразу, но он понимал, что так не бывает.
- Подними глаза, Лейла.
Черные изогнутые ресницы затрепетали и взмыли вверх. Лицо приподнялось, открывая прекрасный вид на отороченный кружевом ошейник. Он был не слишком туго затянут. Сергей провел рукой по хрупкой женской шее, погладил выпирающие позвонки и, ловко поддев полоску кожи пальцем, резко на себя потянул. Пристально наблюдая за реакцией Лейлы. Её зрачки расширились, вытесняя шоколад темной, рвущейся изнутри прорвой. Пухлые губы раскрылись.
Медленно отпустив и дав ей возможность вздохнуть, генерал сказал:
- Возьми пакет и выбери из него любой понравившийся предмет.
Лейла потянулась к черному плотному полиэтилену, подрагивающими руками раскрыла его и заглянула внутрь. Сглотнула… Здесь было много всего. Действительно много… Но Сергей предоставил выбор ей, и она не могла не выбрать. Зажимы, пробки разного размера, стек… не слишком угрожающего вида. Предназначенный скорее для игры, чем для причинения реальной боли. Кожаные наручники. Вибратор-бабочка…