И в то же время наша страна продолжала воевать с гитлеровской Германией в одиночестве…
Реакционные правящие круги Англии и США нарушили свое обещание открыть второй фронт в Европе в 1942 году. Они считали, что «сильный союзник опасен»…
Глава правительства Англии У. Черчилль откровенно признался, что «…хотел бы видеть германскую армию в могиле, а армию России на операционном столе». А сын его Р. Черчилль сказал, что «…идеальный исход войны на Востоке был бы такой, когда последний немец убил бы последнего русского и растянулся рядом с ним мертвым» (см. в кн.: А. А. Епишев. История учит. М., «Знание», 1965, стр. 11).
Пользуясь отсутствием второго фронта в Европе, гитлеровское руководство стало готовить новое крупное наступление на советско-германском фронте. Оно перебрасывало из Западной Европы боеспособные дивизии на Восточный фронт. Были мобилизованы новые дивизии, увеличилось производство боеприпасов и вооружения.
К лету 1942 года фашистская коалиция во главе с Германией сосредоточила против Советского Союза более чем 6-миллионную армию. Она имела почти 57 тысяч орудий и минометов, свыше 3 тысяч танков и около 3,5 тысячи боевых самолетов (см. Великая победа на Волге. Под ред. К. К. Рокоссовского. М., Воениздат, 1965).
Военная обстановка летом 1942 года сложилась для нас неблагоприятно… На Дальнем Востоке японское правительство проводило враждебную политику против нашей страны. Японская военщина, нападая, задерживала и топила наши торговые суда. Одновременно наращивались силы Квантунской армии в Маньчжурии. Япония явно готовилась к войне с Советским Союзом. Враждебную позицию по отношению к СССР занимали также правящие круги Турции. Премьер-министр Сараджоглу заявил, что он «…страстно желает уничтожения России». Турецкое военное командование сосредоточило 26 своих дивизий у советских границ и ждало лишь удобного момента для нападения.
В этих благоприятных для немецко-фашистских войск условиях гитлеровское главное военное командование и решило развернуть новое наступление на южном крыле советско-германского фронта, рассчитывая в последовательных операциях по частям разгромить Красную Армию.
Главная цель наступления врага на Восточном фронте летом 1942 года заключалась в том, чтобы, сохраняя существовавшее положение на центральном участке, разбить и уничтожить советские войска в районе Воронежа и западнее Дона, а затем овладеть богатыми стратегическим сырьем (углем, железной рудой, цветными металлами и нефтью) южными областями нашей страны. Для достижения этих целей фашистское командование намеревалось провести ряд последовательных операций: в Крыму, южнее Харькова и уже после этого на воронежском, сталинградском и кавказском направлениях. По их замыслу, чтобы разгромить Советский Союз, надо было прежде всего захватить Кавказ с его богатейшими источниками нефти и плодородные сельскохозяйственные районы Дона, Кубани и Северного Кавказа. Наступление на сталинградском направлении должно было обеспечить успешное решение главной задачи — завоевания Кавказа.
1 июня 1942 года в штабе группы армий «Юг» в Полтаве Гитлер собрал расширенное совещание командующих по этому поводу. Тут был собран «цвет» гитлеровского генералитета. На нем обсуждался подробный план действий на южном направлении. На юге и западнее Дона намечалась крупная операция по окружению и уничтожению основных сил Красной Армии, успешное выполнение которой открывало доступ к Волге и выходу на Черноморское побережье.
Гитлер уточнил перед военачальниками цели летнего наступления и особо подчеркнул: «Если мы не возьмем Майкоп и Грозный, то я вынужден буду прекратить войну». При этом он важную задачу видел в следующем: «В любом случае необходимо попытаться достигнуть Сталинграда или по крайней мере подвергнуть его воздействию нашего тяжелого оружия с тем, чтобы он потерял свое значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций».
А что делало в это время командование советских войск, какие намечало планы на лето 1942 года?
Ставка Верховного Главнокомандования наряду с переходом к обороне наметила на весну и лето 1942 года несколько наступательных операций: в районе Ленинграда, у Демянска, на орловском направлении, в районе Харькова, в Донбассе и в Крыму. Успешное проведение этих операций должно было привести к деблокированию Ленинграда, разгрому демянской, харьковской и других вражеских группировок. Но этим замыслам, к сожалению, не удалось сбыться. Главная причина — мы не имели достаточно для этого войск, боевой техники и резервов.
Наступление наших войск в районе Харькова, проведенное в мае 1942 года, закончилось для нас неудачно.
Подготавливая наступление на юго-западном направлении, германское верховное командование разделило группу армий «Юг» на группу армий «А» (удар на Кавказ) под командованием генерал-фельдмаршала Листа и группу армий «Б» (удар на Сталинград) под командованием генерал-фельдмаршала фон Бока (позже фельдмаршал фон Рейхенау, а после его гибели генерал-полковник барон фон Вейхс).
Утром 28 июня группа армий «Б» начала наступление. 8 июля группа армий «А» также перешла в наступление из района Донбасса. 25 июля был захвачен Ростов-на-Дону.
В такой сложной, напряженной и тяжелой для нас обстановке лета 1942 года началась Сталинградская битва.
Фашистское командование бросило на прорыв к Сталинграду самые отборные свои войска — 6-ю армию генерал-полковника Паулюса, хвастливо именуемую «непобедимой», и 4-ю танковую армию генерал-полковника Гота — стальной танковый таран с тысячью танками. С воздуха пехоту и танки прикрывала тысяча немецких самолетов. И вся эта военная мощь прорвалась в степные равнины и устремилась в большую излучину Дона.
12 июля решением Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии был создан Сталинградский фронт. И с 17 июля началась легендарная Сталинградская битва на дальних подступах к городу.
Самые мощные удары с земли и воздуха немецко-фашистские войска обрушили на части и соединения 62-й и 64-й армий, оборонявшие рубежи небольших рек Чир и Цимла, впадающих в Дон. Гитлеровское командование поставило своей целью окружить и уничтожить эти две советские армии, выйти к Дону в районе Калача, овладеть переправами, захватить Сталинград и перерезать Волгу, как важную транспортную артерию, связывающую центр с югом страны. Но, как говорит мудрая русская пословица, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги»… Фашистское командование было уверено, что после мощных ударов их авиации и танков наши части будут окончательно разгромлены и их цель близка, они прорвутся к Волге… Но они заблуждались. Да, эти удары принесли немцам тактический успех, они потеснили нас, но советские войска не были уничтожены. Они, оказывая сопротивление, лишь отошли с рубежа обороны на правом берегу реки Дон.
23 июля немцы снова возобновили свои атаки против правого фланга 62-й армии, и после ожесточенных боев им вновь удалось прорвать наши позиции и выйти к Дону. Успех вселил в гитлеровцев уверенность в том, что теперь они уже как никогда близки к осуществлению планов по окружению 62-й и 64-й армий. Они вообще верили в скорую победу.
Не один год фашистские молодчики маршировали по улицам разных городов и горланили любимую песню:
И вот теперь им казалось, что победа над Красной Армией — дело самого ближайшего будущего. А тогда уж недалеко и до осуществления их конечной цели — захвата всех стран Европы и установления «нового порядка» в Европе и затем во всем мире.
«Победители» любили в те дни позировать перед фотоаппаратами, изливали свои мысли и чувства в дневниках, в письмах домой.
Солдат 267-го пехотного полка Вильгельм Гофман начал свой дневник в мае. 27 июля он писал: «После длительных переходов по донским степям мы наконец вышли к реке Дон и почти без боя захватили большое село Цимлянское… Говорят, в этом селе изготовляют первосортные вина. Надо послать десяток бутылок домой, отцу — подарок от Вилли. Как он обрадуется. Сегодня после купания командир роты сказал нам, что если в дальнейшем будем действовать так же успешно, то скоро выйдем на Волгу, займем Сталинград и тогда уже обязательно скоро закончим войну. Возможно, к рождеству будем дома».
А вот свидетельство очевидца боев в Сталинграде, командира 92-го грейфсвальдского моторизованного пехотного полка полковника Рудольфа Петерсхагена. Он был ранен в первых числах сентября 1942 года в правую руку, но остался при части. Его вызвал к себе командир дивизии генерал Коллерман и предложил: «Вам необходим покой… Вскоре сюда должен прибыть радиокомментатор Ганс Фрицше, чтобы подготовить большую передачу „Падение Сталинграда“… Отправляйтесь-ка домой, подлечите рану… Когда Сталинград будет взят, вы произнесете в Берлине торжественную речь, а в конце сентября вернетесь к нам для новых подвигов!» Как видите, гитлеровские офицеры и генералы воевали в то время вольготно, с отпусками, считая, что падение Сталинграда «не за горами».
«Собственно, я рассчитывал распить с вами бутылочку за взятие Сталинграда, — обращается на званом обеде к Петерсхагену один из генералов. — Но фюрер, видимо, хочет заманить в ловушку побольше советских войск. Шампанское я все же заморозил. Отличнейшего качества, вывезено из Франции…»
Вот какой довольно-таки легкой прогулкой представляли себе многие фашистские солдаты, офицеры и генералы поход на Сталинград… Но их вскоре постигло горькое разочарование. Дороги к Сталинграду, которые представлялись им дорогами победных маршей, стали для них дорогами смерти и поражений.
Героями тех тяжелых, ожесточенных боев на сталинградской земле стали наши советские люди: воины, от рядовых солдат и командиров до командующих армиями, рабочие с заводов и фабрик, сражавшиеся в ополчении, жители города Сталинграда. Это они, наши советские люди, приняли на себя всю силу вражеских ударов; это они уничтожили фашистские войска и их боевую технику; это они сорвали кровавые планы гитлеровского командования.
О подвигах некоторых из этих мужественных и самоотверженных воинов в боях на подступах к городу — главный мой рассказ…
Стойкость — основная наша задача
В тяжелые дни нашей Родины, дни июля 1942 года, в войска Красной Армии пришел приказ Народного комиссара обороны № 227 от 28 июля 1942 года. В нем говорилось об опасности, создавшейся на южном крыле советско-германского фронта. Приказ требовал усилить сопротивление врагу и во что бы то ни стало приостановить его продвижение.
«…Пора кончать отступление, — говорилось в приказе, — ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв. Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать ее до последней возможности».
Это был приказ, который требовал усилить стойкость. Где бы ни оборонялся советский воин, Родина обязывала его биться насмерть. Стойкость тогда была главной задачей для всех наших воинов.
У нас в то тяжелое время было мало самолетов и танков, не хватало противотанковой и зенитной артиллерии, а у пехоты было мало автоматов. И вот тогда мы противопоставили хорошо вооруженному врагу мужество и стойкость…
День и ночь стонала донская степь от грома и гула непрерывных боев. Железный ураган снарядов, мин и бомб ревел над опаленной войною землей. Черные, клубящиеся тучи дыма заволакивали солнце, погружая все вокруг в зловещую багровую тьму. Раскаленный воздух был густо насыщен пылью, гарью и кислым запахом взрывчатки. Люди задыхались от удушья.
Немцы разбрасывали с самолетов стеклянные зажигательные ампулы, и степь горела… Горели кустарники, неубранные посевы, сухая трава. Стена огня под порывами ветра надвигалась на наши позиции. Разбежались звери, улетели птицы, а наш боец стоял, защищая родную землю.
Гитлеровцы в излучине Дона намеревались двумя сильными ударными группировками смять фланги 62-й армии, охватить ее в излюбленные «клещи» с севера и юга и на плечах отступающих ворваться в город на Волге (см. схему № 1).
Схема № 1 Попытки немцев окружить и уничтожить 62-ю армию не удались…
Советское командование разгадало замысел врага… Путь ему преградили наши летчики и пехотинцы-пулеметчики, артиллеристы и бронебойщики, саперы и танкисты, рядовые солдаты и командиры 62-й и 64-й армий, сражающиеся под руководством легендарных военачальников В. И. Чуйкова и М. С. Шумилова.
…Испытывая нечеловеческое напряжение, наши летчики, как правило, при значительном превосходстве врага в воздухе подымались по три-четыре раза в день и вступали в неравные поединки.
Василий Сергеевич Ефремов — сын сталинградского рабочего — участвовал в боях на дальних подступах к родному городу вначале летчиком, а затем командиром эскадрильи 10-го гвардейского авиационного бомбардировочного полка в звании капитана. Он принимал активное участие в боях за переправы через Дон, бомбил днем и ночью боевые порядки немецких войск, наступающих на Калач и в районе хутора Вертячий, поддерживал защитников Сталинграда в бою за Рынок, когда гитлеровцы прорвались в этом месте к Волге.
В боях за Сталинград Ефремов сделал более ста боевых вылетов. В них он лично уничтожил 11 самолетов противника, 15 автомашин с военными грузами, 5 железнодорожных эшелонов, 10 цистерн с горючим, 2 зенитные батареи, 5 прожекторов и разрушил две вражеские речные переправы. Таких летчиков, как дважды Герой Советского Союза Ефремов, действовало тогда на дальних и ближних подступах к городу множество.
…Другой прославленный летчик-сталинградец, ныне дважды Герой Советского Союза, А. Алелюхин, рассказывает о тех напряженных боях:
— Мы летали тогда на самолетах ЛаГ-3. Я был в то время командиром эскадрильи. Командир истребительной нашей дивизии полковник Б. Сиднев поставил передо мной задачу прикрыть эскадрильей переправу наших войск через Дон в районе Калача. Вылетели. Долго искать противника не пришлось. Издали увидели две шестерки Ю-88 (немецкие пикирующие бомбардировщики). Они шли без прикрытия. Я удивился их самонадеянности и приказал по радио своему ведомому: «В атаку!» Мы, маскируясь за лучами солнца, пристроились в хвост фашистским самолетам. Они, наверно, все же приняли нас за своих. Наша хитрость удалась. С короткой дистанции поймал «юнкерса» в прицел, и он взорвался и рухнул вниз. Мой самолет вздрогнул от взрывной волны. Впереди меня загорелись и пошли к земле еще два фашистских бомбардировщика. В тот день мы сделали четыре боевых вылета.
Четыре советских гвардейца, бронебойщики Петр Болото, Григорий Самойлов, Александр Беликов и Иван Алейников, заняли оборону на небольшом степном холмике. И этот ничем не примечательный обычный бугорок в степи вдруг стал неприступной для врага крепостью.
30 немецких танков пошли в атаку на этот холмик — 30 пушек и 60 пулеметов, укрытых за надежной броней. Но наши гвардейцы не отступили и приняли неравный бой. От частой стрельбы ружья раскалились, и, чтобы не обжечься, за них можно было браться, только обмотав ствол пилоткой. В этом бою расчет Петра Болото уничтожил восемь танков, а расчет Беликова — семь. Пятнадцать танков стояли пораженные неподалеку от холмика, а остальные отползли назад и прекратили атаки.
Когда четыре гвардейца готовились к бою, они написали на боевом листке завещание: «Туча немецких танков движется на нас. Если умрем — считайте нас коммунистами». Бронебойщики выстояли и остановили танки врага…
На весь мир прогремела слава 33 советских бойцов, отразивших на подступах к Сталинграду атаку 70 танков. Два часа продолжался бой на узком клочке сухой, опаленной огнем земли. 27 танков застыли на поле боя, подбитые и сожженные.