Но мне интересно другое. Почему именно я? Почему именно сейчас? С ним пробовали говорить и отец и мать, но он делал вид, что не слышит их, а когда это не получалось, то он срывался на крики и закрывался от них, полностью уходя в себя, прячась там, где его никто не достанет. Даже я пробовал с ним говорить, кричал, но он то же самое проделывал и со мной. А еще знаете что я заметил? Когда он вот так «уходил в себя», это уже был словно и не Ромка. Взгляд пустой и холодный, губы в застывшей презрительной усмешке. Словно на нем маска! Так и представляется, что он остался все тем же маленьким мальчиком, когда до него пробуют достучаться, и он прячется за этой маской, чтобы никто не понял, как ему больно, а сам тихонько плачет за ней. От того, что он один; от того, что его никто не понимает; от того, каким ему пришлось стать, чтобы защитить хоть самому себя!
Так почему именно сейчас, мне удалось увидеть, пробраться к этому ребенку? Что дало толчок для этого? То, что он не сдержался и избил меня и теперь он чувствует вину? Или он просто перенервничал и ослабил бдительность?
Боже, зачем я вообще об этом думаю? Он же ясно сказал, что уничтожит меня, если я снова попытаюсь что-то изменить… Но мама… Ей, действительно, больно! Черт! И почему он такой идиот?!
Кряхтя, как столетний дед, я поднялся с пола и пошел к нашей машине. Ромка, я уверен, решил добираться своим ходом. Ехать час с нами в тесном пространстве… Да у него мозги вскипят!
Интересно, что сделает с нами отец? Ему давно не нравятся наши «разборки», только мама попросила его не вмешиваться, попросила дать ей шанс попробовать самой поговорить с нами. Что ж, разговор состоялся, только толку от этого нет, и мама сказала, что умывает руки. Я уверен, что теперь она не станет препятствовать отцу. Как бы я не старался, чтобы родители не узнали о проделках Ромки, они все же не слепые. Видят, что замок на ванной сломан, хотя бы раз в неделю. Я хоть и говорю, что просто жутко неуклюжий и, закрывшись там, не могу его потом открыть, но это прокатило бы раз, от силы два раза, но не постоянно же. Видят, как я хромаю, иногда, когда Ромка «спустит мне шину», или другие синяки. Я хоть и пытаюсь их скрыть одеждой, но не всегда получается. Я не волшебник. Маме очень больно все это видеть, я все же ее сын, но и Ромку она любит, чтобы этот идиот не говорил там.
Может попросить маму, чтобы потерпела еще немного? Нет. Ей и так обидно, нужно все же разобраться с Ромкой, договориться до чего-нибудь, чтобы это устраивало нас всех.
Пусть рассказывает отцу, даже если она и решит умолчать о моем участии, хоть я в этом и сомневаюсь (очень уж она честная у меня), то я сам тогда все расскажу. Пусть наказывает обоих. Я все же, правда, сам сегодня нарвался. Если бы не стал поливать его грязью в ответ, то он бы поглумился и отпустил нас, а так все вот как вышло. Эх, все Кум виноват, скучно ему, блин, стало. Убить его готов вместе с Ромкой, чтоб не повадно было!
3
- Малыш, все нормально? – спросила у меня мама, когда мы уже остановились возле дома.
- Конечно, мам, – улыбнулся я ей. – Что может быть не нормально?
Мама у меня очень заботливая и красивая. Может, мне, конечно, это как сыну кажется, но я от своего мнения не отступлюсь. У нее были длинные рыжие волосы, которые немного вились. Блинные тонкие брови, пушистые ресницы. Ярко-зеленые глаза, маленький чуть вздернутый носик. Веснушчатая, почти вся. Лицо сердечком. Сама маленькая, худенькая, рост у нее всего 165 сантиметров. Пухлые губы, осиная талия, длинные ноги и красивые руки (которые достались и мне). Кожа была немного бледноватой. Как вы сами видите, я очень похож на нее. От отца мне достался только нос, подбородок и чуть-чуть мускулов. Видимо, остальное он отдал Ромке, чтоб его приподняло и отпустило! Везучий ублюдок, чтоб его…
- Петь, не нужно меня успокаивать, – проговорила она, строго глядя на меня. – Ты себя в зеркало вообще видел, – она повернула мое лицо к себе за подбородок. – Может в больницу? – обеспокоенно спросила она.
- Мам, я же сказал, все нормально, – я высвободил свое лицо. – Не такой уж я и беспомощный, – фыркнул я, открывая дверь.
- Петь, я не говорила, что ты беспомощный, – нахмурилась мама. – Я просто волнуюсь за тебя.
- А Ромке ты зачем все рассказала? – недовольно спросил я.
Мама отвернулась от меня и недовольно фыркнула.
- Пусть знает, кого унижает.
- И кого же? – усмехнулся я.
- Того, кто почему-то упорно его защищает, – скривилась она.
- Мам, а ты бы не злилась, если бы с тобой такая же история произошла? – скуксился я.
- Злилась, конечно, – кивнула она.
- Тогда в чем проблема? – удивился я.
- Просто не нужно обижать моего сына, – неохотно проговорила она.
- Это для тебя я сын, – фыркнул я. – А ему я никто.
- Ты его брат! – возмутилась она.
- Он так не считает, – пожал я плечами, выходя из машины.
- Послушай, даже если бы мы с Костей не съехались, вы бы все равно были бы братьями! У вас один отец! – выкрикнула мама, вылезая из машины в след за мной.
- Тогда все было бы по-другому, – покачал я головой. – Тогда, может, он даже бы искал встречи со мной. Я бы не забирал у него дом, отца и его внимание. А так же его отец бы не привел в дом чужую тетю, которую ему нужно было бы называть мамой.
Мама недовольно посмотрела на меня.
- Он и так меня ею не называет, – фыркнула она.
- Это тебя расстраивает больше всего, да? – рассмеялся я.
Мама смутилась, а потом осторожно посмотрела на меня.
- Все нормально, – снова проговорил я. – Я знаю, что ты давно считаешь его своим сыном. И со мной тоже все хорошо, он не сильно меня избил, – заверил я ее. – Можешь даже отцу не жаловаться.
Мама тут же приняла воинственный вид.
- Ну уж нет! – возмутилась она. – Я сказала, что расскажу, значит, расскажу. Пусть он теперь с вами разбирается, я устала!
- С вами? – усмехнулся я, вешая сумку на плечо и вопросительно смотря на нее.
- Да, с вами, – кивнула мама, ставя машину на сигнализацию. – Ты у нас, оказывается, тоже не ангелок, – улыбнулась она. – Зачем подначивал Ромку на драку? – мы вместе пошли к дому.
- Просто я разозлился, – проговорил я. – Он снова запер меня в ванной, – что уж теперь скрывать. – Я не смог сдержаться…
- Значит вот каков твой предел? – усмехнулась мама.
- Что? – я удивленно на нее посмотрел. – Ты о чем?
- Ну, ты очень долго терпел, – протянула она, со смехом в глазах, смотря на меня. – Не срываясь, я имею в виду.
Я только улыбнулся на ее слова. Мама у меня мировая женщина, она мой лучший друг! Я уверен, если бы Ромка вел себя нормально, она бы и его не меньше любила.
- Ладно, пойду к себе, – махнул я ей рукой, поднимаясь по лестнице.
- Даже не поешь? – удивилась она. – Я тортик купила.
Ага, все же она чувствует себя виноватой из-за того, что придется жаловаться отцу. Я только тепло на это улыбнулся.
- Не охота, – покачал я головой. – Может вечером?
- Петь, ты ли это? – усмехнулась мама. – Я разве так часто предлагаю тебе, сладкоежке такой, торт?
- Устал немного, – проговорил я.
Взгляд мамы сразу сменился на заботливый.
- Может, все же вызовем врача? – спросила она.
- Не, – отмахнулся я. – Со мной все нормально, правда, просто немного посплю и все.
- Ну, хорошо… – сдалась она. – Тебе ничего не нужно?
- Все хорошо, – простонал я уже на середине лестницы.
Боже, я так никогда не уйду!
- Ладно-ладно, – рассмеялась она. – Зови если что.
- Хорошо! – крикнул я, и быстрее смылся в свою комнату, пока отпустили.
Свою комнату я очень любил, сам обставлял. Сначала, как заходишь, что-то вроде моей мини-гостиной. У одной стены диван и книжная полка. Напротив телевизор, а рядом с ним письменный стол. Дальше стоит перегородка из моего шкафа для одежды, пересекает полкомнаты. За ним двуспальная кровать. Знаю, что вы скажете. Зачем мне такая большая кровать одному. Нет, подружек я не вожу к себе, слишком уважаю то место, где сплю. Просто я очень беспокойно сплю, поэтому мне нужно больше пространства, иначе свалюсь на пол, не раз уже такое было. Кровать стоит вплотную к стене, а с другой стороны стоит ночной столик на нем лампа и будильник. Они стоят подальше от кровати, чтобы я не смахнул их во сне (да, и такое не раз было). На полу деревянный паркет из мозаики, а стены выкрашены в нежно-шоколадный цвет. Знаю, темновато получилось, но для этого есть свет, не так ли? На окнах прозрачный тюль и тяжелые шторы, тоже шоколадного цвета, но уже темнее, чем стены. На потолке белая плитка. Вот собственно и все.
Я подошел к зеркалу, да чуть там и не сел на пол. Теперь я понимаю, почему мама так волновалась: оба глаза подбитые, один начинает заплывать, нос тоже переливается синевой, губы всмятку, еще и на щеке царапина большая. А помимо этого у меня ребра ныли, но медсестра сказала маме, что переломов нет, хоть тут спасибо. Вот козел! Куда я такой цветной завтра пойду?! Еще и папа приезжает… Он же убьет нас обоих!
Тяжело вздохнув, я разделся и забрался в постель. Потом… Обдумаю все потом. А сейчас спать… Я так устал. Утром нормально выспаться не дали (Ромка залетел ко мне с побудкой, стягивая меня за ноги с кровати, хотя я мог еще спокойно дрыхнуть час!), потом еще нервные метания, а потом вообще, обморок. Устал я.
//=//=//=//
Проснулся я только утром, представляете?! Сам в шоке, если честно. Собравшись и позавтракав, я пошел в школу (дома уже никого не было, мама уезжала намного раньше нас на работу). Я надел штаны, одна штанина была полностью черной, а вторя в черно-красную большую клетку. С множеством карманов, замочков, что спереди, что сзади, кое-где были дыры, но они были зашнурованы. Большие белые сапоги. Я обтягивающую простую черную водолазку. Да, вот такой у меня стиль, ничего с собой поделать не могу.
Что странно, я проснулся сам, а не от побудки Ромы. Ну да плевать. Мне же лучше.
- Эй, привет! – услышал я голос Кума, когда стоял у окна и ждал, когда откроют кабинет. – Ты как? – я повернулся к нему. – Боже… – выдохнул он, ошарашенно смотря на меня. – Загримировался бы хоть…
Я недовольно на него посмотрел.
- Я не баба! – фыркнул я.
Кум усмехнулся, а потом виновато посмотрел на меня.
- Извини…
- За что? – удивился я.
- Ну, это же из-за меня, – он закусил губу. – Если бы я тебя не подначивал, то ты бы не полез с ним в драку…
- Забей, – отмахнулся я. – Зато это многое прояснило, – я улыбнулся ему.
Артем засмеялся.
- Ты не улыбайся больше никому, – посоветовал он. – Еще страшнее выглядишь, чем сейчас есть.
Я снова недовольно на него посмотрел, но он лишь обнял меня за плечи.
- Пошли горе-боец, – усмехнулся он. – Пирожное тебе куплю.
Против сладкого я бы ни в жизнь ничего не сказал, к тому же, вчерашний торт я так и не попробовал, надеюсь хоть сегодня кусочек урвать.
День прошел скучно и странно тихо. Ромка просто проходил молча, ничего не говоря и не издеваясь надо мной. Макс только кидал на меня странные подозрительные взгляды, но тоже ничего не говорил.
- Его наказали что ли? – тихо спросил у меня в столовой Кум. – Чего он так выглядит, будто его на северный полюс сослали?
Я внимательно посмотрел на Ромку.
- Не знаю, – пожал я плечами. – Мама с ним пробовала поговорить вчера, но он снова только насмехался и кривился. Она сказала, что теперь с нами отец будет разбираться.
- Ну, наконец-то! – воскликнул Кум. – Давно пора! Может хоть он сможет поставить его на место. Ромка ведь только твоего отца и боится.
- Не боится, а опасается, что он избавиться от него, – возразил я.
- Может? – внимательно посмотрев на меня, спросил Кум.
- Не знаю, – вздохнул я. – Надеюсь, до этого не дойдет. Он же его сын все же!
- Тогда понятно чего он такой, – подумав, покивал головой Кум. – Боится просто.
- Наверное… – пожал я плечами. – Но мама сказала, что и мне влетит не меньше, чем Ромке, я же типо тоже виноват.
- Ты то в чем?! – возмутился друг.
- Спровоцировал его, – ответил я, хмыкнув.
- Ах, ну точно! – воскликнул он. – Ромка, поди, все на тебя свалил, а ты снова промолчал?!
- Нет, – задумчиво отозвался я. – Мама, оказывается, все знала. Ну то, что он издевался надо мной.
- И молчала?! – взвился Кум.
- Я же тоже молчал, – хмыкнул я. – А она решила не влезать в разборку мальчиков, – рассмеялся я.
Кум недовольно скривился.
- Дурак ты, – фыркнул он. – Он тебе никто, а ты печешься о нем, будто он…
- Он мой брат, – твердо ответил я.
Кум только тяжело вздохнул, покачав головой.
- Некоторые люди пытаются казаться грубыми, жестокими или просто эгоистами. Но на самом деле у этих людей очень хрупкая душа, которую много раз разламывали на части, – очень тихо проговорил я, смотря в свою тарелку.
Кум удивленно посмотрел на меня, а потом хихикнул.
- А ты его ни с кем не путаешь? – спросил он у меня.
- С кем? – непонимающе нахмурился я.
- С собой любимым! – воскликнул он. – Ромка не притворяется, он такой и есть, а вот ты… – его взгляд изменился, стал более теплым и сочувствующим. – Я так и не пойму, почему он так важен тебе, – задумчиво проговорил он. – Ты заступаешься за него, оправдываешь его поступки, пытаешься понять мотивы. Но все это только изменило тебя самого. Ты стал как раз таким, как только что сказал. Ты защищаешься от того, кого защищаешь сам! И весь этот твой вид, – хмыкнул он. – Это тоже защита!
- Какая еще защита? – недовольно спросил я его.
- Ой, мне то не ври, – скривился он. – Ромочка тебя милашкой и девчонкой зовет из-за твоей внешности, ты попытался это исправить, – фыркнул он. – Только зачем? Кому от этого лучше?
- Иди ты, – рыкнул я, отворачиваясь от него.
Отвернувшись, я наткнулся на внимательный и пристальный взгляд Ромы. На нем была белая стильная рубашка с воротником-стойкой и светло-голубые джинсы. Я замер, не зная, слышал ли он нас, поэтому поспешил отвернуться уже от него.
- Ты чего? – удивился Кум.
- Там Ромка за соседним столом, – шепотом ответил я.
Кум проследил за моим кивком.
- И чего? – не понял он.
- Как думаешь, он слышал, о чем мы говорили? – взволнованно спросил я.
Кум удивленно посмотрел на меня.
- Даже если и слышал то что?
- Что-что?! – вышел я из себя. – Хрен через плечо. Ладно, я наелся, – я встал из-за стола.
- Ты же не съел ничего, – удивился друг еще больше.
Но я проигнорировал его. Идиот, почему он не понимает, что я чувствую к Ромке?! Стоп. А что я такого чувствую?? Мне же его просто жаль, да? Я просто переживаю за того мальчика, которого обидели в детстве! Твою ж мать… Откуда вообще взялись эти мысли?! Чертов Кум, вечно со своими философиями лезет, заставляет мой мозг работать больше необходимого! Хватит. Нужно переставать, а то еще додумаюсь до чего-нибудь не того!
//=//=//=//
Вернувшись домой, я понял, что отец уже дома. Они с мамой о чем-то громко переругивались. Я зашел на кухню, решив им не мешать, достал торт из холодильника, отрезал себе кусочек, и пошел в гостиную. Не люблю есть на кухне один.
Забравшись на диван с ногами и включив телевизор, я заметил какую-то брошюру на столике. Хм, интересно, что это?
«Зимний детский отдых должен иметь свою изюминку. Разные лагеря предлагают специальные программные смены – творческие, фантазийные, спортивные. Юные изобретатели познакомятся с основами робототехники. Натуры артистичные смогут изучить азы актерского мастерства и хореографии. Зимние каникулы в лагере превратятся в бесконечный бенефис юности и мечты. Ребятам, которые предпочитают отдых на свежем воздухе, поможет зимний спортивный лагерь: туристические походы, коньки и лыжи, конные прогулки, строительство крепостей и жаркие снежные баталии – весело, креативно, от всей души! Зимний отдых в лагере запомнится гораздо лучше, чем каникулы перед телевизором.
Активным и целеустремленным подойдет молодежный зимний лагерь, где научат преодолевать трудности и проходить полосу препятствий. Зимняя смена в лагере подарит совершенно безопасный экстрим и волнующие впечатления. Детские лагеря зимой предлагают совместить развлечение и обучение. Курсы занимательной химии и математики, литературные викторины и языковая практика помогут ребятам по-новому взглянуть на привычные школьные науки. При желании можно выбрать зарубежный зимний лагерь для подростков – и погрузиться в удивительную снежную сказку на горных турбазах в компании сверстников из других стран.
Так же через нас вы можете заказать билеты на Новогодние представления и елки Москвы и купить сладкие подарки с символом года!