- Пап, поговори с Ромкой, – попросил я. – Не крича, просто выслушай его. Прими хотя бы половину его боли…
- Я бы и всю принял, – проговорил он. – Но он не хочет делиться ею. Он отталкивает меня.
Я просто вышел. Что еще я мог сказать? Пока Ромка сам не захочет пойти на контакт, у отца ничего не получится. Он не умеет так копаться в душе, как мы с мамой.
Ромку я нашел на балконе в его комнате. Он стоял, смотрел вдаль и курил.
- Бросай уже смолить, – недовольно проговорил я. – От этого только куча недостатков.
- Че надо? – грубо спросил он.
- Пришел поговорить…
Кажется, я выбрал не удачное время.
- Иди с семьей разговаривай, – бросил он, выкидывая окурок из окна.
- Ром…
- Отвали, – рявкнул он. – Я же предупреждал!
Я недовольно на него посмотрел.
- Я просто хочу помочь… – проговорил я.
- Ты?! – насмешливо воскликнул он. – Депрессивный пацан, который сам по врачам бегает?!
- А из-за кого?? – начал злиться и я.
- Тебе не кажется, что нормальные люди стараются держаться в стороне от неприятных раздражителей? – спросил он, заходя в комнату.
Комната Ромки была обставлена совсем иначе, чем моя. Здесь было много свободного пространства. У стены мягкий большой черный диван с серыми подушками. На окнах только прозрачный тюль. На абсолютно белой стене висел телевизор, а под ним стояли полки с дисками и книгами. Посередине комнаты стоял очень низкий журнальный столик. У другой стены, около двери, стоял письменный стол, в который были встроены полки, на них были учебники, тетради, какие-то папки. А рядом с ним, встроенный в стену шкаф для одежды. Вот и все! Больше из мебели ничего не было. Даже беспорядка, присущего всем подросткам-парням не было. Ни мусора, ни фантиков, ни разбросанной одежды. Ни-че-го!
Пол был устлан серым ковром, а стены, как я уже говорил, абсолютно белые, как и потолок. Диван убран, на нем ничего, кроме подушек, не валяется. Ну, прямо мечта любой девчонки! Кстати, а подружка то у него есть?
- Может быть, – отозвался я, на его вопрос, а сам уселся на его диван. Ромка только просверлил меня недовольным взглядом. – Но я, правда, хочу тебе помочь, поэтому я должен держаться рядом, так ведь?
Ромка метнулся ко мне, снова хватая за ворот кофты, что была на мне.
- Мне не нужна твоя жалость! – прорычал он мне в лицо. – Твои подачки, твое сочувствие! Засунь их себе глубоко в задницу, понял?!
- А что плохого в том, что тебе хотят помочь? – тихо спросил я, во все глаза смотря на него.
Он реально меня напугал. В его взгляде был какой-то безотчетный страх и злость.
- ОТВАЛИ УЖЕ ОТ МЕНЯ!!! – заорал он, а потом оттолкнул меня от себя так, что я навернулся с дивана.
Сев на задницу, я пристально на него посмотрел, но он не изменился в лице. Там не проскользнула жалость или волнение.
- Ну, извини меня, блядь, за мои чувства, – сдерживая злые слезы, проговорил я, поднимаясь с пола. – За все извини! За внешность, за то, что появился в твоей жизни, за то, что ты так ненавидишь меня! – орал я, уже на ногах, поэтому смотря на него сверху вниз. И вообще, – горько усмехнулся я. – Извините меня, пожалуйста, за мое существование…
Я вылетел из его комнаты, но успел услышать, как он сказал: «Нытик чертов».
Почему меня так задевают его слова?!
5
Последний день школы, а потом каникулы, ну, это у нормальных людей. Нас же с братом сошлют в тайгу. Брр, даже думать об этом холодно. Нет, зиму я люблю, но все же не в тайге же ей любоваться. Я бы лучше из окошечка своей комнаты, ну или на улице в крайнем случае. Коньки, снежки, лыжи… Все это я люблю, спору нет, но…
- Че серьезно? – обеспокоенно спросил у меня Кум. – Вас прямо отсылают?
- Да, в наказание за ту драку, – хмыкнул я.
- Драку?! – взвился он. – Да тебя же попросту избили! Тебя то за что??
- Я тоже виноват, и да, я почти сам вызвался, – предвещая его вопрос, проговорил я. – Не хочу, чтобы потом Ромка еще и в это носом меня тыкал.
Я все еще злился на него за вчерашнее. Ну почему ему так сложно просто принять тот факт, что о нем заботятся, что на него не наплевать??
- Вот скажи мне честно, – приподняв одну бровь, спросил он. – Ты совсем дурак?
- Видимо, – пожав плечами, не стал отрицать я.
- И, похоже, это не лечиться? – снова спросил он, но уже с веселой улыбкой.
Я улыбнулся ему в ответ.
- Я стараюсь, – рассмеялся я.
Друг у меня был красивым, ну, это девчонки утверждали, я же называл его грубой деревенщиной и пугалом, в шутку, конечно. У него короткие волосы песочного цвета. Широкие брови и пушистые ресницы, а под ними сверкали большие карие глаза. Аристократический нос, узковатые губы. Еще у него ямочки на щеках (я так предполагаю, именно от них я тащатся все девчонки) и острый подбородок. С телом ему повезло больше, чем мне: широкие плечи, мышцы были раскачены, но не сильно, узкий таз. Загорелая кожа, и он был чуть выше меня, что меня пока успокаивало, всего 178 сантиметров.
Пока мы хохотали мимо прошли Ромка с Максом.
- Ржут они, – фыркнул Макс. – Из-за тебя моего друга отправляют, хер пойми куда, а ему весело, – проворчал он.
Мы с Кумом смерили его недовольным взглядом.
- Макс, отвали от него, – вяло буркнул Ромка, одергивая рукав своего светло-бежевого свитера.
- Его вообще-то вместе с Ромкой отправляют, – фыркнул Кум. – Так что мой друг тоже пострадал! А все из-за вас!
- Из-за нас?! – возмутился Макс. – Если бы его пчела в одно пикантное место не ужалила, то ничего бы не было, – рыкнул он.
- А если бы вы его не доставали каждый раз только потому, что вам заняться нечем, то этого всего бы вообще не было! – рявкнул Кум. – Нечего подрабатывать адвокатом дьявола, ты сам не хуже меня знаешь, кто из них виноват!
Макс косо на него посмотрел.
- Кум, хорош, – я схватил его за руку. – Пошли, скоро звонок.
- Эй, – остановил меня окрик Ромы.
- У меня имя есть, – тяжело вздохнув, проговорил я.
- Плевать мне, – фыркнул он. – Отец тебе не сказал, что с собой брать?
Я насмешливо на него посмотрел.
- Иди и сам у него спроси, – фыркнул я. – Может он и имя мое тебе напомнит.
Схватив Кума, я утянул его в сторону нашего кабинета.
Вечером, когда я собирал свою сумку, я задался вопросом: «А, действительно, что брать из шмоток? Что мы там будем делать?»
Если нас там запрут, словно в тюрьме, то это один гардероб, а если будут гонять по зимнему лесу, то совершенно другой.
- Мам, – я пришел к маме с этим вопросом, так как к отцу еще опасался подходить. – А что из вещей с собой брать?
Она тепло мне улыбнулась и потрепала по волосам.
- Я уже все собрала, – ответила она.
Я удивленно на нее посмотрел.
- Но все мои вещи на месте…
- Эти вещи не для тайги, думаю, ты и сам это понимаешь, – усмехнулась она, обнимая меня. – Я купила новые, но в твоем стиле, не переживай.
Я благодарно ей улыбнулся.
- Спасибо, а можно посмотреть?
- Сумка в твоей комнате, в углу шкафа, – ответила она. – Есть будешь?
Вот ей только дай волю меня накормить.
- Я и сладостей тебе купила, они тоже в сумке, – улыбнулась она.
Я посмотрел на нее обожающим взглядом.
- Правда?! – пискнул я от счастья.
- Да, – рассмеялась она. – Но, – мама строго на меня посмотрела. – Это для лагеря, потому что приехать к вам мы не сможем. Не дай Бог, ты слопаешь их сейчас, – предупредила она на полном серьезе.
- Да, лаадно, – протянул я. – А сейчас есть что-нибудь вкусненькое пожевать? – с надеждой во взгляде, спросил я у нее.
- Спагетти с котлетами? – предложила мама.
- Ну, мааам! – возмутился я.
- Ладно, – хохотнула она. – Иди пока к себе, сейчас чай с пирожным принесу.
- Люблю тебя, – я чмокнул ее в щеку и убежал к себе.
Я решил все же проинспектировать то, что мама купила для меня. Парочка утепленных, но разодранных штанов и джинс, мои любимые сапоги до колен, зимние кроссовки, тут же были и футболки, но они меня интересовали мало. Теплая куртка, о, даже две… Зачем? Ладно, надо, значит, надо. Шапка одна цветная с помпоном, а вторая шапка-труба. Перчатки и варежки. Да, я и такое ношу. Ого, палатка… А это зачем? Тут же и теплое одеяло, подстилка и мешок для сна. Нашел пакет со своими сладостями. Мням! Ааа, мама меня убьет, если я сейчас это съем! Так, Петя, ты мужик, будь сильным и имей совесть устоять перед своей слабостью!
Вошла мама и я позабыл обо всем. Какие красивые и, наверняка, вкусные пирожные…!
Спустя полчаса, пока мама любовалась, как я уплетаю ее угощение, я вспомнил, о чем хотел спросить.
- Мам, а зачем там палатка и одеяло… Две куртки? – спросил я, еще прожевав.
Мама усмехнулась, протягивая мне салфетку.
- Две куртки на всякий случай, мало тебе нужно, чтоб зацепиться где-нибудь, вы все же не на один день едите.
- На восемь, – хмыкнул я. – Думаешь, я могу порвать ее за восемь дней? – я скептически на нее посмотрел.
- Сынок, это лес, а не город к которому ты привык, – мягко проговорила она. – А палатка… – она отвела взгляд. – Отец сказал, чтобы вас там отправили на ночевку в лесу, типо поход… – пожала она плечами.
- Одних?! – взвизгнул я.
- Нет, конечно, – рассмеялась она. – С вожатым.
- А…, – облегченно выдохнул я. – Тогда еще не так страшно… – я кинул на нее заинтересованный взгляд из-под ресниц.
- Что? – усмехнулась она.
- А ты… – я закусил губу. – А ты и Ромке все это купила?
- Ты ревнуешь? – улыбнулась она.
- Нет! – жарко возмутился я. – Мне просто…
- Любопытно, – покивала она, а потом ее взгляд наполнился грустью. – Нет.
- Почему? – удивился я. – Разве ему не нужна палатка?
- Нужна, конечно, – покивала она. – Просто он бы ничего не взял от меня, сам знаешь. Я попросила вашего отца, но, думаю, он и от него ничего не примет, – вздохнула она.
- Это да, – задумался я.
Ну и плевать! Сам потом же будет страдать из-за своей злости, принципиальности и обиды.
- Потом просто возьмешь его к себе, – улыбнулась мама минуту спустя. – Ну, когда он замерзнет.
Я посмотрел на нее как на пришельца.
- Сама то поняла, что сказала? – усмехнулся я. – Он ни в жизнь со мной рядом спать не будет!
- Поверь, замерзнет – будет, – хмыкнула мама, забирая поднос, на котором принесла мне перекусить. – Умирать просто так никто не захочет, даже из гордости.
- А вот я не уверен, – проговорил я уже самому себе.
//=//=//=//
Отец отвез нас на вокзал с самого утра, даже поспать не дал! Мы встали в 5 утра, а на вокзале уже были пол 6. Мама с нами не поехала, я ее в чем-то понимаю, она никогда не любила прощания, да и на отца за его срыв тогда в кабинете еще злиться. Она попрощалась с нами дома, даже Ромку обняла. Он, конечно, не обнял ее в ответ, но и вырываться не стал.
- Ладно, – вздохнул папа. – Идите, поезд отправляется уже через 10 минут, а вам еще и свои места найти нужно.
- А ты не мог купить нам разные купе? – недовольно спросил Ромка, доставая свою сумку из багажника.
Интересно, он все же сам собирался?
Отец, прищурившись, на него посмотрел и фыркнул.
- Скажи спасибо, что пешком тебя не отправил за твое безобразное поведение, – прошипел он.
- Спасибо, – язвительно проговорил он, направляясь к поезду.
Отец тяжело вздохнул и сам достал мою сумку.
- Осторожней там, – проговорил он, улыбнувшись мне.
Там типо настолько опасно, что даже отец переживает?!
- Ладно, – взволнованно ответил я.
Он подошел ко мне и обнял.
- Приглядывай там за ним, ладно? – попросил он.
Я не смог сдержать улыбки. Он и за Ромку переживает. Я обнял его в ответ.
- Хорошо, – уткнувшись в плечо, ответил я. – Не переживай, через 8 дней, ты снова будешь страдать из-за наших ссор, – рассмеялся я.
Папа тоже не смог сдержать смеха.
- Шалопаи, – обозвал он нас, а потом щелкнул меня по носу. – Я вас туда отправил, чтобы вы подумали над своим поведением, а ты меня уже заранее настраиваешь на провал, – пожурил он меня.
- Вы же заскучаете, если мы вдруг станем нормальной семьей, – усмехнулся я, поднимая свою сумку.
- Это верно, – хохотнул отец. – Ладно, беги, а то опоздаешь.
- Пока, – помахал я ему рукой, убегая к поезду. – Я буду скучать! И маму поцелуй от меня еще раз!
- Хорошо, – крикнул он в ответ, потому что поезд подал гудок. – Мы тоже будем скучать!
Я забрался в вагон, но так и не смог отойти от окна, пока отец не скрылся из виду. Тяжело вздохнув, я посмотрел в свой билет, чтобы знать где мое купе.
Когда я его нашел, Ромка, естественно, был уже там и насмешливо посмотрел на меня, развалившись на своей койке.
- Что, обошлось без слез? – усмехнулся он.
Я промолчал, не стану ему отвечать.
- Даже обнялись на прощание, голубки, – фыркнул он.
- Подглядывал? – улыбнулся я.
Он ревнует, или завидует?
- Больно надо, – насмешливо фыркнул он. – Просто стыдно было, все ведь видели, что я с вами приехал.
Я пристально на него посмотрел.
- Когда-нибудь ты утонешь в своей желчи, – бросил я, залезая на верхнюю полку.
Боже, как же я хочу разучиться прощать ему все! Наивно надеяться, что он изменится и ждать этого. Я хочу научиться говорить ему «нет», когда он хочет просто поиздеваться надо мной, а потом не сожалеть по ночам за свое решение. Не жалеть его. Разучиться понимать его, вставать на его сторону!
//=//=//=//
Сначала мы ехали на поезде сутки, потом пересели на большой автобус. Там нам, кстати, снова пришлось сидеть вместе, бля, чуть не поубивали друг друга! Этот «мини-вен» привез нас в какое-то захолустье, ехали тоже почти сутки. Я даже разговаривать громко боялся в этой деревне, казалось, что все тут же повернуться и будут смотреть как на идиота. И еще, здесь не было связи. Предсказуемо, конечно, но я надеялся на лучшее. Оказывается, зря надеялся.
Но и это еще не все! Потом нас посадили на местный автобус, который привез нас к лагерному автобусу! Я был уже готов рвать и метать, Ромка на удивление был спокойным, только ржал надо мной, сволочь.
И вот, мы расселись в автобусе, я сел подальше от Ромки, а то точно бы, если не убил, то искусал!
Я сидел в наушниках, смотрел на зимний лес. Было красиво, что аж дух засватывало. Еще в той деревне, нам посоветовали переодеться. Я надел пуховик, который мама купила, а Ромка надел куртку, зимнюю, но было видно, что ему в ней холодно, на нем не было ни шапки, ни перчаток.
Снег лежал белым покрывалом, укрывая все: землю, деревья, горы, которые виднелись далеко-далеко. А не так как у нас в городе. Грязный снег, где-то его даже вообще не было. Зимой даже и не пахло, если не выехать за город. Я глаз не мог оторвать от этой картины. Ромка недовольно посматривал на меня и кривился. А мне было плевать, мне пока все нравилось. Не известно, конечно, что нас заставят делать в этом лагере, но природа здесь суперская!
- Нравится? – спросил у меня парень, который ехал рядом со мной.
Я вытащил наушники, чтобы поговорить с ним.
- Да, – охотно покивал я. – Здесь очень красиво!
- Тайга, – со знанием дела покивал он. – Я езжу в этот лагерь каждые зимние каникулы, и не надоедает, – улыбнулся он. – Программа здесь тоже супер.
Я улыбнулся ему в ответ. Нам может программа и не очень понравится, если папа сказал, что это наказание, то он выполнит свое обещание. Не удивлюсь, если с нами тут будут обращаться как в армии. Хорошо одно, это всего на 8 дней.
Я встретился взглядом с Ромкой, он ехидно посмотрел на меня и покачал головой, выражая мне призрение. И это только потому, что я заговорил с незнакомым парнем?! Или из-за чего-то еще?? Блин, он такой идиот!
- Твою мать!!! – заорал водитель, а потом автобус повело в сторону.
Я схватился за кресло, что стояло впереди меня. Было жутко страшно. Зад автобуса завилял на заснеженной дороге, а потом автобус перевернулся. Что странно, я нашел глазами Ромку и пристально смотрел на него. Его взгляд тоже был испуганный, но он не кричал, нежели я. Какое-то время автобус кувыркался, а потом свалился с дороги в небольшой овражек. Я ударился обо что-то головой, а потом темнота. Помню, что было очень страшно, и как кто-то кричал.
6
- Петь… – донесся до меня голос, словно толщу воды. – Петька!
Я не мог пошевелиться, во всем теле была ужасная боль. Открыв глаза, я сразу же зажмурился от едкого дыма.