Шум стоял невыносимый. Мы были на волосок от ужаснейшей смерти, временами едва уворачивались от ухватистых пальцев, но не останавливались. Бежали вперёд, куда глаза глядят. Я то и дело запиналась о выступавшие корни, спотыкалась о собственные ноги. А сила духа так и норовила в любой момент покинуть тело, оставить один на один с пессимистичными мыслями. Что стало с Майклом? Жив ли он? Нет, я не оборачивалась, не видела изуродованных лиц, но отчётливо представляла ободранную, местами обвисшую, кожу, покрытую кусочками сгнившей плоти. Тошнотворный запах по-прежнему забивал ноздри, и куда бы мы не бежали, и как бы часто не петляли среди деревьев, оторваться от мертвецов оказалось непосильной задачей.
А между тем в лесу стремительно темнело. Первые сумерки опускались на землю, и солнце клонилось к закату. Близилась ночь, и нам стоило отыскать подходящее укрытие хотя бы до рассвета. Иначе не выжить.
— Быстрее! — обрывисто подогнал Мэрл, напомнив о стремительном бегстве из родительского дома. — Патроны остались?
— Нет! — на одном дыхании выпалила я, внезапно закашлявшись. Тревожные воспоминания терзали постоянно, не позволяли спокойно и воздуха глотнуть. — Только нож!
— Бесславная кончина! — выкрикнул Диксон, на ходу всплеснув руками. — Не об этом ты мечтала, Белоснежка?
Я нагнала мужчину и когда решила обернуться, обнаружила, что нам, каким-то чудом, всё-таки удалось оторваться от мертвецов. Нет, они не ушли в сторону. До ушей всё ещё доносились приглушённые хрипы и гортанное рычание, но впервые за продолжительное время нам посчастливилось перевести дух и остановиться. Несмотря на довольно прохладную весеннюю погоду, я ощутила, что футболка прилипла к телу. Пот выступил на лбу и висках, а грудная клетка то и дело содрогалась. Я не могла нормально вздохнуть и отдышаться. Во рту пересохло, а воды у нас не было, впрочем, как и еды.
— Нужно вернуться, — неожиданно выпалила я на одном дыхании. — Стадо разделило группу, но они не могли далеко уйти! Возможно, кому-то требуется помощь.
— Нет, это хреновая идея, — недовольно отозвался Мэрл, ловко застегнув рубашку на несколько пуговиц. — Вспомни, что сама говорила о Дэриле. Он наверняка увёл других подальше от стада — в противоположную сторону. Туда и отправимся.
— У нас нет ни еды, ни питья! — Я всплеснула руками. — А здесь, на многие мили вокруг, густой лес!
— Ничего, спрячемся, переждём, а потом отыщем живность на поздний ужин. — Мэрл был непреклонен и, с какой-то стороны, даже прав. — Я не могу перебить сотни зомби, уж прости, в герои не записывался! Да и Губернатор не уйдёт без «трофеев». А главными из них, несомненно, будем я и твой дядюшка-шериф. — Он проверил крепление своего ножа, а потом вновь вгляделся в темноту. — Мы должны выждать до рассвета.
— Но куда идти? — Я развела руки в стороны, но, расслышав хруст веток неподалёку, снова напряглась и приготовилась к очередному рывку.
— Куда глаза глядят, красавица.
— Но я устала. Больше не могу бежать! — пожаловалась я, впопыхах собираясь с последними силами. — Давай побудем здесь, спустимся чуть ниже по склону, у оврага будет спокойнее.
— Ты шутишь? — Мэрл приподнял брови и ехидно улыбнулся. — Да здесь мы будто на ладони. Это всё равно, что выйти навстречу к мертвякам или Губернатору, а потом сдаться без боя!
Мужчина не согласился, однако я и не думала отступать. В конце концов, он был лишним грузом, ненужным балластом. Я вполне могла вернуться, или затаиться у дороги. Скорее всего, мне бы ничего не стоило и в одиночестве проделать этот путь, но просьба Дэрила… Он хотел освободить брата. И я согласилась, без лишних слов. Просто сделала это. И Мэрл был на свободе. Однако толпа мертвецов по-прежнему сновала неподалёку, и я с прискорбием поняла: у нас не получится вернуться. Ничего не выйдет.
— В одиночку тебе не выжить, — подметил Диксон, будто проникнув в разум и прочитав тайные мысли, — впрочем, как и мне. Поэтому давай-ка отыщем подходящий куст и переждём. — Он поманил здоровой рукой, и я обречённо вздохнула. — Ну же, сладкая, не время сдаваться.
Не успели слова сорваться с мужских губ, а он уже сдвинулся с места и почти бегом направился в тёмную и непролазную чащу. Я ринулась следом, с тяжёлым сердцем и тревожными мыслями о судьбе брата. Мы разделились. Впервые за год оказались порознь, и я ни на секунду не сомневалась в том, что Майкл тоже ищет, старается пробраться через толпу ходячих, в несокрушимой надежде встретиться с остальными и воссоединить группу. Нет, я старалась не думать о плохом, даже не допускала мысли о потере кого-то из друзей, и уж тем более не желала даже задумываться о смерти близких.
***
Пронзительный, надрывный крик разверз тишину, проник глубоко в грудную клетку и прошёл через всё тело насквозь, обнажив каждый нерв, пробудив невиданный ужас, немедля охвативший разум. Отец. На него напали. Майкл выбежал на крыльцо немногим раньше меня и захлопнул дверь прямо перед носом. Он не позволил смотреть. Уберёг от страшных мгновений, которые, незримо, но, так или иначе, навсегда застряли в памяти. И боль драла изнутри, будто вырывала сердце, пронзала своими острыми клешнями. Я ничего не сделала. Не выбежала. Не решилась! И даже не подошла к окну. Не хотела смотреть. Опустилась на пол и закрыла лицо руками, не веря собственным ушам. И лишь когда вопли смолки, а брат совершил несколько выстрелов и перебил мертвецов, я оторвала голову от колен и отбросила влажные волосы за спину. Прислушалась — тишина. Ни звука на крыльце. Всё закончилось. Папу не спасли. Он погиб…
Немногим раньше мы потеряли маму. Её укусили. И я также не смогла взглянуть смерти в лицо. Не решилась остаться, когда она испустила свой последний вздох, а затем лично лишила страданий. Мама не мучилась. Нет, она ушла спокойно. Впала в беспамятство, пролежала с высокой температурой пару часов, прежде чем покинуть новый мир. Всё закончилось. Но даже тогда отец не захотел покидать родовое поместье. Быть может, он отчаялся…
Мы похоронили папу рядом с мамой. На заднем дворе. Закопали в землю то, что от него осталось: оборванна одежда с кусками мяса, и кости. Я не присутствовала, была не в силах; соскребла останки с крыльца и вернулась в дом. Обо всём рассказал Майкл, но лишь через несколько дней, когда мы покинули родительское поместье. Брат стал немногословным и замкнутым. Первое время нашего путешествия на автомобиле, он молчал и держался отстраненно. Да и я не настаивала на разговорах. Понимала — Майкл видел страшные вещи и уберегал от кошмаров. Наверное, поэтому и не лезла с расспросами. Брат скорбел молча. Переживал невыносимую утрату и курил. В те далёкие дни, он только и делал, что управлял автомобилем и выбрасывал пустые пачки из-под сигарет.
— О чём задумалась, Белоснежка?
Я невольно вздрогнула и оторвалась от мыслей. На улице уже светало. Солнце ещё не поднялось, но мы вполне ориентировались среди деревьев. Прошли примерно две мили, прежде чем сделать очередной привал и остановиться ненадолго. Мэрл сидел напротив, у самого костра, и наблюдал за моими тщетными попытками согреться.
— Не хочешь подвинуться ближе? — Диксон скривил губы. — Не нравится компания, не так ли?
— Вроде оторвались. Теперь в лесу тихо, — заметила я, проигнорировав не только вопрос, но и предложение. — Надо бы выбрать укрытие. Может быть, сарай или дом. Мы ушли далеко от дороги.
— Мысль неплохая, но сначала нужно разведать. — Мэрл поднялся на ноги и немного потоптался на месте, видимо, разминая затёкшие мышцы. — А мир сильно изменился, верно? — Он вытащил нож, и я инстинктивно напряглась изнутри, крепче обхватив руками колени. — Теперь любой может отнять жизнь и остаться безнаказанным. Правил больше не существует, впрочем, как и морали. Каждый сам за себя, ну а тебе, милочка, — Диксон прошёл мимо, — повезло, что не осталась в одиночестве. Цени это и сиди тут.
Мне захотелось немедленно спросить: а какой был выбор? Но я сдержалась. Не стала подниматься и заводить разговор с человеком, в компании которого хотела находиться в самую последнюю очередь. Вместо этого, я глубоко вздохнула и, придвинувшись ближе к огню, выставила руки в опасной близости от пламени, мысленно вновь углубившись в душевные переживания. Интересно, как там Майкл, Рик, Дэрил и остальные? Все ли целы? Есть ли потери? Сердце всякий раз обливалось кровью, стоило лишь представить чью-то гибель, особенно самых близких и родных людей. Никто не заслуживает участи ходячего. Каким бы человек ни был. Это не правильно. Отец часто напоминал об этом.
Я снова загрустила, на время запамятовав о насущных проблемах, и почему-то вспомнила о первых днях, что мы с братом провели в дороге. Ещё задолго до гибели родителей, по радио часто сообщали о надёжном укрытии для беженцев. Атланта — город выживших. Туда мы и устремились в первую очередь, но сильно просчитались. К тому моменту, как радиовещание прекратилось, сотни мертвецов заполонили улицы. Они захватили город, и мы попали в ловушку. Майкл рассчитывал дотянуть до заправки, но бензина не хватило, поэтому приняли решение оставить машину и спасаться бегством. От одного лишь воспоминания меня передёрнуло. Мы голодали, спали где придётся, но труднее всего было зимой. Холодные месяцы, проведённые в старых амбарах и полуразрушенных домах. Благо, люди покидали жилища с минимальным багажом. Нам посчастливилось отыскать несколько тёплых одеял и даже шерстяную одежду. Кардиган, что согревал меня у костра, был добыт в одном из брошенных домов, и стал незаменимой вещью, впрочем, как и толстый блокнот, исписанный лишь наполовину.
На глазах навернулись слезы, может от озноба или чрезмерной эмоциональности. Я не думала об этом. А в голове тем временем крутилась одна и та же фраза, которую очень любил повторять отец: «Ты сильная, Шейлин. Куда смелее брата. И всё переживёшь». А ведь он действительно так думал. Считал меня отважной и выносливой. Кто бы мог подумать, что это окажется неправдой? За последние полтора года мир сильно изменился, а я по-прежнему оставалась женщиной. Хрупкой на вид, но изнутри, будто высеченной из камня. Невзгоды не сломили боевой дух, а время подарило верных союзников и друзей. Я перестала страшиться, прошла через насилие и выжила. Вытащила Мэрла из камеры, а теперь должна была хотя бы попытаться выдержать несколько дней в его компании.
— Бу! — громкий голос заставил подпрыгнуть на месте. — Согрелась, красавица?
Из-за деревьев показался Мэрл, и мне пришлось прикусить кончик языка, чтобы не наговорить лишнего. Он вёл себя не лучшим образом, постоянно кривлялся и время от времени говорил неприятные вещи, однако оказался единственным человеком, способным отыскать Дэрила, а, значит, и остальных. Я должна была смириться. На время позабыть о конфликтах и настроиться на поиски.
— Это для тебя. — Он протянул довольно тяжёлый нож, и я, незадумываясь, взялась за рукоять, взвесив оружие в ладони. — Пригодится.
— Да, неплохая находка. Спасибо.
— Для защиты самое то! — отозвался Мэрл, с нескрываемым любопытством понаблюдав за тем, как я прикрепила нож к набедренной кобуре — подарок Рика. — Сексуально. — Его глаза блеснули.
— Идём.
Я поднялась на ноги и бросила недовольный взгляд на своего спутника.
— Не терпится воссоединиться с любимой семейкой? — Мэрл затушил костёр, предусмотрительно пропустив меня вперёд.
— Разумеется, но, прежде всего, хотелось бы перекусить.
— Ранний завтрак, — протянул Диксон, почти сразу поравнявшись со мной. — Готовить-то умеешь?
— Ты недооцениваешь своего спасителя, — гордо заявила я, краем глаза подметив, как мужчина изменился в лице: расплылся в ироничной улыбке, — более того, имею опыт в охоте.
— Ну, что же, — протянул Мэрл, внимательно оглядываясь по сторонам, — в таком случае могу лишь порадоваться, а в будущем и подивиться твоим скрытым талантам.
— Да уж, пожалуй, так и будет.
Я мысленно порадовалась своему остроумию и вздохнула с облегчением, осознав, что на этот раз последнее слово осталось за мной. Больше мы не разговаривали. Раздумывали о своём и медленно пробирались через пышные кусты, подолгу замирали на месте и прислушивались к отдалённым шорохам, а иногда и вовсе к выстрелам, доносившимся со стороны железнодорожных путей. В такие секунды сердце будто останавливалось, и я даже задерживала дыхание, мысленно представляя схватку между Майклом и Губернатором. Сколько людей он привёл и на всех ли дорогах расставил засаду? Мы не знали, лишь мельком переглядывались, а потом вновь выдвигались в путь, расчищая дорогу острыми ножами.
Время пролетало, а усталость, жажда и голод неизбежно напоминали о себе. Примерно через полтора — два часа бессмысленного плутания по лесу, я снова задумалась о еде и приготовила нож, вручённый Мэрлом, внимательно осматриваясь в поисках живности. Вскоре солнце поднялось над лесом, ветер зашелестел среди листвы, а по воздуху растворился ненавязчивый запах гари. Костёр — первое, что пришло в голову. Я оглянулась и посмотрела на Мэрла. Он кивнул в ответ. Видимо, мы подумали об одном и том же, ведь уже через мгновение я подбежала к довольно увесистому дереву, следом за мужчиной, и прижалась щекой к колючей коре, приготовившись наброситься на врагов, а, может, и наоборот — заключить в объятия друзей и близких.
— Здесь были люди, — прошептал Мэрл, осторожно выглянув из-за дерева, — вон на той поляне. — Он махнул рукой, и я разглядела три трупа, окружённые остатками тел. — Люди Губернатора.
Больше мы не медлили. Убедившись в безопасности, Диксон вышел из своего укрытия, я направилась следом, не теряя бдительности. Лёгкий запах гари по-прежнему витал в воздухе, но теперь мы точно знали, что произошло. На врагов напали, и, скорее всего, это были ходячие, отбившиеся от стада. Большинство валялись разодранными на части, внутренности были размазаны по траве, а кровавые следы тянулись в сторону опушки — тюрьмы, откуда мы и сбежали минувшим вечером.
— Что-то или кто-то переманил внимание на себя, — задумчиво протянул Мэрл, поделившись своими догадками. — Они не доели. Оставили один труп почти нетронутым.
— Это могли быть наши люди? — с надеждой поинтересовалась я, остановившись рядом с разорванной грудной клеткой, видимо, когда-то принадлежавшей одному из мужчин. Голова была оторвана. — Рик, Майкл или Дэрил?
— Или олень, например, — Мэрл пожал плечами, и я скользнула по его лицу недовольным взглядом. — К чему гадать? Давай-ка лучше соберём оружие, которое твои друзья уж точно бы не оставили, случайно заскочив на кровавое пиршество. — Он наклонился и взвесил в здоровой руке винтовку. — Что тут у нас… Чудненько. Патроны ещё есть.
Я молча наблюдала за мужчиной, попутно распинывая ботинком едва дымившиеся головешки. Ходячие ушли недавно, и тот, кто отвлёк их, был где-то рядом, совсем неподалёку. И от этой мысли мне стало страшно и не по себе. А вдруг это кто-то из группы? Что с ним стало? Мы ведь слышали выстрелы, примерно полчаса назад или чуть больше. Люди отбивались от ходячих, но проиграли. Солдаты Губернатора приняли заслуженную смерть.
— Стрелять умеешь? — Мэрл выпрямился и вопросительно приподнял брови.
— Конечно! — без лишних слов ответила я, гордо вскинув подбородок. — Отец обучил в юности. Справляюсь даже лучше Майкла.
— Ну теперь понятно как именно братец расположил тебя к себе, — мужчина иронично улыбнулся и провёл кончиком языка по своей нижней губе, отчего я немедля закатила глаза. — Ночные вылазки, охота — неистребимая романтика бродяг.
— Тебе есть к чему стремиться.
Наконец, настал мой черёд усмехнуться, однако неожиданный толчок заставил громко ахнуть и, пошатнувшись, свалиться на траву. Я приземлилась на локоть, больно зашибив колено, но не сразу обратила внимание на алые капли, пропитавшие светло-синюю ткань. Первое, что бросилось в глаза, так это мертвенно-белые пальцы, ухватившиеся за лодыжки. Один из солдат успел обратиться. Он лежал лицом к земле, издавая неприятные звуки. И я не стала медлить. Вовремя спохватившись, вытащила нож и вонзила острие прямо в голову. Кровь оросила не только руки, но и одежду. Багровые брызги попали на серый кардиган, местами запачкав шею и подбородок. Я невольно поморщилась.
— С посвящением, Белоснежка, — Мэрл медленно приблизился и протянул руку.
— Думаешь, что это первый ходячий, получивший по заслугам?
Я уставилась на своего насмешливого спутника, но от помощи не отказалась. Цепко ухватилась за огрубелую ладонь и, поднявшись на ноги, поморщилась от боли в колене.
— Да нет, каждый в новом мире хоть раз пробивал им череп, но вот этот, — Мэрл толкнул сапогом обездвиженное тело, — был ещё жив.