Равнодушие к чужакам, забота о своих и абсолютная безжалостность к врагам.
Кстати, в ранг последних первые могут попасть в мгновение ока. И массовая ликвидация наплыва беженцев будет более чем вписываться в общую систему морали магических кланов.
Мир изменился, и у меня имелись более чем весомые сомнения, что большая часть населения планеты успела осознать, насколько…
Я неторопливо открыл глаза, провел рукой по затекшей шее. Наклонился вперед, повертел головой, разгоняя сонливость. «Фантом» продолжал следовать курсом на Джакарту, летя на предельно низкой высоте и следуя в режиме максимальной маскировки. Ни к чему попадать на радары чужих военных.
Сидящий в соседнем кресле Тихон молча протянул фляжку с водой. Благодарно кивнув, я сделал пару глотков слегка тепловатой воды. Вернул емкость обратно и поднялся на ноги, с удовольствием поведя плечами вверх-вниз. После долгой неподвижности тело затекло и требовало разминки.
– Долго я дремал?
– Пять часов, – капитан Детей Вьюги поправил закрепленный на бедре пистолет.
– Значит, до точки «А» еще час лету, – прикинул я, вспомнив маршрут. – Не забудь предупредить парней, чтобы оставались начеку. Аль Фахани, может, нам и не прямые враги сейчас, но кто знает, что на уме у арабов.
Тихон кивнул. Я сделал пару круговых махов руками. В памяти промелькнуло воспоминание о скором отлете и приезде моей «ненаглядной» прямо на взлетное поле.
Размышления о нестабильности вовсе не являлись преувеличением. Опасность масштабных противостояний все еще сохранялась на очень высоком уровне.
И в этих условиях иметь связи с Орденом Крови совсем не казалось лишним для князя. Круг Возрождения, ранее занимавшийся родовыми программами, не распался, как можно было ожидать после появления множества одаренных. Весьма влиятельная организация подстроилась и стала выполнять совершенно иные функции, действуя в качестве посредников и связующего звена между самыми могущественными колдовскими кланами на планете. Такая себе нейтральная сторона, готовая к диалогу со всеми.
Отсюда и женитьба. В былые времена это называлось династическим браком, сегодня – политическим союзом.
Я и Алиса. Моя старая знакомая со Златоградского Лицея. Не были даже друзьями, совсем неожиданно для самих себя ставшие женихом и невестой.
Строгановы получали доступ к Ордену и его влиянию, Волконские – защиту одного из сильнейших боевых кланов. Все довольны, князь, княгиня, их многочисленные советники. Одни молодые до сих пор находились в некотором шоке от происходящего.
И мимолетная встреча на военной базе довольно быстро переросла в спешное прощание.
Алиса специально приехала повидаться пораньше, до «официального представления» и «совместного выхода в свет» новой пары, но мой внезапный отъезд спутал ей карты.
Да и что тут сказать. Мы понятия не имели, как себя вести в новом положении. По крайней мере, я точно.
Конечно, предложи князь жениться на какой-нибудь страхолюдине, у нас с ним вполне могли возникнуть проблемы. Но стройная красавица шатенка с изящной точеной фигуркой и пышной гривой длинных волос не могла не вызывать ничего, кроме восхищения.
И тем не менее резкая перемена собственного статуса слегка напрягала и заставляла по большей части думать не о привлекательности невесты, а о дальнейшей семейной жизни, к которой (чего уж скрывать) я был совершенно не готов.
За целую неделю мне так и не удалось толком свыкнуться с мыслью о предстоящей женитьбе. И будущая встреча с будущей супругой скорее внушала ужас и смятение, чем нетерпеливое ожидание влюбленного. Коим я (это тоже скрывать бесполезно) совсем не являлся.
– Вспоминаете, ее сиятельство, княжну Волконскую? – Тихон без труда догадался о причинах появления на моем лбу напряженных складок. – Вам очень повезло с избранницей. Она настоящая красавица.
Мои брови сошлись к переносице. Похоже, слухи о предстоящей свадьбе уже вовсю гуляли по Холодному Пределу.
Не Полинка ли позаботилась? Иногда она бывает невероятно вредной.
– Да нет, – не моргнув глазом соврал я. – Думаю о предстоящей заправке на землях клана пустынников. Надеюсь, там пройдет все гладко. Мне бы не хотелось вступать в бой, не достигнув главной точки маршрута… А это еще что такое?
Внезапный возглас вынудил сотника повернуть голову в глубь салона конвертоплана, куда в эту секунду был устремлен мой взгляд.
Лежащая в хвосте десантного отсека куча темно-зеленого брезента пошевелилась, края плотной ткани приподнялись и оттуда выглянул…
Барсик, собственной персоной. Морда белого тигра еще несла на себе следы крепкого сна и выглядела слегка недовольной от пробуждения.
– Какого черта он здесь делает?! – ошалев от появления здоровенной туши, выпалил я.
– А разве вы не изначально хотели его взять с собой? – растерянно спросил Тихон.
Я недоуменно повернулся к нему.
– Хочешь сказать, ты знал, что тигр прокрался на борт? Почему не убрал перед вылетом?
– Я считал, вы его специально взяли.
– Специально? Куда? В Джакарту? На кой хрен? – не выдержав, ругнулся я. – Это пузо должно было ехать с аэродрома прямо домой, в Замерзший лес.
Капитан призадумался.
– Полагал, вы его видели, когда заходили через заднюю аппарель, – признался он спустя пару секунд напряженных размышлений.
Теперь уже замолчал я. Блин, ну надо же. Так торопился уехать и не выяснять отношения с девчонкой, что не проверил странную груду прямо на входе в конвертоплан.
– Я думал, брезентом накрыты ваши рейдовые рюкзаки, – проворчал я, все же найдя отмазку для собственной невнимательности.
Дурдом какой-то…
– Мы равномерно распределили груз между всеми машинами. По пять человек и припасы отдельно, – сообщил сотник. – Для сохранения одинаковой скорости и расхода топлива в пути. Вы разве не заметили, что мы тут втроем?
Я тупо уставился на другого бойца, прикорнувшего по левому борту. Точно, как-то сразу не обратил внимания, занятый другими мыслями.
Тигр поднялся, выгнулся, доказывая свое несомненное отношение к кошачьим, и медленно двинулся к нам, мягко ступая по ребристой металлической поверхности пола.
Подошел, ткнулся мне в руки, поднял лобастую голову и посмотрел своими невероятно голубыми глазами, с ясно различимым вопросом: когда жрать будем, хозяин?
Ну просто обалдеть не встать. Полинка тоже хороша, увидела, что «питомца» поблизости нет, и ничего не стала предпринимать. Наверняка отправилась обедать с прилетевшей подружкой, легкомысленно ожидая, что зверь найдется сам.
Или нет? Все знала и специально не предупредила? Захотела приколоться над братцем и оставила ситуацию как есть. С нее станется…
– Есть хочет, – предположил Тихон, отслеживая поведение хищника из легендарного Замерзшего леса.
– Он всегда хочет, – буркнул я, автоматически проведя ладонью по загривку из мягкой шерсти.
Барсик еще немного подождал, увидел, что угощения не предусмотрены, и с ленцой развернулся на месте, ткнулся носом под кресла, проверяя не спрятано ли там чего-нибудь вкусненького.
– У нас есть консервы в рюкзаках, правда они в другом конвертоплане, – негромко сообщил сотник, с любопытством изучая мощную спину тигра. – Мы планировали подкрепиться после остановки на дозаправку.
– Ничего, потерпит, – проворчал я.
Журналиста, значит, не взяли, а зверюгу массой четверть тонны прихватили. Нет, это какая-то жесть просто…
Остаток пути до аэропорта клана Аль Фахани прошел в относительной тишине и покое.
Барсик больше не беспокоил, довольно вольготно развалился на злополучной куче брезента и с удовольствием дрых, не обращая внимания на гул маршевых двигателей.
Мы с Тихоном изредка перебрасывались короткими, ничего не значащими фразами, в основном занимаясь собственными делами: он просматривал планы района столицы Индонезии, где располагалось посольство России, а я в свою очередь освежал в памяти некоторые боевые заклятья, догадываясь о скорой необходимости их применения.
Не зря план спасательной операции подвергся корректировке на заключительной стадии: меньше солдат, больше конвертопланов. Дело не в какой-то персональной вражде к дипломатам из далекой северной страны, а в возникших в Джакарте беспорядках. Вследствие чего передвигаться по улицам города стало совершенно небезопасно.
Точнее, осада была, но довольно условная, и если данные не врали, такие же оцепления красовались вокруг всех зданий иностранных представительств, кому не повезло увезти заранее своих сотрудников из ставшей слишком беспокойной страны.
Их называли – «дикие». Одаренные, прошедшие через спонтанное посвящение стихиям без помощи обученных магов. Что-то вроде «Постулатов Силы», но выполненное на куда более грубом уровне, с большим процентом смертности и неспособностью воспользоваться полученными умениями в полной мере.
Условно говоря, счастливчики брали в руки оружие, но толком стрелять из него никто из них не умел. Отсюда и кавардак. Видимо, количество таких самоучек, умеющих черпать и проводить через себя «сырую силу» на чистом инстинкте, постепенно росло, пока не достигло критической точки. Дальше – больше. Вкусив полученные возможности и не имея поблизости тех, кто смог бы новичков обуздать, ребятки пошли вразнос, желая показать, насколько стали круты.
В высокоорганизованных странах подобных отлавливали на ранних стадиях и быстренько сплавляли в создаваемые магические школы. Благо учебные заведения открывали с похвальной регулярностью. А в густонаселенном индонезийском городе не оказалось сильных кланов, и ситуация вышла из-под контроля, родив на свет то, что вполне можно называть «бунтом новоявленных одаренных».
Предстоял короткий рейд-набег, никакого героизма и заморочек, берем в охапку ребятишек и персонал дипмиссии, а после сваливаем оттуда. Вступать в разборки с дикими совсем не улыбалось. Пусть их усмиряет кто-нибудь другой…
Персы не подвели. Обеспечили топливо без задержек. Не задавали лишних вопросов, не лезли внутрь, молча подкатили заправщики, провели необходимые процедуры и укатили восвояси. Мне даже удалось достать для Барсика мяса, пообщавшись немного со старшим арабом. Счет оплатили через банк Мамонтовых (совсем уж халявы не вышло, предоставили доступ, уже хорошо).
Дальше перелет продолжился в прежнем режиме.
Джакарта.
Здание посольства России. 08:30
Кэйтлин Мосс, корреспондент информационного агентства Рейтер, со страхом смотрела на творящееся за высоким глухим забором с высоты балкона на втором этаже особняка, где располагалось посольство России.
– Вы уверены, что они не прорвутся внутрь? – уже второй раз за последние пятнадцать минут осведомилась она у стоящего поблизости полноватого мужчины, одетого в безрукавку и легкие летние брюки, типичную одежду для большинства европейцев в этих краях.
– О, не волнуйтесь, мисс Мосс, мои солдаты способны защитить нас в случае угрозы, – российский посол указал на держащих под охраной периметр вооруженных старыми добрыми «калашниковыми» сотрудников из числа охраны дипломатического представительства.
– Но их слишком мало, может, все же следует попробовать прорваться в аэропорт или порт? Там будет больше шансов выжить.
Посол печально покачал головой.
– К сожалению, мисс Мосс, это невозможно. Кроме вашей съемочной группы и членов «Возрождения», с нами находится группа российских школьников. В последнем сеансе связи мне категорически запретили предпринимать какие-либо рискованные шаги, пообещав суровую кару, если с ними что-нибудь случится.
Немка с интересом повернулась к мужчине:
– Это дети важных людей?
– Насколько я знаю, нет, это обычные учащиеся не менее обычной школы Мурманска.
Кэйтлин про себя недоверчиво хмыкнула. Она знала чиновников типа этого Ковалева. В случае появления реальной угрозы они в первую очередь спасают себя, а лишь потом других. И то, если от этого может быть польза в будущем. Значит, ему недвусмысленно намекнули, чьи родители станут выражать недовольство в случае какого-либо инцидента с их отпрысками, и чья голова будет за это в ответе.
– Так значит, вам точно обещали помощь? – журналистка испытующе заглянула в глаза уже далеко немолодого мужчины.
Тот в свою очередь величественно кивнул, подтверждая сделанное ранее заявление.
– Скоро прилетят спасатели и заберут нас отсюда.
– Всех? – уточнила фрау Мосс. – И нас тоже?
Кроме съемочной команды Рейтер на территории посольства укрылись сотрудники европейской неправительственной организации, чья штаб-квартира находилась в соседнем здании. При первых признаках бунта они также быстро переместились сюда.
– Не беспокойтесь, заберут всех. Я лично распоряжусь об этом. Ведь я обещал вам, дорогая мисс.
Непонятно почему посол предпочитал именовать симпатичную журналистку на английский манер, хотя отлично знал, что по происхождению она из Германии.
– Если вы, конечно, сдержите обещание и подарите мне романтический вечер в Москве, – добавил посол, изображая на лице подобие галантной улыбки.
Женщине ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ. Причем сделать это как можно более соблазнительно и обещающе. Старый ловелас с первых минут ее появления здесь оказывал недвусмысленные знаки внимания представительнице международных СМИ, имеющей более чем аппетитные формы.
– Вы очень милы, Роман Денисович.
Кэйтлин знала русский не очень хорошо и говорила с сильным акцентом, иногда запинаясь, делая длинные паузы. Но старательно припоминала полученные в колледже знания, прекрасно зная, что россиянам льстит, когда иностранцы говорят на их языке, становясь более уступчивыми.
– Ну что, вы, – показушно засмущался посол, неловко берясь толстыми пальцами за женское запястье. – Не хотите еще вина? У меня в кабинете осталось пару бутылочек превосходного…
– А как же они? – перебила дипломата журналистка, указывая за бетонный забор, где шумела толпа многочисленных бунтовщиков.
И без дополнительных подсказок было видно, что они только и ждут момента, пока охрана расслабится и настанет момент ворваться внутрь. Лезть под автоматные очереди никто не хотел. Не зря же они пришли сюда из более бедных районов города.
– А что с ними? Стоят и стоят, – рука посла качнулась в беспечном жесте пренебрежения. – Не осмелятся. Мои парни их мигом положат.
В последнее утверждение легко верилось. Прилегающая территория имела весьма обширную площадь, состоящую исключительно из аккуратно подстриженного газона. В случае прорыва нападающих могли легко положить еще до того, как они достигнут стен особняка.
Другой вопрос, сколько человек одновременно сумеет прорваться. Пулеметов и гранатометов на вооружении охраны, к сожалению, не нашлось, и в случае чего остановить разъяренную толпу могло оказаться весьма проблематичным занятием. Проще говоря, их задавят численным преимуществом.
– Вы слышите? Мне кажется, или это похоже на винты вертолета? – Кэйтлин подошла к перилам, напряженно всматриваясь в безоблачное январское индонезийское небо с высоко висящим шаром жаркого солнца.
Дипломат замер, добросовестно стараясь выделить из шума бунтующего города инородные звуки.
– А пожалуй, вы правы, это действительно напоминает…
Посол осекся, в тот самый момент, когда он хотел договорить, из-за видневшихся вдали высотных зданий (многие зияли огромными дырами, кое-где поднимались плотные клубы дыма, беспорядки не оставили в покое деловую часть Джакарты) вынырнула четверка странных аппаратов, на предельно низкой высоте летящих по направлению к ним.
– Кто это? Американцы? – предположил полномочный посол Российской Федерации. – Может, нам удастся связаться с ними?
Кэйтлин прищурилась, ей показалось или на носу машин в сером окрасе изображена белая звезда? Потребовалось еще немного времени, чтобы понять, что картинка совсем другая.
– Снежинка? – недоуменно протянул Роман Денисович, тоже разглядевший необычный знак на не менее необычных летательных аппаратах.