– Не без того, – признал Ворон. – Но Руасси мы крушить не собираемся, не бойся. Я вон своим воспитанникам даже в трактирах велел не драться.
– Трактиры-то ладно, – усатый чуть понизил голос, а наш наставник немного наклонился к нему. – Третьего дня Орден Истины пожаловал, да причем в таком количестве, которого у нас тут никогда не видели. Одних отцов-наставителей аж пятеро! Да клериков десяток, не меньше. Они вашего брата сильно не любят.
– И правильно, – вроде бы в сторонку, но достаточно громко произнес Трик.
– Братья-экзекуторы при них были? – с живым интересом спросил у него Ворон.
– Нет вроде, – помотал головой усач.
– Ну тогда не страшно, – весело произнес наставник. – Монброн, дай служаке денежку, пусть он выпьет за наше здоровье.
– Это уж не сомневайтесь, – заверил нас усач, ловко поймав серебряную монету. – С нашим удовольствием! Да, господа магики, вам лучше всего на постой устраиваться в «Клубке и спицах», там клопов нет и кухня хорошая! Передайте Адели, тамошней хозяйке, привет от дядюшки Тило, она вам скидку устроит! От ворот прямо, до главной площади, а там левее примите.
Городок был невелик, потому особо долго «Клубок и спицы» искать не пришлось. Вот только селиться в нем мне расхотелось почти сразу же, как только мы вошли внутрь, отряхивая на ходу плащи.
Первой, кого я увидел там, была Виталия, та самая магесса, что в свое время меня перепугала до ужаса, лишив зрения. Она, похоже, тоже только что прибыла, поскольку руководила парой дюжих носильщиков, таскавших наверх тяжеленные сундуки, в которых, надо полагать, были ее наряды. Ну или какой другой багаж.
– Аккуратней, – строго приказывала она им. – Если хоть что-то внутри разобьется или попортится, превращу обоих в жаб. Мерзких, пучеглазых и вонючих. До конца дней своих мухами питаться будете!
– Не сомневайтесь, ваше магичество, – кряхтели носильщики. – Мы аккуратненько.
Ворон тоже заметил свою бывшую соученицу, но по его лицу было непонятно, рад он этому или нет. Как, впрочем, и по голосу.
– Вит, душа моя. – Наставник снял плащ и не глядя протянул его мне. – Ты, как всегда, возишь с собой весь дом, на всякий случай, по принципу: «А вдруг понадобится»? Приятно, что есть в мире нечто неизменное.
– Герхард! – Виталия резко повернулась к нашему мастеру и раскинула руки в стороны, словно готовясь его обнять. – И ты здесь? А мы с Эви гадали – прибудешь ты на торжества Гая или нет? Я сразу сказала, что непременно, а малышка Эвангелин вовсю убеждала меня в том, что это вряд ли входит в твои планы. Вы ведь тогда, в Гленлиге, с Гаем расстались далеко не друзьями. Как ты тогда сказал? «Если когда-нибудь ты станешь архимагом, я откажусь от посоха и отправлюсь в пустыню на постоянное проживание, чтобы не видеть то, что ты сделаешь с этим миром».
– Гленлиг, – проворчал наставник. – Когда это было? И потом – откажись я от приглашения, сразу бы начались такие пересуды, что… Ну ты понимаешь? Мне-то на них плевать, но я теперь не один. У меня вон спиногрызов полный мешок, им еще жить. А Гай – он не простит.
– Вижу-вижу. – Виталия пробежалась взглядам по нам, столпившимся за спиной Ворона. – Всё такие же молодые, нахальные, симпатичные. Прямо как мы когда-то.
– Ну ты и сейчас хороша собой невероятно, – дипломатично заметил тот. – Совершенно не изменилась со времен нашего ученичества.
И ведь не врал. Виталия на самом деле была очень и очень красивой женщиной. Черноволосая, с тонкой талией и высокой грудью, она притягивала мужские взгляды. Носильщики – и те то и дело оборачивались, таращась на ее аппетитный зад.
Единственным исключением был я. Меня ее красота не радовала, а страшила. Помню я нашу безумную скачку в постели, и тот момент, когда меня поглотила бесконечная темнота. Брррр… Вот, опять мороз по коже пробежал.
– Месьор, а с номерами у нас плохо, – помахала Ворону рукой миловидная дама в чепчике, как видно – хозяйка гостиницы. – Почти все занято. Осталось только два, оба маленькие и под крышей.
– Мистресс Адель, привет вам от дядюшки Тило, – немедленно выдал свою самую обаятельную улыбку Монброн. – Он заверил нас, что ваш странноприимный дом – самый лучший в Руасси. И что его хозяйка, то есть вы, всегда найдет способ пристроить уставших путешественников.
– Так-то оно так, – расплылась в улыбке хозяйка гостиницы. – Не соврал дядюшка. Но правда – только два номера осталось. Есть еще один, пока свободный, но я обещала некоему достойному господину оставить его за ним. Правда, этот господин должен был занять номер еще вчера, но так до сих пор и не пришел…
– Значит, ваша совесть будет чиста, если вы отдадите данный номер нам. – О дерево стойки цокнули несколько золотых. – А если опоздавший господин надумает возмущаться, попросите слуг кликнуть меня, я все ему объясню. Или кого-то из моих друзей, они тоже смогут это сделать. Но только не нашего наставника, его не следует беспокоить, ибо он чаще всего находится в размышлениях о судьбах мира.
– С бутылкой вина в обнимку, – хихикнула Виталия. – Точнее – с парочкой. А в целом, Герхард, я впечатлена. Нет, еще во время войны я обратила внимание на то, что ученики не желают тебе смерти, что было бы вполне естественно, учитывая твой характер, а сейчас и вовсе практически восхищена. И еще – если вдруг с расселением все же возникнут проблемы, а номера окажутся совсем маленькие, пару твоих питомцев на ночь я смогу определить к себе. У меня просторные апартаменты.
– Лучшие в моей гостинице, – вставила слово Адель.
– Да-да, – величественно кивнула Виталия и показала на Гарольда. – Например, вот этого, и еще… Вот этого.
Ее пальчик с острым ноготком указал на меня. Мало того – она мне еще и подмигнула.
Не-не-не! Я лучше на улице в луже спать улягусь, чем с ней в одном помещении!
– Думаю, мы как-нибудь разместимся, – заверил магессу Ворон. – Они у меня ребята неприхотливые. Сбил я с них родовую спесь.
– Как с тебя когда-то ее наш мастер сбивал? – серебристо расхохоталась Виталия. – Ой, если бы вы видели, птенчики, каким он был в самом начале учебы! Камзол, расшитый золотом, пальцы в перстнях, на груди цепь с алмазной подвеской, рукоять шпаги с рубиновыми вставками, седло лошади отделано серебром! Как же – все-таки принц крови, второй сын короля….
– Не надо, – негромко, но очень жестко практически приказал ей Ворон. – Вит, не надо. Наше прошлое – это наше прошлое. Им эти знания ни к чему.
Но слово уже было сказано, мы его услышали и потому сейчас обменивались горящими взглядами.
Так наш наставник был наследным принцем? Да еще и вторым в роду, то есть, по сути, прямым претендентом на престол? В королевских семьях и третий сын запросто мог на трон вскарабкаться, при достаточной сноровке, знании ядов и отсутствии принципов, а уж о втором и говорить нечего. Достаточно того же Айгона вспомнить. А уж чего-чего, а сноровки у нашего наставника хватало, и здорового цинизма тоже.
– Что уши развесили? – рявкнул на нас Ворон. – Монброн, Эль Гракх, позаботьтесь о лошадях. Фон Рут, седельные сумки на себя – и в номер их тащи. В тот, который под крышей.
– А нам рядом с ними селиться? – уточнила Аманда – Или в тот номер, что Монброн выпросил у почтеннейшей хозяйки?
– В том номере я сам жить стану, – проворчал наставник. – Нечего вас баловать.
Как мне показалось, он был не очень доволен тем, что Виталия ударилась в воспоминания при нас. Причем магесса это тоже поняла и, несомненно, получала от происходящего удовольствие.
– Терпите, птенчики – прощебетала она, подходя к нам. – Таков уж Герхард, доброго слова от него не дождешься. Он привык гнуть этот мир под себя, забывая о том, что миру на его потуги наплевать. Ох, малышка, как с тобой жизнь сурово обошлась!
Виталия остановилась около Луизы и всмотрелась в ее лицо. После, даже не спрашивая у девушки разрешения, она прошлась своими тонкими пальцами по шраму, который оставил на щеке нашей соученицы клинок одного из воинов Ордена Истины.
– Герхард, что же так грубо сработал? – спросила она у наставника, не обращая внимания на то, что де ла Мале покраснела, и начала зло посверкивать своим единственным глазом. – Девочке еще жить и жить.
– Наставник тут ни при чем, – даже не дала что-то сказать Ворону Луиза. – Он в это время находился далеко от меня. А когда мы встретились, было уже поздно. И все равно, если бы не он, то сейчас бы у меня на пол-лица рубец имелся.
– Н-да – Виталия показала на повязку, посверкивающую драгоценными камнями. – С глазом тоже ничего поделать было нельзя?
– Он вытек, – равнодушно ответила де ла Мале. – Совсем. Сабельный удар.
– Интересная у вас жизнь. – Виталия тем временем приблизилась ко мне. – Разнообразная. Правда, мальчик мой?
И она потрепала меня по щеке, а после, чуть склонившись, прикоснулась к ней губами.
Терпкий запах ее духов окутал меня, на секунду стало трудно дышать, а мысли спутались, как веревки на палубе корабля во время шторма.
– Виталия! – колоколом прозвучал требовательный голос наставника, морок, в который я погрузился, развеялся как дым. – Оставь моих учеников в покое, хорошо?
– Конечно, – подняла руки вверх магесса. – Да и зачем они мне? Ученики – это столько хлопот, столько ответственности. А время! Сколько они забирают времени!
– Врете, – внезапно произнесла Аманда. – Вы бы хотели иметь учеников, вот только ничего у вас не получается.
Странно. В свое время Ворон упоминал о том, что эта магесса – она тоже наставница. Не такая хорошая как он, но все же. Или он имел в виду, что она в прошлом наставница? А то и просто в перспективе? Да нет, было сказано, что она одна из пяти.
Непонятненько. Но – не моего ума это дело.
Или это говорилось на войне, где Аманды с нами не было, потому она и не знает ничего?
– Хорошая девочка, – рассмеялась Виталия. – Глупая, но славная. И сразу опережу твой вопрос – глупая ты потому, что правду говоришь всем в лицо, не думая о последствиях.
– Уж какая есть, – вздернула брови Грейси. – Да и невелик урон.
– А вот и нет, – покачала пальцем женщина. – Велик. Простой пример. Я тебя теперь недолюбливать стану. Казалось бы – какая ерунда? А теперь представь, что лет через десять ты надумаешь стать частью некоего конклава. Хвать – а я там в Совете сижу. И помимо своего голоса, еще и влияние на его главу имею. Красивая женщина всегда имеет влияние на того, кто ей нужен, а я красивая. В результате, я получаю удовольствие от того, что все вышло так, как нужно мне, а ты уходишь ни с чем.
– Да и пожалуйста, – совершенно искренне сообщила ей Аманда. – Конклавов много. И десять лет эти прожить еще надо.
– Стоп, – громко и властно произнес Ворон. – Грейси, не забывайся. Ты не с подругой говоришь, а с одной из величайших волшебниц современности. Де ла Мале, забирай ее, и отправляйтесь в свою комнату. Фон Рут, ты все еще здесь? Я же сказал тебе, что делать. И вам двоим – тоже. Встали, понимаешь, как лес у дороги. Деревянные по самую макушку и вот-вот листвой покроются.
И правда – заслушался. А мне ведь за седельными сумками идти нужно. И вообще – следует уносить ноги куда подальше от этой доброй женщины.
Вот только удаляясь от одной красавицы-магессы, я чуть не сбил в дверях с ног вторую, как раз входящую в гостиницу.
Если точнее – Эвангелин.
Нет, сегодня положительно не мой день.
– Извините, – опустив голову вниз, буркнул я, и попробовал проскользнуть мимо нее на улицу.
– Стой, – требовательно сказала Эвангелин, ловко цапнув меня за капюшон плаща. – Твое лицо мне знакомо. А-а-а-а! Помню-помню. Это ведь ты прошлой зимой убил моего ученика? Прима?
– Точно-точно! – всплеснула руками Виталия. – Герхард, верно, вот этот симпатяшка-недоучка тогда умудрился прикончить почти что выпустившегося в свет мага! Все же твоя метода обучения явно бьет по всем фронтам школу нашей с тобой соученицы. Любезный месьор Шварц, милый мой, аплодирую тебе!
И черноволосая магесса несколько раз демонстративно хлопнула ладонью о ладонь.
– Если подойти к вопросу убийства с позиций подлости и хитрости, то можно и архимага прикончить. – Эвангелин не отпускала меня, рассматривая сверху вниз, как некое неприятное насекомое вроде вши или червяка-трубочника. – Правда ведь… Как там тебя?
– Эви, мы ведь все выяснили еще тогда. – Ворон подошел к нам. – Твой воспитанник сам настоял на поединке. Он бросил вызов. Он вообще спровоцировал весь тот конфликт, моему воспитаннику оставалось только защищаться по мере своих сил. Отпусти парня, я тебе сказал! Есть я, его учитель, и все вопросы, связанные с ним, ты должна в первую очередь адресовать ко мне!
Пальцы Эвангелин разжались, отпуская меня, а изрядной силы пинок под зад, который отвесил Ворон, выбросил на улицу.
– Спасибо, – запоздало сказал я закрывшейся двери.
Я был очень благодарен наставнику за его помощь. А еще сразу дал себе зарок, вообще без особой нужды не покидать комнату, которую нам отведут под проживание. Сдается мне, не будь вокруг много свидетелей и поддержки в лице нашего мастера, мистресс Эвангелин меня так легко не отпустила бы. По магическому уложению убивать меня ей нельзя, но калечить никто не запрещает.
А ведь еще есть ее ученики, теперь уже бывшие, которых более не связывают никакие запреты. Что если они тоже сюда приперлись, посмотреть на церемонию и попытать счастья? В смысле – попробовать попасть в конклав «Сила жизни? Эвангелин на самом деле хорошая наставница, она печется о своих учениках, и запросто может оказать им протекцию, пользуясь давней дружбой с мастером Гаем. Если уж даже наш наставник в разговоре с Виталией про подобное упоминал, что уж говорить о ней?
Вывод – стоит этим ученикам меня только увидеть, как они мигом вспомнят о том, что я сделал. Так-то они про меня уже наверняка забыли, как это обычно и бывает с людьми. Поначалу потеря хорошего приятеля всегда кажется страшной, ну или как минимум болезненной, потом проходит неделя, потом месяц, и вот уже все стало просто прошлым, которое изредка всплывает в памяти, как правило, после бутылочки, распитой за ужином. Да и то не каждый день. А с учетом того, что у этих свеженазванных магов еще и выпускные экзамены были, церемония выбора бога и куча других мероприятий, можно смело предположить, что толстяк Прим ими уже давно и плотно забыт. С глаз долой – из сердца вон.
Но это, повторюсь, пока они меня не увидели. После этого все сразу встанет на свои места. Тем более что и время у них будет. Все одно в Руасси заняться больше нечем, из доступных развлечений тут имеются только выпивка и бордель.
Так почему бы не развлечься и не прикончить сопляка, который посмел бросить вызов их выпуску? И время убить, и себя героями почувствовать.
И данное слово сдержать. Как мне тогда сказала та девица? Как же ее… Лиания. Мол – найду и убью. Не сейчас, так потом.
Не-е-ет. Беру сумки – и в комнату. От греха.
Да, вот еще что – а Виталия, конечно, стерва еще та! Как она сразу начала наставника с Эвангелин стравливать. Мол, мы лучше, чем ее ученики. Нет, так оно на самом деле и есть, куда этим Примам и Лианиям до нас, но зачем вот так-то?
Хотя – и так ясно зачем. Эту Виталию хлебом не корми, дай ближнему гадость сделать. К тому же не исключено, что там еще и что-то личное есть. Давнее, надежно скрытое от чужих глаз. Не всегда же они были умудренными жизнью магами? Они ведь тоже когда-то были такими же, как мы. Тем более, уже как-то говорилось про то, что после выпуска они даже вместе путешествовали. В жизни не поверю в то, что молодые люди могут длительное время странствовать в качестве не более, чем дружеском. Ерунда какая. Не бывает так.
А с учетом того, что мастер Гай, полагаю, и в молодости статью и удалью, скорее всего, не отличался, вывод о том, за кого сражались эти две магессы, напрашивается сам по себе.
Мужчина подобный спор забудет сразу же после того, как его предмет покинет его поле зрения.
Женщина данное противостояние будет помнить вечно. Особенно если она оказалась той стороной, что потерпела поражение.