– Да, второй раз надуть судьбу Фогту не удалось, – спокойно заметил один из агентов, тщетно пытавшийся нащупать пульс у лежавшего ничком немца. Он выпустил жилистую руку, со стуком упавшую на бетон. – Больше нам здесь делать нечего. Пусть полиция сама разбирается, что к чему.
Итак, поездка в Мюнхен, на которую возлагались все надежды, окончилась ничем. Правда, рассказывая о своих передрягах после освобождения союзниками Италии, Фогт обмолвился о том, что однажды возил свою подругу, «мисс Эмму», в Mоньe-Copaтте и даже объяснил ей приблизительно, где должна находиться штольня с золотом, вход в которую немцы конечно же взорвали или замуровали.
Полковник Рокка приказал немедленно доставить к нему сеньору Морлупо – теперь он не считал больше нужным маскироваться под Итальянский банк. Но и здесь его ждала неудача: буквально накануне бедная сеньора… отравилась консервами. Врачам с трудом удалось спасти ей жизнь, но зрение она утратила навсегда.
Кстати
Как это ни парадоксально, но именно эта сплошная цепь неудач укрепила уверенность полковника в реальности существования нацистских сокровищ. Во-первых, совпадение дат и отдельных деталей в рассказах священника из Сан-Оресте и самого Фогта. Во-вторых, убийство бывшего эсэсовца и попытка ликвидировать его сообщницу – шеф РЕИ не сомневался, что кто-то приложил руку к ее отравлению. Все это свидетельствовало о решимости определенных лиц не допустить раскрытия тайны. Правда, отсюда напрашивался и другой вывод: эти лица имеют своего человека в СИФАР. Скорее всего, он связан со «Шпинне» 2 и вывел бывших нацистов на след агентов полковника Рокка, а через последних – на Фогта и сеньору Морлупо. Трудно было сказать, сколько уйдет времени, чтобы найти его, если это вообще удастся: слишком много сотрудников СИФАР перешли к ней в наследство от СИМ, существовавшей при Муссолини. Поэтому начальник РЕИ решил подключить к поискам министерство обороны.
Лабиринт подземных галерей и штолен на Монте-Соратте наводнили саперы и военные геологи. Начальник СИФАР генерал Муско был настроен оптимистически: месяца два-три, ну пусть полгода – и золото обязательно будет обнаружено, считал он. Однако шло время, росло число обследованных коридоров и тупиков, разобранных завалов, но результатов не было. А с их отсутствием пошел на убыль и энтузиазм в верхах.
Большая часть персонала и техники была снята с Монте-Соратте, и лишь горстка специалистов осталась в ее мрачных недрах.
Наконец в 1958 году, когда исчезли последние надежды найти нацистское золото, операция была окончательно прекращена. Полковник Рокка дал себе слово, что рано или поздно – пусть хоть через двадцать лет – все-таки нащупает дорогу к кладу, но только с другого конца, разыскав тех, кому доверена эта тайна.
Тем временем на смену спецслужбам пришел частный охотник за сокровищами – депутат парламента Спаллини. 18 мая 1959 года он получил официальное разрешение властей на поиски «любых ценностей» в районе горы Монте-Соратте. Начальник РЕИ, на всякий случай затребовавший досье депутата, с удивлением обнаружил, что Спаллини одно время был близким другом теперь уже покойной сеньоры Морлупо. За нанятыми им специалистами было установлено постоянное наблюдение, тем более что парламентарий отчаянно спешил и поэтому не жалел денег: за четыре года он вложил в дело около миллиона лир. Невольно напрашивался вопрос: уж не поделилась ли своей тайной и не свозила ли его в свое время к горе «мисс Эмма»?
Кстати
Именно в силу этого предположения, когда в 1964 году депутат Спаллини скоропостижно скончался, – видимо, он был близок к успеху и его тоже устранили, решил Рокка, – полковник добился нового тщательного обследования горы. Была даже пробита специальная штольня на юго-восточном склоне, которая, по расчетам, должна была вывести ко все еще необнаруженному центральному залу. Увы, и на сей раз нацистское золото осталось недосягаемым. Что же касается начальника РЕИ, то его к этому времени поглотили другие, более важные дела…
Загадка «Предприятия Бернхард»
…Насколько хватало глаз, выстроились заснеженные бараки концлагеря Ораниенбург. На некотором расстоянии друг от друга, среди бараков выделялись сторожевые вышки, ощетинившиеся пулеметами. Утопая в снегу, заключенные, одетые в пресловутые полосатые «пижамы», шли на работы, провинившиеся – отбывать наказание. Вот уже несколько недель стояла зима 1943—1944 годов. Этим утром в лагере царило непривычное оживление. Высшее начальство производило инспекцию. Все бараки были вымыты, вычищены и убраны их обитателями. Комендант, сопровождаемый своим штабом, имел важный вид. Приблизившись к одному из бараков блока 19, комендант остановился. Его лицо выражало крайнее изумление. 12 заключенных имели на своих полосатых куртках медали за военные заслуги, остальные шестеро носили кресты 2-й степени.
– Господин комендант, – сказал он, – эти награды недавно присуждены заключенным за исключительную службу.
Этот эпизод, один из наиболее невероятных в истории Второй мировой войны, становится понятным в контексте необычной авантюры: делом с фальшивками Гитлера.
Оборудование для изготовления фальшивых фунтов стерлингов
Убийство Гейдриха в 1942 году бойцами чешского Сопротивления по указке из Англии позволила Хёттлю вернуться к работе в VI управление РСХА. Год спустя, в октябре 1943 года, Хёттля пригласил Крюгер, попросивший его оказать помощь в поощрении фальшивомонетчиков. Хёттль обратился к Кальтенбруннеру с предложением наградить 12 человек медалями, а шестерых – крестами за военные заслуги 2-й степени. Бумаги о присуждении наград легли на стол шефа. И Кальтенбруннер подписал.
Мало-помалу производительность Ораниенбурга росла. На последнем этапе войны мастерские по производству фальшивых денег были перенесены в Релд-Зипф в Верхней Австрии. Один из служащих «Предприятия Бернхард», заключенный по имени Скала, впоследствии сообщит англо-американской комиссии по расследованиям, что мастерская достигла уровня производства в четыреста банкнот в месяц.
Из досье историков: от фунтов к долларам
Как использовались эти невероятные, огромные суммы денег? Некто Швенд, своего рода финансовый гений секретных служб, организовал систему реализации банкнот по всей Южной Европе. Оборот и перепродажа осуществлялись по критериям, установленным самим Кальтенбруннером. Швенд оставлял себе 33,3 % от общей суммы оборота. За это он брал на себя всю ответственность за риск операций, связанных с потерями, кражами, возможным арестом. Сам Швенд, недолго думая, перепоручал распределение фальшивок главному продавцу, берущему 25 % комиссионных. Швенду оставалось, таким образом, 8,3 %. Если учесть, какие огромные суммы проходили через его руки, можно представить, что выгода была немалая.
Отныне секретные нацистские службы не имели проблем с деньгами. Например, югославские партизаны получали значительные количества продовольствия и боеприпасов из Англии и других союзных государств. Захватить оружие было практически невозможно. Немцы поступали проще – они его покупали. Было налажено сообщение с югославами, и теперь часть британского оружия попадала сразу в руки нацистов. Расплачивались толстыми пачками фунтов стерлингов. Разумеется, фальшивых.
На фальшивые фунты было организовано и похищение Муссолини, арестованного Бадольо, равно как и похищение графа Чиано и его семьи.
В конце 1944 года «Предприятие Бернхард» перешло к изготовлению долларов. Крюгер отыскал лучшего специалиста по фальшивым долларам в Европе – некоего Солли Смолянова. Этот болгарский цыган как раз отбывал наказание в тюрьме, что было лучшим подтверждением его компетентности. Смолянов выгравировал превосходные доски, позволившие напечатать купюры по пятьдесят и сто долларов. Однако из-за спешки не было уделено должного внимания качеству бумаги. Лишь в апреле 1945 года Крюгер смог наконец выпустить доллары, которым не страшна была никакая экспертиза.
Фашистская Германия пала. Гитлер покончил с собой. Закат нацистской империи сопровождался апокалипсисом огня и крови. Повсюду воцарился хаос. Австрийские дороги были запружены – бесконечные вереницы солдат, спасающихся бегством от передовых американских частей, и колонны машин с имуществом высших должностных лиц, пытающиеся прорваться через границу, в Швейцарию или Лихтенштейн. В этом хаосе два грузовика оказались заблокированы между Зальцбургом и Линцем. Потеряв всякую надежду выбраться, оберштурмфюрер СС, которому была поручена охрана грузовиков, приказал выбросить ящики с одного из них в реку. Через 12 дней под воздействием сильного течения ящики открылись. Изумленные местные жители увидели плывущие по поверхности воды сотни тысяч купюр английских фунтов. Американские власти заволновались.
Расследование, проведенное тотчас ЦРУ, показало, что эти два грузовика были лишь частью колонны машин, исчезнувших у озера Топлицзее. Местные жители сообщили американцам, что видели служащих спецвойск, бросающих в воды озера «большие ящики и коробки из белого металла». Водолазы несколько раз исследовали дно озера. Общая сумма найденных фальшивок оказалась значительно меньше той, на которую рассчитывали.
Согласно проведенному расследованию, с 1940-го по 1945 год немцы напечатали около 150 миллионов фальшивых фунтов стерлингов, которые переправлялись в Швецию, Швейцарию, Португалию, во Францию, в Голландию, Турцию и на Ближний Восток.