Этот текст предположительно был взят из записей отца Эстебана Негрона, испанского священника и ученика Бартоломе де лас Касаса, оригинальная, не подвергавшаяся предварительному редактированию, работа которого была недавно найдена в Санто Доминго. Существуют разные мнения о достоверности этой рукописи. Некоторые считают это результатом действия Ватиканского приказа о сокрытии любой информации по этому вопросу. Другие считают, что это хитроумная подделка наподобие «Дневников Гитлера».
1554 г. н.э., Южная Америка
Испанская экспедиция под командованием Дона Рафаэля Кордозы направилась в джунгли Амазонки в поисках легендарного Эль Дорадо, Золотого Города. Проводники из племени Тупи предупреждали его не ходить в местность, известную как «Долина Бесконечного Сна». Они рассказывали, что там он найдёт расу существ, которые воют как ветер и жаждут крови. Много людей входило в долину, говорили Тупи. Никто никогда не возвращался. Большинство конкистадоров были напуганы этим предупреждением и предлагали вернуться на побережье. Кордоза, полагая что Тупи придумали эту историю, чтобы скрыть золотой город, отправил экспедицию вперёд. После наступления темноты лагерь подвергся нападению десятков ходячих мертвецов. Произошедшее в ту ночь так и осталось тайной.
Согласно заявлению команды «Сан Вероники», судна которое везло Кордозу из Южной Америки в Санто Доминго, он был единственным оставшимся в живых, кому удалось добраться до берега. Сражался ли он до последнего, или просто бросил своих людей, неизвестно. Спустя год Кордоза прибыл в Испанию, где он представил подробный отчёт об этом нападении Королевскому Суду в Мадриде и Святому Представительству в Риме. Обвинённый в разбазаривании королевского имущества Королевским Судом, и в богохульных разговорах Ватиканом, конкистадор был лишён дворянского титула и умер в нищете и безвестности. Его история восстановлена по фрагментам из многих документов, касающихся этого периода в истории Испании. Оригинальные отчёты обнаружены не были.
1579 г. н.э., центральная часть Тихого океана
Во время своего кругосветного плавания, Фрэнсис Дрейк, пират, который впоследствии стал национальным героем, остановился на безымянном острове пополнить свои запасы продовольствия и пресной воды. Туземцы предупреждали его не ходить на расположенный поблизости небольшой коралловый риф, населённый «Богами Мёртвых». Согласно традиции, покойников и неизлечимо больных размещали на этом островке, где боги должны были взять их души и тела, чтобы жить вечно. Дрейк, увлечённый этой историей, решил провести расследование. Наблюдая с борта корабля, он смотрел как группа туземцев оставила умирающего человека на берегу острова. Несколько раз подав сигнал трубя в раковину моллюска, туземцы отступили к морю. Через несколько минут, какие-то фигуры шатаясь, медленно вышли из джунглей.
Дрейк смотрел как они пожирали труп, а затем скрылись из виду. К его удивлению, недоеденное тело встало на ноги и заковыляло за ними. На протяжении жизни Дрейк никогда не рассказывал об этом инциденте. Записи об этом были обнаружены в личном журнале, который он никому не показывал до самой смерти. Этот журнал, переходя от одного частного коллекционера другому, в конечном счёте попал в библиотеку Адмирала Джекки Фишера, отца современного Королевского флота. В 1907 году Фишер сделал его копии и подарил нескольким своим друзьям на Рождество. Дрейк указал точные координаты острова и назвал его «Островом проклятых».
1583 г. н.э., Сибирь
Разведывательный отряд печально известного казака Ермака, заблудившийся и оголодавший в заснеженной тайге, нашла приют у аборигенов, одного азиатского племени. Восстановив свои силы, европейцы отплатили за гостеприимство, объявив себя правителями деревни, и осели там на зиму, в ожидании прибытия основных сил Ермака. Истощив за несколько недель пиров все деревенские запасы, казаки стали утолять свой голод самими жителями деревни. В диком акте людоедства было съедено тринадцать человек, остальные сбежали в тайгу.
Спустя несколько дней казаки исчерпали и этот новый источник провианта. В отчаянии они обратились к деревенскому кладбищу, где, как они надеялись, благодаря морозам должны были сохраниться какие-нибудь свежие трупы. Первым выкопанным телом оказалась женщина, около двадцати лет, которая была похоронена со связанными руками и ногами, и заткнутым ртом. Оттаяв, мёртвая женщина ожила. Казаки были поражены. В надежде узнать, как ей такое удалось, они вытащили кляп у неё изо рта. Женщина укусила одного казака за руку. Тогда, упорствуя в своей недальновидности, невежестве, и жестокости, казаки расчленили, зажарили и съели её плоть.
Воздержались только двое: раненый казак (его товарищи посчитали, что не стоит тратить еду на умирающего) и глубоко верующий человек, который посчитал, что мясо было проклято. В некотором роде он был прав. Все, кто ел мясо зомби умерли в ту же ночь. Раненый скончался на следующее утро.
Последний оставшийся в живых попытался сжечь тела. Пока он готовил похоронный костёр, укушенный труп ожил. Преследуемый восставшим зомби, одинокий выживший бросился бежать в степь. После примерно часа преследования, зомби замёрз и затвердел. Казак блуждал в течение нескольких дней, пока он не был спасён другим разведывательным отрядом Ермака. Его рассказ был задокументирован русским историком, отцом Петром Григорьевичем Ватутиным. Работа оставалась неизвестной несколько поколений, хранясь в отдалённом монастыре на острове Валам на Ладожском озере. Только сейчас её начали переводить на английский. Ничего не известно о судьбе азиатских жителей деревни, неизвестно даже кем они были. В последующем геноциде против них, учинённом Ермаком, выжили немногие. С научной точки зрения, эта запись представляет собой первый известный случай зомби, замёрзшего до состояния неподвижности.
1578 г. н.э., остров Роанок, Северная Каролина
Английские колонисты, оставшись без какой-либо поддержки из Европы, отправляли охотничьи партии вглубь материка для добычи пропитания. Одна из таких партий отсутствовала три недели. Когда один выживший вернулся, он рассказал о нападении и описал нападавших как «банда дикарей… их гнилая, червивая кожа была неуязвима для пороха и выстрелов!» Хотя лишь один из одиннадцати участников группы был убит, четверо из оставшихся были тяжело ранены. Эти люди умерли на следующий день, были похоронены, а затем восстали из своих неглубоких могил за несколько часов. Выживший клялся, что остальные из его группы были съедены заживо своими бывшими товарищами, и тогда он сбежал один. Судья колонии объявил человека лжецом и убийцей. Он был повешен на следующее утро.
Вторая партия была послана вернуть тела, чтобы «не оставлять их на осквернение язычникам». Группа из пяти человек вернулась в состоянии, близком к коллапсу, их тела покрывали укусы и царапины. На большой земле они были атакованы как «дикарями», описанными повешенным выжившим (теперь уже реабилитированным), так и членами первой группы. Эти спасшиеся, после непродолжительного медицинского обследования, скончались друг за другом в течение нескольких часов. Похороны были назначены на следующее утро. Той ночью они вернулись к жизни.
О конце этой истории сохранились лишь обрывочные сведения. Одна версия описывает неизбежное заражение и разрушение всего городка. Другая рассказывает о народе Кроатан, распознавшем опасность, изловившем и сжегшем всех колонистов на острове. По третьей версии, те же коренные американцы спасли выживших горожан, уничтожив нежить и раненых. Все три версии упоминались в литературных и исторических текстах в течение двух последних столетий. Но ни одна из них не даёт вразумительного объяснения, почему первое английское поселение в Северной Америке буквально исчезло без следа.
1611 г. н.э., Эдо, Япония
Энрике Десилва, португальский купец, ведущий дела на островах, написал эти строки в письме брату:
Отец Мендоса, напившись кастильского вина, рассказал о человеке, который недавно принял нашу веру. Этот дикарь был членом одного из самых закрытых орденов в этой экзотической, варварской стране, «Братства жизни». Со слов старого священника, это тайное общество готовит убийц, и я говорю со всей искренностью, с целью уничтожения демонов… Эти существа, из его объяснений, когда-то были людьми. После смерти невидимое зло заставило их восстать… чтобы пировать плотью живых.
Для борьбы с этим ужасом было образовано «Братство жизни», со слов Мендосы, основал его сам сёгун… Его члены отбирались в раннем возрасте… обучались искусству уничтожения… Необычный метод безоружного боя, которому они посвящают много времени, позволяет избежать ударов демонов, способность извиваться подобно змее даёт возможность избежать захватов… Их оружие, восточные сабли странной формы, предназначенные для отрубания голов… В их храме, хотя его местоположение держится в секрете, говорят, имеется комната, стены которой украшают живые и до сих пор стонущие головы уничтоженных монстров. Подготовленные ученики, желающие вступить в братство, должны провести целую ночь в этой комнате, где нет ничего, кроме компании нечестивых сущностей…
Если рассказанное отцом Мендосой — правда, эта земля, как мы всегда и подозревали, является безбожным злом… Если бы не соблазн в виде шёлка и специй, мы бы сделали всё, чтобы избежать этого места любой ценой… Я спросил старого священника, где сейчас новообращённый, так как надеялся услышать этот рассказ из его собственных уст. Мендоса сообщил мне, что он был найден убитым почти две недели назад. «Братство» не допустит ни огласки своих тайн, ни отказа своих членов от принадлежности к братству.
В феодальной Японии существовало множество тайных обществ. «Братство жизни» не упоминается ни в одном тексте, ни в прошлом, ни в настоящем. Десилва допускает некоторые исторические неточности в письме, например, называя японский меч «ятаганом». (Большинство европейцев не утруждали себя изучением каких-либо аспектов японской культуры.) Описание стонущих голов также является неточностью, поскольку отрубленная голова зомби не может издавать никаких звуков без диафрагмы, лёгких и голосовых связок.
Однако, если его рассказ является правдой, это бы объяснило, почему так мало было сообщений о вспышках эпидемии в Японии на фоне остального мира. Либо японская культура возвела непроницаемую стену молчания вокруг вспышек, либо Братство Жизни справлялось со своей задачей. В любом случае, до середины двадцатого века не поступало никаких сообщений о вспышках эпидемии в Японии.
1690 г. н.э., Южная часть Атлантического океана
Торговое португальское судно «Мариальва» отплыло из Бисау с грузом рабов на борту для Бразилии. Оно так никогда и не достигло своего пункта назначения. Три года спустя, посреди Южной Атлантики, датское судно «Зибруг» обнаружило дрейфующую «Мариальву». Группа матросов была отправлена туда для осмотра и оказания помощи. Но помощь не понадобилась, спасатели обнаружили в грузовом трюме нежить — африканцев, по-прежнему прикованных к своим нарам, извивающихся и стонущих. Никаких признаков экипажа не было, и каждый зомби имел на своём теле по меньшей мере один укус. Датчане, полагая что этот корабль проклят, вернулись на своё судно и сообщили о своей находке капитану. Тот тотчас расстрелял «Мариальву» из пушек.
Поскольку невозможно точно установить, как инфекция попала на корабль, нам остаётся только гадать. На борту не было обнаружено шлюпок. Нашли только тело капитана, запертое в его каюте, с собственноручно простреленной головой. Многие считают, что, поскольку африканцы были прикованы цепями, первым инфицированным человеком должен был быть член португальской команды. Если это правда, несчастные рабы вынуждены были смотреть, как захватившие их португальцы пожирали или заражали друг друга после их медленной трансформации в живых мертвецов по мере того, как вирус постепенно захватывал власть над их телами.
Ещё ужаснее вероятность того, что один из этих членов экипажа напал и инфицировал прикованного раба. Новый упырь, в свою очередь кусал кричавшего человека, прикованного рядом с собой. Дальше и дальше по очереди, пока крики наконец не стихли и весь трюм оказался заполнен зомби. Одной мысли о последних в очереди, видевших как ужасное будущее неуклонно приближается к ним, было достаточно, чтобы это видение стало самым худшим ночным кошмаром.
1762 г. н.э., Кастри, Санта-Лючия, Карибы
История этой вспышки эпидемии и по сей день рассказывается и жителями Карибских островов, и карибскими иммигрантами в Соединенном Королевстве. И эта история служит серьёзным предупреждением не только о силе живых мертвецов, но и о разочаровывающей неспособности человечества объединиться против них. Вспышка из неопределённого источника началась в бедном районе для белых маленького перенаселённого городка Кастри на острове Санта-Лючия. Несколько свободных чёрных жителей и мулат осознали источник «болезни» и пытались предупредить власти. Их проигнорировали. Вспышка была определена как форма бешенства.
Первая группа инфицированных людей была заперта в городской тюрьме. Те, кто пострадал от их укусов при поимке, были отправлены по домам без лечения. Через сорок восемь часов весь Кастри был охвачен хаосом. Местная милиция, не зная, как остановить нападение, была захвачена и съедена. Оставшиеся белые сбежали из города на отдалённые плантации. Поскольку многие из них были уже укушены, они в конечном счёте распространили инфекцию по всему острову.
На десятый день 50 процентов белого населения были мертвы. Сорок процентов, более нескольких сотен человек, бродили по острову в виде восставших зомби. Оставшиеся либо сбежали любым морским транспортом, который они могли найти или оставались, скрываясь в двух крепостях в Старом Форте и заливе Родни. В результате значительное количество чёрных рабов оказалось «на свободе», но во власти нежити.
В отличие от белых жителей, культура бывших рабов дала им глубокое понимание природы своего врага, благодаря чему вместо паники они прониклись решимостью. Рабы на каждой плантации самоорганизовались в сплочённые охотничьи команды. Вооружённые факелами и мачете (всё огнестрельное оружие забрали убежавшие белые) и объединившись с оставшимися свободными неграми и мулатами (в Санта-Лючии были небольшие, но активные общины тех и других) они прошли остров с севера на юг. Общаясь с помощью барабанов, команды передавали друг другу информацию и координировали тактику зачистки. Медленно, но верно продвигаясь вперёд, они очистили Санта-Лючию в течение семи дней. Те белые, что всё ещё сидели в фортах, отказались присоединиться к борьбе, поскольку расовая ненависть была присуща им в не меньшей степени, чем трусость.
Спустя десять дней после того, как последний зомби был уничтожен, прибыли британские и французские колониальные войска. Все бывшие рабы были тут же снова закованы в цепи. Все сопротивлявшиеся были повешены. Поскольку инцидент был зарегистрирован как восстание рабов, все свободные негры и мулаты были или обращены в рабство или повешены за поддержку воображаемого восстания. Хотя никаких письменных свидетельств не сохранилось, история дошла до наших дней в устном изложении. Ходят слухи, что где-то на острове существует памятник этому инциденту. Никакой житель не раскроет его местоположение. Если и можно извлечь положительный урок из случившегося в Кастри, то это будет тот факт, что группа гражданских лиц, мотивированных и дисциплинированных, с самым примитивным оружием и средствами связи, способна дать серьёзный отпор любому нападению зомби.
1807 г. н.э., Париж, Франция
Один человек поступил в Шато Робин (Château Robinet), «больницу» для душевнобольных преступников. В официальном докладе, поданном доктором Рейнардом Бойзом, главным администратором, говорится: «пациент не может связно говорить, ведёт себя как животное, проявляет неутолимую жажду к насилию… Он клацал челюстями как бешеная собака, и ему удалось ранить одного из пациентов прежде, чем его сумели связать».