– Хорошо. Я поговорю с Зоей Николаевной и о твоем командире. Кстати, ты не познакомил нас.
– Извините, леди и джентльмены, не подумал, хотя мой друг о тебе знает. Это, – указал он на Власова, – Максим, Макс, а это, – кивнул на женщину, – Галина.
– Очень приятно, – почти одновременно произнесли Власов и официантка.
– Поужинаете? – спросила Галя.
– Можно. Но немного.
– Ты, Юра, не беспокойся, если затруднения с финансами, я оплачу.
– С ума сошла? Гусары с дам денег не берут.
– По-моему, это было сказано по другому поводу, – прищурив глаза, усмехнулась девушка.
– Да какая разница? Нет, мы серьезно не голодны, ты организуй-ка нам водочки, граммов этак по двести, не больше, да салатик легкий. А до того по чашке крепкого, без сахара и сливок, кофе.
– Хорошо. – Галина встала и пошла к стойке бара.
– Поздравляю, Юрик, – шепнул другу Власов.
– Не понял, с чем?
– С тем, что у тебя есть такая женщина. Это не Надежда, Галя все понимает и воспринимает как должное, еще и заботится о тебе. Надеюсь, в постели у вас тоже полная гармония?
– Ну, не сказать, чтобы мы визжали от близости друг с другом, но, в принципе, нам всего в сексе хватает.
– Это хорошо.
– Завидуешь?
– Если честно, да.
– Так говорю, давай Галина тебе подберет подружку.
– Не сейчас об этом, – оборвал Максим, увидев Галину, несшую к их столику две чашки с черным ароматным кофе.
– Остальное через пять минут максимум. Салат нарезают, – сказала она, ставя чашки на стол.
– Хорошо, Галь, – улыбнулся ей Осипенко, – мы подождем.
Кофе оказался просто превосходным. Не во всех престижных ресторанах готовят такой. Галина, видно, сама постаралась. И опять Максим по-доброму позавидовал другу.
Вскоре официантка принесла водки и салат.
Друзья немного выпили и собрались уже немного заняться содержимым тарелок, как в этот момент к ним подошел диджей.
– Привет, Юрик! – подал он руку Осипенко.
– Привет, Леня! Надеюсь, сегодня у тебя не будет «кислоты»?
– Это, Юр, зависит от контингента, который заявится к нам. Бывает, заказывают такое, от чего самого тошнит.
– Так на хрен посылай! – воскликнул Максим.
Диджей посмотрел на него, потом перевел взгляд на Осипенко, мол, это кто такой «доброжелательный»?
– Познакомься, Леня, это мой товарищ, боевой друг и командир, Макс.
– А?! Очень приятно. Леня.
– Выпьем за знакомство?
– О, парни, нет, я на работе.
– Так все одно контролировать некому. А от ста граммов ты свои диски не перепутаешь.
– Все равно, у меня принцип – на работе ни-ни, вот после, если еще будете здесь, с удовольствием.
Постепенно день закончился. Пришли еще две молодые парочки, к тем, что уже были, подсели двое парней, все нормально, все естественно, кроме одного. Мужик лет так под пятьдесят в дорогом костюме, попивавший кофе за одним из столиков, разглядывая посетителей, часто останавливал взгляд на Власове и Осипенко.
– Осип! Ты тут всех знаешь? – нагнувшись к другу, спросил Максим.
– Из персонала – да, из посетителей – многих. Кто сейчас здесь, по имени не назову, но скажу, что они из ближайшей студенческой общаги.
– А мужик в строгом костюме, чей «Лексус» стоит у кафе. Его знаешь?
– Его нет. Впервые вижу. Погоди, сейчас, возможно, узнаем, что за перец.
Осипенко подозвал официантку.
– Да, Юр? – мило улыбнулась Галина.
– Что за мужик в дорогом прикиде и на дорогой тачке сюда пожаловал, не знаешь?
– Не припоминаю. Хотя нет, был в прошлую мою смену. Надо у сменщицы спросить, заходил ли он при ней. А что, Юра, это так важно?
– Да нет, просто непонятно, чего этот явно не простой мэн делает в кафе, где обычно тусуется молодежь.
– Ты себя тоже к таковой причисляешь?
– Я здесь из-за тебя, а вот он?
– Может, встречается с кем?
– Ладно, Галь, работай, хрен с ним, с мужиком.
– Я поспрашиваю у Ромы и Лени, может, они знают?
– Не надо. Забудь.
Официантка принялась за свою работу, Осипенко разлил водку, друзья выпили, закусили. Хотелось курить, но в силу уже вступил закон о запрещении курения в общественных местах, о чем навязчиво напоминала табличка над стойкой бара «У нас не курят».
– Какой идиот придумал запретить курение, – проговорил Власов, – ну, ладно, я понимаю, кафе-мороженое, там дети, женщины. Но в таких заведениях можно было бы помещение для курящих выделить?!
– А оно и выделено. Ровно в пятнадцати метрах от кафе с любой стороны, не считая детской площадки и дворика, где заседают пенсионеры. Небольшая полоса асфальта для этого есть.
Пойдем?
– Пойдем. Интересно, позаботившись о правах некурящих, депутаты хоть подумали, что курящие такие же люди и у них прав не меньше?
– А ты в суд по правам человека обратись, чинуши и отменят закон.
– Отменят, жди!
– Мы на минутку выйдем, Галь, – кивнул официантке Осипенко.
– Если покурить, то можете пройти за туалеты, там у кабинета Зои Николаевны удобнее, чем на улице. Туда и пепельницу поставили. Это Рома для себя сделал, но он не будет против, если «курилкой» воспользуетесь вы.
– Отличная идея. Спасибо, Галь!
Друзья поднялись и прошли за туалетные комнаты, в помещение, служившее, видимо, приемной, со столом и диваном. На столе пепельница, окно под жалюзи открыто. Леонид уже включил свою аппаратуру, и из динамиков грянула музыка. Ритмичная, современная, заводная, но не агрессивная. Диджей подбирал хорошие композиции, так как слыл меломаном с большим стажем.
Глава 2
Присев на диван, Максим и Юрий закурили и вдруг услышали резкий скрежет тормозов. Кто-то чуть не протаранил кафе. Из подошедшего авто билась музыка, куда более громкая, чем в заведении. Раздались молодые голоса:
– Костик, надо бы тачку от входа убрать!
В ответ пренебрежительное:
– Вот мне больше делать нечего, как крутиться на этом пятаке. Пусть стоит, как стоит. Кому надо, объедет.
– Не объедет.
– Значит, будет ждать. И вообще, кто предложил в эту глухомань ехать?
– Кабан!
– Вот он и будет разбираться с тем, кто подъедет. Разберешься, Кабан?
– Легко.
– Давненько тут отморозков не было. Я уж думал и не будет. Но… объявились, – процедил Осипенко.
– Не обращай внимания. Если что, научим их хорошему поведению.
Среди голосов парней пробивались и девичьи голоса:
– Костик, не забудь шампанское! А то в этой дыре, наверное, только «Советское», и то просроченное!
– Валите в кабак, все возьмем.
Костик, видимо, старший в компании, тут же наехал на товарища:
– Кабан, какого хрена ты нас сюда притащил?
– Да нормально тут, Костик. И девки из общаги универа заглядывают приличные, я имею в виду, фигуристые, из провинции, что не против расслабиться. И платить им не надо.
– Ты мои бабки не считай!
– Увидишь, Костик, бабы тут класс, не то, что наши поднадоевшие Вика и Света. Их менять пора.
Кабана поддержал голос третьего парня:
– Костик, Кабан дело базарит, я тут с одной телкой как-то раз был. Снял в общаге. Потом так оторвался, до сих пор вспоминаю. И дешево тут. На хрена бабло на пойло и шалав тратить, если можно кокса побольше прикупить.
– Я еще раз говорю, не считайте чужие бабки. Свои пора зарабатывать.
Трое появившихся парней зашли в зал. Девушки лет по восемнадцать после посещения туалета прошли за своими кавалерами.
– Ты прав, Макс, – вздохнул Осипенко, – придется учить оболтусов хорошим манерам. Иначе они весь вечер испортят.
– Могут и до Галины домотаться.
– Я домотаюсь, быстро черепа на сто восемьдесят градусов разверну всем из компании. Интересно, что у них за тачка?
– Посмотри!
– Я выйду, а ты в зал иди.
– Давай.
Власов сел за стол, разлил остатки водки по бокалам, а когда Осипенко вернулся, спросил:
– Ну что, Юрик?
– Крутая тачка. Новенький «Рэндж Ровер».
– Папенькин, наверное.
– Ясный палец. Откуда у этих малолеток такая собственная тачка?
– А может, подарок на день рождения. На совершеннолетие.
– По-любому папенька старшего этой компании упакован неплохо.
– Это что-то меняет?
– Дети таких слишком борзые, а так – нет, не меняет.
– Ну, и не обращай внимания. Закажи еще водки. Как понимаю, нам ждать, пока закроется это кафе?
– Может, Галина раньше уйдет. Поедем ко мне.
– По-моему, на сегодня хватит. Я еще с полчаса посижу и до хаты.
– Дело, конечно, твое. Но, может, все-таки подружку?
– А как, Юра, насчет того, чтобы в морду? – повысив голос, парировал Власов.
– Ладно, не хочешь, не надо.
– Вот и не занимайся сутенерством. Если что, сам попрошу.
– Договорились.
Осипенко подозвал Галину, заказал еще водки. По ходу спросил:
– А это что за компания заявилась?
– Ты знаешь, Юра, похоже, сегодня день новых клиентов. Из этих, что сели на место VIP-посетителей, я видела одного, лысого, он тут с девушкой был. Остальных вижу впервые.
– А чего они на место особо важных засели?
– Так оно как раз для таких, как эти, свободно, а еще выгодно.
– Чем?
– Ты за столиком в зале бесплатно сидишь, а на подиуме надо пятнадцать тысяч за удобство и престиж с пятерых заплатить. Это Ромина идея сделать VIP-место, вообще он предлагал VIP-зал, но Зоя Николаевна решила начать с места. Теперь точно зал сделает. Желающих ни за что выбрасывать деньги, оказывается, не так уж мало, даже здесь, в скромном кафе окраины города.
Тут Галю позвали VIP-клиенты:
– Эй, официантка! Сюда иди!
– Что они так грубо с тобой, Галь? – дернулся Осипенко.
– Мне не привыкать.
– Так посиди, а заказ приму я.
– Юр, пожалуйста, не вмешивайся, все обойдется. Такая у меня работа.
– На хрен такую работу!
– Другой нет. Все, ребята, пошла я, а вы не лезьте на рожон, я знаю, как общаться с подобными типами.
Она прошла к подиуму. Спокойно, уверенно.
Компания сделала заказ.
Галина направилась к бару и по пути подмигнула Осипенко:
– Вот видишь, все нормально. Они посидят и уедут. Это не для них кафе.
Обстановка вроде успокоилась, но ненадолго.
Когда парни выпили, лысый поднялся и рявкнул на диджея, когда тот менял диск:
– Эй, чушок, вруби что-нибудь из «кислоты» и громкость прибавь.
– Отдыхаете? Вот и отдыхайте, – ответил Леонид. – Слушать будете, что поставлю.
– Ты борзый, да?
– Но и не мальчик на побегушках.
Лысый явно нарывался. Но градус подпития у старшего был еще не тот, и он осадил товарища:
– Кабан, сядь, не мельтеши, я буду решать, что делать.
– Этот урод еще бы симфонию какую-нибудь поставил, – проворчал лысый.
– Слушай, может, выгоним их, пока не нажрались? – предложил Осипенко.
– Вот именно, пока не нажрались. Ты какой-то раздраженный стал, Юрик.
– Станешь тут, когда спокойно отдохнуть не дают.
– По-моему, кто-то говорил, что здесь тихое кафе, – усмехнулся Власов.
– Да, я говорил, и было тут всегда тихо.
– Это заметно.
– Нет, Макс, серьезно. Это сегодня только принесло придурков.
– Ладно. Посмотрим, что дальше будет.
– Да ничего не будет. Они, эти представители «золотой молодежи», в общем-то безвредны, если видят, что против них может выступить сила. Посидят и свалят, что им тут делать? Права Галина, не в то заведение завернули.
Но компания не собиралась уезжать. И с каждой выпитой рюмкой парни становились все более шумными и агрессивными.
– Официантка! – заорал на весь зал тот, кого звали Кабаном. – Неси литр коньяка!
Галина принесла. Поставила на стол, поднявшись на подиум. Когда уходила, третий, что сидел с краю, хлопнул ее по мягкому месту, и она, развернувшись, влепила ему пощечину.
– Ах ты, шалава пробитая, на кого руку подняла, тварь? – вскочил парень.
Этого ни Осипенко, ни Власов стерпеть не могли. Юрий рванул к компании.
– Выкидываем на улицу, там отрабатываем в щадящем режиме, – успел сказать Максим, догоняя Осипенко.
Юрий первым подлетел к подиуму. Парень сделал шаг вниз и сразу попал под бывшего офицера спецназа. Осипенко схватил его за руку, сдернул на пол и влепил еще одну пощечину, от которой левая щека стала пунцовой. Подлетел Кабан. Выбросил ногу вперед. Власов понял, что все же придется разбираться, перехватил ступню и резко ее вывернул. Кабан заорал от боли. Подскочил старший, Костик. В руке у него был нож.
– Брось нож, придурок! – крикнул ему Максим, отходя от подиума.
– Завалю скотов! – раздалось в ответ.
Парень прыгнул сверху и упал прямо на Власова. Дальнейшее произошло мгновенно. Максим действовал на «автомате». Владея в совершенстве приемами рукопашного боя, в том числе и против вооруженного противника, он схватил руку парня и вывернул. Но не отвел ее в сторону, а направил в грудь парню. Алкоголь сыграл свою роль. Трезвый Максим обезвредил бы не только этого пацана, но и всю компашку. Подшофе сработал рефлекс ликвидатора. Мозг не успел включиться в режим щадящей схватки, когда обороняющийся не имеет задачи убить противника. Парень охнул, завалился на бок. Девки завизжали, очумело смотрели на своего предводителя двое других парней. А Максим, придя в себя, обнаружил дергающееся тело у ног и нож в руке. Он сунул его в карман и крикнул Осипенко:
– Уходим! Быстро!
– Ты что, Макс? Только хуже сделаем. Все видели, что ты защищался, что пацан бросился на тебя с ножом. Брось его! Галина, – повернулся он к бледной, как мел, подружке, – вызывай полицию и «Скорую»!
– Да, да, а что сказать-то?
– Скажи, труп в кафе. Далее отвечай на вопросы.
– Ага! А парень этот, он что… мертв?
– Я бы многое дал, чтобы он выжил, но это невозможно.
Юрий знал, если спецназовец работает по-боевому, раненых он не оставляет. Если, конечно, нет приказа оставить в живых. В настоящее время такого приказа отдавать было некому.
Власов сообразил, достал нож и бросил его на пол. Молодежь ломанулась к выходу. Осипенко хотел оставить кого-нибудь, нужны будут свидетели, куда там, даже дружки и подружки убитого рванули из заведения. Но остались диджей, Галина, Рома и мужчина в дорогом костюме.
Он-то и подошел к офицерам.
– Быстро отсюда! – приказал мужчина, и тон его говорил о том, что приказывать ему не впервой.
– Чтобы на нас потом убийство повесили? – скривился Осипенко.
– Парни, если хотите дожить до утра, уходим!
– Что вы хотите этим сказать? – взглянув на мужчину, спросил Власов.
– Позже скажу, сейчас каждая минута дорога.
– А Галина, официантка? И бармен, и ди-джей знают, что она моя женщина, – встрял Осипенко.
Мужчина рывком вырвал из кармана пиджака модный айфон:
– Паша?! Я! Кафе «Весна», труп. Давай пулей сюда, задача прикрыть официантку, она здесь одна. На вопросы полиции пусть отвечает правдиво. У тебя не более пяти минут.
Он отключил айфон и повернулся к Галине:
– Женщина, вам, как и всем остальным, рассказать полиции все, как было, не называя имен. Этих мужчин вы впервые видели, – указал он на Осипенко и Власова. – И так отвечать всем, кто бы ни спрашивал. За мной, парни!
Было в его голосе нечто такое, что заставляло подчиняться. Да еще алкоголь тоже сыграл свою роль.
Уходя, Осипенко бросил официантке:
– Я приду к тебе.
– Когда, Юра?
– Как улягутся страсти. Пока, не скучай!
– Легко сказать, – донеслось ему вслед.
Уже на улице Осипенко воскликнул:
– На хрена вы сказали бармену, диджею, охраннику, что они впервые видели нас? Насчет друга – это правда, но я тут бывал часто, и это фиксировали и камеры наблюдения, и постоянные посетители.
– Долго объяснять, Юрий, так надо.
– Но правда все одно вскроется!
– Конечно. Но люди в стрессе правду сразу после события говорят редко. И это пока все. В машину!
– А камера? – Это уже Власов.