Адмирал остался с нами. Поймав его мимолетный взгляд, за короткие доли секунды я прочла в нем слишком многое. И внезапно захотела оказаться рядом – совсем рядом, чтобы чувствовать как можно ближе этот ореол уверенности и поддержки, защищенность и покой.
Адмирал переживал за меня. Внешне по отношению ко мне оставался абсолютно бесстрастным, ничем не выделял среди других, но я интуитивно чувствовала его волнение… Пожалуй, даже больше, чем просто волнение. И среди всего сегодняшнего безумства, пережитых кошмаров и тревог это отношение стало моим утешением. Сладкой пилюлей, почти полностью исцелившей от страха.
– Говорил же – бабам на корабле не место, – пробурчал вновь высунувшийся на палубу дроу. – Только беды притягивают… И швабру свою родную из-за них выкинул!
Его ворчание вызвало невольную улыбку. Оно как будто говорило – все хорошо, все обошлось, ничего непоправимого не случилось. Мысли о том, что могло бы произойти, не восстанови капитан защиту и не исчезни вдруг чернозубые акулы, нагоняли настоящую жуть. Но главное – мы спаслись, и слава поднебесным.
– А отличное ведь приключение! – весело улыбнулся Аргар, никогда не теряющий бодрости духа. – А то что это все вечно отряду капитана Диатея достается? Должно же когда-нибудь и нам перепасть!
Агира отвесила брату звучный подзатыльник, выражая всеобщее мнение: такие приключения никому и даром не нужны.
На море все было тихо, потерянных не наблюдалось, и кадетов отпустили отдохнуть в каюты. Еще никогда не слишком мягкая койка не казалась мне такой прекрасной. Упав на нее, не снимая сапог, я растянулась во весь рост и закрыла глаза. Плеск волн и мерная качка убаюкивали, но я просто балансировала на грани сна и реальности, невольно прокручивая в мыслях все увиденное и услышанное за сегодня.
Некромант. Неужели он в самом деле был поблизости? Неужели наше появление в Пентаграмме – его рук дело? Очень не хотелось думать, что происшедшее как-то связано с кристаллом душ, но вероятность такого варианта была высока. Пора было признать, что все странные события, случающиеся в последнее время, так или иначе связаны с ним. И со мной, ши возьми!
Вновь вспомнив необъяснимое состояние, охватившее меня некоторое время назад, я открыла глаза, присела и притянула к себе сумку. Бросила быстрый взгляд на Крилл – она лежала, отвернувшись лицом к стене, – и достала свой шаромаг.
Собравшись, я хорошенько его встряхнула и замерла, дожидаясь, пока внутри сформируется кристалл. Цветок не заставил себя ждать – он был таким же, как в прошлый раз, только чуть более ярким. Значит, моя магия постепенно крепла.
Порадовавшись этому обстоятельству, я уже собралась отправить шаромаг обратно, когда вдруг заметила, что один из лепестков хризантемы потемнел. Едва-едва, почти незаметно, но все же будто покрылся темно-серым налетом.
Подумать над тем, что это могло значить, мне помешала Крилл, перевернувшаяся на другой бок. Посмотрев на шаромаг, она буднично поинтересовалась:
– Что делаешь?
Я с трудом подавила желание тут же закрыть хризантему – благо вовремя вспомнила, что капитан Вагхан установил специальную защиту, не позволяющую посторонним видеть истинное отражение моей магии.
– Проверяю уровень способностей. – Мне даже не пришлось врать. – Вроде бы прогрессирую.
Крилл подперла голову рукой и вздохнула:
– Не думала, что это будет так тяжело. Когда я увидела окровавленного Лейона, чуть не лишилась чувств. Ты, наверное, подумаешь, что я сумасшедшая, но мне кажется, вокруг происходит что-то странное. Странное и опасное. Адмирал и капитаны об этом знают, но нам не говорят…
Мне бы очень хотелось поговорить с подругой по душам, рассказать ей обо всем, но разве я могла? Будь это только моя тайна – наверное, поделилась бы. Но кристалл душ касался не только меня, и само знание о нем подвергало риску. Поэтому для Крилл, как и для многих других, было лучше находиться в неведении.
Вскоре в дверь постучали с привычными ворчливыми нотками:
– Ужин забирайте!
Дроу вкатил в каюту передвижной столик, уставленный тарелками с наваристой ухой, хлебом и крепким черным чаем. Наш кок всегда готовил хорошо, но сегодня просто превзошел себя – уха была удивительно насыщенной, ароматной и сытной. Правда, даже такую вкуснятину пришлось есть с трудом, так как аппетит отсутствовал вовсе.
Крилл, в отличие от меня, ела с удовольствием и, судя по виду, в этот момент считала простую уху лучше подаваемых аристократам к столу изысков. Забыв о привычках леди, она разломила ржаной хлеб, обмакнула его прямо в бульон и, посмотрев на меня, спросила:
– Ты себя хорошо чувствуешь? Какая-то бледная…
Чувствовала я себя неважно. Крилл даже спрашивать не требовалось – и так знала, что выгляжу паршиво. Аппетит появляться не желал, тело охватила неожиданная слабость, и в целом ощущения были такими, словно я не притрагивалась к еде несколько дней, одновременно занимаясь тяжелыми физическими нагрузками.
– Я полежу немного, – сказала я, подумав, что так меня не накрывало даже после тренировок. – Устала просто.
Немного полежать не получилось – неожиданно я проспала до самого позднего вечера. Казалось, прикрыла глаза всего на минутку, а когда открыла, часы показывали двадцать два часа. Крилл в каюте уже не было, наверху раздавались голоса, прислушавшись к которым я мгновенно избавилась от возникшей тревоги. Никаких криков, паники и звуков, напоминающих бой. Уже хорошо.
Поднявшись с кровати, я подошла к настенному зеркалу и, взглянув на свое отражение, успокоилась окончательно. Возможно, некоторая бледность еще осталась, но, во всяком случае, живого мертвеца я не напоминала.
Раз меня не звали, значит, ловцы по-прежнему справлялись без помощи кадетов, но я все равно решила подняться наверх. Тем более что мы с Тэйном были среди тех, кому предстояло нести вахту в первой половине ночи.
На палубе меня встретили легкий морозный ветер и высокое чернильное небо, усыпанное множеством сверкающих звезд. Ночь выдалась поразительно ясной, чарующей, беззастенчиво выдающей тайны всех созвездий. Я не очень хорошо разбиралась в звездах, но без труда нашла и созвездие Ританы, и Руэниса – повелителя поднебесных ветров, и Таггара – первого в истории ловца. На миг почудилось, что я увидела даже знак Лайара, но, конечно, это было не так. Глубинному покровителю смерти нечего делать на небесах.
– Красиво, верно? – произнес Косичка, когда я к нему приблизилась.
Мы оба стояли, запрокинув голову, и смотрели на небо, впитывая его и наслаждаясь минутным покоем. Рядом с ним мне было по-особенному хорошо. Для меня Тэйн все еще оставался немножко снобом, но я давно поняла, что это лишь очень маленькая его часть. А за ней скрыты отзывчивость и чуткость, готовность всегда прийти на помощь.
Я давно заметила, что у таких, как Тэйн, обычно мало друзей, потому как подпускают они к себе немногих. Но если уж тебя сочли другом или хотя бы приятелем, можешь быть уверен, что обзавелся надежной опорой. Такие друзья не становятся бывшими и не предают. А еще именно сейчас я поняла, что настоящая дружба и рождается вот так – в сложных ситуациях, когда нужно действовать вместе, положиться друг на друга и доверять.
Наверное, дружба – это в первую очередь и есть доверие.
– Фрида, Тэйн! – позвала нас Агира. – Эй, кадет Талмор и ловец Брогде… Брогдельвр… ундины, короче, идите к нам!
Утратив философское настроение, невольно фыркнула: оказывается, не одна я плохо выговаривала фамилию Косички.
На ближайший час управление кораблем легло исключительно на адмирала и потерянных душ. Капитан Вагхан и большая часть ловцов разошлись по каютам, а неугомонные саламандры организовали для самых стойких активную деятельность, предложив сыграть в кости.
– Что еще за дикость? – сложив руки на груди, поморщилась Сильвия. – Мы же не пираты!
– При чем тут пираты? – искренне удивился Аргар, уже приспосабливающий в качестве стола «спасательный» бочонок. – В порту в кости все играют, честные моряки – в том числе.
В интонации Сильвии сквозил скепсис:
– Мы не просто моряки, а ловцы потерянных душ, состоящие на службе в королевском морском флоте. И должны соответствовать.
– Так, кадет! – не выдержал Аргар, вспыхнув в самом буквальном смысле. – Или присоединяйся, или марш спать, нечего здесь капитана нравоучениями изображать!
Как ни странно, из двух предложенных вариантов Сильвия выбрала первый. Вообще-то я тоже не очень жаловала подобные игры, но, в конце концов, раз играют даже ловцы, то почему бы и нет?
Играли парами. Саламандры сели напротив друг друга, Аргар ловко подбросил два видавших виды кубика, отправил их в стаканчик и встряхнул.
– Играем на желания, – сообщил он, прежде чем выбросить кости. – По три раза.
Помимо того что поздний вечер был невероятно красивым, он выдался еще и холодным. Невольно поежившись, я обхватила себя руками и выдохнула морозный пар. Казалось бы, родившиеся в этих суровых краях должны давно привыкнуть к такому климату, но нет – я по-прежнему мерзла и всегда с нетерпением ждала пусть и короткого, но все-таки лета. В этом отношении адаптация саламандр просто поражала. Будь я такой же теплолюбивой, наверное, давно превратилась бы в сосульку, а не сверкала азартными глазами!
В первом раунде победу одержал Аргар и по такому случаю не упустил возможность поиздеваться над сестрой. Заставил ее сходить к коку, принести горячий чай и с поклоном ему подать.
– Пожалуйста, мой лорд, – выполняя указание, процедила Агира и уже от себя добавила: – Чтоб вы подавились.
Следом играть сел Тэйн, компанию которому неожиданно составила Сильвия. Тэйн, как и альва, не был любителем таких игр, но сейчас, видимо, они оба решили отвлечься после тяжелого дня.
– Замерзла? – участливо поинтересовался Горт, вместе со мной наблюдающий за ходом игры. – Вот бы нам сейчас тоже чаю горячего и пару пышных булочек. С джемом черносмородиновым…
Про джем прозвучало до того мечтательно, что я улыбнулась. Видать, тяжко приходилось сыну пекаря без сладостей – в рейдах нам вредной пищи не перепадало.
– А ты предложи коку сыграть в кости, – пошутила я в ответ. – Если выиграешь, загадай ему испечь что-нибудь вкусненькое.
Задумчивое, а затем просветлевшее лицо Горта красноречиво подтвердило истину: в любой шутке есть доля правды. Кажется, он воспринял эту идею всерьез.
Когда пришел наш черед садиться за импровизированный стол, я уже очень жалела о недоеденном ужине. Зря все-таки вспомнили про булочки!
Удача меня не слишком баловала в жизни, но сегодня вдруг повернулась лицом. Сначала у меня выпали «четверка» и «пятерка», затем – две «пятерки», а после – «пятерка» и «шестерка». Подвох состоял в том, что удача все-таки издевалась, так как Горт все три раза умудрился выбросить больше. Когда после тщательного встряхивания стакана ему выпали две «шестерки» и я приготовилась к исполнению какого-нибудь глупого желания, Аргар внезапно стукнул Горта по плечу:
– Не годится, ты два раза жульничал!
Никто и опомниться не успел, как сын пекаря в негодовании вскочил с места и толкнул саламандра в ответ. До драки дело не дошло только потому, что между ними моментально оказался Тэйн.
– Посмотри у него в кармане! Там наши кости, а он, когда сам бросал, заменял их на свои, с подпиленными краями! – воскликнул Аргар.
Несмотря на пристрастие к сладкой выпечке, упрекнуть Горта хотя бы в капле лишнего веса было нельзя. Он пребывал в идеальной физической форме, и залезть к нему в карман было не так-то просто. Когда же Тэйну это все-таки удалось, оказалось, что Аргар был прав.
– Ну и как это понимать? – нахмурился мой куратор.
Даже втянуть голову в плечи захотелось, хотя обращались вовсе не ко мне. Умел Косичка быть суровым и даже немного жутким.
Горт был вспыльчивым и гордым, поэтому никто не ждал, что он легко признает свою вину. Тем не менее это произошло.
– Простите, не удержался. – Он передернул плечами. – Старые привычки. У нас во дворе только так и играли.
В целом я его понимала и почти не осуждала. Мелкое мошенничество не самое страшное, чему может научить улица. Но обманывать нас – своих сослуживцев, в любом случае неприемлемо, и так считали все.
– Извинись перед Фридой, – потребовал Аргар. – Немедленно.
Столкнувшись взглядом с Гортом, я почувствовала себя неловко, но, когда он все же принес извинения, атмосфера немного разрядилась. Правда, игровой настрой куда-то улетучился, и, чтобы не попасться, нам не хватило всего нескольких минут.
Мы уже собрались заканчивать с игрой, когда над нашими головами прозвучал ледяной голос:
– Выбирайте: два наряда вне очереди на корабле или в корпусе.
Вздрогнули все, нервно ойкнули мы с саламандрами. Брат с сестрой еще от последнего наказания не отошли, а теперь им доставалось снова.
– Адмирал Рей… – попытался было возразить Аргар.
– Что? – буквально убив его взглядом, осведомился тот. – У вас есть оправдание?
Оправданий не было, аргументов не было, объяснений тоже не было, жалостливые глаза на адмирала не действовали. Двумя словами – ши возьми!
Пока все мысленно решали, какое из двух зол выбрать, на меня вдруг что-то нашло. Что-то такое… глубинно глупое. Просто вдруг так жалко всех стало. Если бы речь шла только обо мне, и слова бы ни сказала. Но сегодня все так устали, столько волнений пережили. Тот же Аргар вон Лейона фактически спас…
– Адмирал Рей, – поднявшись на ноги, проронила я.
Голос чуть дрогнул, а от одного только вида направленных на меня льдистых глаз захотелось раствориться. Даже не то что раствориться – потерянной душой стать захотелось, чтобы меня тут же бесследно развеяли!
Тем не менее я продолжила:
– Этот день был для всех очень трудным. Ловец Брогдельврок и кадет Уилград оказали огромную помощь капитану Вагхану в восстановлении защиты, пока мы были в Пентаграмме. Ловцы Грэйдэ самоотверженно бросились на спасение оказавшегося за бортом. А кадет Дагг, невзирая на отсутствие в тот момент магии, также вел себя очень храбро.
Как только я закончила говорить, воцарилась тишина. Кажется, потрясены были все, помимо самого адмирала.
Спустя невыносимо растянувшуюся паузу он, прищурившись, спросил:
– А вы, кадет Талмор? Как проявили себя вы?
Дар речи сделал мне ручкой и нырнул в самые глубины Сумеречного моря. Я могла бы сказать, что помогала куратору, но вместо этого почему-то вспомнила свое падение, неуклюжие попытки подняться и почти панический страх. Да никак я себя не проявила, если быть честной. Никак!
– Кадет Талмор… – вознамерился вступиться за меня Косичка.
– Кадет Талмор идет со мной, – перебил и закончил за него адмирал. – Для особо смелых и любящих спорить наказание также особое. Кадет, – это уже едва не падающей на подкашивающихся ногах мне, – будете отбывать наказание под моим личным присмотром. Остальным немедленно заняться делом.
Видя, что все продолжают испуганно хлопать глазами, адмирал повысил голос:
– Живо!
Всех буквально сдуло морозным ветром. Я видела, что многие хотели за меня вступиться, особенно Тэйн, но сумасшедших спорить с морским демоном все-таки не нашлось.
– Будем тебе должны, – уходя, шепнул мне Аргар. – Удачи, подруга.
Заставив ноги повиноваться, я прерывисто вздохнула и поплелась за адмиралом на свою казнь. Куда меня ведут, понятия не имела, зато прекрасно знала, чем обычно заканчивается пререкание с морскими демонами. Раз – и твоя душенька-душа уже воспарила к небесам, если, конечно, не потерялась по пути.
Спустившись на среднюю палубу, мы прошли в конец узкого коридора, где перед нами гостеприимно распахнулась темная дверь. Меня пропустили вперед, и, переступив порог, я оказалась в просторной двухкомнатной каюте, освещенной огнем саламандр. Подсвечники стояли на столе из красного дерева и на комоде, а еще пара висела на стене, соседствуя с морским пейзажем.
В целом обстановку каюты можно было назвать уютной, если бы не присутствие за моей спиной ее хозяина.