- Зяма! – позвал я, - Быстро вниз, бери велик, и в аптеку! Там найдёшь телефон-автомат, вызови «скорую помощь»! Неотложку! Адрес помнишь? – Зяма, молча, кивнул, направляясь к двери.
- Погоди! – крикнул я, - Переоденься!
Надо сказать, мы взяли с собой обычную гражданскую одежду, чтобы не привлекать к себе внимания. Ещё при разработке операции мы обнаружили недалеко полуразрушенный дом, огороженный забором, видимо, подготовленный под снос. Там думали дождаться утра в подвале, где оборудовали уголок. К счастью, в эти времена понятия «бомж», и даже «бродяга», ещё не существовало, с бродяжничеством власти боролись, в таких местах можно было встретить только маленьких беглецов из детдомов, или ещё откуда, где надоело обитать.
Нам это было не страшно.
Зяма быстро переоделся, я поспешил тоже сменить одежду, Алёнку я перенёс и уложил на диван.
Не мешало бы тоже переодеть, но я почему-то застеснялся.
- Давай, я помогу? – предложила девочка.
- Тебе, наверное, будет трудно? – засомневался я.
- Я привыкла, давно уже в инвалидном кресле.
- А что с тобой случилось? – из вежливости спросил я.
- Такая же была неугомонная, как вы! – невесело улыбнулась в полутьме девочка, - Носилась по стройкам и крышам. Добегалась. Упала и повредила позвоночник… Меня Надя зовут, а вас? – Надя уже принялась раздевать Алёну.
- Это Алёна, - ответил я, - друга звать Зосима, а я Саша! – и пошёл за одеждой для Алёны.
Когда вернулся, Лена лежала на диване, укрытая одеялом.
- Пусть отдохнёт, - предложила Надя. Я согласился, встал перед Алёной на колени и положил ладонь ей на лоб. Температура нормальная. Алёнка, не открывая глаз, улыбнулась.
- Это я, - мне показалось, что Ленка думала, что возле неё стоит Зяма.
- Я знаю, Саша! – ласково прошептала девочка. Я оглянулся на Надю, та быстро отвела взгляд и сказала:
- Вам, мальчики, я тоже постелю, не стоит друзей выгонять из дома, на ночь глядя! – и ловко выехала из комнаты.
- Сейчас приедет «скорая», - сказал я. Ленка испуганно открыла глаза и попыталась встать.
- Лежи, лежи, - успокоил я, - мы у друзей!
- У каких друзей?! – шёпотом воскликнула она, - Мы же…
- Тихо! Для всех мы друзья девочки Нади! – Лена расслабленно опустилась на подушку:
- Что это было? – спросила она.
- А… Это я виноват, сейф оказался под большим напряжением, вот и разрядил через землю, не подумав, что крыша железная и мокрая.
- Я держалась за ограждение. Оно железное.
- В перчатках была?
- Да.
- Умница! – облегчённо улыбнулся я. Лена снова ласково улыбнулась мне. Но тут раздался шум в прихожей. Вернулся Зяма, вместе с врачами. Оказывается, он дождался их во дворе, а лекарства он не нашёл.
Врач быстро прошёл в комнату бабушки, наверное, сделал укол, помыл руки и пришёл посмотреть пострадавшую девочку.
- Что случилось? – спросил врач, входя к нам. Я сидел на диване, рядом с Леной.
- Током ударило, - пояснил я.
- У вас же света нет! – нахмурился врач.
- Она умывалась, через кран её ударило, и свет погас! – рассказывал я. Врач недоверчиво покачал головой, и сказал:
- Мальчики, из комнаты выйдете.
Мы подчинились. Не объяснять ведь, что живём в одной казарме, и кровати стоят рядом. Честно говоря, мы даже забывать стали, что наша подружка – девочка.
- Пусть отдыхает, - сказал врач, выйдя из комнаты, вместе с Надей. – Я ей вколол сыворотку и успокаивающее, сейчас она спит. Ничего страшного.
Поблагодарив врача, мы проводили его, и Надя стала устраивать нас. Но поспать мне было не суждено. Потому что вернулся, наконец, Надин отец.
С первого взгляда на папу Нади было видно, что этот человек привык повелевать. Наверняка занимает высокое положение в городе.
Быстро разобравшись с происходящим в квартире, скрыв удивление при нашем появлении, он уединился с дочерью в кабинете, потом вызвал к себе меня.
На большом письменном столе стояла довольно яркая керосиновая лампа, искажающая черты его лица. Я представил, как она искажает мои черты, и передёрнул плечами.
- Ну, рассказывай! – насмешливо предложил папа Нади, по-своему поняв мой жест.
- Меня Саша зовут, - представился я.
- Извини! – хозяин встал, улыбка исчезла с его лица, - Анатолий Дмитриевич! - протянул он мне руку.
Я крепко пожал его руку.
- Присаживайся, - показал на стул Анатолий Дмитриевич. Я подвинул стул поближе к столу и сел.
- Когда же вы успели познакомиться с Надюшей? – спросил мужчина. – Она говорит, что вы – её лучшие друзья.
- Теперь, наверное, лучшие друзья, - спокойно ответил я, - после того, как спасли её бабушку.
Анатолий Дмитриевич снова встал, отошёл к окну, посмотрел во тьму.
- Извини, Саша, - повернулся он ко мне, - ты второй раз указываешь мне на мою невежливость. Ты прав, привыкли мы не церемониться с детьми… Огромное вам спасибо за маму. Но пойми и меня. Не могу я поверить, что вы появились здесь случайно. Вдруг телефоны перестали работать, и свет погас, и тут в квартире появляетесь вы! Вообще-то вы не по адресу! – усмехнулся он, - Надо было забраться этажом выше! – честно говоря, я не слишком удивился его пассажу, но несколько оскорбился: за кого это он нас принимает?! За обыкновенных квартирных воришек? Да мы!..
Видимо, я несколько переменился в лице, потому что мужчина перестал смеяться, а я сказал:
- Надя позвала нас с балкона, попросила помочь. Мы не смогли отказать девочке в инвалидном кресле.
- Спасибо за это, - серьёзно сказал папа Нади, - а маски вам зачем?
- Ночь, знаете, - неопределённо ответил я, - слишком приметное у меня лицо.
- Понятно! – сказал мой собеседник, внимательно разглядывая меня, - А если я попрошу показать, что у вас в рюкзаках?
- Оно вам надо? – подобрался я.
- Верно, - произнёс мужчина, глядя мне в глаза, - это было бы чёрной неблагодарностью. Что ты думаешь о моей дочери? – вдруг спросил он.
- В каком смысле? – удивился я.
- У Наденьки нет матери, нет друзей, только больная бабушка и вечно занятый отец.
- Вы предлагаете…
- Почему бы нет? Будете навещать мою дочку, играть в свои детские игры, в которых я ничего не смыслю, а с моей стороны получите поддержку и молчание. Я очень люблю свою дочь, - пояснил он.
- Вы занимаете высокий пост? – спросил я.
- Да, довольно высокий.
- В правительстве?
- Можно и так сказать, по долгу службы я пересекаюсь с правительством.
Я задумался, не отводя глаз от лица Анатолия Дмитриевича.
- Ты что-то хочешь мне сказать? – понял он.
- Хочу, мне некому больше об этом сказать. Просто не поверят. Я много читал фантастики, о том, как люди, знающие будущее, пишут письма в Кремль, как всё меняется, или наоборот, не верят, а носителей знаний стараются поймать и изолировать. Поэтому мне просто страшно.
- Что же тебе известно о будущем? – заинтересовался мой собеседник.
- Немного, точных дат не назову, фамилии тоже не все помню. Видите ли, я родился здесь, в этом Мире, живу уже десять лет, и не могу понять, так всё было у нас, или нет. Дело в том, что в моём Мире… Анатолий Дмитриевич, давайте возьмём за аксиому, что я уже прожил одну жизнь, в похожем Мире, скажем, параллельном. Устраивает вас такое допущение?
- Как допущение? Вполне! – папа Нади украдкой глянул на часы.
- Нам тоже завтра на уроки, - печально сказал я, - я сейчас скажу вам несколько слов, и вы решите, стоит ли нам продолжать разговор, или нет. Если вы решите отложить разговор на утро, я нисколько не обижусь, мне тоже хочется спать.
- Я слушаю, - ободряюще улыбнулся папа Нади.
- Начну с главного. После смерти нынешнего Генерального секретаря, в верхах начнётся борьба за власть, которая приведёт к распаду Социалистического блока, а затем, и к распаду Советского Союза. Будут предпосылки и к распаду России, но в нашем мире это не произошло, иначе нас растащили бы соседние государства…
Хозяин кабинета встал, странно посмотрел на меня, и вышел. Вернулся с подносом, на котором стоял заварник, блюдце с печеньем и две чашки чая.
- Рассказывай, что знаешь! – приказал мужчина.
Просидели мы до утра. Я уже терял сознание, но Анатолий Дмитриевич не жалел меня, заварил крепкий кофе.
- Знаешь, может, я и не прав, но почему-то верю тебе, - усмехнулся он, - Именно потому, что вхож в правительство, и вижу, что там происходит. Насчёт Средней Азии, Кавказа и Прибалтики я и сейчас догадываюсь, что там не всё ладно, бывал я там. Но Украина! Грубо говоря, это же часть России, наши родственники в прямом и переносном смысле!
- Самые непримиримые враги, это соседи и родственники! – широко зевнул я.
Анатолий Дмитриевич быстро записывал мои воспоминания в тетрадку.
- Это очень опасные знания! – предупредил я его.
- Я знаю… - задумчиво согласился мужчина. Потом поднял удивлённые глаза: - Что ты имеешь ввиду?
- Хранить записи очень опасно. Их могут прочесть заинтересованные люди.
- У меня надёжный сейф… - он с сомнением глянул на мою ехидную улыбку, - И что делать?
- Оформить, как наброски фантастического романа, хотя такие романы-предупреждения у нас не приветствуются. Ну, и, искать единомышленников, чтобы попытаться что-то исправить.
- Это понято, - протянул Анатолий Дмитриевич, - Что, по-твоему, разрушило Союз в вашем мире?
- Идеология! – сладко потянулся я, - Чрезмерная закрытость общества. Я думаю, надо интегрироваться в мировую систему, хотя, что я могу посоветовать?! Я ведь сказал уже, что борьба за мировое господство никогда не закончится. Россия, в нашем мире, предложила мир и дружбу, всем, с кем до этого враждовали, тем не менее её всё равно сделали во всём виноватой, даже не предъявляя доказательств. Значит, надо более жёстко вести международную политику? Кстати, когда у нас предоставили свободу крестьянам, мы обеспечили свою страну продовольствием, и даже стали выходить на первое место по экспорту зерна! И это несмотря на мыслимые и немыслимые препятствия со стороны властей! Всё, я спать! – я отключился, прямо в кресле, куда меня пересадил папа Нади ещё ночью, увидев, что я валюсь со стула.
Нас не будили, и мы проспали до обеда, проспав школьные занятия!
Справку о нашем вынужденном прогуле написал Анатолий Дмитриевич. Мы, оказывается, находились ночью на важном правительственном задании! Даже печать на справке присутствовала.
Но от занятий в военной части нас никто не освобождал! Несмотря на добровольное посещение, мы уже были в графике занятий, и нам могло здорово влететь за нарушение распорядка.
Надя, сияя радостной улыбкой, накормила нас обедом. Мельком поглядывая на девочку, я поражался, насколько она выглядела счастливой.
- Пообещайте, что придёте ко мне в гости! – попросила она нас, когда мы прощались.
- У нас очень плотный график… - начал было я.
- В субботу вечером забежим! – перебила меня Алёнка. Я удивлённо посмотрел на подружку, но она сделала большие глаза, и мне пришлось согласиться. На самом деле, мне с её папой надо ещё раз встретиться.
Велики догадливый Зяма ночью перекатил в подъезд, так что на место преступления нам возвращаться не пришлось, и транспорт уцелел.
- Алён, ты как? Нормально себя чувствуешь? – спросил я девочку.
- Хорошо себя чувствую, а что?
- Куда поедем? Домой, или сразу в часть? – я раздумывал, где спрятать рюкзаки с такими явными уликами. И вообще, я так отключился утром! И ребята спали. Содержимое могли проверить. Почему тогда мы на свободе? Может, папа Нади решил проследить за нами, установить контакты, пароли, явки… Очень может быть! Тогда лучше в часть, у нас там шкафчики запираются, к тому же, всё под охраной. Хотя, строго говоря, я бы не доверил солдатам-срочникам охрану такого секретного объекта! Когда-то сам был срочником, знаю, как несут службу вчерашние пацаны!
- В часть! – бросил я, решив, что дома у нас теперь не очень безопасно.
Петька встретил нас, с неприкрытой радостью, облегчённо вздохнув.
- Я уже не знал, что и думать, когда вы не пришли в школу. Где вы были?!
- Это государственная тайна! – таинственно сказал я.
- Ладно меня разыгрывать! – не поверил Петька, но ребята сделали загадочные лица и промолчали.
У Петьки мы переписали домашнее задание, новых тем не было.
После тренировок подумали, и решили остаться здесь же на ночь. Меньше шансов влипнуть в какие-нибудь приключения. А вот нашему другу было явно скучно, он не отходил от нас, надеясь, что мы проговоримся, где были, что видели. Но мы были непреклонны, сидели в комнате самоподготовки и учили уроки.
Наконец, отложив учебник природоведения в сторону, я сказал:
- Петя, мы приглашаем тебя в субботу, после уроков, в гости! – друзья удивлённо ставились на меня.
- Да, к Шереметьеву Анатолию Дмитриевичу.
- К кому?! – вытаращил глаза Петька.
- Ты что, знаком с ним? – внимательно посмотрел я на друга. Петя смутился.
- Ну, не то, чтобы лично… Кто не знает Шереметьева?! – пошёл он в наступление.
- Я не знал, - признался я, - и ребята, тоже.
- Потому что вы не москвичи, - с чувством превосходства заявил Петенька, - Анатолий Дмитриевич, между прочим, кандидат в члены Политбюро!
- Ничего себе! – переглянулись мы, открыв рты.
- А вы тут при чем?! – подозрительно спросил Петя.
- Мы… э… Подружились с его дочерью! – нашлась Лена.
- Да, мы катались по городу, на великах, на них мы приехали сюда. Нас позвала девочка, попросила помочь, бабушке стало плохо, а телефон не работал, почему-то! – напропалую врал я.
- Темните вы что-то! – не поверил нам друг.
- Не веришь, не надо! – фыркнул я, - Когда придём в гости, увидишь! Можешь даже поговорить с самим Шереметьевым! – вот тут Петька завис.
В школе нас даже не спросили, почему не были на уроках. Даже обидно стало: пропала такая знаменитая справка! Оказывается, Петя вчера придумал какую-то правдоподобную отмазку, знали ведь, что мы не простые ребята, связны с военными, и нас в любой момент могут привлечь к службе. Тем более, мы учились хорошо, на «четыре» и «пять». А справку Петьке показали, чтобы он захлебнулся слюной от зависти.
Но он не стал захлёбываться слюной, а почему-то обрадовался.
В гости мы поехали на метро, потом пересели на трамвай. На великах, переулками и дворами было гораздо ближе!
На восьмой этаж поднялись на лифте, причём ребятам так понравилась езда, что попали на нужный этаж только с третьего раза, и то, после того, как на нас заругалась диспетчер.
- Дверь за собой не забудьте закрыть! – напутствовала она на прощанье.
- Она что, видит нас? – испугался Петька.
- Видит и слышит! – сурово сказал я, - Этот дом раньше принадлежал НКВД! – мне показалось, что наш друг побледнел. Тяжело быть коренным москвичом, подумал я, нажимая на кнопку звонка.
Нам открыла девочка. Увидев, кто пришёл, она очень обрадовалась. Я заметил, как радость вспыхнула в её глазах.
- Мальчики! Алёна! Какие молодцы, что пришли! Проходите скорее! – девочка быстр отъехала с прохода, и мы вошли, снимая школьные рюкзаки и ранцы.
- Проходите на кухню, сначала я угощу вас чаем, потом поиграем! Может, вы есть хотите? – вспомнила она, - вы же сразу из школы?
- Вообще-то да, - шмыгнул носом Петька, - Анатолий Дмитриевич, твой папа? – уточнил он.
- Да, - удивилась Надя, - а что?
- Да так, ничего. Я думал, ребята меня разыгрывают. - Надя пожала плечами, и утащила за собой Алёнку на кухню, а мы пошли в ванную, мыть руки.
Когда мы зашли на кухню, стол уже был накрыт. Кухня поражала воображение: метров двадцать, на первый взгляд! Посредине стоял круглый стол. Получалось, это как бы кухня, соединённая с гостиной, или, как раньше выражались, столовой.
Надя с Алёной приготовили салат, угостили наваристым борщом, потом были вкусные мясные котлеты с рисом, кисель!
Надо сказать, мы не отказывались, уплетая всё за обе щёки! Только наевшись, я опомнился: