- Девочка, подожди, сейчас мы здесь закончим и составим тебе компанию. - Похабно рассмеялся глава будущих пациентов больницы. Тсунаеши просто непонимающе переводил взгляд.
- Хибари Кея, Глава Дисциплинарного Комитета Намимори. - легкий поклон, поудобнее перехватить тонфа и позволить легкой мысли “Наряд должен быть чист даже после кровавой жатвы” проскочить в голове. Девушка срывается вперед.
- Хи-и-и. - Визг Савады оглушил нападающих и воспользовавшись дезориентацией она нанесла несколько ударов по противникам.
Это было избиение, а не драка или бой. Несмотря на численный перевес эти люди не были ей противниками. Не будь у неё необходимости защищать этих глупых травоядных, то она бы справилась за три минуты, а так… Даже стыдно. Потому, после того как последнее травоядное было повержено, быстро протерев тонфа и не глядя на временных союзников девушка развернулась и исчезла в тенях. Впрочем, далеко она отходить не стала, к этой группе лиц спешили Хару и Киоко, а они уже заметили её и уйти теперь было бы не совсем корректно по отношению к ним.
Атмосфера была испорчена, это понимали все. Тсунаеши, потому что он до дрожи боялся Хибари Кеи, что сейчас сидела неподалеку. Киоко, потому что успела заметить избитых людей, а на ребятах были ссадины. Гокудера, потому что Джудайме не улыбался. Хару, потому что дети не спешили веселиться. Ямамото, потому что не мог понять как один и тот же человек может быть столь различен. Кея, потому что от травоядных разило страхом. До салюта оставалось две минуты и, решив использовать обстановку для спокойного перемещения в более безлюдное место, Хибари просто извинилась перед девочками за свой уход и достойно удалилась. Обиды не было, была какая-то старая ноющая боль от Пламени, словно оно в чем-то разочаровалось.
Её никто не остановил.
Хибари Кея привыкла быть одна, ненавидела иллюзии и защищала свое до последней капли крови своей или противника, ей было без разницы. Она не могла оставить дело не законченным и никогда не считала что в какой-то поворотный момент прошлое отпустит её. Пусть интуиция шепчет о том что отца Фуккацуми не увидит до самой церемонии изгнания из Клана, она, на всякий случай, будет каждый год покупать новое церемониальное одеяние. Пусть якудза думают что она ушла на “покой”, но она связи не теряла, равно как и должников и руку держала на пульсе.
Потому узнать что из тюрьмы для нестандартных пламяносящих был совершен побег было просто. Проследить их маршрут было трудно, никто не знал ни куда они пойдут, ни каким составом. Слишком много людей сбежало. Однако фотографии были разосланы во все основные города Японии. Обнаружить небольшую группу в Кокуе было неприятно и, чего уж там, опасно. Впрочем, все это имело смысл лишь в одном случае: если эти люди будут нападать на территории Намимори.
Хару, стоя перед дверьми её дома не была уверенна в правильности происходящего. Ей было бы обидно, окажись она в такой ситуации, но это ведь Кея. А с другой стороны, за время своего ученичества Хару поняла, что она тоже своеобразный человек…
Киоко не мучилась подобными чувствами она просто позвонила в звонок. Кея, это Кея. Ей наплевать на мнение окружающих, если они не входят в список “домашних травоядных”. Потому девушка была уверена что Хибари ушла не из-за чувства такта, которое у неё было крайне занижено, а из-за простого нежелания находиться в обществе.
Дверь открыла Кея. Она была крайне задумчива, придирчиво осмотрела гостей и тренировка началась.
***
В кабинете Главы Дисциплинарного Комитета было тихо. Только скрип ручки, шелест бумаги и перестук клавиатуры иногда гармонично вписывались в шелест ветра за окном. Девушка шестнадцати лет в строгой школьной форме сидела за рабочим столом и что-то переписывала с монитора компьютера, иногда перепечатывая текст с рукописных листков чужого авторства.
Однако мыслями она была далеко. Тугая пружина интуиции в её душе вновь сжималась в преддверии хорошей драки. И отчего-то захотелось почитать стихи. Классиков, но не японских, разбирать каждое слово на двойной смысл не было настроения, потому…
“На столике чай, печенья сдобные
В серебрянной вазочке драже,
Подобрала ноги, села удобнее
Равнодушно спросила: “Уже”
Протянула руку. Мои губы дотронулись
До холодных гладких колец
О будущей встрече мы не условились
Я знала что это конец.”
- Красиво, - пораженно выдохнул Тетсуя, зашедший в кабинет после обхода школы.
- Ахматова, одна из поэтесс Серебряного века. Её стихи под настроение, но если накатывает. - Хибари еле заметно улыбнулась и вновь склонилась над бумагами.
- Откуда вы столько всего знаете? - Спустя некоторое время спросил Кусакабе.
- Интернет великая вещь, там многое можно найти.
- Всё равно, надо знать что искать.
“Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.”
- Самое прекрасное это то, что ты это понимаешь.
- То есть?
- Не многие изучают другие языки помимо обязательных.
- Я хочу вам соответствовать.
- Зачем?
- À l’image du roi l’univers se façonne*
- Mais autour établir au Roi*
- Тем более.
- Хо, интересно.
- Ваш уровень знаний периодически пугает. Вы разбираетесь в живописи, поэзии, истории, этикете и многом другом. Я всего лишь хочу быть хоть немного достойным.
- Я не возражаю. Если хочешь, дам почитать некоторые книги.
- Буду благодарен. Кстати, Хару Миура и Савада Тсунаеши недавно попали в полицию.
- За что?
- Ношение холодного оружия. - На этих словах Кея подняла голову от документов и посмотрела в упор на Тетсую. Несмотря на оставшиеся прежним выражение лица и позу тела она явно была удивлена. - Оружие было сценическое. Потому их отпустили, во время возвращения домой они чуть не упали с моста, однако в целости добрались до дома.
- Интересно… Благодарю.
- Не за что, Кея-сама.
Хибари еле заметно изогнула уголки губ в легкой улыбке, прикрыла глаза, принимая слова своей правой руки, и вновь занялась документами.
Комментарий к Зависит только от нас.
À l’image du roi l’univers se façonne* - Вселенная подстраивается к облику короля. (фр.)
Mais autour établir au Roi* - Но свита создает короля.(фр.)
========== Но когда теряешься в своих мыслях, ==========
— Повтори.
— Сегодня ночью были избиты два ученика Средней Намимори, нападавшие лица не установлены, потерпевшие доставлены в больницу. Их ранения средней тяжести, жизни ничего не угрожает.
— Вот как.
Тетсуя стоял и не шевелился, равно как и еще три члена Дисциплинарного Комитета, обращать на себя внимание Главы сейчас было чревато. Кея же стояла у окна и думала о дальнейших действиях. С одной стороны, можно просто пойти и убить этих беглецов, с другой, можно сдать их Вендиче. Вариант отпустить даже не рассматривался. Однако надо что-то делать…
— Ослабьте патрули.
Гости переглянулись и Тетсуя выразил овладевшее всеми ими сомнения:
— Кея-сама?
— Я знаю, кто за этим стоит и они на абсолютно другом уровне. Вы против них бессильны.
— Как скажете, Кея-сама.
Молодые парни синхронно поклонились и покинули кабинет, лишь в коридоре кёдай* обеспокоенно посмотрели на Тетсую, ожидая его уточнений к приказу.
— В таком случае патрулировать улицу по двое, один на виду, второй в тени, не вмешивается не при каких обстоятельствах, его задача задокументировать нападение, и быть способным опознать противника. В идеале нам бы составить их портрет способностей. Тренировки усилить.
— Так точно.
— Интересная идея.
— Кея-сама?
— Ты прав, вот только по первому пункту информация уже есть, вот, почитай.
Тихий шелест отпечатанных листов с полным описанием шестерых людей. Преступники, сбежавшие из тюрьмы. Хибари спокойно сидела в своём кресле и смотрела в окно, о чём-то раздумывая, аура холода и ледяной ярости, что появилась в кабинете, как только срочный доклад был окончен, не отступала.
— Что делать?
— Правильный вопрос. — Одобрительно ощерилась Кея и резко выдохнула. — Ничего.
— Как скажете, Кея-сама.
Заместитель уже подходил к дверям как его остановил голос Кеи:
— Тетсуя, я исчезну, на сколько — не знаю. В случае чего, ты за старшего.
— Как скажете, Кея-сама. — Кусакабе не мог, в отличие от девушки одним словом выразить сотни эмоций, но постарался вложить в эту краткую фразу все, что его одолевало, и вышел за дверь. Прекрасно понимая, что девушки уже нет в кабинете.
***
Мукуро Рокудо, Туман Эстранео, ребенок из лаборатории, один из трех людей уничтоживших семью экспериментаторов, был за это посажен в тюрьму Вендикарре, сбежал оттуда перед казнью и уже две недели жил в заброшенном парке Кокуе. Это то, что знала Кея по простым донесениям и от информаторов.
Тихо пробраться в здание бывшего кинотеатра не составило труда. Дыра на крыше, заделанная тонкими иллюзиями была идеальным входом. Хулуме бралась за заказы не только на убийство, но и на слежку. Её навыки позволяли ей наблюдать за объектом двадцать четыре часа в сутки, что она и использовала на данный момент.
Человек, организовавший побег из самой охраняемой тюрьмы, не может быть обычным травоядным, тут нужна была осторожность. Спустя три дня Хулуме знала о них всё, каким оружием владеют, как атаковать, чтобы убить, и многое другое. Теперь можно и вернуться, проверить дела в школе, восстановить резервы. А завтра придти сюда в полдень.
— Что?
— Простите! — Тетсуя Кусакабе и половина Дисциплинарного Комитета стояли перед ней на коленях и бились головой об пол. Эта их привычка жутко раздражала Хибари, потому было обязательным ношение причесок в стиле Элвиса. Но, видимо, это не препятствие. Парни, практически мужчины, бились головой об пол с таким усердием, будто хотели проверить его на прочность.
— Успокойтесь. Это было ожидаемо.
Темное облако уныния и отчаяния ощутимо повисло над семпаями.
Они не справились с защитой мирных граждан, они не достойны быть помощниками Хибари-самы, они порочат честь Дисциплинарного Комитета.
— Я вас предупреждала. Впрочем, неважно, завтра меня снова не будет. Постарайтесь сильно не нарываться.
— Кея-сама! — Тетсуя, стоящий в первых рядах вскинул голову, в его глазах светилось отчаяние и немного фанатичной преданности.
Девушка лишь хмыкнула и покачала головой, а потом подошла и властно, холодно, взяла за подбородок своего заместителя и заглянула в самые глубины его души. Отчего-то Кусакабе казалось, что сейчас она видит всё его прошлое, все мысли и чувства. И оценивает, взвешивает, проверяет, решает. Когда Хибари Кея отпустила его лицо, он безвольно уронил голову. Где-то в глубине души возникло чувство потери чего-то важного и ощущение того что он подвел, ошибся в чем-то.
— Вы все делали правильно, в соответствии с моими приказами. Тетсуя, ты ни в чем не виноват. Приказы остаются теми же. Вам понятно?
— Да! — Дружный ор луженых глоток заставил дрожать стекла, а искры слабой гордости во взгляде разогнали темное облако отчаяния на этом собрании Дисциплинарного Комитета.
На душе у Кусакабе полегчало, и он незаметно облегченно выдохнул, он получил ещё каплю её доверия.
***
Черные лакированные ботинки тихо приземлились на шершавые ступени. Красивая девушка отряхнула пиджак от осевшей штукатурки и спокойно пошла внутрь заброшенного помещения.
Скорее всего всё было бы иначе, не приди к ней Реборн и не заяви, что эти асоциальные элементы будут первой реальной проверкой для молодого Десятого. Она ведь собиралась изначально просто и тихо вырубить всех шестерых, а потом связать и аккуратно объяснить им всю их неправоту, а теперь приходится идти напрямик. Обидно.
За углом стоит парень с топором. И чем он только думает, да его судорожное дыхание можно услышать на року* кэн* вокруг! Когда тот попытался круговым горизонтальным движением снести ей голову, она просто пригнулась, а потом нанесла удар в солнечное сплетение и вторым ударом отправила его в недолгий полет до ближайшей стены. Рядом с дырой от еще живого тела находилась дверь в соседнее помещение.
Вся аристократическая сущность Фуккацуми не понимала, как можно жить в таком месте. Здесь же грязно, пыльно, валяются старые занавески. Ладно, не могут съехать, они всё же нелегалы, но хоть привести этот кинотеатр в порядок можно! Однако они не спешили этим заниматься.
В темной комнате, на старом порванном диване сидела худощавая фигура с длинными волосами. Кея не знала, чего он ожидал от нее, но точно не этого:
— Ну, у тебя и бедлам, Рокудо-кун, не мог, что ли прибраться? — Потому что глаза его как-то странно расширились.
— Что?
— Бардак у тебя, Туманник. — Простая констатация факта и легкое поигрывание тонфа, делали свое дело, противник был слегка дезориентирован, — Я не знаю, чего ты хочешь добиться сидя на старом порванном диване, но я бы встала с него, вдруг пружина выскочит, поранит тебя, а ты потом сляжешь с заражением крови?
— Ку-фу-фу. Наконец-то ты пришла.
— Не поняла, ты что ждал, что я приду и уберусь здесь? — Рука с чистой салфеткой, протиравшая тонфа, остановилась.
— Женщина, я хочу создать новый порядок в городе!
— Это — властный взмах руки в сторону свалки старых частей мебели за спиной гетерохромного — не порядок, это — бардак!
— Я не об этом! Я о том, что Дисциплинарный Комитет больше не нужен Намимори!
Девушка чуть наклонила голову к правому плечу и смерила вскочившего на ноги парня легким изучающим взглядом.