Михаил буркнул:
– Вообще-то в армию теперь берут и самочек.
Обизат посмотрела на него с горячей благодарностью, Азазель подумал и кивнул:
– Да, беру свои слова в зад.
– Засовываю, – уточнил Михаил. – Теперь так говорят. Даже в приличном обществе.
– Да где теперь приличное, – сказал Азазель с тоской, – я один в мире, живу без ласки, грусть затая, всегда быть в маске судьба моя… Обизат, давай налью еще, а то Мишка современный, дескать, пусть женщины сами за собой, а я воспитанный интеллигент древней и вымирающей формации, блюду традиции…
Она проследила взглядом, как он наполнил ей бокал темно-красным вином, за это время бутылка заполнилась снова, вообще-то пижонство, мог бы сразу в фужерах, но любит то ли повыпендриваться, то ли показать себя заботливых хозяином.
– В общем, – велел он ласково, – лучше не рассуждай, а просто пей и слушайся. Все, что ни делаем, правильно и прилично. И что делаем, тоже прилично и правильно. Почти всегда, хоть и невпопад. Но ведь главное, чистые намерения? Всевышний одобрил бы, как и Люцифер. Люцифер хоть и оппозиционер, но системный оппозиционер. С разных сторон работаем над одной проблемой.
Она спросила детским голоском и с большим бокалом вина в руке:
– Какой?
Азазель пожал плечами.
– Неисповедимы пути Всевышнего. А говоря попросту, генералы не раскрывают солдатам планы Генштаба.
– Но как же вы тогда…
– По интуиции, – пояснил Азазель. – Ты пей, пей. Создатель отдал этот мир человеку, а не нам, из-за чего и вспыхнула та свара. Все чаще кажется, что он знал, что делал. Человек за это время размножился и уже сам так дико и странно меняет мир, что понять его закидоны может разве что сам Творец. Теперь помогаем человеку… ну, как получается. Чем больше у человека успехов, тем больше и врагов, поняла? Как и обещал Иосиф Виссарионович.
Она сделала глоток, послушно кивнула, подняла на него взгляд удивительно крупных зеленых глаз.
– Мужчины всегда правы, – ответила она рассудительно, – так мне сказали в семье. Женщина должна идти за лучшим…
Михаил ощутил, что сейчас скажет свое «…и рожать от него детей», прервал поспешно:
– Обизат, тебе рыбу или крылышко?
Азазель хохотнул:
– Обизат, не пугайся, Мишка старается быть культурным. Мишка, ей еще расти, потому какое крылышко? Клади тушку. Обизат здоровая девочка, слопает и не хрюкнет.
Звякнул сигнал вызова, Михаил повернулся в сторону двери, а Азазель к стене, где экран во всю ширь, щелкнул пальцами.
На фоне захламленного склада появилось вытянутое лицо мужчины среднего возраста с неопрятной бородкой и серьгами в обоих ушах. Михаил старался вспомнить, что это означает, но в голову лезли то шумерские обычаи, то их наследников на Дону, но современная информация куда-то затерялась.
Серьгастый бородач бросил настороженный взгляд на Азазеля, потом на Михаила, что неуклюже старался положить на тарелку Обизат ярко-красные куски форели.
– Это кто у тебя?
Голос его прозвучал скрипуче и неприятно, словно он нарочито старался говорить не своим голосом.
– Работники на кухне, – ответил Азазель, – я же теперь капиталист-предприниматель. И племянница, иначе какой я капиталист без права на непристойный отдых?.. Что у тебя, Авазарник?
– А как они насчет…
– Посвящены, – договорил Азазель. – Хотя вроде нолов, ничего не понимают, но исполнительные. Что стряслось?
– Непонятный демон, – ответил неопрятный бородач, которого Азазель назвал Авазарником.
– По каналам?
– Нет, – ответил Авазарник и посмотрел на Азазеля с хмурой насмешкой и одновременно надеждой. – В подмосковном лесу замечен демон рядом с деревней Оксино. Достаточно крепкий, сильный и опасный. Живет по-прежнему в лесу… Как попал туда, неизвестно. Каналы я проверил.
– Уровень?
– Разговаривать не умеет, – сообщил Авазарник. – На уровне нола, но демон.
– Чем питается? – спросил Азазель. – Лесным зверьем?
По лицу Авазарника Михаил понял, что очень хотел бы подтвердить, но от Азазеля брехню скрыть трудно, потому сказал вынужденно:
– Древесину жреть… Ветки, листья, корни… Что с ним делать?
– Как он к людям?
Авазарник ответил с еще большей неохотой:
– Один раз помог заблудившемуся дураку… Но все-таки демон, надо бы ликвидировать…
Азазель сказал недовольно:
– Ладно, подумаем.
Он отключил связь, Бианакит и Обизат деликатно помалкивали, а Михаил поинтересовался:
– Что будешь с ним делать?
– В смысле? – спросил Азазель. – А что бы сделал ты?
– Да пусть так и живет, – сказал Михаил раздраженно. – Почему обязательно что-то делать? Начнем заниматься такими мелочами, разучимся сражаться с Великим Злом.
Азазель вздохнул:
– Жаль, даже пристроить его некуда. Был бы у меня коттедж с козами и курами, поселил бы с ними, чтобы чистил и навоз убирал… Ладно, пусть живет. Живут же бобры? Здоровые деревья грызут, вред наносят лесопосадкам и даже причиняют.
– Лесопосадкам?
Азазель отмахнулся:
– Не будь занудой. Это в Европе нет леса, только лесопосадки, а у нас настоящий дикий лес, тайга, дремучесть с курьими ножками!.. Ладно, проехали. Поднимем бокалы за наши победы!.. Как прошлые, так и будущие!
С роскошным обедом, что не просто обед, а победный пир, расправлялись долго, а потом, распустив пояса, наслаждались десертом. Сири заставила всю столешницу изысканными пирогами, восточными сладостями и пирожными всех видов и форм, Обизат лопала все с вытаращенными в диком восторге глазами, а румянец на щеках воспламенялся все жарче.
Азазель вытащил из особого шкафчика пузатые бутылки с вином наполеоновских времен, гордо разлил по бокалам, жестом передал Бианакиту обязанности виночерпия, чтобы дальше уже он наполнял всем по мере надобности.
– Мишка, – сказал он весело, – не спи!.. Или все о Кикандрописсе думаешь?
Обизат возразила сердито:
– Ее зовут Касикандриэра!
Азазель сказал беспечно:
– Да пусть зовут. Это ее так назвали приемные родители, Бельфегор и Депилик, или уже так звалась раньше? Хотя не важно, это Мишка у нас стратиг, а я такими вселенскими вопросами не заморачиваюсь. Я мелочный, мне бы просто мир спасти.
Михаил сердито засопел, еще не понял, в чем Азазель его уел, но что уел, сомневаться не стоит, Азазель такие возможности не упускает, свинья полосатая, гад ползучий и подколодный.
– Допивайте вино, – велел Азазель строго, – а то выдохнется! Лучше бы я его на Сотбисе продал, чем вам на стол, морды неумытые…
– Сейчас разолью остатки, – пообещал Бианакит. – А что не поместится, то могу из горла…
– Коллекционное? – спросил Азазель с мрачной угрозой. – Из горла?.. Может, еще и в подворотне? Ну ты и романтик!..
Бианакит, разливая с мрачной ухмылкой по фужерам, поинтересовался:
– Рейд успешный, понял. Но мы за этим столом не засидимся, верно?.. Ну вот, вижу… Какую задачу Господь поставил, сам о том не догадываясь, на этот раз?
– Посложнее предыдущей, – ответил Азазель уже намного серьезнее. – Это мы спасали мир демонов, а сейчас свой бы спасти… Но я уже задействовал кое-кого. Ищут варианты.
Михаил насторожился.
– Когда же ты успел? Вечно за нашими спинами что-то прокручиваешь!.. Уже знаешь, куда направимся?
– Еще чего!.. – ответил Азазель оскорбленно. – Пока что ищут по старым рукописям, чем можно влиять на ангелов.
– Зачем? – спросил Михаил настороженно.
– А ты забыл? – ответил Азазель. – Биан, ему больше не наливай… Обизат, тот чуланчик всегда заперт изнутри, потому можешь появляться в нем откуда угодно и когда угодно. А чтобы выйти из него, просто пройди через дверь, на что хватит силы у самого немощного.
– У меня не хватит, – сообщила она со стыдом в голосе. – И прыгать не умею.
– Научим, – пообещал Азазель. – Заставим. Женщины все попрыгуньи. Как горные козы!
– Горных не бывает, – ответила Обизат.
– Чего? – изумился Азазель. – Спроси своего господина и, ах-ах, повелителя! Он все породы знает.
Обизат обратила вопрошающий взгляд к Михаилу, он сказал с сердцем:
– Я знаю только одну, но всем породам порода!
– Какая? – спросила Обизат.
– Хермонская, – ответил Михаил.
Она сделала большие глаза.
– Не слыхала о такой…
Михаил кивнул в сторону Азазеля:
– У него спроси.
– Он из Хермона?
– Сам ее вывел, – сообщил Михаил. – И расплодил. Обизат, там изнутри задвижка. Просто отопри и выйди.
Бианакит поставил опустевший бокал на стол и поднялся.
– Пойду взгляну новости. Сейчас война в арабских странах, человеки бьются люто, надо посмотреть, чем и как.
Обизат спросила живо:
– Война? Из-за чего?
Бианакит отмахнулся:
– Они и сами не знают.
Глава 3
Азазель кивнул, отпуская из-за стола на правах хозяина и тамады, Бианакит отправился в гостиную. Слышно было через распахнутую дверь, как включил экран, из динамиков сразу донесся грохот взрывов и треск пулеметных очередей.
Михаил тоже хотел выбраться из-за стола, застолье не в его характере, но прозвенел сигнал вызова, в кухне вспыхнул экран на свободном участке стены, возникло встревоженное лицо Авазарника.
– Все еще за столом? – спросил он, Михаилу почудился то ли укор, то ли в голосе бородача прозвучала зависть. – Хорошо живете… А тут еще один объявился. Но уже опасный!..
– И тоже в лесу? – спросил Азазель с ленивым интересом.
– Тоже, – ответил Авазарник, – только левее, между деревнями Васькино и Курниково. Никто не понимает, откуда взялся. Уже двоих охотников утащил… От одного ружье в лесу, от второго корзинка с грибами.
– Что за грибы? – уточнил Азазель.
– Два белых, – сообщил Авазарник с надеждой и в то же время с гордостью, что знает проблему до мелочи, – три боровика, пять лисичек и с десяток мелкой дряни, вроде опят. А что, это след?
– Люблю грибы, – ответил Азазель. – Особенно белые. Хотя и опята хороши, если жарить в оливковом масле. Утащил в нору? Какая она?
Авазарник покачал головой.
– На предполагаемом месте исчезновения сухая красная глина. Твердая, как… сухая глина. Никаких следов борьбы. Ни капли крови. Вообще ничего! И никаких нор даже близко.
– Отпечатки?
– Никаких.
Азазель подумал, спросил:
– Пропавших уже ищут?
– Пока нет, – ответил Авазарник. – Охотники и грибники часто уходят в лес с ночевками. Могут под это дело провести пару суток у каких-то баб, а подстреленного зайца, как и грибы, на обратном пути купить на базаре.
– Жены это знают, – сказал Азазель, – не совсем уж дуры. Тогда из-за чего же тревога?
Авазарник замялся, понизил голос:
– Мы бы сами, как всегда, но тут особый случай. Один из грибников, оказавшийся в том районе, видел издали, как в лесу появилось нечто красное, напоминающее огромного человека.
– Ого, местный йети?
– Или леший, – согласился Авазарник. – Это красное нечто появилось и тут же исчезло за деревьями. А потом почти в том же месте пропал первый охотник… Все прошло бы незамеченным, но тот, видевший красного человека, начал рассказывать всем, что возле их села высадились инопланетяне и похищают мужчин для опытов, а женщин для сексуальных домогательств.
– Это интереснее, – согласился Азазель, – чем опыты. Я имею в виду домогательства, хотя и секс тоже ничего. Временами, конечно. Хорошо, у меня тут крохотный передых, могу и заглянуть в ваши места. Это где?
– Недалеко от деревни Васькино, – напомнил Авазарник. – Там от домов через поле сразу деревья. Лес так себе, одно название, но места грибные, лучше не бывает.
– Хорошо, – сказал Азазель, – вы там пока понаблюдайте, вдруг больше не появится? Но если что, прибуду, разберусь и накажу всех, дабы блюли и не допускали.
Авазарник исчез, вместо него по экрану побежали новости, где сводку скучных боев в Саудовской Аравии и разрушение ядерным ударом городов Эль-Риад и Джидде сменило красочное торжественное празднование присуждения звания лучшего клоуна планеты жителю Москвы Петро Олийнику, который вырвал победу в сложной борьбе с самыми именитыми шоуменами мира.
Михаил после жирной пищи заметно осоловел, мысли пошли вялые и тягучие, но заставил их двигаться шустрее, встрепенулся, сам ощутил, что взгляд стал осмысленным, хлопнул себя ладонью по лбу и сказал тревожно:
– А если…
Азазель круто развернулся в его сторону, ладонь взлетела к плечу, Михаил уже почти увидел, как там возникает рукоять черного меча.
– Что?
Михаил проговорил медленно и с напряжением, стараясь не потерять нить внезапно блеснувшей мысли:
– А если она из предыдущего мира?
– Кто? – спросил Азазель и в тревоге посмотрел по сторонам.
– Касикандриэра, – сказал Михаил еще медленнее. – Помнишь, когда Господь создал мир, Он оглядел свое творение и сказал, что получилось хорошо, это лучший из миров!.. Мы как-то не подумали, что это не просто одобрение результата своего труда, а констатация… есть такое слово?.. констатация, что это лучший из всех миров, которые создавал раньше и разрушал, оставаясь недовольным!..
Азазель, все еще держа ладонь с растопыренными пальцами над плечом, несколько мгновений смотрел на него застывшими глазами.
– Ты чего?.. А-а, ты об этой… Хочешь сказать, она из одного из предыдущих его творений?..
– Из предыдущего, – уточнил Михаил. – Первые наверняка что-то чудовищное. А эта настолько уже почти человек… или ангел… хотя и демон тоже, вот и решил оставить…
– Либо сама оставилась, – предположил Азазель. Он опустил руку и перевел дыхание. – А Он сжалился и, уничтожив весь предыдущий мир, ей позволил существовать… Хотя, как ты часто говоришь, неисповедимы пути Творца.
Михаил проговорил медленно:
– Но можно сделать вывод, что этот мир еще лучше!
– Оптимист, – буркнул Азазель. – Лучше для кого? Вот то-то. Ладно, подчищайте тарелки, а то Сири мыть не любит, да и сам не понимаю этих диет и разгрузочных дней. Может, вам обоим позаковыристее и поплотнее?
– Не чревоугодничай, – сказал Михаил строго. – И вообще на ночь нажираться не рекомендуется.
Азазель отмахнулся:
– Мишка, я даже от Создателя рекомендаций не принимал, а тут послушаюсь какого-то ЗОЖ?.. Возможно, предыдущий мир, сотворенный Господом, был больше похож на здешний Ад, потому Кикандрелла и поселилась там?
– Касикандриэра, – поправила Обизат.
Азазель сказал с досадой:
– Да оставь ты ее наконец! Нам лучше, чтобы там и застряла. Конечно, в Аду красочнее, чем в Брие или на земле, а женщины, как и вороны, любят красивых. Потому я так популярен.
Обизат посмотрела на него с пренебрежением:
– Ты?
– А хто ж еще? – изумился Азазель. – Не Мишка же!
– Мой господин и повелитель Михаил, – ответила Обизат с гордостью, – красив и величественен, как нильский крокодил или большая горилла, чей рык подобен грому! Он силен, как бехем, сбивающий с ног носорога, и грозен, как орел, выпускающий когти на мышь.
Азазель бросил быстрый взгляд на Михаила, тот ерзает, словно сидит на раскаленных углях, на лице страдальческое выражение, но старается выдавить улыбку.
– Ну, – сказал Азазель со вздохом, – если красив и грозен, как горилла, выпускающая когти на мышь, то сдаюсь, мне с таким не тягаться. Мишка, теперь нам предстоит подумать над решением очень насущной и как бы непростой задачи.
Михаил с облегчением ухватился за брошенный ему спасательный круг:
– Разобраться с этим красным существом?
Азазель отмахнулся:
– Это рутина. Сам же заметил, демоны свободно разгуливают по миру людей, а это недопустимо.
– Тогда что?
– Пора найти и заткнуть дырку, из которой они лезут на свет.
Он прислушался, выудил из кармашка пластинку смартфона и вышел с ним на балкон. Михаил и Обизат видели, как с самым серьезным и озабоченным лицом разговаривает вполголоса, отделенный стеклянной дверью, а в эту сторону поглядывает искоса, словно речь о них.
Обизат повернулась к Михаилу, взгляд настолько преданный, что он сказал с неловкостью: