– Ты для меня все: рай, ад, блаженство и пекло. Только никогда не покидай меня, поклянись, – шептала она.
Гарик клялся ей в вечной любви, и оба они понимали, что вечной любви не бывает.
Глава 10.
– К вам ходит моя сестра, – в кабинет Высокой Ноты стремительно влетела женщина: яркая шатенка с крупными украшениями, в цветастом платье. Она походила на богатую цыганку, и Высокая Нота мысленно назвала ее Кармен.
– Я – Кара.
– Кара – Небесная? – на всякий случай переспросила Высокая Нота.
– Кара – это имя, – снисходительно произнесла женщина. – По-итальянски – «дорогая».
Высокая Нота примирительно кивнула.
– Присаживайтесь.
Кара с шумом грохнулась в кресло, бряцая своими звонкими украшениями. Кресло Клиента заметно вздрогнуло от ее натиска.
– Мне нужен ваш совет, – заговорила Кара. – Понимаете, мне изменяет мой муж. Я точно знаю, что он мне изменяет, но явных доказательств у меня нет. Как вы считаете, надо мне нанять детектива?
– Я правильно вас поняла: вы хотите нанять детектива, чтобы следить за мужем?
– Я сама за ним слежу, но я не могу везде проникнуть, и у меня не собираются доказательства, а детективы – они же владеют шпионским оборудованием. Они смогут расставить жучки, камеры и всякое такое. Я хочу получить доказательства его коварства! – с гневом произнесла Кара.
«И все-таки – Кара Небесная», подумала Высокая Нота и мысленно улыбнулась, но внешне она сохраняла абсолютное спокойствие.
– Для чего вы хотите получить доказательства его коварства? Чтобы припереть его к стенке?
– Да, именно.
– Вы начинали с ним разговор о его изменах, и он отрицает свою вину? Он не признается? Утверждает, что вы все выдумали?
– Именно. Он говорит, что у меня воспаление мозга, что мне повсюду мерещатся какие-то телки. Он держит меня за идиотку! А я этого очень, очень не люблю.
– А его – любите?
– Ну конечно! Поэтому мне не безразлично, что происходит в моем доме.
– Что значит « в вашем доме»? Это ваша недвижимость и муж пришел к вам без роду, без племени, без копейки денег?
– Разве это имеет значение? – брови Кары взлетели, как монисто цыганки в танце.
– Если это ваш дом и он пришел туда бесприданником, то он может чувствовать себя неловко, да если вы еще напоминаете ему о несоответствии его и вашего статусов, то это может быть серьезной причиной для его вероломства, – произнесла спокойно Высокая Нота.
– Меня не волнуют причины! – шумела Кара. – Меня волнуют последствия. А последствия таковы, что этот негодяй мне изменяет, и я даже знаю с кем.
– С молоденькой секретаршей?
– Да если бы! Молоденькие секретарши тоже меня не волнуют. С ними он может развлекаться сколько угодно. Нет! Он завел шашни со своей шефиней. Представляете?
– То есть, у него служебный роман с женщиной, от которой зависит его карьерное продвижение? – уточнила Высокая Нота.
– Карьерное продвижение? Хм, я об этом никогда не задумывалась.
Кара замолчала. Невидимые шестеренки внутри ее черепной коробки заскрипели так сильно, что Кресло сделало вывод: эта женщина раньше не думала вообще никогда, и эта процедура оказалась для нее слишком сложной.
– Ради чего вы хотите получить доказательства его измены? – спросила Высокая Нота, возвращая клиентку к первоначальной цели своего визита.
– Чтобы повергнуть его! – торжественно изрекла женщина, словно и в самом деле была Карой Небесной.
– Вы желаете с ним развестись?
– Развестись? – Кара встрепенулась. – Вообще-то я не собираюсь с ним разводиться. Мне тридцать семь лет, а в этом возрасте уже сложно находить мужчин. Нет, я не собираюсь оставаться одна. Я просто хочу наказать засранца.
– Вы хотите пригвоздить его к стенке неопровержимыми доказательствами его измены, чтобы он сознался в содеянном?
– Ну, как-то так, – не совсем уверенно сказала Кара. – Он поступает нехорошо, а плохие поступки должны быть наказаны.
– Но вы готовы прощать его интрижки с секретаршами? А за роман с начальницей вы хотите его покарать? Почему первое позволительно, а второе – категорически недопустимо?
– Вы что? Прокурор? Вы что мне задаете такие криминальные вопросы? Ваше дело – помогать страждущим, вот и помогайте.
– Хорошо, вернемся к вашей просьбе: вы спрашиваете моего совета, нужно ли вам приглашать детективов, чтобы собрать доказательства вины вашего мужа, верно? Полагаю, вы уже давно решили: детектива надо приглашать. Но почему вы тогда сомневаетесь? Какие сомнения у вас остались? Чтобы разобраться в этом, я и стала задавать уточняющие вопросы. Также я предлагаю вам задуматься о последствиях вашего шага. Вы ведь хотите наказать вашего мужа, верно? Вы хотите, чтобы он упал на колени и стал просить у вас прощения? А вдруг он не будет этого делать?
– А куда же он денется! Когда я предъявлю ему документы, он вынужден будет признать свою вину и упасть предо мной на колени.
– Допустим. Но давайте предположим и другой вариант: ваш муж не признает никакой вины, а станет обвинять вас в том, что вы лезете в его личную жизнь, следите за ним. Он скажет, что все ваши документы – фотомонтаж, фотошоп. Сейчас на компьютере можно сделать любой фильм. Вместо того, чтобы повиниться, он скажет, что вы достали его своей ревностью, что вы больны на голову и что вам пора лечиться, что вы ревнуете его к каждому, кусту, а он на самом деле примерный муж и надежный семьянин.
– Да, именно так он и говорит, – протянула Кара. – Значит, детективное агентство не годится. Вы правы! Надо искать другой способ, чтобы его наказать. Вы мне очень помогли! Большое спасибо. Про вас недаром говорят, что вы прекрасный специалист. Да, да, вы правы! Детективы только слупят меня деньги, а правды я так и не добьюсь.
Она ушла так же стремительно, как и появилась.
– А ведь и впрямь Кара Небесное, – проскрипело Кресло, глядя ей вслед.
Глава 11.
Кара была замужем за Злобным Кроликом, известным на весь город ди-джеем самого популярного городского радио. Собственно, это радио было известно потому, что там вещал Злобный Кролик. Весь город знал Злобного Кролика. Весь город ненавидел Злобного Кролика. Он изрекал такие мерзкие вещи в своих эфирах, что ни один порядочный человек с ним не соглашался. Порядочный слушатель говорил другому порядочному слушателю: ты слышал, что этот Злобный Кролик нес сегодня по радио? Какую околесицу! Какую чушь! Какую мерзость! Он передавал эту гадость другому порядочному слушателю, другой порядочный слушатель передавал третьему, третий – четвертому. И рейтинги эфиров Злобного Кролика росли каждый день.
Сегодня в эфире Злобный Кролик говорил о том, какой это ужас – дети. Эти короеды только и ждут, когда их родители откинут копыта, и начинают тут же делить наследство. Слушатели возмущались, хватали телефонные трубки, звонили своим друзьям и возмущенно кричали:
– Ты слышишь, что этот кретин несет по радио? Немедленно включи и послушай!
Злобный Кролик работал на радио, и никто не видел его лица. Никто не знал, что в жизни – это был милейший и обаятельный мужчина, тихий и немного флегматичный. Он собирал на улицах бездомных собак и отвозил их в приют, который организовали его коллеги по радиостанции. Ему было очень тяжело изображать из себя Злобного Кролика, но ему помогала его изумительная жена Кара. Она постоянно говорила ему то, что он потом повторял в эфире. Все гадости, которыми так возмущался город, на самом деле придумывала его жена. Больше того, она их не придумывала, она ими жила. Она была убеждена, что только она знает, что такое правильно, и говорила об этом каждый день.
Злобный Кролик слегка подустал от своей жены. Иногда ему приходила в голову мысль о разводе, но он боялся, что тогда он не сможет быть Злобным Кроликом, а ему нравилась слава этого лихого ди-джея. Тихий и спокойный парень, который спасал бродячих собак от голода и клещей, никому не был интересен.
Никто из его близких друзей и родственников не знал, что он и есть одиозный Злобный Кролик. Злобный Кролик никогда не появлялся на городских светских мероприятиях – он был загадочный, как мистер Икс. Даже Кара не знала, что ее муж – Злобный Кролик. Она считала, что ее муж работает неприметным программистом. Такая нудная заурядная профессия! Ее задевало то, что у нее такой невзрачный муж. Вот бы ей быть женой Злобного Кролика! Этого ди-джея она обожала, старалась не пропустить ни одной его передачи. Она ловила каждое его слово, восхищалась им. Какой правильный! Какой справедливый! Как он правильно рассуждал! Какое красноречие! Не то, что ее муж – вечно молчит, как тупой медведь. И такой же косолапый увалень. Своего мужа она давно уже не любила, но дом, дети – все уже шло по стабильным рельсам. Все, как у всех. Скучно, обыденно, монотонно, правильно.
Злобный Кролик хоть и устал от своей неуемной супруги, но некоторым образом он любил. Он не уставал восхищаться ею. Он завидовал ее храбрости. Она могла каждому влупить правду-матку. Каждому мужчине с пивным брюшком и с легким запахом пота она запросто скажет, что он объевшийся вонючий тип. Женщину, одетую не по возрасту, она не преминет назвать молодящейся старушкой. Капризному невоспитанному ребенку достанется по первое число, а заодно попадет распустившей его дурной мамаше. Злобный Кролик, в миру известный как Виктор, всегда стоял в сторонке и наблюдал, как будут развиваться разборки, начатые его женой. За ней всегда оставалось последнее слово! Потом эти истории он озвучивал в эфире.
Он превращался в Злобного Кролика, как только садился перед микрофоном и надевал наушники. Без наушников и без микрофона он не мог вымолвить ни слова, тем более он не мог изречь длинные монологи и бранные тексты. Но в наушниках он мог произносить что угодно. И он навлекал на себя, то есть на Злобного Кролика, праведный гнев радиослушателей и поток рекламодателей. Радийное начальство гордилось им и сохраняло тайну его имени и облика.
Злобный Кролик был самым высокооплачиваемым радиодиджеем. Его гонорары были гораздо выше зарплаты скромного программиста, которого Злобный Кролик разыгрывал перед своей женой. Он приносил ей эту умеренную зарплату, а остальные деньги тратил по своему усмотрению. Часть из них он тратил на корм бродячим собакам, но большую часть складывал на банковский счет своим детям, их было двое. Дети получат деньги по мере надобности. Они получат наследство от «дядюшки» – зачем им знать, что их отец – вредный Злобный Кролик, которого ненавидит весь город.
Свою жизнь Злобный Кролик считал вполне успешной. Ему нравилась двойственность его существования. От этого он испытывал драйв. Особенно его веселило то, что его никто не знает. Только один звукорежиссер работал с ним на его программах, а больше Злобного Кролика не знал никто. Ему много народу звонило в эфир, но они звонили Злобному Кролику, они спорили с ним, и скромному Виктору нравилось исполнять эту скандальную роль.
В Интернете, на сайте радиостанции у него было своя страница, так полагалось, но на своей странице он тоже не показывал своего лица. У него был аватар в виде зубастого кролика с длинным ушами, и ни одному человеку не приходило в голову сказать: «Сними маску». Читателя сайта и слушатели радиостанции спорили с ним, ругались с ним, подсказывали ему новые сюжеты, и Злобный Кролик делал новые программы. Каждый день, с понедельника по пятницам он по четыре часа был в эфире в дневное время – в то время, когда занятые бизнесмены торчат в пробках, замученные чиновники сидят в кабинетах, домашние хозяйки хлопочут по дому, и все они слушают радио. Все слушают его разъяренного Злобного Кролика.
Одно только огорчало его: неуемная ревность его жены. Она ревновала его к каждому червячку, к каждой бабочке. А он был верным мужем. Самым верным мужем на свете. Не потому, что он страстно любил свою жену. Скорее, потому, что он боялся женщин. От них он не ждал ничего хорошего, поэтому избегал их. Кто знает, что они выкинут! Он понимал, что у Кары были основания его подозревать в чем-то, ведь она даже не знала, чем он на самом деле занимается. Она никогда не бывала на его работе. Да и как он мог ее туда пригласить? Он говорил ей, что работает на режимном предприятии, куда нет входа посторонним. И Кара подозревала его во всем. Она без конца придумывала каких-то любовниц, с которыми якобы путался ее муж. А ему нечего было предъявить в свое оправдание. Он сжимался всякий раз, когда жена устраивала ему сцены ревности. Но терпел. Он молчал и ждал, когда она успокоится, потому что другого способа утихомирить ее он не видел.
Злобный Кролик старался быть дома как можно меньше. Он работал четыре часа в эфире. После работы он запирался в своем кабинете в офисе и проводил там почти целый день. После эфира он, как правило, спал на диване, который тут же стоял в кабинете. Игра в Злобного Кролика вытягивала из него очень много сил, и их надо было восполнить крепким здоровым сном. Он спал всего час, но этого сна ему хватало, чтобы восстановить жизненные силы. Потом он вставал, обедал в служебной столовой, затем возвращался в кабинет и готовился к эфиру на следующей день.
Всего несколько человек в радиокомпании знали, кто такой Злобный Кролик. Для остальных это был кабинет инженера по инновациям. Никто толком не знал, что это такое, да, собственно и не интересовался. Радиокомпания была частью огромного медийного холдинга, и в огромном котловане, кишащему людьми, легко было затеряться, что Злобный Кролик и делал.
Домой он приходил поздним вечером, выслушивал едкие рассуждения Кары, записывал их в блокнот, чтобы использовать потом в своих программах. Записывал особыми значками, чтобы ревнивая Кара ненароком не нашла его записей и не устроила ему мировой скандал. Он записывал ее слова значками в собственноручно разработанной системе, а жене говорил, что это очередная программа для компьютера. Собственно говоря, произнося слова «очередная программа» он не врал ни капельки: это и была очередная программа, только не для компьютера, а для радиошоу.
Утром, как и все офисные работники, он уходил на работу, и если бы кто-то сказал Каре, что Злобный Кролик и есть ее муж, она бы плюнула этому человеку в лицо. Ее Виктор – Злобный Кролик? Вы что! Этого не может быть, потому что не может быть никогда.