Драйзер. Русский дневник - Теодор Драйзер 11 стр.

Перед этим во время вечернего разговора была затронута проблема прислуги. Ее нанимают через профсоюзы, оформляется соглашение, гарантируются восьмичасовой рабочий день, специальная одежда, выходные дни и уведомление об увольнении за месяц, взносы на социальное страхование должны выплачиваться ежемесячно.

Ничего особенного. Утром писал. Во второй половине дня посетил крестьянский музей и купил зеленый шелковый шарф. После этого пошли в вегетарианский ресторан. Эти рестораны в России (я имею в виду Москву) очень бедны. Нет ничего приятного – нет ночной жизни, если только она не является частной. Причина в том, что, как мне сказали, чиновники, торговцы и даже рабочие, имеющие свободные деньги, боятся быть замеченными в тратах где угодно, потому что, если их заметят, то их доходы будут тщательно изучены, а налоги увеличатся. Таким образом, все, что осталось здесь от ночной жизни, – это посещение родных, театров, кино, оперы и личные отношения с женщинами. С Кеннел у меня есть этот десерт – и длительное обсуждение возможности заимствования этого советского обычая. Это приводит к тому, что у нее начинается головная боль. В 8:30 [вечера] я возвращаюсь сюда, разбираю предметы, связанные с Россией, и пишу эти заметки. Около полуночи – спать.

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ГОСТЕВОЙ ДОМ ДЛЯ КРЕСТЬЯН

Это пятиэтажное кирпичное здание, занимающее половину квартала в центре Москвы, – один из 380 крестьянских гостевых домов в России. Директор Гринюк объяснил цель создания этих домов. До революции крестьянин, приезжавший в город, становился жертвой всякого рода эксплуатации и грабежа, он напивался, терял свои деньги и т. д. Теперь правительство управляет этими гостевыми домами ради общего удобства и воспитания крестьян, посещающих город. Сам директор до революции учительствовал в деревне; после революции, будучи коммунистом, стал местным продовольственным комиссаром, а затем руководителем крупного государственного зернового фонда. Тогда партия сказала ему: «У нас есть для тебя более важная работа» – и передала ему руководство Центральным гостевым домом для крестьян.

Любой крестьянин во время своего пребывания в городе имеет право приехать в гостевой дом и поселиться в нем. Средний период пребывания составляет десять дней, но если дела задерживают его на более длительный срок, то он может оставаться в гостевом доме и дольше. В каждой комнате здесь стоит от трех до шести коек, одна койка стоит 25 копеек в день, завтрак – 25 копеек, ужин – 30 копеек. Если крестьянин очень беден, то он может остановиться здесь либо бесплатно, либо по льготным ценам. Номера здесь большие, светлые и чистые, кровати застелены чистыми бельем и одеялами и выглядят комфортно. Гости могут заказать чай в номер. В час ночи все гости должны спать – свет гасят. Крестьяне могут бесплатно получить юридическую поддержку. К их услугам – квалифицированные юристы, и длинная очередь крестьян ждет консультаций с адвокатами. Есть также бесплатные клиники, в которых работают 84 медика. Здесь работает небольшая агрономическая выставка, читаются лекции, в большом зале демонстрируются кинокартины и даются представления, проводятся экскурсии в музеях и т. д. Крестьянам – и это правильно – по прибытии предлагают принять ванну или посетить баню с парной. Если бы еще удалось убедить их делать то же самое каждый день…

В доме есть читальня и «Ленинский уголок» со множеством плакатов, которые рассказывают крестьянину о смысле [политических] действий и об организации его правительства, о союзе крестьян и рабочих, о коммунистической партии, об антирелигиозности и т. д. В библиотеке имеется 12000 книг, ее ежедневно посещают 80 человек.

Существует также большой музей, где хранятся плакаты и диаграммы по агрономическим методам и статистике, представлены продукты, новейшие сельскохозяйственные машины, в частности электромоторы и силовые машины, демонстрируются достижения в области санитарии и гигиены для скота и людей, рассказывается о болезнях животных и т. д.

Центральный гостевой дом рассчитан на 400 крестьян.

В беседе с Гринюком были получены ответы на интересующие нас вопросы.

– Каковы размеры земельных владений крестьян?

Средний размер – от 40 до 60 акров.

– Что можно сказать о богатом крестьянине, «кулаке»?

Максимальный размер его надела – 1000 акров. Его доход составляет не более 5000 рублей в год, и прогрессивный налог на этот доход меняется, составляя от 2 к. на первые 20 рублей до 22 к. на 60 рублей.

– Почему правительство опасается богатого крестьянина?

До революции «кулак» был практически хозяином деревни. Бедняки и крестьяне-середняки, которые зимой обычно остро нуждались в деньгах, были вынуждены работать на богатого крестьянина и таким образом попадали под его власть. Но теперь, хотя его доход иногда намного выше, чем у других крестьян, он не только сильно облагается налогами, но и лишается прав в том случае, когда использует наемную трудовую силу. Свое богатство он может использовать в трех формах: техника, труд и спекуляция. Правительство поощряет первое, потому что это уменьшает необходимость в найме рабочей силы и увеличивает общую производительность [труда] и уровень сельского хозяйства, и потому машины не облагаются налогами; второй не приветствуется и регулируется; третий – это зло (пример: осенью, когда зерно дешево, богатый крестьянин его скупает, а затем, по весне, продает по высокой цене).

– Какова разница в уровне жизни между богатыми крестьянами и другими селянами?

Средний крестьянин имеет доход около 500 рублей, бедный крестьянин – 200 рублей в год (для сравнения – от 2000 до 5000 у «кулака»). Разница в уровне жизни – это разница только в комфортности жилья и качестве еды и одежды, поэтому контраст не является чрезмерным. Разумеется, богатые крестьяне лучше кормят и одевают своих детей, чем другие крестьяне, но их дети должны ходить в те же школы и иметь те же социальные преимущества, что и остальные, поскольку в деревнях нет частных школ. Правительство, как может, поощряет коллективизацию крестьян: например, только коммуны, в которых труд и социальная жизнь являются общими, могут иметь трактора или другие машины для обработки земли. После долгой беседы и изучения первого крестьянского гостевого дома мы перешли во второй.

ДОМ КРЕСТЬЯН МОСКОВСКОЙ ГУБЕРНИИ

Раньше здесь был прекрасный отель и ресторан Hermitage. Теперь это гостевой дом для крестьян Московской губернии (или штата), которая по площади сравнима со штатом Огайо. Здесь также есть красивая аудитория, музей, плакаты, карты и т. д., читальный зал, «

Выходя, мы столкнулись в дверях с колоритной группой гостей, прибывших из Узбекистана или Туркестана. На них были огромные мохнатые меховые шапки и яркие цветные халаты, подпоясанные по талии. Они были заняты перекладыванием своего багажа, который состоял из многочисленных мешков, сделанных из турецких ковров, и рулонов одеял. Крестьяне складывали все это на тротуаре перед дверью и разговаривали на странном языке. Отсюда мы отправились в московский универмаг. Он, как и многое другое в этой стране, управляется непосредственно правительством, и я спросил Рут, не в государственном ли управлении состоит причина того, что над ним витает дух безразличия и официальности. Она так не думает. Всему виной русский темперамент – вялый и апатичный. Человеку хочется что-то купить, и он тратит на это время. Здесь – пока еще – не сложились в полной мере новые правящие классы, у людей нет денег. Посмотрим, что будет позже, когда у них появятся деньги, а также досуг после семичасового рабочего дня.

Затем мы посещаем Новодевичий монастырь, сооруженный в 1594 году. Настоятельницей здесь после смерти царя Федора (или, точнее, после развода с ним) стала его жена. Мы взяли извозчика – вечером было облачно и холодно. «Дни меланхолии пришли – грустнейшие в году». Как остро я чувствую здесь это настроение. Все серое и белое, церквушка, увенчанная, конечно же, двумя золотыми куполами, и окружающие ее сильно укрепленные высокие стены с башнями в полной боевой готовности. Наполеон, двигаясь на Москву, пытался захватить этот монастырь, но потерпел неудачу Он подложил мину в подвал его главной церкви, но одна из монахинь вовремя ее обнаружила. Здесь очень красивая главная церковь, светло-серая, с пятью круглыми золотыми куполами, и еще одна старая красная церковь. Теперь здесь музеи, но в маленьком здании, где все еще проходят службы, сохранилось множество красивых икон, картин и т. д. Есть здесь и большое кладбище с множеством пышных гробниц. Одна из них, в форме прекрасного маленького белого храма с золотой крышей, была сооружена в память о богатом купце еще до революции 1917 года. Одним из самых высокохудожественных является памятник на могиле Чехова, но он затерян среди многих других давно забытых могил. Кто-то зажег свечу в фонаре у одной из могил, и мы стояли, задаваясь вопросом, будут ли так вспоминать об этом покойнике через пять лет. Это была новая могила, ей от силы год.

В шесть вечера мы посетили первое заседание Конгресса друзей Советской России, вернее, учредительный съезд этой организации. На встрече присутствовали жена Ленина Крупская, Клара Цеткин, немецкий коммунист, Рыков и Анри Барбюс.

После того, как заседание закончилось (и несмотря на это), я должен был присутствовать на выступлении танцоров Ирины Дункан, сестры Айседоры, у которой здесь есть школа. Русский обычай: те, кто хотели меня заполучить и отвезти в школу, попросту не пришли, и, так как я не знал, как туда добраться, просто остался дома, писал заметки, читал о Советах и их достижениях за последние десять лет и размышлял об Америке. В полночь в дверь кто-то постучал. Я побоялся, что это какая-то девушка, и, поскольку я не чувствовал необходимости в дальнейшем возбуждении, дверь не открыл. Но я, кажется, знаю, кто это был.

Утром – дождь; ночью – холодно и сухо. Мой бронхит, кажется, немного ослабил свою хватку. Прошлой ночью мне снился странный сон. В последнее время я чувствую себя довольно плохо и вяло. Первые симптомы возраста, как я понимаю. Но во сне я был восхитительно энергичным и веселым – в прежних возрасте и силе. Казалось, я находился в закрытом дворе, где были тропинки и трава, и на одной из тропинок я танцевал – почти обнаженный – с бутылкой вина в руке и второй бутылкой, которую я держал высоко над головой. Я радостно прыгал туда и сюда, переходил из одной танцевальной позиции в другую. Но вскоре я увидел, что ко мне подходит – или просто идет по другой тропинке – пожилой человек в темной одежде, такой типаж консерватора или ученого. И вдруг я немного испугался, как будто он мог что-то со мной сделать. Почувствовав это, я также понял, что именно он может сделать и как. И в тот же миг я проснулся.

* * *

Могила Чехова во дворе Новодевичьего монастыря. Мне хотелось бы, чтобы всех великих людей кремировали и развеивали их пепел по ветру либо хоронили их отдельно от всех остальных в каком-то необычном месте, куда можно было бы пойти и поразмышлять над особой значимостью каждого из них (красота и покой). Но вот так, среди стольких людей, как Шопен на кладбище Пер-Лашез… Мне это не нравится. Лучше было бы сделать иначе.

Ленин. Я полагаю, что это новый всемирный герой. Если мир перейдет к диктатуре пролетариата, а я предполагаю, что он перейдет, то его величию предела не будет. Еще один Вашингтон. Еще один Кромвель. Россия уже не справляется с его славой. Его статуи и картины настолько многочисленны, что создают особую атмосферу. Только в Москве так много его бюстов и статуй, что они, похоже, составляют заметное дополнение к населению. Примерно так: население Москвы – без статуй Ленина —2000000, со статуями Ленина – 3 000 000.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.