В свете узкого луча фонарика по лицу Рафа ничего нельзя было прочесть.
— Я так и понял. Посмотрим, что еще сможем узнать.
На стенах ничего не было, кроме календаря. Когда Раф направил на него луч, Орхидея увидела, что это был дешевый вариант, традиционно раздаваемый в качестве рекламы страховыми компаниями.
— Он даже картины не вешал, — сказала она.
— Возможно, это даже к лучшему. — Раф заскользил фонариком по аккуратной стопке научно-технических журналов. — Боюсь даже подумать, какой был бы вкус в изобразительном искусстве у такого парня, как Уиллис.
Орхидея приторно улыбнулась.
— Да ладно тебе. Его вкус не мог бы быть намного хуже моего вкуса в поэзии.
Раф многозначительно промолчал.
— Ты уже очень ясно высказался по поводу моих литературных вкусов, когда мы были в галерее миссис Терлок, — сказала она.
— Они не совсем согласуются с моими, — он сделал паузу. — Но, с другой стороны, в архитектуре-то наши вкусы совпадают.
— Да, мне нравится твой дом. Но, скорее всего, это причудливая счастливая случайность, что мы оба питаем слабость к архитектуре периода Поздних открытий.
— Возможно. — Раф открыл дверцу серванта и посветил внутрь. — А что ты будешь делать, если в «Идеальном партнере» тебе подберут в пару человека, любящего мета-дзен-синергетическую философскую поэзию?
— Использую сей факт как оправдание, чтобы отклонить эту кандидатуру, — легкомысленно откликнулась она.
Раф так молниеносно развернулся к ней, что она подскочила от неожиданности.
— Ты бы отказалась от подобранного агентством потенциального кандидата в мужья только потому, что он не разделяет твой вкус в поэзии?
— Почему нет? Я же отклонила единственного рекомендованного ими кандидата, так как мне не понравился его психический талант. Эй, когда дело касается мелочей, я могу превзойти любого.
Раф направил на нее луч света.
— Какой у него был талант?
— Талант харизмы. — Она подняла руку. — Знаю-знаю, харизма считается не талантом, а свойством личности, но поверь, Престон Лус имеет талант обаяния. К тому же он использует его в личных интересах, чтобы заполучить все, что ему хочется. Он настоящая змея-червь с огромными зубами.
— Престон Лус?
— Доктор Престон Лус, если угодно. Слушай, мы собираемся обыскивать дом или будем стоять здесь всю ночь и обсуждать моего одного-единственного кандидата от агентства?
— Тебе, по крайней мере, хотя бы одного предложили.
— Хочешь правду? — спросила она. — Я до смерти боюсь, что на днях «Идеальный партнер» пришлет мне другого очень славного парня. Есть вероятность, что они рекомендуют того, кто ценит те же самые книги, что и я, любит в полночь съесть остатки холодной макаронной запеканки, не будет отвлекать меня, когда я пишу. Черт возьми, я напугана, что агентство пришлет мне мистера Совершенство.
— Почему тебя это пугает?
Она медленно выдохнула.
— Потому что я не верю, что какое-нибудь брачное агентство сможет найти для меня мистера Совершенство.
— Почему?
— Потому что я ледяной концентратор. Не думаю, что специалисты по синергетической психологии обладают достаточной информацией о ледяных концентраторах, чтобы подбирать им правильных партнеров.
— Ты не веришь в их профессионализм?
— Да! Черт подери, они даже не смогли вывести на чистую воду Престона Луса, профессионального обаяшку и просто ублюдка.
— Я не держал бы зла из-за этого на агентство. Ты же сама сказала, у него талант харизмы. Я тоже встречал одного такого, он был политиком. Их трудно раскусить.
— Все равно, я не горю желанием получить еще одного кандидата от агентства.
Раф посмотрел на нее так, будто хотел поспорить. Орхидея задалась вопросом, почему ее перспективы на брак или отсутствие таковых так его заинтересовали. Однако прежде, чем она успела спросить, он отвернулся и направил луч фонарика на комод.
— Нам бы лучше поскорее закончить наши дела и убраться отсюда. Ни к чему возбуждать любопытство соседей.
Орхидея подумала о почти пустой улице зданий без единого светлого окошка.
— Не думаю, что кто-нибудь здесь записался в местный районный патруль.
— Может, и нет. — Раф начал методично проверять содержимое ящиков. — Займись шкафом.
Она послушно открыла дверцу и увидела небольшое количество аккуратно висевших слаксов и рубашек.
— Что я ищу?
— Нечто такое, что явно выбивается из общей картины.
Осмотр скудного гардероба Тео Уиллиса не занял много времени. Спустя десять минут после начала работы Орхидея закрыла дверцу шкафа и посмотрела на Рафа.
— Ничего.
— И здесь ничего. — Он двинулся обратно к коридору. — Должно же быть хоть что-то. Что-нибудь всегда есть.
— Ты не знал Тео, — пробормотала она, направляясь за ним в гостиную. — Он был человеком ограниченных интересов.
Раф остановился на полпути, когда свет от фонарика скользнул по настенному календарю.
— Погоди-ка.
— Что?
— Морган Ламберт сказал, что Уиллис посещал синергетического психотерапевта.
— Ну и что?
— А то, что он, должно быть, посещал доктора регулярно. Возможно, он отметил даты встреч на календаре. — Раф пристальнее всмотрелся в небольшие квадратики вокруг каждого числа. — В точку! Похоже, за последнюю пару недель у него были назначены несколько визитов к доктору с инициалами К.О.
Орхидея была заинтригована.
— И как мы узнаем, кто такой этот доктор К.О.?
— Существует три возможных способа узнать имя врача. Мы можем пролистать телефонную книгу и обзвонить всех синергетических психотерапевтов с такими же инициалами. Или мы можем поискать чековую книжку Уиллиса и посмотреть, не расплачивался ли он за консультации чеком.
— А третий способ?
— Самый простой. — Раф начал листать страницы календаря. — Мы вернемся к тому дню, когда Уиллис записался на прием в первый раз, в надежде, что тогда он написал полное имя врача, как делают большинство людей.
Орхидея придвинулась ближе и стала внимательно изучать числа, пока Раф переворачивал страницы. Ее охватил трепет открытия, когда она заметила имя.
— Вот. Пятнадцатое число, два месяца назад. Доктор Квентин Остин. Это, должно быть, он.
— Будет очень интересно поболтать с доктором Остином, — вслух размышлял Раф.
— Да. Он может рассказать нам о состоянии Тео в дни перед смертью. — Охватившее Орхидею волнение стало спадать. — Однако маловероятно, что Остин поделится наблюдениями о прежнем пациенте, даже если тот мертв.
— Уверен, мы сможем убедить доктора Остина помочь нам, — вкрадчиво сказал Раф.
Орхидея хотела было спросить его, почему он так уверен, что сможет заставить Остина говорить, но закрыла рот, когда Раф внезапно поднял руку, призывая ее помолчать.
Она увидела, как он неподвижно замер в тенях, будто услышал звуки, недоступные ее ушам. Он повернулся к занавешенному шторами окну.
Орхидея похолодела.
— Что? Что случилось?
— Я не уверен. Что-то тут не так.
— Откуда ты знаешь?
— Просто знаю, — слова Рафа были ненамного громче шепота. Он выключил фонарик, взял Орхидею за руку и потянул к задней двери. — Пора уходить.
Орхидея не стала спорить. Миллион вопросов крутилось у нее в голове, но она решила, что для них сейчас не время. Она позволила Рафу протащить себя по коридору намного быстрее, чем ей бы того хотелось. Она едва различала неясные очертания предметов вокруг себя, но Раф, ориентируясь в темноте уверенно, как кот-пес, шел вперед.
Он быстро довел ее до задней двери и там вновь на мгновение остановился. Орхидея увидела через окно плотную стену серого тумана. Его клубы зловеще мерцали отраженным светом уличного фонаря, недавно поглощенного им.
— Туман усилился, — тихо отметила она. — Во много раз. Ехать домой будет нелегко.
— Все будет в порядке.
— Я никогда не видела такого тумана. — В душе Орхидеи крепло предчувствие беды. — Я даже соседнего дома не вижу.
Так оно и было. Туман поглотил и дом, и все остальное, что было поблизости.
— Нам нельзя здесь оставаться. — Раф отворил дверь и вышел наружу. — Осторожно, помни о ступеньке.
Она хотела спросить его, почему они шепчутся, но напрочь забыла в тот же момент, когда дверь позади нее захлопнулась. Странный туман, казалось, стал еще плотнее, пока они продвигались вокруг домика и пересекали неухоженную лужайку по направлению к тому месту, где на тротуаре был припаркован «Айсер».
Орхидея решила, что они где-то на полпути к автомобилю, когда Раф резко дернул ее за руку.
— Это не настоящий туман. Пригнись.
— Что…?
Раф подставил ей подножку и сильно потянул за руку вниз, отчего Орхидея позорно растянулась на земле. Она задавалась вопросом, не сошел ли Раф с ума, когда услышала топот ног через лужайку.
— Фокус, — потребовал Раф.
Пробный поток его таланта вырвался из темноты на полную мощь психического вампира. Орхидея торопливо построила кристалл, настроив грани для получения максимальной полезной силы. Мгновение спустя первый из нападавших выскочил из тумана.
Глава 8
Для Рафа резко изменилась сама структура туманной ночи, едва его психически обостренные чувства стабилизировались посредством фокусной связи. Запах, звук и не имеющее названия чувство осознания окружающей обстановки помогали ему ориентироваться в темноте так же легко, как солнечный свет — днем. Туман был таким же плотным, как и несколько секунд назад, но то, что он частично ослеплял Рафа, больше не имело значения, потому что теперь у него был другой способ видеть происходящее.
Их было двое. Он точно определил их местоположение в тумане. Они одновременно приближались с противоположных сторон. Значит, опытные хищники.
Первый мужчина двигался в тумане с убийственной сосредоточенностью акулы-ракуды. На нем была черная лыжная маска. Раф увидел отблеск преломляемого туманом света на лезвии ножа.
События принимали серьезный поворот. В следующий раз он возьмет пистолет, который иногда носил в кобуре на лодыжке.
Он отошел в сторону, быстро исчезнув в пелене тумана.
— Дерьмо летучей змеи-мыши! — выругался мужчина с ножом, кружась на месте в поисках добычи.
— Куда он делся? — Из тумана появился второй мужчина. Он также был в маске и с ножом. — Ловкач, приглуши немного этот проклятый туман. Я вообще ничего не вижу.
Раф присел и врезался в первого мужчину. Они оба упали на землю. Странный, слепящий туман исчез в мгновение ока, оставив за собой только естественные полупрозрачные клубы дымки, покрывавшей город весь вечер. Раф даже через контакт ощутил удивление Орхидеи, но созданный ею совершенный прозрачный кристалл не дрогнул. Краем глаза он заметил, что она все еще лежала на земле, опираясь на один локоть. Она повернулась и в ужасе смотрела на разворачивавшуюся перед нею сцену жестокой борьбы. Раф проигнорировал выражение на ее лице. Она продолжала держать фокус, а в данный момент только это имело значение.
Мужчина, которого сбил Раф, был профессионалом. Он сдвинулся в бок, тем самым частично освободившись, и сделал резкий и точный взмах ножом, нацеливаясь в грудь Рафа. Тот отпрянул, одновременно вскочив на ноги. Он пнул руку, державшую нож, и следом раздался глухой хруст. Лежавший на земле мужчина завопил от боли, и нож отлетел в темноту.
— Хватай его!
Второй мужчина с ножом в вытянутой руке бросился вперед. Однако, чтобы добраться до своей жертвы, ему нужно было перепрыгнуть через распростертую на земле Орхидею. Раф увидел, как на удивление изящным и точным движением девушка пнула мужчину в бедро.
Неожиданный удар лишил противника равновесия. Запутавшись в собственных ногах, он пошатнулся и повалился на землю. Раф бросился к нему.
— Туман! — Второй мужчина оправился, поднялся на ноги и развернулся лицом к Рафу. — Черт побери, Ловкач, давай туман. Он направляется прямо ко мне.
Первый мужчина с трудом поднялся на ноги. Туман резко сгустился. Раф не стал обращать на него внимания, сконцентрировавшись на других органах чувств.
— Вот дерьмо, похоже, он может видеть через него! — завопил второй.
— Сматываемся отсюда. — Первый мужчина уже скрылся в темноте. Второй не стал с ним спорить и бросился вслед.
Параэнергия продолжала струиться сквозь кристалл. Усиленные чувства Рафа обострились в предвкушении. Все его инстинкты требовали, чтобы он бросился в погоню за добычей. Он мог запросто повалить на землю, по крайней мере, одного из убегавших.
— Раф? Я не вижу тебя. Где ты?
Раф боролся с естественными порывами сталкера. Он не мог оставить Орхидею. Она прежде всего.
Искусственный туман рассеялся так же быстро, как до этого вновь появился. Орхидея поднялась на ноги и, когда дымка исчезла, с удивлением огляделась.
— Ты в порядке? — спросила она.
— Да.
Раф остановил поток своего таланта через кристалл и быстро оценил состояние Орхидеи. Она была сильно потрясена, но в общем держалась молодцом. Ему пришло в голову, что многие люди, будь то мужчины или женщины, пережив такое нападение, сейчас бились бы в истерике.
— А ты как?
— Нормально. — Она шарила вокруг в поисках упавшей сумочки. — Господи, Раф, они хотели убить тебя. Двое против одного.
Гнев в ее голосе заставил его улыбнуться.
— Нет, силы были равны. Двое против двоих. Ты меня прикрывала.
— Спасибо за предоставленный кредит доверия, — Орхидея отряхнула колени на джинсах и встала на ноги, — но не думаю, что от меня был какой-то толк. Сотрудники «Синерджи инкорпорейтед» обучены справляться с разнообразными ситуациями, возникающими в процессе фокусирования, однако я сомневаюсь, что произошедшее вписывается в образ высококлассного агентства, за который так ратует Клементина.
— Тогда, наверное, ей не следует подписывать контракты со сталкерами. Мы точно не самые элитные клиенты. — Взяв Орхидею за руку, он прислушался к затихающим шагам убегавших.
Адреналин все еще горячил его кровь. Раф знал из прошлого опыта, что пройдет некоторое время, прежде чем закончится эйфория. Даже притом, что он больше не концентрировал талант, все его чувства были обострены и реагировали на множество ощущений, которые дарила ночь. Он также остро ощущал невероятно гладкую кожу руки Орхидеи, чувствовал ее тепло, легкий, присущий только ей, уникальный запах. В его животе вновь начал нарастать незатихающий голод.
«Все это последствия выброса адреналина», — напомнил он себе. Естественный химический коктейль, созданный насилием, проник в его кровь. То, что он имел сильную синергетическую схожесть с химическими элементами сексуального желания, было хорошо известным научным фактом.
«Различие между человеком и животным, — мрачно размышлял он, сажая Орхидею в автомобиль, — не так велико, как хочется думать большинству людей».
Когда он усаживался за руль «Айсера», Орхидея посмотрела на него и спросила:
— Один из нападавших был талантом по созданию иллюзий, правда?
— Да. Скорее всего, немного выше среднего уровня. Класса шестого или седьмого. Созданный им туман был очень сильной иллюзией.
— Ему в помощь был естественный туман, опустившийся на город, — возразила Орхидея. — Моя подруга Амариллис часто работает с очень сильным талантом по созданию иллюзий.
— Должно быть, со своим мужем, Лукасом Трентом. — Раф вывел «Айсер» с обочины.
Орхидея бросила на него быстрый, изучающий взгляд.
— Я так понимаю, ты очень хорошо знаешь Лукаса?
— Достаточно хорошо.
В голове Рафа мелькнуло воспоминание о той ночи в джунглях на Западных Островах, когда он, Лукас и Ник Частин выслеживали банду пиратов до их логова. Именно созданная Лукасом невероятно реальная иллюзия проливного дождя дала им троим возможность загнать отступников в западню.
— Ясно. В общем, Амариллис говорит, что всегда легче спроецировать иллюзию, отталкиваясь от существующей действительности, нежели создавать ее с нуля.
— Другими словами, проще породить иллюзию тумана, когда тот уже имеется.