Вышли аж четверо недобрых молодцев, причем сразу не с пустыми руками. У двоих какие-то дубинки или нунчаки, хрен поймет, у прочих - клинки, да зловещие по виду, в ширину ладони и длиной пол-аршина... Морды тряпками замотаны, граждане весьма целеустремленные и высокомотивированные. Хорошо хоть со спины никого нет - там пусто, а эти из-за развалин какого-то сарая выбрались. Видать, решили, что так проще - а убежать я не успею. Хорошо хоть - огнестрела не видать, и то ладно. А вообще - надо завязывать с ночными прогулками. Или - носить с собой хороший, большой нож. Благо до полуметра примерно клинки носить вполне можно без любых проблем, не то что огнестрел. Это я себе думаю, нащупывая в кармане мелкан, представляя вдруг какая дохлая убойная сила у картечины. А их всего шесть штук, если осечек не будет. Потому надо пожалуй только в голову, и то не факт... Нет. Надо носить с собой хороший нож. Или - нормальный армейский пистолет. И хороший нож.
Однако, все же решил не обострять. Разумеется, разговаривать с гражданами не собирался - они явно ненастроены на диалог, так зачем попусту патроны тратить? Но и убивать сразу как-то не решился. А точнее - побоялся промахнуться. Потому, взведя курок еще в кармане, доставая, я сразу бахнул в сторону самого здорового детины с ножиком. На удивление, в ночной тишине мелкан грохнул оглушительно, и вспышка вышла в темноте весьма значительной. Еще удивительнее, что я попал. Разбойник охнул, выронил зазвеневший на камне клинок, и схватился за живот. В тишине отчетливо хрустнул заново взводимый курок - и ребята дали фальстарт еще до выстрела. Причем лидировал травмированный спортсмен. Подождав, пока они преодолеют минимум стометровку, решаю побыстрее сваливать, однако затрофеив, дрянного качества при ближайшем осмотре, свинорез. Пусть и полное дерьмо, но с ним сильно спокойнее. Что еще хорошо - протрезвел моментом весь, как и не было. Волчьим скоком за четверть часа уже дома оказался.
На удивление, лохматая сволочь не дрых падиною как обычно, а бдел, яростно разоравшись, едва я свернул с дороги к воротам, причем лаял презлобно, и едва не кинулся, как я калитку приоткрыл. Тут же, правда, заткнулся, радостно заскакав вокруг и ко мне на грудь, потом от избытка чувств стал гоняться за своим хвостом, в итоге поймав его и свалившись бубликом мне под ноги. Молодец, сторож все-таки - потрепал его от души, что он аж на спину завалился. Полезная зверушка. Не то что остальные. Посидел еще, лаская пса, но потом замерз - пришлось идти в дом, благо дверь уже отомкнули, слыша мое бормотание.
- Здравствуйте, девушки - буркаю с порога. Нет, ты смотри. Стоит такая, в халатике прямо. Твою ж мать. Вот еще немного и прямо здесь и изнасилую. После таких ночных прогулок организм требует... много он всего требует. Только рот открыл...
- Мы очень волновались, Йохан.
- Какого беса не спите?
- Мы... я ждала, девочки легли спать, но... Мы натопили баню, нагрели воды, если захочешь помыться...
- Баня?.. - и тут у меня аж слова в горле застряли. Из девчачьей спальни выглядывает Милка. В ночнушке. Которая едва собсно прикрывает... точнее говоря, едва ничорта не прикрывает! Надобно запретить девочкам-подросткам носить такие ночнушки в присутствии вообще насовсем! Это уму нерастяжимо и плохо сказывается на кровяном давлении, а у меня мигрени, между прочим.
- Добрый... доброй ночи, дядя Йохан... ой, то есть... спокойной ночи...
- С-с... спо-койной, деточка - хрипло эрегирую я в ответ. К счастью это создание моментально улетучивается прикрыв дверь. Фух, блять, так ведь и дуба врезать можно! Надо срочно... - Так. Молодцы. Ждали, хорошо. За баню - спасибо. Будете поощрены. Потом. Я - в баню, всем спать.
- Мне... помочь тебе мыться?
- Нет! Спать, я сказал! - бля, ну почему я взял так мало денег, не нажрался и не провалялся в какой-нибудь канаве до утра? Хоть бы я улетел в какой-нибудь другой город...
...Моясь в бане, чтобы отвлечься, старательно представлял во всех подробностях подетально автомат Калашникова...в этой короткой ночнушке... её ж мать... да и мать-то тоже... Сука! Нет, ну невозможно же! Надо срочно что-то делать... Желательно завтра. Или послезавтра. А еще лучше после смены. Главное не сейчас. Сейчас ничего делать не будем, с больной головы ногам покоя не дает. Сжать ягодицы в кулак и держаться, а завтра мелкие уйдут в школу, эту отправлю куда-нибудь на рынок, и во всем сам разберусь. Завтра, все завтра.
Глава вторая.
Строй солдат сиял медными кирасами, словно выставка самоваров. Усатые шотландские кирасиры в пожарных шлемах с перьями, плиссированных килтах и красных сапогах до колен, на огромных каблуках. Барон Верген, которого я до того видел только на картинке в газете, такой же черно-бежевый как и там, зычно крикнул, подняв руку:
- Смиии-иии-рна! На каррр-а-уууу-л!
Кирасиры синхронно выметнули из ножен огромные фаллоимитаторы с начищенными до блеска чашками гард, и вскинули их на плечо. Шеренги замерли в тишине.
- Награждается.... Перед строем... Механик-водитель бронетранспортера штабного взвода... ефрейтор Кирьябабаев Рамсул Хабибуллаевич! ...За проявленные.... выдержку и спокойствие... в столкновении с многократно аморально превосходящим противником... ефрейтор Кирьябабаев.... мужественно сдерживавший либидо три часа кряду.... до последней капли... награждается... Орденом Святого Зигмунда Первой Степени!
- Урррра!!! - разносится в тишине над плацем. Выносят огромный медаль размером со столовую тарелку - золото, сапфиры, в центре медальона барельеф - Самсон, завязывающий тройным узлом писающую змею. Орден вешают на шею стоящему навытяжку Кырбабаю, который так и стоит, как его убило - с прилипшим на губах окурком, в черном от кровищи бушлате и разорванном валенке. Рамик виновато улыбается, машет рукой и уходит куда-то в туман. А Верген все не унимается:
Орррррденом Святого... Либидоборца Анатолия... Предпоследней степени... награждается... За проявленную смекалку, и за то, что проявил себя последним мудаком... рядовой штрафной роты Йохан, мать его, с севера!
- Уррраааа!!!! - снова разносится над плацем, а ко мне несут орден - размером примерно с крышку люка, тоже весь в серебре и золоте, но в медальоне уже конная статуя святого Георгия, поражающего свои копьем трех девственниц сразу по очереди. Я хочу было возразить Барону - мол, я давно уж не рядовой и вообще его приказом и уволен, но Верген, вдруг выросши ростом и приобретя черты моего первого сержанта, орет:
- А мине похер, чуешь, ни? Тому шо ти - мудак! Зрозумив? Усе, ща тоби пызда! - и, вырвав у ближайшего кирасира его орудие имитации воспроизводства, широченно замахивается, намереваясь треснуть мне этим хером в лоб.
- Ай, бляяяяя!!!!! - только я и успел заорать.
И, наконец, проснулся.
...Все же, видно, прогулка по ночному городу и встреча с лихими людьми хорошо подействовала - адреналин как-то нейтрализовал алкоголь, и последствий попойки почти не было. Что странно для того состояния, в каком я вчера был в разгар веселья. Понапрягал память, но так и не вспомнил, что было в промежутках воспоминаний. Потому после символического завтрака - таки решил 'жити по-новому' - сделал зарядку, и хотел вовсе к водным процедурам приступить, да, пока с колодца воду набирал, с непривычки ушиб локоть о не колотые дровы, сложенные под навесом, аккурат нервом, как положено. Помянув ту сволочь, что посрать пошла, раз меня вспомнила, со злости продолжил зарядку, уже со спортивным снарядом 'топор-колун', с хэканьем и уханьем расхреначивая без излишних усилий какие-то старые брусья и доски - тут дрова с моря в основном. Но хоть колется и легко, а все ж приятно. Да и полезно. Но - тут эта вылезла. Встала на крылечке, оперлась на столб, и так смотрит. Ну, бабы так умеют смотреть, когда мужик работает. Эдак не то оценивающе не то с гордостью. Это они умеют. Природой поди заложено. Ну, а я... не, ну наверное, тоже - природой. Когда практически любая баба, пусть и трижды чужая, так вот смотрит - ну любой нормальный мужик в обычной ситуации и грудь колесом выгнет, и мышцой игранет, а уж дрова колоть... Даром что я в солдатских портках только, босой да по пояс голый - только ж лучше... В общем, я даже не заметил, как весь запас переколол и молодецки сложил в поленницу. После чего, с урчанием и завыванием уэлльсовского марсианина облился колодезной водой, растер ее ладонями по телу и стал сохнуть - не холодно даже пока. Ну, все это, естественно, старательно не замечая её. Мол, это я так, для себя..
- Йохан, а можно задать тебе вопрос?
- Да легко! - настроение-то у меня хорошее, чому бы ни?
- Ты не любишь женщин?
- Ну... - я сосчитал до десяти и рявкнул - Почему собака не кормлена?!
- А он опять пришел сытый, снова, наверное, кролика поймал - и как назло эта мохнатая скотина переворачивается на другой бок, показывая весьма набитое пузо.
- Наплевать на него! Порядок должен быть! - ору на неё я, а она даже не дернулась, только смотрит как-то эдак вот... Ну, плюнул я, и пошел было в дом, думая про себя, что барон Верген, конечно, сволочь, но что-то такое он знает...
А эта зараза в ответ лыбится, и так что-то мне вдруг захотелось ее наказать... В общем, я уже начал было двигаться к крылечку, прикидывая, как ее поудобнее сграбастать, да в спальню уволочь... Нет, ну что ж такое-то!
Стук в ворота, собакен тут же вспоминает, что он сторож и начинает с ревом и подвыванием орать на всю округу, тут же добиваясь отзыва соседских собак. Сам, при этом, даже не встал на лапы - так лежа и брешет, кося на меня глазом - мол, ты дома, ты с врагами и разбирайся, а я свою службу исполнил. Правильный пес, весь в хозяина.
- Доброго и вам здоровьичка, почтенный Сэм - приветствую я в ответ участкового. Вот же принесло ни свет ни заря в пол-одиннадцатого утра - Жив, как видите, и даже уже практически бодр...
- Да уж, не ожидал - ответствует мне полицейский - Уж не думал-то, после вчерашнего, да еще, узнал, ночью Вас видели, так и забеспокоился - места у нас тут иногда бывают... неприветливые...
- Так да, знаете ли... Угораздило как раз вчера нарваться на каких-то, шалопаев - вона, трофей - киваю ему на воткнутый с ночи в столб навеса тесак. Краем глаза вижу -эта чего-то в лице аж переменилась, видать до того не заметила ножик, а сейчас перепугалась что ли? - Дрянной, конечно, живопыр, но авось на что сгодится...
- А ну-ка - живо подкатывается к навесу полицай - Ага... Эге... Ну, точно, все сходится... Вика-Толстяка нож. Как мне и говорили...
- А? - на всякий случай уточняю, прикидывая варианты подлянок по привычке - а чего еще от мента ждать-то? Впрочем, авось отмажусь, тут с такими делами попроще - Я ж говорю, обронил один из этих... Я и прибрал.
- Обронил, после того, как ему кто-то в пузо пулю всадил - так мне известно стало - спокойно щурясь, мент излагает - Я-то, признаться, на Вас и не подумал, хотя ведь - говорили же Вы про револьвер...
- Я? Говорил? - аж даже от непонятки я даже забыл, что только-что хотел у мента уточнить - Когда же это? Я, вроде как...
- Так как же - уже совсем хитро щурится ментяра - Ну, Вы, стало быть, как покинули почтеннейшее заведение 'Якорь и бочка', так и изволили на улице присесть и задремать...
- Кгхм... - только и получается выдать, а сзади слышу фырканье - понятно, это Мора пытается не заржать...
- А как кто-то из почтенной публики, выйдя, Вас увидел, то и постарались обратно завести, чтобы не простыли Вы, да не обобрал кто...
- Это... весьма благородно! - пытаюсь я как-то выкрутиться - Благородно, и достойно похвал, и я...
- Ага. А потом Вы вежливо отказались сидеть в трактире, заявив, что в помещении душно, а вам веселия хочется...
- Надеюсь, я...
- Нет, что Вы... в сравнении с иными ветеранами господина Барона...
- Кгхм...
- Ага. Ну, подумаешь, предлагали дочке уважаемого трактирщика Пола, толстой Юме совершить прогулку к вам в гости... - я тут отчетливо слышу, как хмыкает за спиной эта, а мент продолжает - Нет, нет, весьма и весьма пристойно, ей уж по ремеслу своему, в трактире-то отцу помогая регулярно приходится выслушивать различные предложения... и скажу честно, по моим данным - не все и отклонять... Но Вам она отказала, больно уж Вы необычно предлагали...
- И что же? - от волнения я чуть прокашливаюсь, и Мора по жесту идет к колодцу, налить мне воды, при этом прикрывая лицо рукой - ржет же, зараза!
- Да Вы ж ее приглашали пострелять в ночи из картечницы... уверяли, что у Вас с войны привезена... как Вы сказали 'на всякий случай', еще сказали какую-то северную поговорку, про то что запас в кармане не мешается и еще что-то... все очень смеялись, да... А у Вас, мастер Йохан, и впрямь есть картечница?
- Да ну что Вы, мастер Сэм, ну откуда у меня, старого и больного картечница! Вона - и сами посмотрите - на сарай ему указываю - Нету вовсе никакой картечницы!
- И гранат, стало быть, нет? А то, рассказывают, предлагали старичку Пату устроить салют...
- Ну, что Вы, мастер Сэм! Ну на что мне тут гранаты?
- Я тоже так подумал. А может, у тебя, Йохан, и бомбомет есть?
- Вот - чего нема, того нема!
- Ну и на том хорошо... так вот, после этого ты и предложил Юме, раз она не хочет ехать к тебе в гости - просто прогуляться к морю и пострелять чаек с револьвера... К твоему сожалению, она тоже отказалась... хотя и не препятствовала тебе похлопать ее по заднице на прощание.
- Вот демоновы козни! Демон попутал. Однозначно.
- Так да. А потом ты удалился, да по пути песню напевая... Интересную такую - и Сема напевает, на мотив баронской строевой песни, что нам Коля в Валаше на походе исполнял:
Идет солдат по улице
Да в незнакомом городе
И от пожара отсветов
Вся улица светла
Не обижайтесь граждане
Но для солдата главное
Чтоб ненароком родина
Врагом не назвала...
- Ни разу такой песни не слышал - и смотрит на меня, значит.
- А... ну, это... - на ходу обуваюсь - Так это, знаешь ли, на манер баронской, а слова... слова те мой солдат, Колл его звали, ныне кстати покойный - сам придумал. Это как раз в Улле было, может слыхал чего... ну, вот он нам там такое и спел - он же музыкант был, как раз из баронских, мы с ним вместе начинали воевать-то, в Валаш ходили. Вот он и любитель был слова всякие к песням придумывать. Да, так его там, в Улле, и убили вскоре...
- А... Понятно. Только вот что, Йохан - ты таких песен, душевно я тебя прошу - не пой в городе больше. Даже в такой день.
- Хм... Понимаю... Я же говорю - демон попутал - а тут и впрямь все понятно - слушать про пожары и граждан в Союзе вряд ли кому понравится, тут граждане только в Союзе и есть. Надо ж было так опять подставиться. Хорошо хоть на мертвого Колю теперь можно все легко свалить.
- Ну, вот и хорошо... а нож этот тебе сильно надобен?
- Да на что он мне - совершенно искренне, вдобавок радуясь смене темы, отвечаю - Забери его, Богов ради, начальник!
- Ну и заберу - совершенно серьезно отвечает Сема, выдергивая тесак из столба - Может, еще придется его хозяина свидеть, спрошу - не скучает ли по своему ножику? - тут-то мы уж оба посмеиваемся, да на том и расстаемся. Однако, бухать надо завязывать...
Дальше день не задался. С Морой как-то не вышло, сбил настрой мне полицай, да и вообще, она, такое мне кажется, все хихикает себе со смеху. Не срослось. Плюнул на это дело, да и окунулся в дела домашние. И тут понеслось. Оказалось, что в общем-то справное хозяйство находится если не в полном загоне, то давно требует вливаний и вложений. Из башки сразу к чорту вылетели все глупости и полетело все по буеракам. Пришлось срочно прикидывать хрен к носу, потрошить кубышки и даже смотаться в банк за деньгами с патента. Если б не эти поступления, то пожалуй, было б вовсе грустно в перспективе. Не голодать, конечно, но... Всеж еще три рта прибавились, а зарплата смешная. Даром что Мора, оказывается, что-то по шитью на дом брала... а я еще хотел себе пошить одежу на заказ, хорошо на потом отложил. С другой стороны, конечно, я по извечной привычке перестраховывался - решив забить и погреб жраньем, и дровяник топливом. За дровами пришлось вызвать Поля на завтра - дрова тут из моря. Прибыльный бизнес, кстати. Ну, для деклассированного элемента. Настолько, что регулярно находят в береговой полосе а то и вовсе кувыркающимся в прибое очередного самогубца, покончившего счеты с жизнью тремя ударами ножа в спину. Берег весь в черте города и в самых близких окрестностях, окромя естественно причалов и пляжей, поделен давным-давно, и низшие касты криминала контролируют и взимают с этого дань. А вот дальше - свободно. Но... кто туда сунется-то из бродяг? И тащить далеко, и сгинуть можно низахрен очень даже просто - увидишь что-то не то, чего ввек бы не видеть, или встретишься с кем - и пропадешь. Очень даже и запросто вовсе. Кто ж за оборванца какого будет особо искать? Вот и бегают туда разве вовсе отчаянные да отчаявшиеся, да малолетки всякие. А я вот так посчитал - что, с учетом бесплатного транспорта в виде Поля с его телегой - мне оно едва ни в треть дешевле станет, самому-то набрать плавняка, да еще учесть что и пилить сам могу да колоть - и вовсе хорошо. А что встретится кто не тот - да ему же хуже. Из-за этой дуры у меня настроение все хуже, и так и хочется ну хоть кого-то убить. Или, хотя бы, просто пострелять, пожечь патроны немного - а это как раз за город ехать стоит.