- Я сейчас возле дома Алана. Я не понимаю... Тут никого нет. - расстерянно проговорил Майкл. Вернулось страшное предчувствие и ощущение трагедии.
- Прости, я совсем забыл, что ты не в курсе. Тебе нужно ... в другое место.
И Брэд продиктовал адрес. У Майкла внутри все оборвалось. Он знал, что у Алана есть дом для развлечений, куда допускаются только избранные, но никогда даже не пытался попасть в их число. Алан не настаивал. Видимо у него были причины скрывать от племянника ту часть своей жизни, которая проходила под глухими и высокими железными воротами. Майкл был поражен мерам предосторожности, принятями для охраны дома. Помимо огромного трехметрового забора под напряжением и натыканных повсюду камер, внутри во дворе, вокруг самого дома находился еще один глухой забор, пониже. С решетчатыми воротами.
Майкл Гетти не был готов к тому, что ждало его внутри, не смотря на свои самые худшие опасения. Об этом доме ходили легенды, которые он намеренно гнал от себя, не желая быть хоть как-то причастным. Но то, что Майкл увидел.... Алан содержал не дом, а, скорее, клуб или гостинницу. Начальник охраны опустил глаза, заметив ошарашенный взгляд наследника босса, которым он обводил многочисленные клетки,подвешенные над столами в огромном тускло освещенном зале, вызывающая самые дикие предположения дыба у стены, цепи, наручники и многое-многое другое, предназначенное не для мирного отдыха, а для садистских, извращенных удовольствий.
- Я не мог вмешиватся в это. - проговорил начальник охраны, когда взгляд Майкла остановился на нем. - Нам сюда...
Он указал на лестницу, застеленную бардовым ковром, ведущую наверх.
Майкл остановился, оборачиваясь и снова оглядывая пыточный зал.Что же ждет его наверху?
Длинный коридор с таким же тусклым освещением, что и внизу, ряд комнат, похожих, на номера гостинницы. Закрытых, слава богу. В оглушающей тишине вдруг раздался плачь или вой. Разделить эти два звука было невозможно. Майкл потрясенно и вопросительно посмотрел на своего проводника, чьи черты лица заострились. Крики и стоны усиливались. Несомненно, плакали женщины, хотя пару раз проскальзывал и мужские голоса. Немой вопрос в глазах Майкла заставил невозмутимого Брэда покрытся пятнами.
- Это здесь. - он распахнул одну из комнат, пропуская Майкла внутрь. Молодой человек исстинктивно прикрыл нос. Металлический запах смешанный с алкогольными и наркотическими парами вызвал приступ тошноты, и Майкл едва сдержался. Предстояло увидеть худшее....
Великий и ужасный несгибаемый Алан Гетти лежал на огромной кровати абсолютно голый, раскинув руки и ноги с выражением изумления и злобы на лице. Застывший взгляд, погруженный вникуда, посиневшие губы, и пропитанные кровью простыни. Все-таки это правда.... Алан Гетти умер. Но даже в смерти умудрился переплюнуть всех и вся. Еще десятки лет об этом дне будут ходить легенды в узких кругах приближенных и доверенных лет авторитетного властного и могущественного человека. Майкл отвернулся, опустив глаза в пол.
Ему было стыдно. Вместе с болью утраты пришла злость и обида. Непонимание. Осуждение. Скорбь. Беспомощность.
Ему придется разгребать все, что наворотил Алан Гетти.
Нести ответственность.
Черт побери, дядя считал себя благодетелем. Ангелом Божиим, уникальным шансом для племянника. И верил в это.
Но глядя сейчас в мертвые глаза Алана, Майкл понял, что на самом деле дядя лишил его шанса на нормальную жизнь и собственный выбор. Хотел ли Майкл такой жизни?
Вряд ли. Ему нравились деньги и удовольствия, которые они давали. Но не путь, которым Алан зарабатывал эти самые миллиарды.
- Что будем делать, босс? - спросил Брэд, обращаясь к Майклу.
- Позвони Теду Рональду. Хотя я сам. Наверно, придется перевезти ... тело в дом, настоящий дом. - поправил Майкл, прикрывая нос и стараясь не дышать.
Тед Рональд - комиссар полиции. Он часто бывал в гостях у дяди. Майкл буквально вырос у него на руках. Тед задолжал Алану немалую сумму и расплачивался преданностью и связями в полиции. И, наверно, они были друзьями.
- А что с этим гнездом разврата? - немного помявшись, решился спросил Брэд.
- Сжечь все. Ничего не должно остаться. - холодно приказал Майкл. - Проституток отправить по домам, заплатить столько, сколько они попросятза молчание. Ну, не мне тебя учить. Никто не должен узнать, как и где погиб Алан.
- Хорошо, босс.
Майкл снова посмотрел на рапластанное окровавленное тело Алана Гетти и поднял тяжелый взгляд на начальника охраны.
- Кто это сделал, Брэд?
- Неизвестно, босс. Мы пытаемся выяснить. Проблема в том, что в момент убийства камера в комнате шефа не работала. И в коридоре. Все остальное просматривалось на мониторах.Те, у кого были причины убить Алана, находились по комнатам и в зале для развлечений. Мы не могли задерживать гостей, к тому же многие из них носят маски....
- Неужели нельзя вычислить, кто мог убить... Алана. Он был один?
- Да, Майкл. Его обнаружила девушка, которая убирается здесь. Оружие ищут, но если вы хотите уничтожить дом то должны понимать, что вмесьте с ним затеряются и следы преступления. Внутреннее расследование ничего может не дать. Камеры камерами. Пропускная система работала на отлично, но все, что нам известно - вымышленные имена. Никто не входил в этот дом с открытым лицом и называясь настоящим именем. - кивнул Брэд.
- Кто угодно мог убить его. - сделал вывод Макйл. - Любой из гостей. Или тех... - он не смог заокнчить, очередной вопль из соседней комнаты сказал за него. - Хотя если все они были под прицелом камер.... Алан давно держит их против воли?
Брэд отвел глаза.
- Майкл, я теперь обязан говорить правду. Эти женщины и мужчины - живой товар. Алан покупал их в разных уголках мира для развлечений. Но они настолько подавлены и накачаны наркотиками, что не думаю, что кто-то из них способен был раздобыть оружие и убить Алана, но мотивы несомненно были у каждого.
- Ты уверен, что эти люди не будут болтать.
- Я займусь ими лично. Кого не купим, департируем. Кого-то подлечим. Не волнуйся. Тебе не нужно заниматься этим.
Майкл тяжело вздохнул, обведя комнату взглядом. Цепи, наручники, кнуты, плетки, шипы, ошейники, различные приспособления для садомазо развлечений.... Кошмар наяву. Неужели Алану было мало обычных женщин, обожающих его сверх меры? Он был богатым, успешным и красивым и умным мужчиной, неужели нужно было заканчивать вот так? Ради чего?
- Как давно это началось? - спросил Майкл, глядя в глаза Брэду.
- С тех пор, как он женился. Говорят, именно Сара сделал его таким.
Майкл отвернулся. Он плохо помнил тетю Сару. Она была старше Алана на десять лет и умерла, когда Майклу было восемь. Говорили, что у нее был рак. Но на самом деле Сара была наркоманкой. Не сказать, чтобы Алан сильно горевал или много вспоминал ее, но то, что в его жизни больше не было постоянных отношений - это факт.
- Никаких больше смертей, ты меня понял? - резко спросил Майкл. - Позаботься о каждом пленнике этого дома. Но без огласки.
- Я же сказал, что все решу. Майкл, нам не в первой. - пожал плечами начальник охраны. Он казался спокойным и невозмутимым. Тело его бывшего шефа еще не остыло, а он уже готов служить новому. Никаких эмоций.
Майкл отвернулся и быстро вышел из комнаты, а потом из дома. Прочь.
Уже в машине, он связался с Тедом Рональдом. Конечно, он согласился помочь, что навело на мысль и твердую уверенность в том, что Тед тоже любил носить маски. Дело сфабриковали под ограбление. Алана Гетти застрелили в собственном доме, спящего, и ограбили. Вора не нашли. Точка.
После похорон, Майкл дал себе словно, что никогда не вспомнит ни место, ни обстоятельства смерти Алана Гетти. Тот визит в логово разврата останется страшным сном из прошлого. Во имя всего хорошего, что Алан сделал для него. Он был отцом, другом и наставником. И Майкл не имел права судить его. И просто продолжил жить так, словно Алан Гетти действительно был убит неизвестным вором в своей спальне. И никогда не поинтересовался у Брэда Сомерса, что же стало с теми людьми, служившими Алану живыми игрушками. И ему никогда даже в голову не приходило, что Лили могла быть одной из них.
Глава 5
-- После боли приходит наслаждение.
-- ... А потом опять боль.
2014 г. Нью-Йорк
А теперь я был уверен в том, что она была там. Алан обманул его, когда сказал, что Лили получила деньги и вернулась домой, в Россию. Он просто забрал ее в свой притон, и, возможно, смс отправил сам, а я поверил, как идиот. Я не пытался искать, чувствуя себя слишком оскорбленным. Бросила шлюха, которой не раз предлагал любые деньги и помощь. Теперь я понимаю, почему она отказывалась. Алан запугал ее. Лили боялась его больше, чем доверяла мне. Если, вообще, доверяла. Если, вообще, что-то чувствовала ко мне, кроме ненависти и презрения.
Как я мог так подставить ее?
Я был настолько слеп и слаб, зациклен на самом себе и своих желаниях. Она не могла не понимать, что я пустое место против Алана Гетти. Так и было. Пока он не погиб. Но даже тогда мне не пришло в голову позаботиться лично о жертвах своего родственника. Может быть, в тот день она даже слышала мой голос...
Я банально струсил. Мне было плевать. Я не хотел ответственности за чужие грехи, мне было легче забыть, чем попытаться исправить.
И Лили права. Я заслужил все, что со мной происходит сейчас.
Теперь я не сомневаюсь в мотивах Лили. Но был и еще один человек в этой истории, и его роль мне не совсем понятна.
Роман Смирнов. Мой сокурсник, почти друг юности. Зачем ему желать мне смерти?
Наверно, Лили - единственная, кто знает все ответы на вопросы. И я задам, а она ответит. Иначе и быть не может.
А мне нужно было приводить в порядок собственные дела и здоровье. Заместители ежедневно отчитывались о делах в офисах, но этого было мало, и я ежедневно проводил собрания в скайпе, проверял отчеты, высланные по электронке, созванивался с партнерами и крупными клиентами. Лечащий врач бунтовал, но что он мог сделать? Я все-таки Гетти, пусть не столь грозный и более цивилизованный. Внешне я умею пустить пыль в глаза. Но мои подчиненные знают, что за вежливой улыбкой и сдержанными интонациями, скрывается железная воля и жесткий неумолимый характер. Иначе я просто не стал бы тем, кем являюсь сейчас. С волками жить по-волчьи выть. Я освоил правила игры.
Полиция меня больше не дергала. Стафф сообщал о новостях по делу Лили. Я продолжал называть ее так, а настоящее имя все время как-то забывал. Со дня на день ей должны были выправить новые документы, с которыми у нее не возникнет больше проблем с полицией. Ну, и выпустить на свободу, а она уж сама решит, как этой свободой воспользоваться, но только после встречи со мной. Только вот как убедить ее поговорить со мной? Если она хотела меня убить, то маловероятно, что у меня есть шанс уговорить ее полюбовно.... И есть еще пропавший Рома, ее сообщник, как утверждает Стафф. Отпустить Лили - это просто приговор самому себе. Где гарантия, что они не объединятся и не захотят закончить дело? Гарантию такую выдать мне не может никто. Даже сама Лили.
А умирать я пока не хочу.
До моей выписки оставалась неделя. Лили выпустят завтра. Должны впустить, но пришлось продлить ее пребывание в камере на пару дней. Сурово, но что делать? Стафф занялся поиском тихого уединенного домика, где она могла бы пожить с максимумом удобств, до моей выписки. Под охраной, конечно. Я понимал, что удерживая ее под зорким оком моих телохранителей, я не добьюсь положительного сдвига в ее отношении ко мне и даже наоборот, но у меня просто нет другого выбора. Я мог оставить Лили в тюрьме, и ее посадили бы надолго за попытку убийства влиятельного человека. Она должна понимать, что я сделал доброе дело, отмазав ее от внушительного срока. И не стоит забывать, скольких тысяч мне это стоило. И я даже не злюсь. А мне было реально больно. Я мог подохнуть по ее милости, и еще один раз по милости ее дружка. Так что пусть ценит и мою доброту, и мое великодушие.
Черт, мне всегда хотелось выглядеть лучше, чем я был. Хотя бы в собственных глазах. Но, правда в том, что все мы, так или иначе, являемся жертвами обстоятельств, и порой сами не можем поступать так, как хотелось бы. И на то может быть тысяча причин. Да, найдутся люди, которые плевать хотели на все условности мира. Они без сомнений пожертвуют всем, что имеют, деньгами, здоровьем, жизнью во имя благого дела, ради спасения кого-то. В кино и в книгах так легко быть героем. В жизни - увы. К сожалению, я даже не был честным и порядочным человеком. Никогда. Даже в детстве. В моем мире - честность, порядочность, доброта, милосердие - качества редкие, исключительные.
Но я хотел быть лучше, чем я есть. Всегда. Но так и не стал.
Меня выписали на три дня позже, чем обещали. Воспалились чертовы швы. Я считал минуты, умирая от тоски, раздираемый яростью. Удивительно, ведь в юности предаваться лени было моим любимым занятием. Сейчас же я не мог быть наедине с собой ни минуты. После смерти Алана у меня не было выходных. Я работал, как проклятый, и до сих пор не могу сказать с уверенностью, что знаю все нюансы дела, которым занимаюсь. Но мне удалось расширить бизнес, вывести его на легальный уровень. Я молодец. Мне есть, чем гордиться. Но последний раз был в отпуске несколько лет назад. Три дня в Тайланде. Медовый месяц. Дань традициям. Камилла не простила бы мне, отправься я на работу после брачной ночи.
Черт, Камилла. Я забыл, что мы договаривались. Она хотела встретить меня. Стафф уже завел машину, когда я увидел въезжающий БМВ стоянку перед клиникой.
- Эта не твоя жена, босс? - лениво спросил телохранитель.
- Поедешь за нами. - хмуро бросил я, выходя из машины.
- Ками! - окликнул я ее, когда она уже поднималась по ступенькам. Она обернулась. В красивых голубых глазах отразилось удивление и нежность. Она остановилась, поправив свои шикарные белокурые волосы. Приподняла подбородок, надув губки. Она поняла, что я собирался уехать, не дождавшись ее. Мы смотрели друг на друга почти минуту. Потом она устало улыбнулась и пошла мне на встречу. Самая красивая девушка из всех, что я видел. Гибкая, стройная, знающая себе цену. Внутри меня что-то екнуло. Я знаю, что Камилла любит меня по-настоящему. Не ради денег или славы. Не потому что ее отец всеми правдами и неправдами пытался подложить свою красавицу. дочь под меня.... Это трудно объяснить, но подобные вещи чувствуешь. Я выбрал ее именно поэтому. Я всегда хотел, чтобы меня любили.
И я тоже люблю ее. Это правда.
Поравнявшись со мной, Камилла остановилась, не сводя с меня своих аккуратно подведенных глаз с длиннющими ресницами. Почти с меня ростом на своих пятнадцатисантиметровых шпильках. Мы стояли лицом к лицу. На равных. Это то, что я в ней ценил. У нее было достоинство, гордость, сила воли и ... родословная, воспитание. И она умела за себя постоять. Мы не трахались, наверно, месяц. Сейчас я остро почувствовал, как мне этого не хватало, хотя в больнице и моем состоянии думать об этом было глупо, сейчас же мне ничего не мешало. Почти здоров.... Не считая тупой боли под ребрами, но к ней я почти привык. Прочитав в моих глазах знакомое выражение, Камилла опустила глаза на мой пах, криво усмехнувшись.
- А ты хотел сбежать. Снова справил бы нужду вне брачной постели. - заметила она, испортив все настроение. Я закатил глаза, взял ее за локоть, и повел к машине.
- Это было один раз. Сколько можно вспоминать. - раздраженно бросил я, садясь за руль ее БМВ.
- Один раз я тебя поймала. - уточнила Камилла. - В тебя твои бабы уже стрелять начали. - она закинула ногу на ногу. Юбка задралась, обнажив длинные стройные ноги. Мой член болезненно реагировал на всю эту красоту. Я даже сцепил зубы, уставившись на дорогу. Я хотел трахнуть свою жену, но в мыслях почему-то блуждал образ другой женщины, с пистолетом в руке. Наверно, меня заводили они обе. Каждая по-своему.