А, может, оно и к лучшему, что мне пели колыбельных.
– Все равно причем тут я? Я должна разбудить этого всадника? Он спит где-то? Так я не буду вообще никогда и никого будить, всего и делов.
– Девка должна умереть, или умрем мы все! – голос ведьмы уже звучал как мольба. Похоже, она действительно верит в это пророчество.
– Я сказал, что женюсь на ней, и мне наплевать на твои фантазии! Я не за тем взял тебя с собой, ведьма, чтобы ты пугала меня! Все, что от тебя требовалось, узнать, сколько сыновей она мне родит и когда! Мы сейчас же уезжаем, – по комнате раздались быстрые тяжелые шаги.
Мы с Марси отбежали от окна и спрятались за стогом сена в углу двора. Очень вовремя, потому что изир Текарай выглянул из-за двери, окинул взглядом двор и крикнул кучеру:
– Масур! Просыпайся, остолоп! Отправляемся домой.
Я сжала кулаки так, что ногти впились в кожу.
– Марси, я с ними не поеду, – сквозь зубы процедила я. – Ни за что я не стану женой этого мерзавца.
– Ну почему мерзавца, Сейлин? – Марси еще не теряла надежду образумить меня. – Изир Текарай – богатый, уважаемый человек. Ты ему нравишься. Если ты не уедешь с ним, тебя отдадут Риману.
– Не отдадут, – прошептала я.
Идея родилась внезапно. Я ехидно улыбнулась.
– Кому нужна девка без волос?
Марси в сомнении вытаращилась на меня.
– Ты чего задумала? Не смей даже!
– А что мне остается, скажи? У меня много вариантов, что ли? Богатый похотливый старик или пьяная образина Риман. Сама ты кого бы выбрала?
Марси промолчала. Если бы она почувствовала то, что чувствую сейчас я… Если бы ощутила мою боль, мои страх и отчаяние… Тогда вопросов бы не понадобилось. Безусловно, я рада, что у нее любящий и заботливый муж, которого любит она. Рада, что ей так повезло. Хотя неизвестно, как бы сложилась судьба Марси, если бы Хостен попросту не испортил ее в шестнадцать, когда Ингора и Нанар еще только выбирали ей мужа. Деваться было некуда, порченую девку никто в жены не возьмет, вот и сыграли свадьбу. Хитрая Марси. Хостен давно ей нравился, и сейчас она счастлива. Но выдай родители ее за другого, кто знает…
Марси не может меня понять. У нее другие мечты, другие цели и приоритеты. Это нормально. Все мы разные. Кто-то должен доить коров, а кто-то, лежа на диване, указывать пальцем, какую доить первой. Мне не нужны коровы. Я хочу летать на драконе. Но до тех пор, пока меня можно продать, покоя мне не видать.
Для начала я на свой страх и риск через окно пробралась в комнату Вейго и, порывшись в его вещах, забрала прошлогодние брюки и рубаху. За последний год Вейго сильно вытянулся и окреп физически, так что старая одежда оказалась ему мала, но бережливая мама, конечно, ничего не выбрасывает. И сейчас эта ее черта сыграла мне на руку. Легкие песочного цвета брюки и рубаха с расшитой алыми нитками треугольной горловиной, хоть и совсем не новые, но в пути будут намного практичнее сарафана.
Я быстро переоделась. Непривычно, но удобно. Так же тихо через окно я вылезла во двор.
Прокравшись в хлев, я нащупала в темноте на подоконнике драконье крыло рукоятки ножа Вейго. Я спрятала его тут, и когда родителей не было дома, тренировалась метать в забор. Увидели бы меня за таким непристойным занятием, отобрали бы последнее, что связывает меня с братом.
Выйдя из хлева, я снова подбежала к прячущейся за стогом сена Марси и протянула ей нож.
– Режь, я сама не смогу, – мой голос дрогнул.
Я всегда любила свои длинные густые волосы.
– Ты с ума сошла?! Я не буду! И что вообще на тебе надето?
– Тише, не кричи! – осадила я ее. – Не можешь, и не надо. Сама как-нибудь обкорнаю.
С этими словами я схватилась за прядь волос и принялась отпиливать ее где-то на уровне плеч.
Марси скривилась, закрыла глаза рукой, и тут, ожидаемо, сердце ее не выдержало.
– Дай сюда! – она выхватила у меня нож, обошла со спины и начала быстро, но аккуратно отрезать прядь за прядью. – Раз уж ты решила сгубить свою красоту, то я хотя бы помогу тебе не остаться драной кошкой.
Я улыбнулась. Вот для чего нужны друзья. Даже могилу помогут вырыть, если понадобится.
Через пару минут Марси закончила, а я ощутила, насколько легче стала моя голова. В грязи под ногами валялись мои прекрасные отрезанные локоны. Я потрогала рукой оставшиеся волосы. Короткие. Такие непривычно короткие. Я никогда не стригла их. Женщины Линорры дорожат каждым волоском и считаются завидными невестами, ведь роскошная коса говорит о здоровье девушки, о том, что она сможет родить много детей и будет хорошей хозяйкой. Теперь же у иного парня волосы длиннее моих. Хотя, надо отметить, что без косы до пояса шее намного легче.
– Ну? Как? – боязливо поинтересовалась Марси.
Чего она ожидает? Что я расплачусь и начну жалеть о содеянном? Нет уж.
– Легко, – честно ответила я первое, что пришло в голову. – Мне очень легко.
Я резко покачала головой, и мои короткие пушистые волосы приятно разлетелись по лицу.
– Какой кошмар, – закрыв ладонью щеку, простонала Марси.
– Я хочу себя увидеть!
Не опасаясь ничего и никого, я подбежала к корыту с водой и, освещаемая огнем факела, с трепетом взглянула на свое отражение. Увиденное заставило меня широко улыбнуться. Легкими пушистыми волнами мои некогда длиннющие белые косы теперь заканчивались чуть выше плеч и смели зваться не иначе как волосенками.
– Марси! А мне нравится! Мне, правда, нравится!
– Она сошла с ума, – тяжело вздохнула Марси.
– Мне надо собрать в дорогу еды и воды. Ты поможешь?
– Ты уходишь?
– Наивная моя Марси, – я подошла к растерянной подруге и взяла в ладони ее ледяные руки. – Неужели ты думаешь, что после всего этого я смогу оставаться в Линорре?
– И куда ты пойдешь? – на глазах Марси выступили слезы.
– Не знаю. Наверно, в Оргун. Там живет моя тетя Раетта. Она всегда ко мне хорошо относилась и не считала бесовкой.
– Я тоже тебя ей никогда не считала, – укоризненно сказала Марси. – И как ты собираешься добираться туда? Оргун на другом конце долины. Туда больше пяти дней на лошади.
– Ничего, мне спешить некуда, – улыбнулась я. – Так ты поможешь мне с едой? Я не могу зайти в дом.
– Ты, что же, даже не попрощаешься с родителями?
На глазах выступили слезы, я задержала дыхание, чтобы вконец не расплакаться.
– Не думаю, что их обрадует то, что теперь меня не получится выгодно продать.
– Сейлин, ну что ты…
– А как еще это называется, Марси? Как?
– Так заключаются все браки.
– Значит, я останусь в девках.
Марси ничего не ответила, лишь грустно смотрела куда-то под ноги. Помнится, мы с ней мечтали совсем о другом. О том, что будем соседями, будем вместе растить детей, а наши мужья, достойные и уважаемые люди, будут друзьями, как и мы, и никогда не разлучат нас. Но то были детские мечты. А теперь я убегаю в ночи, будто совершила что-то преступное и заслуживающее кары.
– Я буду ждать тебя у пещеры через час. Хорошо?
– Почему у пещеры? – робко поинтересовалась Марси.
– Потому что сейчас меня начнут искать, а туда точно никто не пойдет.
– Давай на конюшне, там безопаснее.
Марси выглядела всерьез испуганной. Настолько, что мне стало забавно.
– Неужели ты – та, что вместе со мной по ночам кидала яйца в окна учителя Прауса, веришь в бесов?
– Сравнила, тоже мне, учителя Прауса и бесов! – нахмурила брови Марси.
– А что? – усмехнулась я. – Как по мне, так похож.
– Не до смеха сейчас, Сейлин, – нахмурилась она. – Пропавшего мальчика, Лиспена Грайна, так и не нашли.
– Мальчик упал в болото и утонул. Как его могли найти? И вообще, я не собираюсь лезть за завал. А даже если бы и полезла, Гнилое болото начинается где-то в глубине пещеры, а не с самого ее начала. Со мной ничего не случится. Ты же слышала старую ведьму? На мне проклятье, я обрушу гибель на весь людской род. А значит, точно не утону в болоте сегодня.
– Не шути такими вещами, глупая! – Марси боязливо огляделась, точно кто-то в темноте только и ждал момента, как бы наказать ее за непочтительное отношение к бесам и проклятьям.
– Ой, Марси, не маленькая уже, а все в сказки веришь.
Внезапно по меняющемуся лицу Марси я поняла, что за моей спиной кто-то есть. Я стояла спиной к дому, а Марси боком. Я никого не видела.
Ведьма появилась, словно из воздуха. Я слишком поздно увидела занесенную надо мной руку, и то, как блеснуло в свете факела лезвие ножа.
– Умри, проклятая!
Что?.. Я не успела испугаться, как Марси оттолкнула меня в сторону, а затем упала на колени, схватившись руками за шею с торчащим в ней ножом. Я заорала так, как не орала еще никогда. Марси повалилась на землю, загребая одной рукой грязь, другой сжимая рукоять ножа. Я упала рядом с ней.
– Марси… – дрожащими губами прошептала я.
Марси до боли впилась ногтями в мою руку. Ее глаза были выпучены, ресницы дергались, а губы напряженно хватали воздух. Как же ей было страшно!
К запаху тухлого болота примешался запах крови. Так много крови. Откуда столько крови?! Марси… Что же мне делать?! Марси трясло так, будто ее облили водой на морозе, и дрожь эта передавалась мне.
– Живи! Ты не смеешь умирать! Слышишь меня, овца?! Тебе нельзя умирать! Я умоляю тебя… Не надо…
Я прижала ее к себе. Марси умирает… Умирает, чтоб ее! А я ничего не могу сделать! Ничего, чтоб меня бесы разорвали! Хэо, помоги же! Я верю, что ты есть, что ты добрая. Что ты любишь, а не караешь. Ты нужна сейчас! Спаси ее. Пожалуйста…
– Марси…
Слезы застилают мне глаза, я вижу лишь силуэт ее лица.
– Помогите!! Кто-нибудь!!
Марси пыталась прошептать что-то, но не успела. Я видела, как она сделала последний судорожный вдох, как ее ресницы перестали дрожать, и глаза навеки замерли, глядя в небо. Небо, в котором даже звезд нет. Что она видела в этой жизни? Ничего! Даже звезд не видела.
Все это время ведьма стояла рядом и смотрела на нас. Молча и безучастно.
– Зачем ты это сделала, тварь?! – давясь слезами, закричала я.
Ведьма не ответила. Она просто растерянно смотрела на нас.
Марси не хотела умирать. У нее были планы и мечты. В следующем месяце они всей семьей собирались в Оргун к родственникам Хостена. Марси мне все уши прожужжала, как будет выбирать там, на ярмарке, новое платье. Она и мне хотела какую-нибудь безделушку привезти.
Марси просто пыталась оттолкнуть ведьму, но случилось это…
– Что тут произошло?
На пороге стояли мои родители и изир Текарай. Все они от удивления пораскрывали рты.
– Это… что такое? – дрожащим голосом спросила мама, с ужасом глядя на лежащее на моих руках тело Марси.
– Сейлин?.. – выдавил папа, выпучив глаза.
– Я… Марси умерла, – пропищала я.
– Видите? Я говорила вам, – ведьма не удержалась, чтобы не подлить масла в огонь. – Девка уже не в себе. Говорю же, она приведет в этот мир Проклятого всадника! Вальзаар направил ее руку!
– Что здесь случилось?! – прогремел на весь двор изир.
– Я вышла во двор, девка резала волосы. Ее подруга хотела помешать, но она ударила бедняжку ножом. Я видела это!
– Я… это не я, – дрожащими губами пролепетала я, еще крепче обняв бездыханную Марси. – Это она. Ведьма…
– Это… нож Вейго? – мама с ужасом закрыла лицо руками.
Я бросила растерянный взгляд на рукоять, торчавшую из шеи моей мертвой подруги.
– Как ты могла, Сейлин…
– Мама, я не вру. Это не я. Почему ты мне не веришь?..
– Девку надо убить, – прошипела ведьма, гневно тыча в мою сторону кривым пальцем. – Это воля Хэо!
Мои родители стояли белые как смерть. Мама медленно осела на крыльцо, папа бросился приводить ее в чувства. Я навсегда запомню их убитые горем лица и эти взгляды. О, Хэо, они верят, что я – убийца. Я вижу боль и смертельное разочарование в их глазах.
– Зовите стражников, – сухо приказал изир.
Я знаю, что мне никто не поверит. Я – сошедшая с ума, противная всему живому бесовка. Меня бросят в темницу и, скорее всего, казнят. У меня нет выбора.
– Прости меня, Марси, – шепчу. – Я клянусь, что отомщу за тебя.
Аккуратно опустив обмякшее тело Марси на землю, я зажмурилась, резким движением выдернула нож из ее шеи и бросилась прочь со двора.
– Держите ее! – закричал изир. – Привести ко мне живой!
Едва выскочив из калитки, я угодила в руки кучера.
– Отпусти!! – заорала я, извиваясь всем телом.
Удар о карету. В ушах зазвенело, я проваливаюсь в черноту…
4 глава
Я очнулась от удара. Что происходит? Как горит лицо. Зажмурившись от света, пытаюсь отвернуться, но кто-то больно хватает меня за лицо и заставляет держать голову прямо.
– Сейлиндейл Мар, – требовательно позвал меня громкий басистый голос. – Зачем ты убила Марси Гарн?
Взгляд кое-как сконцентрировался на вопрошающем. Я не знаю этого человека. Никогда его не видела. Полный, лысеющий седой мужчина лет пятидесяти. Мне не нравятся его глаза. Они такие же равнодушные и безжизненные, как Гора.
Я, что, привязана? Пытаюсь оглядеться. Я привязана за руки к двум столбам в центре площади. Той самой, где когда-то проходил смотр мальчиков. Лобное место. А вокруг толпа. Это все жители нашей деревни. Все смотрят на меня с ужасом, презрением, осуждением, ненавистью… Да что происходит? Мама? Папа? Я не нахожу их в толпе. Где вы?
– Отвечай на вопрос, бесовка! – он надменно поднял голову, а тонкие губы его машинально сжались.
– Не смей молчать, когда к тебе обращается сам судья Зирах! – едва ли не в ухо прокричал мне скрипучий, как ржавые рессоры, голос. Я зажмурилась и отвернулась, но сбежать было некуда. Мама? Папа? Почему я вас не вижу? Помогите…
– Отвечай!! – снова заорал он, и я наконец увидела прыщавое лицо, отнюдь не подростка, а взрослого мужчины. Одет он был вычурно, с какими-то драными перьями воротник картапа.
– Не спеши, советник Хиям, – великодушно произнес судья. – Ты же видишь, у бесовки язык отнялся. Надо бы проверить, вдруг она откусила его, дабы не раскрывать нам своего зловредного плана.
– Позвольте проверить, Ваша честь!
Тот благосклонно взмахнул рукой. Что они собираются делать?! Я дернулась, но крепкие веревки лишь больнее сжали мои израненные запястья. С омерзительной улыбкой этот прыщавый урод своими кривыми пальцами схватил меня за лицо и полез в рот. Не сдержавшись, я с силой сомкнула зубы. Тот заорал и отпрянул, тряся укушенную руку.
– Ах ты, шваль! – разобрала я сквозь шипенье.
Удар наотмашь! Щека запылала. Если бы я не успела отвернуться, он бы сломал мне нос.
– Полно, советник!
Краем глаза вижу, как советник с искаженным негодованием лицом опустил вновь занесенную для удара руку.
– Если не начнешь говорить, бесовка, нам придется прибегнуть к пыткам, – равнодушно продолжал судья.
– Я не бесовка, – вполголоса сказала я и, бросив взгляд в толпу, добавила громче: – Вы все это знаете!
– Почему ты убила эту несчастную девочку? – судья медленно подходил ко мне, чеканя шаг. – Она ведь была твоей подругой.
– Я не убивала Марси! – прокричала я.
– Глупо отрицать это, – судья встал в метре от меня.
Как же от него разило духами и потом!
– Тебя застали с ножом в руках. Нож принадлежит тебе. Есть свидетельница, которая видела все.
– Она врет!
– Советник Хиям, пригласите сюда свидетеля.
Мой взор выцепил движение в толпе. В круг вышли изир Текарай и его проклятая ведьма.
– Изир Текарай, можете ли вы ручаться за слова своей наперсницы?
– Всецело, Ваша честь. Тетушка Ора пользуется большим уважением в Тинбарре. Ее словам вы можете доверять.
Да что же это за бред? Как такое вообще возможно? Почему меня судят за поступок, который я не совершала?
Тем временем, загребая пыль длинными юбками, ведьма вальяжно выступила вперед.
– Я видела все вот этими глазами! – пафосно обратилась она к толпе тех, с кем я здоровалась каждое утро, с чьими детьми играла в прятки, кому помогала донести тяжелые ведра до калитки. Толпе, которая теперь смотрела на меня глазами зверей, но не соседей. – Я много лет верно служу господину, лечу больных в Тинбарре и помогаю роженицам. Господин взял меня с собой, чтобы я увидела, сколько сыновей принесет ему эта несчастная. Его, как и всех вас, обмануло ее красивое невинное личико! Но Пречистая Хэо благословила меня даром видеть истинное зло! Запомните, люди, самое страшное зло всегда таится там, где не ждешь. Разве не видите вы ее бесовские глаза? Разве не видите волосы, белые, как кожа мертвеца?