Протоиерей Андрей Ткачев
Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви
Оформление переплета Сергея Власова
Вступительное слово
Вернуть человеку Библию
Дорогие читатели, перед вами книга о Книге, то есть о том, как важно часто открывать Священное Писание. Состоящая из бесед на некоторые избранные его части.
Священное Писание нужно вернуть человеку. Потому что оно сейчас в сознании людей как будто утрачено. Оно создано для того, чтобы питать, греть, наставлять. Человека обязательно нужно вернуть книге, а книгу – человеку. Нужно, чтобы они встретились.
Все Писание – боговдохновенно и существует для вразумления, наставления в праведности, назидания, обличения.
Церковь определяет по части чтения в Великий пост, время наиболее насыщенных богослужений, следующие книги Ветхого Завета: Бытие, Притчи, Исаии, Иова. Это все книги Ветхого Завета. Еще Псалтирь должна читаться много раз для того, чтобы она в свое время была наизусть выучена каждым христианином целиком или в значительных долях. Это та книга, которая у христиан должна быть на языке, в уме и желательно в сердце.
Ветхий Завет мы очень плохо знаем. Мы и Новый-то плохо знаем. Но его мы хоть читаем регулярно, у нас есть возможность проповедовать на темы из него и изучать его. Все-таки корпус апостольских чтений и Евангелия прочитываются за год полностью. Ветхий Завет мы читаем мало, а он чрезвычайно полезен.
Если вы не читали книгу Исхода, то возьмите и прочтите ее. Это будет полезнее, чем, скажем, тараторить какое-то правило заезженное, которое не оставляет следа в голове, а просто вычитывается.
Прочтите книгу Бытия, прочтите книгу Иеремии, прочтите учения малых пророков, прочтите Соломоновы книги, Екклезиаста, Песнь песней. Займитесь изучением Священного Писания. В нем живо каждое слово. Заведите тетрадку для выписывания, для того, чтобы задавать вопросы, для того, чтобы приставать с этими вопросами к священникам, даже если они от вас убегают.
Из личного изучения Писания могут родиться со временем некие группы по изучению Писания. Когда два или три человека собраны вместе и слова Писания находятся между ними, то Слава Божья осеняет их. Так говорили в древности. Именно эти слова, перефразируя, приводит Христос, когда говорит: «…Где двое и трое собраны во имя Мое, там Я посреди них».
Христос – это Живое Слово, живая Тора, живое Писание. Необходимо как можно чаще прибегать к Нему, исследовать, что Он говорит. Сделайте Писание для себя любимой книгой, светильником для ног своих, как говорит Давид: «…Ибо светильник ногам моим закон Твой и свет стезям моим».
Все остальное тоже нужно читать, и желательно постоянно. Нужно читать хорошую литературу: Чехова, Тургенева, Бунина, непременно Достоевского. Нужно читать и дневники, и беллетристику, и исторические труды, и философию. Много всего. Человек должен книгами питаться.
Но главным образом нужно читать Библию. Многим следует открыть ее для себя как terra incognita – как неизвестный материк.
Хорошо бы прийти в настоящий восторг от ощущения счастья, что есть такая книга, и разговаривать о ней с людьми. Хорошо бы запоминать из нее кусочки некие и потом по дороге на работу думать о прочитанном, прислонившись головой к оконному стеклу в трамвае или троллейбусе.
Если у вас будет такая любовь к книге, как у Григория Саввича Сковороды: «Невеста моя, ластовица весенняя, голубка моя – Библия», то вопрос «Что еще читать?» отпадет. Там все есть.
Библия и глас народный, или Болезнь без противоядия
Посмотрим вокруг, пока идем пешком до места назначения, скажем, на работу – какое там тысячелетье на дворе? Прислушаемся, что говорят. И есть ли в этих речах то, что в Библии.
Народу сильно почесали за ушком, утверждая, что vox populi – это именно vox dei, и не иначе. Уловим голоса некоторых инструментов в симфонии народного хора и услышим:
– Не надо нас пугать.
– Не нам надо читать морали.
– Не надо лезть никому в личную жизнь.
– Не надо рассказывать сказки.
– Не надо вам заниматься политикой.
Браво. Креативная позиция. Теперь разложим партию по пунктам и по полочкам.
Самые драгоценные места Ветхого Завета – это угрозы. Песнь Моисея во Второзаконии, вся книга пророка Иеремии плюс его Плач, избранные псалмы, иногда полные проклятий, добрая половина книги Исаии, все книги малых пророков.
Угрозы Господа Иисуса заставляли ассоциировать Его личность именно с грозными пророками. И на вопрос Христа: «Кого Мя глаголют человецы быти, Сына Человеческого суща?» ученики назвали именно Иеремию да Илию, который на иконах часто изображается с ножом.
Автор пугающего Апокалипсиса – апостол любви Иоанн. Так что «не надо нас пугать», дескать, пуганые мы, это и в его сторону голосок. «Не надо нас пугать» – это значит «закройте Библию и никогда ее не открывайте». Это большевизм, господа. Самый махровый, потому что самый примитивный.
Мораль, говорите, не читать. То есть – без морали обойдемся. Но мораль – это не просто нудное назидание. Это – нравственные выводы из осмысленной повседневности. Не читать мораль и не писать о морали, не говорить о морали вслух – это значит не пропускать повседневность через совесть, а только через желудок да через уши неслышащие и глаза невидящие.
Так мы часто и живем, дорогие читатели. Это правда. Каюсь. Но возвести эту позорно животную практику в принцип означает признать, что жизнь червяка – это прямой и простой путь от рта к анусу, а жизнь человека – то же самое, лишь с некоторыми усложнениями по пути. Вы как хотите, а я не согласен. Верую и исповедую все, что до образа и подобия, и дарвинистом не являюсь. Причем – убежденно. Мораль нужно находить, записывать, прочитывать вслух и обсуждать в собраниях. Чем мы и продолжим заниматься.
О том, что не надо лезть никому в личную жизнь, скажите, пожалуйста, Иоанну Крестителю. Поскольку если ее защитники правы, то он напрасно был казнен. Не надо было ему трогать Ирода с его адюльтером и Иродиаду с ее половой и властной ненасытностью. Жил бы себе и давал жить другим, не так ли? Продолжал бы есть в пустынях акрид и дикий мед да вещать возвышенные вещи народу, жадному до духовных развлечений. Но больший из всех рожденных женами считал, что не так надо.
Он имел, правда, ту нравственную чистоту, которая позволяла ему вообще всем говорить жесткую правду, а мы этой чистоты не имеем. Но отсутствие чистоты – это трудность, а не принципиальный запрет. Кстати, разнесли же нравственные «таракашки» новость о неких часах по всему информационному пространству. Значит – можно. В смысле – лезть в частную собственность и жизнь, соответственно.
Что до сказочников, то они так же нужны, как слепой Гомер с песней про Илион и калики перехожие с псалмами об Иерусалиме. Нет без них ни культуры, ни литературы. Да и народ без этих носителей устных сокровищ превращается в сомнительное население, в электорат, носящийся по распродажам, в растение без глубоких корней, то бишь – в плесень и лишайник. И если есть «певец в стане русских воинов», то есть надежда, что войско возглавит Суворов.
А если войско через плееры слушает рэп, то победы не ждите. Ждите чужеземных насильников на улицах своих городов. Так что сказка нужна. Сказку нужно изучать в школе на уроках родной литературы. Кто такие кельты без бардов? Арабы – без «Тысячи и одной ночи»? Римская литература – без Апулея? Мы сами – без трех богатырей, Снегурочки и «Золотой рыбки»? Почешите темя на досуге и поклонитесь сказке.
Что до политики, то политика – это все, окружающее нас, кроме природы. Так Аристотель высказывался, а спорящие с ним не умнее его. И я не умнее. Платон умнее, но его с нами нет сейчас. Дерзните, например, сказать, что большой футбол – это не политика. Вам совесть язык свяжет. Ведь там не только миллионы ртов в одну глотку «Гол!» орут. Там еще столько денег крутится! А миллиарды вне политики никогда не существуют. Спорим? Там еще людей покупают и продают, как скакунов на восточном базаре. Там армии футбольных хулиганов неизвестно кем контролируются и неизвестно на что способны.
Так что, если вы против политики, выступите за запрет всяких разговоров о большом футболе, ибо все эти разговоры глубоко политичны, циничны и корыстны. А если вы согласны с тем, что это невозможно, позвольте и Церкви сказать пару слов об устройстве государства, о внешней и внутренней политике, о распределении доходов, о качестве публичной информации. Короче, будьте последовательны. Позволяя себе говорить о Церкви, что, мол, такая она и такая, позвольте и ей сказать вам, что просто вы давно на весах не стояли. А если станете на точные весы, узнаете, что вы не перышко, а мешок. С картошкой. Да, с картошкой. Не тревожьтесь.
Христиане должны слушать критику, но проповеди не оставлять своим вниманием. Сего ради мы будем ругать тех, кто расслабился, и утешать тех, кто не в меру испугался. Будем, дорогие читатели, учиться говорить ученым языком с теми, у кого ума палата, но сказки будем рассказывать простым и наивным. Каковых большинство всюду и везде. Мы будем стараться напоминать о том, что естественные права в человеческом обществе ограничены моралью. То есть испустить неприятный запах – это дело прямой кишки, но испортить воздух в обществе – это некрасиво и «das ist моральный вопрос». Надеюсь, я сейчас ни в чью частную жизнь не влез?
Могу философа Бердяева в качестве аргумента процитировать: «Отсутствие хлеба у меня есть моя житейская проблема. А отсутствие хлеба у ближнего – это моя моральная проблема». Моральные проблемы есть у каждого и вообще у всех, и об этом нужно напоминать.
Жизнь, какой она будет, напрямую зависит от качества наших испугов и утешений, от сладости наших сказок и мудрых оценок политических реалий. Она будет либо красочная, как полотна импрессионистов, либо пошлая и минималистичная, как рожица, нарисованная на заборе. Так что не надо нам на роток платок набрасывать. Лучше, в качестве христианина, со своего ротка платочек снимите и идите к нам на помощь.
Будем для начала Ветхий Завет читать. И желательно не в гордом одиночестве.
Часть первая
Краткие рассказы из Торы
Жертвоприношение Авраама
Сегодня, дорогие читатели, намерен погрузиться с вами на большую глубину. Набирайте побольше воздуха. Речь идет об одном из ключевых событий мировой истории – о жертвоприношении Авраама, о том, почему и как это случилось.
Книга Бытия, глава 22, говорит об этом событии, и я, конечно, тоже хотел бы побеседовать о нем, чтобы вы прочли эту главу внимательно, а может быть, заучили наизусть.
Итак, Писание говорит нам о том, что Авраам был бездетен. Он вымаливал у Бога ребенка для себя, и Господь внял его молитвам, дал ему сына в старости. Родился у него Ицхак, по-нашему – Исаак. Сын старости. Имя – Ицхак – значит «смех» (потому что Сара, жена Авраама, узнав, что она ждет ребенка в преклонном возрасте, рассмеялась, не веря этой неожиданной и такой долгожданной вести).
Мы все являемся детьми Авраама, потому что все верующие в единого Бога есть дети Авраама по обетованию. Господь испытывал этого старца, проверял, насколько он любит Бога: всецело ли или только за что-то. Ведь мы часто любим Бога за что-то или для чего-то: чтобы он дал нам здоровье, чтобы у нас все было хорошо. А когда плохо, то сразу забываем о Боге. Нужно любить Бога за все, иметь к нему полное доверие и всецелую веру. Это очень тяжело, но Авраам был уникальным человеком, у него и вера, и доверие были.
Господь сказал ему: «Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе». Авраам мог бы сказать: «Что ты говоришь, Господи? Это тот ребенок, что родился в старости моей. Я был мертв уже чревом, я был ничтожен, я был старик, а он родился, и Ты пообещал его мне, Ты сказал мне, что в Исааке наречется мне семя. И Ты говоришь, чтобы я, ветхий старик, повел на гору сына своего, и принес его в жертву и заклал его для Тебя?» Но Авраам всего этого не говорит. «Авраам встал рано утром, оседлал осла своего, взял с собою двоих из отроков своих и Исаака, сына своего; наколол дров для всесожжения, и, встав, пошел на место, о котором сказал ему Бог».
Что было в душе праведника, мы не можем представить. Так, на солнце бывают протуберанцы, огненные вихри, ядерные взрывы, но льет оно к нам чистый и теплый свет, без которого нет ни цветения дереву и траве, ни роста человеку. Так и в душах праведников и святых бывают страшные бури, но снаружи мы этого не видим. Авраам встал, взял сына своего и пошел на гору, которую показал ему Бог. Они шли три дня. Именно три дня. Запомним эту цифру.
Дойдя до места, Авраам сказал отрокам своим: «Останьтесь вы с ослом здесь, а я и сын мой пойдем туда, и поклонимся, и возвратимся к вам». Это слова пророческие, слова веры, которая у Авраама была. Он словно увидел и само поклонение, и возвращение к отрокам вместе с сыном. А ему было сказано, что сына он принесет в жертву! Иоанн Златоуст писал, что Авраам не знал, что говорит, имея Духа Божия, произносил то, чего не понимает, надеялся, что Бог, давший ему ребенка в старости, может его и из мертвых воскресить. О чем он размышлял в тот сложнейший момент, сложно, конечно, знать, но он сказал отрокам о своем возвращении вместе с Исааком.
«И взял Авраам дрова для всесожжения, и возложил на Исаака, сына своего; взял в руки огонь и нож, и пошли оба вместе» (Быт. 22:1–24).
А сейчас, дорогие мои православные читатели, пусть ваша мысль вернется ко Христу, Который нес Крест на Голгофу. В данном случае Авраам есть образ Бога Отца, Который повел Своего Сына на Голгофу. А Исаак есть образ Иисуса Христа, Который нес Крест, древо крестное, как Исаак нес дрова для всесожжения. Вот странная параллель, и вот великая пара.
«И начал Исаак говорить Аврааму, отцу своему, и сказал: “Отец мой!” Он отвечал: “Вот я, сын мой”. Исаак продолжал: “Вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?”» Два лишь слова – «отец мой» – должны были разорвать сердце Аврааму. Но он отвечает: «Да, сын мой, я здесь». Отец сказал сыну, что Бог узрит себе овча для всесожжения. И пошли далее оба.
«И пришли на место, о котором сказал ему Бог; и устроил там Авраам жертвенник, разложил дрова и, связав сына своего Исаака, положил его на жертвенник поверх дров».
Заметьте: Исаак безмолвствует. Он подчиняется отцу. Это молодой человек, мужчина по-нашему, по-тогдашнему – юноша. Он покорно подчиняется старцу, родителю, которому сто с лишним лет. Он дает себя связать, ложится на дрова, подставляет горло под нож молча, как Христос пошел на Крест молча. В этом смысле Исаак – точный образ Господа Иисуса Христа. Перед нами полное совпадение евангельского образа и образа ветхозаветного. «И простер Авраам руку свою, и взял нож, чтобы заколоть сына своего. Но Ангел Господень воззвал к нему с неба и сказал: “Авраам! Авраам!” Он сказал: “Вот я”. Ангел сказал: “Не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Бога и не пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня” (Быт. 22:10–12)».
Теперь посмотрим, как толкуют это событие святые люди, знающие Писание намного лучше нас. «В это время, – говорит Григорий Палама, архиепископ Солунский, – Авраам одолжил Бога, Авраам сделал Бога должником». Ведь Бог заранее знал: для того чтобы спасти человечество, нужно, чтобы был распят на земле Сын Божий. И Богу нужно было знать, что есть в человечестве такая ответная любовь. Бог ради нас посылает Сына в мир, чтобы Сын стал жертвой ужасной смерти на кресте. Богу нужно знать заранее, что любовь эта не будет безответной. И он ищет людей, способных на такую любовь. И находит Авраама, и Авраам – отец наш. Это не отец евреев и арабов. Это отец всех верующих в Бога. Авраам оказывается способным принести своего сына ради веры в Бога.