Тут же подоспел хозяин корчмы с парой молодых, крепко сбитых сельских девушек на подхвате и начал уставлять стол снедью: большой горшок с кашей сдобренной грамулькой масла и несколькими кусочками сала, домашняя колбаса с чесноком и красным перцем, два каравая только испечённого хлеба, огромная глинянная тарелка с разложенными свежими помидорами и огурцами, а также белыми корневищами хрена и пучками укропа. Пообещав что поросёнка уже жарят-корчмарь умчался, а друзья принялись доказывать друг другу свою взрослость-ударным возлиянием мутно белого напитка из бутыли, с капустной кочерыжкой вместо пробки.
Так как в заведение периодически приходили новые посетители, а двое юношей сидели прямо у дверей, то с ними знакомилось всё большее количество поселян завсегдатаев рюмочной.
Cпросив у образовавшейся в корчме, толпы :”Есть ли где свободный ослик для продажи?”-Гуго немедленно нашёл хозяина одного из таких животных и сговорившись о восьми серебрянных монетах в качестве оплаты-попросил слугу, что следил за коновязью при корчме, привязать и заодно одеть сбрую ещё и на серого.
Заплатив слуге еще пять монет за подготовку осла Румбика-четыре за попону со сбруей и одну монету, за старания, радостный Гуго Блажь провозгласил: ”Мой друг! Заканчиваем трапезу-берём с собой запас и в дорогу! Нас уже ждут!”-он хотел ещё добавить о “сирых и обездоленных” , которые по его мнению поджидают их как “волки овечек”, однако вместо этого хряпнул ещё самогона, по привычке выработанной у него за последние пару часов!
Румбику было уже всё равно, даже то что их “кто-то ждёт”: он был сыт, пьян и весел, а значит ноги сами звали прогуляться! Купив в корчме мешок для хлеба, Румбик засунул в него названные Гуго припасы, из которых он запомнил лишь большую бутыль, которая как и полностью опустошённая на столе, вселяла в него ожидание продолжения праздника и веселья.
Из рюмочной товарищи вываливались под шутки и песни: Гуго пытался толкать речи, но после пары фраз сбивался и обнимал стоящих рядом, а потом обещал наказать врагов и клялся в “твёрдости духа и руки”.
Наконец молодого господина Блажь усадили на коня: для этого пришлось одному из самых высоких посетителей принять Гуго на плечо и поднести к коню-лишь так он смог залезть в седло. После этого пара ездоков неспеша выехала с того конца села что было противоположно Тавросу и потихоньку стала продвигаться по дороге проходившей вдоль полей с подсолнечником, который в том году был особенно популярен при севе.
Глава Одиннадцатая
Пьяненьким приключенцам, рыцарю и его оруженосцу, было отчаянно весело после выезда за пределы села и они постоянно шутили-по-крайней мере им так казалось. Хотя проходившие мимо них люди видели несколько иную картину: два юных балбеса, под хмельком, гогоча и громко ругаясь что то громко и бессвязно твердили невпопад, обращаясь поочередно как друг к другу-так и стенам домов, тынам и глиняным горшкам, высящихся на вышеозначенных тынах, а то и просто-своим ездовым животным.
Ни один из них не собирался выслушивать собеседника, так как хотел, после всего ими выпитого в корчме, сам поделиться внезапно открытыми, дном бутыли с мутной жидкостью, истинами о жизни и её смыслах. Одновременное обсуждение всего и всех, привело парочку юношей, тавросских борцов “за права сирых и убогих”-в поля с кукурузой, что росла недалеко от села из которого они лишь пару минут назад и выехали.
Гуго, свалившись со своего седла во время очередного приступа пьяного хохота, заявил Румбику "что они уже достаточно проехали и пора делать привал!” Признаться в своих крайне скудных навыках наездника ему не позволяла семейная гордость Блажей.
Недавно произведённый, по крайней мере на словах, в звание оруженосца-Румбик довольно быстро, со второй или третьей попытки, слез со своего серого. После чего достал запасной мешок и расстелив его на придорожной запылённой траве, церемонно пригласил нанимателя: ”Господин рыцарь, прошу откушать снедь после трудов ратных!”
То, что они лишь полчаса как вылезли из-за стола их совершенно не смущало, даже наоборот: немного отдышавшись от испарений спиртовых, новоявленные “борцы со злом” очень устали и были уверены в том что уже осилили немалый путь от села в направлении мест, где их ждут награды и слава.
Если бы Гуго и Румбик ограничились едой и небольшим послеобеденным сном-всё бы прошло нормально и они под вечер смогли продолжить своё необычное путешествие, или как утверждал рыцарь Гуго-”Поиск”.
Однако желание вернуть себе эйфорию, полученную с опорожнением бутыли самогона в корчме, привёло обоих молодых людей к простому выводу: ”Надо снова выпить!... ”За удачное начало боевого пути!” Сказано-сделано!
Хряпнув по пять крышек от фляги в которую и был налит очередной запас “огненной воды”-путешественникам вновь стало весело. Хотелось подвигов и любви дам. Однако господину Блажь, кроме этого всего, ещё и резко захотелось в туалет, а так как по словам его оруженосца, Румбика: ”Вне дома-туалет везде!”, то радостный Гуго быстрым шагом отправился вглубь кукурузного поля.
Cправив свою малую нужду и натянув наконец свои штанишки которые постоянно путались у него в руках, впервые за все девятнадцать лет, что по глубочайшему убеждению пьяненького рыцаря он их носил-Гуго Блажь было хотел вернуться к привалу, как вдруг заметил человека в драной шляпе и таких же лохмотьях на теле, который стоял прямо возле него. Буквально в семи шагах!
Гуго слегка подпрыгнул, однако решив про себя что недостойно “рыцарю в поиске” подпрыгивать от первой же неожиданности, уверенно поправил свой пояс с ножнами и отставив правую ногу вперёд, потребовал громким голосом: ”-В-в-вы-ы...кто? Зачем вы-и-и-и тут...стояли? Вы ждали или поджидали, подлый вы человек?”
Стоящий к нему спиной незнакомец даже не удосужил себя ответом, на данную тираду младшего из Блажей. От подобного хамства Гуго рассвирепел: вытащив небольшой палаш и короткий кинжал именуемый Зуб или “клык”, за свою почти точно треугольную форму относительно короткого лезвия при вдвое длиннейшей рукоятке, Гуго заорал в неописуемом гневе: ”Доставайте оружие или падайте ниц, подлое сущ-щ-щ-ество!!!”
Его противник не повёл и плечом...Он был всё так же хладнокровен и не менял своего положения.
Начинавший было подрёмывать Румбик, проснулся от неистового крика господина его, рыцаря Блажь. Вскочив на ноги, Румбик было решил сначала удрать, однако вспомнив что он не в Тавросе, да к тому же ещё теперь и рыцарский оруженосец-вытащил собственный кинжал и вереща пьяным, а оттого дурным, а в чём-то даже и бабьим голосом: ”Убьу-у-у-у!!”-бросился на помощь своему нанимателю.
Как назло он не знал куда именно отошел его компаньон и соответственно мчался ему на помощь по довольно извилистому пути. Наконец остановившись через два десятка шагов, Румбик услышал где то рядом: ”Умертвий...Я не взял с собой намоленного против мёртвых оружия! Ла-адно: рыцари из дома Блажь-умирают с улыбкой на улыбке...Тьху ты-на лице! Во-от тебе-получай! “
Оруженосец понял что ошибся с направлением своего спасательного движения и помчался на голос Гуго. А подбежав довольно близко к последнему, однако не настолько что бы потерять шанс спастись бегством самому, в случае если загадочный противник одолеет его сотоварища, Румбик изо всех сил заорал компаньону: ”Что случилось, мой господин-кто на вас напал?!”
--Румбик-вы здесь?! Берегитесь сударь, здесь в поле находится опаснейший неупокоенный труп и я пытаюсьс ним справится!
--Как он выглядит, господин рыцарь ...вам нужна помощь?-последние три слова Румбик пискнул через силу и лишь воля, которая с помощью пинка под филей, данного ею благоразумию, заставила Румбика поинтересоваться этим вопросом.
--Да, друг мой-давайте вместе попробуем одолеть данную нечесть на этой благословенной земле!
Оруженосец нехотя пробрался поближе к схватке и заметил наконец куда Гуго тыкает своим палашом. К немалому удивлению и ужасу Румбика, ”жертва фехтования “ рыцаря Гуго действительно-двигалась лишь в такт сыпавшемся на него ударам. При этом совершенно не отвечая ни них и не падая на землю, словно бы они её и не беспокоили вовсе. Тогда оруженосец метнул свой кинжал в спину их с хозяином врага, однако тот просто воткнулся в одежду незнакомца и обвис рукояткой вниз, словно не смог впиться в плоть странного противника!
Гуго Блажь, отойдя на пару шагов, громко, как его и учил отец, провозгласил: ”Отступление!” и немедленно бросился со всех ног выполнять данный боевой приказ, как настоящий солдат-”со всем тщанием и выучкой!”
Румбик немного притормозил с отступлением: ему жалко было своего оружия и решив вспомнить собственные воровские навыки “шелеста”, он внезапно выскочил на противника со спины, благо враг, после отступления рыцаря Блажь всё также как и прежде не шевелился никоим образом и оруженосец схватил за рукоять своего кинжала в его спине, и резко дёрнув её к себе-сделал прыжок вдогонку несущемуся прочь Гуго.
“Неубиваемый противник” покачнулся и сделав круг на месте-пребольно навернул Румбика по голове чем то деревянным. Пискнув от внезапного нападения до этого смирного “неубивамца”, оруженосец упал на колени и принялся истерично тыкать кинжалом во все стороны: надеясь либо поразить обидчика, либо напугать и в любом случае-cпасти себе жизнь!
В десятке метров от него раздался новый вопль Гуго и его отчаянные крики: ”Повсюд-уу-у-у...они везде! Получай, получай-не дамся!”
Ошалев от осознания того, что он с хозяином не успев отъехать за приключениями от села как тут же попали в засаду, оруженосец вскочил на ноги и увидел перед собой...пугало.
По “пьяному глазу”, когда он слушал храбрые речи Гуго, Румбик особо не задумывался: ”А кто же мог здесь устраивать засады на путников, идущих по “малой нужде?” В поле места много и угадать будет кто и где именно сюда забредать-почти невозможно. Вот поэтому разбойники обыкновенно и поджидают своих жертв возле дорожных развязок или трактиров, где можно выбрать жертву ”По деньгам и силе сопротивления”.
Присмотревшись снова к противнику перед ним, Румбик увидел очередной вариант того, по чьей вине он получил прошлой ночью тумаки, а сейчас-чуть было не замарал свои штанишки. Подойдя к пугалу оруженосец наотмашь ударил его и процедил сквозь зубы: ”Всё озоруешь? Ну-ну...довыделываешься!”-после чего пошёл искать Гуго, уже примерно представляя с каким именно противником тот сейчас яростно и азартно рубился в кукурузe.
И действительно: пьяно воя и путаясь в собственных ногах, достойный рыцарь Гуго Блажь неистово, хотя и плашмя, молотил по "шее" и голове пугала, всаживал свой палаш на половину лезвия в дырявую, ещё до появления искателей приключений, одежду, стоящего перед ним ”гонителя птах”.
Румбику было жаль прерывать данное зрелище. Ему хотелось немного посмеяться с незадачливого хозяина, однако решив быть благодарным за еду и работу, пускай пока что и очень сомнительную, он громко кашлянул и тут же уставился себе под ноги, что бы скрыть насмешливый взгляд своих глаз.
Гуго остановился от жаркой рубки и повёл плечами: от пробежек и “художественного махания” палашом он изрядно устал, и теперь, выдохнувшись-уже довольно вяло реагировал на события: ”А , ааа-что? Что вам, господин Румбик? Я вот...опять и опять. Представьте себе-неубиваем! Это заговор! Враги поставили на моём пути ”непоразимых” соперников, которые, своим пренебрежением ко мне, должны довести...привести меня в отчаяние!”-последние слова господин Блажь проговорил сквозь пьяные слёзы.
Ему хотелось что бы сейчас рядом были мама и сёстры, которые его бы утешили и объявив как всегда ”молодцом из рода Блажь!”-чмокнули в щёки и угостили вкусной сдобой с изюмом и орехами...Как раньше дома всегда бывало.
Однако его оруженосец опять кашлянул и Гуго, сделав вид что утирает пот-быстро вытер навернувшиеся слёзы и уже твёрдо спросил: ”Чего вам?”
--Милостивый сударь-это пугала...для птиц! Если мы хотим их изничтожить-надо развести костёр и кидать их туда! А сталью их поражать-это пожалуй лишь молотом или топорами, а не нашим “благородным набором...”-Румбик стал ждать ответа на свою идею.
Его собеседник с минуту бешено вытаращившись глядел на тряпочно-деревянного оппонента, которого он так и не смог ни заколоть ни зарубить, после чего плюнул последнему на спину и пнул его ногой, отчего пугало немного отклонилось в сторону на толстой ветке на которую его насадили.
--Нда-а-а...-протянул наконец Гуго,-О как! Начинаю славный рыцарский путь c “бухла рекой” и драк с пугалом в кукурузном поле...А до чего дальше дойду, а?-Наверное стану кидаться на мельницы и молотить крестьян по корчмам: обвиняя первых что они-”великаны”, а вторых-что “демоны”, раз от них несёт чесноком и луком...Как вы, господин Румбик, думаете?
--Бросьте! Мы немного перебрали и под солнцем нас развезло...но-”чуть”! Так что вновь взаберёмся на своих животинок и айда в дорогу! Небось вскоре отойдём от выпивки в пути!
На данном предложении и порешили. Дойдя до коня, Гуго попросил Румбика, моментально усевшегося на своего серого, разведать дорогу впереди-так как не был уверен что сможет с первого раза взобраться в седло и дождавшись выполнения своего приказа оруженосцем-взгромоздил себя с Н-ной попытки на спину боевого коня.
Румбик вскоре возвратился спокойный и гарантировав что всё тихо-поехал впереди, указывая путь их движения. Добраться искателям приключений удалось лишь до края поля, как их сморила дремота послепьяная на жаре и они единогласно решили прикорнуть чуток под: ”Во-о-он тем, миленьким таким, деревцем!”
На этот раз всё прошло спокойно: их никто не побеспокоил и не обокрал, солнце уже еле освещало дорогу и поле, когда двое юношей проснулись с ужасной головной болью и сильной сухостью во рту.
Побродив немного вокруг импровизированной стоянки, товарищи посовещавшись вместе решили: во первых-идти назад в село и ночь провести там, ибо хочешь не хочешь, а бродить при неверном лунном свете-хорошо лишь в сказках, а в обычной жизни, скорее можно ноги в корневищах деревьев или ямах переломать! Во вторых-пить ничего, кроме воды, не стоит-так как своё спиртное, на ближайшее время, они уже явно всё выпили и наконец третье: к старосте не идти! Гуго не хотел там пьяным показываться, что бы это не стало известным его семье.
Обсудив положение дел Румбик предложил пойти к весёлой бабуле, у которой он вчера ночевал. Её бывший постоялец был почему-то уверен что она снова, с “распростёрными объятиями “, встретит новых гостей. На том и порешили.
Было уже собравшись просто вернуться по дороге назад, искатели приключений призадумались: у обоих трещали головы и засветиться в селе, с похмелья, и это после “утреннеобедней бравады в корчме”-ни одному из них не хотелось! Снова провели военный совет и выработали очередное решение: идти огородами, как "тати ночные”, а уж завтра, как проснутся с первыми петухами-сразу в путь!
То, что им показалось сперва таким правильным решением-сразу же пошло наперекосяк: вести двух ездовых животных в поводу, даже и по дороге-дело непростое, а гулять с ними по буеракам и холмам вокруг села, да ещё и таиться-полный бред!
Однако головы у Гуго и Румбика, после пьяного “дневного веселья”, работали несколько заторможеннее чем обычно и они, с упорством достойного лучшего применения, продолжали тащить упиравшихся и брыкающихся животных, за собой. Сквозь кусты и огромные лопухи, наступая в коровьи “лепёшки” и давя ногами неудачливых ящерок на своём пути...
Продравшись наконец по бездорожью к первым домам села, искатели приключений пошушукались и решили зачем то начать обходить село, а не ночевать в нём-по правую от себя руку.
Первые шагов двадцать всё было хорошо, однако потом Румбик споткнулся о корягу в темноте и упал лицом в довольно глубокую яму, огласив окрестности воплем и последующими за ним ругательствами. Гуго, от неожиданности произошедшего, выпустил поводья своего скакуна: Румбик при падении свои оставил в руках и его серый, наполовину, заднюю-торчал из ямы, а передней частью толкся в одной дыре вместе с Румбиком и высказывал своё неудовольствие постоянным жалостливым рёвом.
Выпустивший поводья своего коня Гуго схватился сперва за палаш, потом убрал руку с рукояти и пошёл вытаскивать осла, так как Румбика он в ночной темени не видел и искренне надеялся что вслед за серым-обнаружится и его хозяин.