--Вы большой ценитель рукописей..позволите?-Анна двумя быстрыми шагами преодолела разделявшее их расстояние, однако это привело лишь к очередной неожиданности: её кавалер внезапно дёрнулся и попытался, подпрыгнув в воздухе, одновременно сделать воинское ”кругом”, при этом выпучив глаза и задрожав всем телом. Так как данный манёвр ему не удался, то всё ограничилось заваливанием гостем одной из нижних полок с рукописями . Барышня буквально зажала молодого человека между углом комнаты, свалившимися фолиантами и краем огромного стола.
Последнее настолько нервировало Румбика, что он стал задыхаться: ему всё время казалось что Анна задумала снова, как при их первом знакомстве в лавке книг-свалиться в мнимый обморок. Ему же совсем не хотелось усугублять полученные днём травмы-новыми, да и людей способных теперь ему помочь просто рядом небыло: Отец девушки и громадный слуга, услышав грохот, будут себя утешать затасканым бредом о “шалостях молодых”, совершенно забыв что даже любовные утехи могут закончиться травмой.
-Мммм...я я я...что?-Румбик всё ещё не отошёл от спонтанного манёвра мечтательной барышни,- Книги? Ну да: там романы рыцарские и любовные...Такое дело. Угу, люблю это всё. Гость опять замялся и покраснел, ему было страшно-он ощущал себя хомячком в клетке, на которого с любовью смотрит огромный хозяин...Прежде чем щёлкнуть пребольно по пухлым щёчкам!
Анна также неверно истолковала, на свой лад, нервические движения кавалера-решив что он мается от любовной неги и весь “горит”, в предвкушении продолжения: ещё бы-сам намекнул про любовные романы...Всё яснее ясного! Девушка решила приступить к более действенному доказательству того, как она ценит его попытку её добиться.
Коллоде младшей пришло на ум что пара томных поцелуев, в её комнате, смогут окончательно привязать молодого человека к ней и придадут ему новых сил в ухаживаниях, ибо подставленное им плечо было так далеко...в обед! Приближалась полночь и девушка впервые чувствовала себя невероятно взрослой и решительной-”надо добиться!' Чего-она пока и сама не знала, но была уверена что надо!
Ещё раз поведя мощным плечом и сделав непонятное вращение глазами, госпожа Коллода обратилась к Румбику: ”Думаю научные трактаты вы уже оценили, теперь, хотелось бы узнать ваше мнение о романтичном собрании в моей опочивальне...”
Вытащив гостя из-под книг, она повела его в сторону комнаты прямо противоположной той, где они сейчас находились. Намёки молодого человека о том что он бы не хотел её компрометировать и вообще-”дома мама преживать будет”, начисто отметались. С каким то душащим девушку смехом, Анне стало казаться что время её триумфа наступило...
Глава четвёртая
Дверь в комнате девушки была плотно прикрыта и Анна, сделав вид что ей очень душно, скрылась за небольшой ширмой: свой парадный наряд она уже сегодня гостю показала, пора было удивить и тяжёлой парчой .
Кроме сарафанов, с рукавами до кистей рук, в её гардеробе была парочка и так называемых “открытых”-то есть тех, в которых рукава оканчивались на сгибе локтя и имели больше открытого взглядам места в районе шеи.
Родитель Анны крайне не одобрял подобной распущенности и позволял ей в них расхаживать лишь в случае отсутствия слуг в доме, но Коллода младшая всегда была уверена что дождётся звёздного часа для подобных обновок и как она сейчас считала-он пробил!
Румбик с опаской присел на небольшой диванчик возле манюсенького столика. Усаживать своё седалище, даже на краешек хозяйской кровати, он не захотел-дабы не давать девушке никаких напрасных надежд на что-либо. Сейчас же, сев на диван, Румбик искренне удивился-в комнатах дочерей Хозяйки стояли в основном стулья да лавки, а диваны или кровати были по одному расположены в комнатах где они спали. А тут кровать и диван, вместе, в одной комнате...Да ещё диванчик такой маленький-ну прямо детский.
Размышления об меблировке в различных им виденных домах, были прерваны внезапным “выскоком” хозяйки комнаты из-за своей ширмы: задумывала она конечно же “выпорхнуть” или плавно ”выплыть”, аки лебедушка. Однако порывистость натуры, с постоянной забывчивостью о своей комплекции, сделали в очередной раз дурное дело-девушка появилась перед гостем скорее способом “как выскочит, как выпрыгнет-полетят клочки по закоулочкам!”
По крайней мере именно так, первые секунды, среагировал на неё Румбик-он резко подхватился с диванчика и громко стал шептать себе под нос всякие внезапно пришедшие на ум ругательства, которые он узнал к сей поре.
Анна наоборот, решила что гость в немом восхищении шепчет ей комплименты и расцвела: вечер был бесподобен-впервые её кавалер, после исполненного ею “романтического обморока” в городе, не улепетывал ковыляя и прихрамывая восвояси, а пришёл познакомиться с батюшкой девицы. Юноша, не скрывая своих чувств открыто ею восхищается, тем самым явно давая понять что их свадьба не за горами! Во всех романах и сказках, именно быстрая женитьба была ответом на пару фраз, в стиле: ”А вы неплохо выглядите, сударыня” или “Доброе утро-красавица!”
Девушке яростно хотелось петь и танцевать, однако помня о своём несколько неверном голосе, за который она и так настрадалась, достаточно вспомнить все её попытки переорать основных солисток при запевании той или иной песни во время девичьих посиделок и появляющихся вслед этому стражниках, уверенных что в помещении, где раздаются подобные звуки-либо уже убили, либо прямо сейчас доканчивают какого-то бедолагу. Потом следовали шуточки подружек о “нашем, тавросском слонёнке: грузном и громком”.
Нет-никаких песен! А вот покружится с кавалером в каком-либо танце, ибо в сарафанах танцевать заморские позиции неудобно, да и не очень красиво, но можно зато пустится в пляс, да еще по нашему, с подпрыгиванием и визгом-это сколько влезет!
--Ну что ...-спросила раззадоренная своими многочисленными мечтами Анна у гостя,-с каких позиций и фигур начнем?
Румбик обмер: он конечно слыхал от старших "шелестов", что в высшем свете у людей совсем иная мораль, не та что у припортовой “браги”-однако что-бы вот настолько сразу приступать к срамному, так сказать-не теряя времени...Это его просто шокировало и он обмер как соляной столб.
Простоявший с минуту после внезапного выскока хозяйки комнаты и её игривого вопроса, Румбик вдруг суматошно затараторил, размахивая руками как сумасшедший: ”Да нет-не стоит! Это, как его-не в форме я, ага, совсем не в ней...Ага, да: еда там плотная, вино сильно пьяное..Может как-нибудь потом пересечёмся где в городе и сразу к этому и приступим...Да -да-да!-чуть что и прямо на месте встречи! Но потом...!”
Анну данное путанное заявление ещё сильнее завело: ”Стеснителен очень. Боится что для встречи с любимой одет не как следует, а тут ещё папенька специально подпоил бедняжку, ну точно: хотел для себя что-либо повыспрашивать у него, а теперь мальчик стесняется что ноги подведут...”-думала смеясь Анна.
Себя она уже чувствовала сильной и властной “Клеопатрой Тавроса”, ради которой мужчины готовы таранить многопудовые шкафы с книгами, своими головами и даже заглядывать в рот её родителю, который под хмельком хоть обычно и добрый, но всё одно чуть что: ”Аки лев рыкающий”.
Видя что гость внезапно суетливо засобирался и пошёл к выходу, а в мигающем и неверном свете свечей это было довольно непросто, из-за большого количества мебели стоящей по всей комнате-девушка внезапно подскочила и схватила молодого человека за руку, и улюлюкая и слегка подвизгивая, в её понимании именно так должны были плясать умудренные жизнью девушки с “пониманием”.
Чего именно “пониманием”-она и сама толком не знала, но была уверенна: чего-то, да понимать умудрённой опытом девахе следовало. Коллода младшая стала отплясывать по своей опочивальне и Румбик в её руках был как тряпичная кукла: это объяснялось как разницей в весе, полторы сотни килограммов против примерно шестидесяти пяти, так и внезапностью нападения на зазевавшегося кавалера, который просто не ожидал подобной “подлянки” от жизни.
Барышня вскидывала ноги, зачастую задевая ими пребольно молодого человека, которому теперь казалось, что ему, под видом танца-пытаются надавать просто пинков под зад, во множестве.
Кружилась Анна сама-перекидывая Румбика из руки в руку. При этом несколько раз, со всем задором подвыпившей шаловливой шумной невесты, швахнула им об тяжеленный италийский шкап, из морённого дуба.
Наконец выдохнувшись, а долго Анна, к большому облегчению Румбика, никогда плясать не могла-она сделала последний, как ей казалось, удачный мазок, в “рисунке” их совместного будущего счастья: швырнув своей одной левой гостя на маленький диванчик и тут же радостно взгромоздилась ему на колени, в ожидании вороха томных поцелуев.
Повернув через пару секунд голову к юноше, что-бы поинтересоваться мнением кавалера об их времяпровождении, Анна с удивлением увидела выпученные глаза и рот-постоянно хватающий воздух. ”Задохлик”-печально подумалось барышне.
-- Как вам наш пляс, а? Думаю при некоторой учёбе совместной, мы при гостях и не такое отчебучим?-вопрос был ею задан с целью подбодрить ухажёра и заставить его хоть немного улыбнуться. Однако тот всё никак не мог набрать воздуха в достатке в свой хилый организм.
На лестнице раздались шаги и голос отца девушки прозвучал не без испуга за дверью: ”Аннушка-у вас всё в порядке? А то мне показалось что кто то вломился и весь этаж гудит...”
Девушка мигом вскочила с колен Румбика, накинула платок поверх растрепавшихся в пляске длинных волос и выскочила к отцу. Юноша готов был расцеловать старика за своё внезапное спасение.
Он ожидал чего угодно, кроме диких плясок с тумаками и тычками со всего размаха в мебель, а в конце-резким усаживанием “бегемотика” сверху на него, ничего не подозревающего о таком поползновении: ”Валить, пора валить отсюда! Деваха видимо совсем романами на голову “прибитая”-такая может и толокушкой для горчицы зашибить, если какая блажь в голову придёт, а оно мне надо...?”
Румбик было подполз к двери, пару минут сидения хозяйки комнаты на его ногах всё ещё сказывались их плохой работой, но тут услышал шепотки :”Да всё нормально-танцуем! -Ты уверена что всё в порядке?-Да, да да и ещё раз -да! Па-а-апа!-ну дай хоть повеселиться: он-такой душка! -бу бу бу бу бу...”
--Стерва! Веселье значит?! -“шелесту” вору руки нужны для работы! Зараза! Отобьёт все конечности, лишь веселья ради...Бечь пора, рвать когти!-у Румбика начался небольшой нервический тик, ещё бы: вчера зомбодед, сегодня-сумасшедшая плясунья! Не-ет, хорошего понемногу...-"Придёт, извинюсь перед ней и бегом вниз-прощаться с её батюшкой! Вот интересно: так отпустит или всё-таки розог пропишет?”
Зашедшая прямо в середине его раздумий девица, была весела: ”Все в порядке-папенька немного вздремнули, а тут мы с вами...Хи-хи-хи, станцевали над его головой! Продолжим?”
Анна снова крепко ухватила свою неожиданную жертву за руку, та пыталась барахтаться и что-то даже шепнула в качестве протеста, но девушка уже давно искала повод приступить наконец к поцелуям, ибо надежд на кавалера не было: ”Видно он из слишком воспитанной семьи-нельзя так мальчиков запугивать!”-мысленно костерила барышня родителей Румбика,-”Ну да ничего: покажу ему свои чары-приворожу до конца дней!” И продолжая себе мурлыкать один из мотивов, что когда-то слышала в исполнении подруги, на небольшом приеме в штабе генуэзских капитанов, Анна просто повалилась на гостя!
Юноша, после возвращения младшей Коллоды пытавшийся как-либо обозначить свой уход-был не в состоянии даже что-нибудь пикнуть: девушка-шторм буквально сцапала его, как игривый котёнок квёлую мышку и сейчас просто неспеша волокла по комнате под руки.
Чуть притормозив у своего ложа, она легко, словно соломинку, кинула Румбика на него и скакнула вслед юноше сверху!
Молодой человек за этот вечер переживший намеки отца Анны о том что “найдет и накажет”, таранный удар при входе в столовую и наконец-”дикие пляски” амазонки Тавроса, считал, что уже предел гадостей этого дня достигнут и сейчас самое главное, при уходе из данного дома, не слишком обидеть старика, так как подобных “самодуриков”, бывших при власти некогда, Румбик видел неоднократно в порту или тавернах: могут в память о бывшей силе запросто приказать слуге прибить несчастное существо им чем-либо не угодившее: от собаки или дельфина-до человека.
Уверенный что основной удар романтичных чудачеств барышни пройден, Румбик совершенно ошалел от приема, столь ловко проведенного Анной: толчка его на кровать и резком запрыгивании на него сверху.
Гостю стало казать что он брусок железа ”между молотом и наковальней”. Из него, как из мехов-резко, со свистом и придыханием выдавливали последние глотки воздуха, приближался лишь хрип и тут он услышал нечто зловещее, смысл чего ему стал ясен лишь несколько секунд спустя: ”Тс-с-с глупыш, Всё нормально-нас никто не побеспокоит и никто сюда не войдет...Не дергайся так, от страха!”
Далее Анна наклонилась над ртом Румбика, жадно хватающем последние, возможно, глотки жизни из комнатной атмосферы и...перекрыла его своим поцелуем! Кавалер девицы Коллоды дико на неё вытаращился: ему срочно был нужен воздух, а эта зараза, мало того что расселась на нем как ни в чём не бывало-так еще и пытается удушить и обслюнявить!
Честно говоря, до этого дня Анна целовалась лишь”по-братски “с родственниками и данный опыт был для неё возможностью наконец опробовать всё ею прочитанное в романах и рукописях. И именно исходя из данных соображений, девушка старалась делать всё как можно резче и с большим рвением, совершенно не обращая внимания на объект своей страсти.
Жертва же, быстро смекнув что при подобных раскладах конец, причём именно его, близок и невероятным манёвром смог обвалить, по другому это не опишешь, тело “мучительницы “в бок от себя.
Анна, всё ещё держала в объятиях Румбика, однако не столь плотно и уже не сидя на нем сверху. У несчастного воришки, от “пылкого бегемотика в порыве неги”-уже кружилась голова. Ему сильно сдавило желудок и немного подташнивало, а огромная деваха постоянно шепчущая о любви до гроба и “по французски было, а сейчас-попробуем по-кастильски”, скорее его напугала: как своей внезапностью, так и силой движений. Почему то всё время всплывала байка о медведе заломавшем охотника.
Cнова лицо Румбика заслонило тенью и Анна, шепча странные страшные слова: ”обнимашечки -целовашечки”, стала с жуткой силой мять молодого человека именно тем способом, которым она помогала готовить тесто к мясным пирогам, когда скуки ради заглядывала на кухню поглядеть на стряпух.
Пара мощных зажимов, долгий и страстный поцелуй “номер два”-лёгкий писк и невнятные движения жертвы в ответ: кавалер Анны похоже совсем разомлел от ласк девушки.
В тот момент когда младшая Коллода уже собиралась, привстав, спросить о чём-нибудь высоком гостя. Ей суть и смысл были не интересны-главное разумно поболтать, в перерывах между поцелуями. Так вот именно в момент когда она ослабила хватку и слегка привалилась к стене-молодой человек резким движением окончательно сбросил её руку с себя и вскочил на ноги.
Даже в полумраке свечи были видны его глаза, бешенно вращающиеся и налитые кровью. Гость стал яростно махать руками и скакать на одной ноге, однако проделывал всё это молча, лишь хватая воздух ртом. Наконец его прорвало:
--Ду-у-у-ра!!! Убить хочешь?! Ты чё творишь-беспредельщица? Ополоумела?! Уу-уу-у-зараза помешанная: тебя надо под замком держать, чтоб ты людей ненароком не калечила по всему городу! Всё-отвянь! Я пошёл!”-Румбик продолжал орать. Вместе с поступившим наконец в достатке в организм воздухом, в нём зажёгся огонёк злобы и желания драться за свою жизнь-драться до конца. Впервые после начала данного вечернего мероприятия, он был решителен и смел: ”Отвали! Я-на выход! Ищи другого идиота”.
Юноша быстро отворил дверь и на ходу застёгивая пуговицы, к слову сказать часть из них всё же оторвалась после плясок и обжиманий, быстро пошёл прочь.