– Но у меня рука болит,– пожаловался Герцог.
– Наложи теплую повязку, Чарлз,– сказал Мэй,– и дай ему что-нибудь, чтобы унять боль. Жесткую наложишь потом, когда мы выберемся отсюда.
– Ладненько,– ответил Чарлз.
Нахмурившись, Мэй заметил:
– А когда мы разделаемся со всеми делами, твою личность придется калибровать.
– Как скажешь, сахиб.
– Заткнись,– рявкнул Мэй, выходя из медпункта.
Герцог наблюдал, как Чарлз готовит теплую. Это оказался небольшой пластиковый мешок, свободно надевавшийся на травмированную конечность. К ниппелю на мешке он присоединил крошечный контейнер и вытащил запорную иглу. Мешок надулся, образовав повязку. Руку Герцога пронзила боль.
– Будет немного больно,– заметил Чарлз.– Она также будет сильно холодить.
Герцог повернул руку, рассматривая свою новую повязку.
– Мне казалось, что ее называют теплой.
– Это,– ответил Чарлз,– сарказм.
Герцог поблагодарил Чарлза и перебрался на мостик, где Мэй занимался приготовлениями к отлету. Он пристегнулся в кресле второго пилота и надел шлемофон.
– Переключись на частоту семь-девять и уведоми Администрацию Порта о том, что мы собираемся отбыть. Я должен соотнестись с Чарлзом, чтобы мы смогли вырулить отсюда сами по себе.
– Понял,– Герцог настроился на частоту и застопорился.
– Что там такое у тебя?
– Что-то не в порядке с панелью управления. Я это чувствую.
– Побочные эффекты усыпляющего газа.
– Нет, Мэй. Что-то здесь изменилось.
Мэй уставился на него, припоминая инцидент с коровой. Лицо Герцога засияло.
– Мэй! Дыры от АПКВ больше нет! Хиро вставил новый!
Мэй сбросил ремни с груди и выкатился из кресла. Там, где раньше торчали оборванные и спутанные провода, находилась теперь литая алюминиевая коробка с надписью: Анализатор Пространственных Координат в Вакууме.
– Галатрикс 9000,– с благоговением прошептал Мэй.– Хиро, может быть, и ублюдок, но он богатый ублюдок и может позволить себе самое лучшее.– Он прыгнул обратно в кресло и завопил в шлемофон: – Чарлз! Пересчитай спецификации для АПКВ. Герцог, свяжись с Администрацией Порта. Вот пойдет у нас потеха!
– А что я им скажу? – спросил Герцог.
– Ври, что хочешь! – ответил ему Мэй, вставая.
– Ты куда?
– Мне нужно перепрограммировать центральный контроллер для АПКВ.
– Я не имею понятия...– сказал Герцог, но уже было поздно. Мэй исчез за дверью. Герцог переключился на семь-девять и, когда предыдущий корабль получил коридор, заговорил: – Администрация Порта Сен-Врена, это доковая платформа три-зеро-Р, торговый корабль «Ангельская Удача», три-семь-четыре-девять-один, просит коридор на вылет.
После мгновения тишины послышался жестяной голос:
– Понял, «Ангельская Удача». Ждите оповещения об освобождении коридора, подтвердите декларацию судового груза.
Герцог закрыл микрофон рукой и в панике огляделся.
– Декларацию?
– «Ангельская Удача», три-семь-четыре-девять-один, Администрация Порта Сен-Врена, подтвердите декларацию.
В отчаянии Герцог заявил:
– Понял, Сен-Врен. Что там насчет декларации?
– Портовый Кодекс восемь-шесть-три требует проверки декларации и подтверждения для любого судна со статусом ноль-три.
– Говорите человеческим языком, Администрация Порта. Я запутался.
– Вам следует получить Правила для Пилотов, «Ангельская Удача». Портовый Кодекс утверждает, что проверка декларации должна быть проведена для любого возвращенного или сменившего хозяина судна, если это изменение произошло во время пребывания судна в порту.
Я не должен был спрашивать, подумал Герцог.
– Приношу извинения, Администрация Порта. Я едва только прошел «Начальные сведения об АПКВ».
Голос рассмеялся:
– Понял, «Ангельская удача». Итак, подтвердите, пожалуйста, декларацию.
Герцог, который считал, что ему удалось обойти эту тему, сник. Ничего лучше не придумав, он брякнул:
– Мясо.
– Повторите? – сказала Администрация Порта.
– Мясо,– сообщил Герцог, как будто бы другого ответа и существовать не могло.– Говядина.
– Понял, «Ангельская Удача». Дайте номер декларации.
– Черт меня подери, если я его знаю, Администрация Порта. Я всего-навсего второй пилот.
Снова послышался жестяной смех.
– Мы сочувствуем, но нам нужен номер.
– Послушайте,– он постарался, чтобы его голос звучал обиженно.– Имя мистера Хиро вам что-нибудь говорит?
– Повторите.
– Мистер Хиро. Главный Малайзийский Корабельный. Когда-нибудь слышали об этом типе?
Последовало долгое молчание.
– Так что?
– Понял, «Ангельская Удача». Это тот корабль с говядиной, который Хиро украл у того парня по имени Мэй, правильно?
Как это кстати, подумал Герцог.
– Абсолютно, Администрация Порта.
– Прекрасно, «Ангельская Удача». Формальностями в данном случае можно и пренебречь. Коридор через ноль-пять.
– Спасибо,– сухо ответил Герцог. Раздался свист, и дверь на мостик открылась.
– Все уже было сделано без меня,– сообщил Мэй, отряхивая руки.– Надеюсь, они проверили насчет неисправностей,– он забрался в свое кресло.– Ты получил коридор?
– Через ноль-пять.– Герцог щелкнул пальцами.
– Грандиозно,– Мэй потянулся и взялся за штурвальную колонку.– Попляшем?
– Да,– ответил Герцог.– Давай.
Как младенец, не уверенный в своей новообретенной способности ходить, «Ангельская Удача» приподнялась с платформы и закачалась с боку на бок. Мэй выругался и приказал Чарлзу стабилизировать магниты, пока они не окажутся от танкера достаточно далеко, чтобы воспользоваться двигателями. Чарлз просто заявил, что для этого потребуется соотнестись с АПКВ, а это на данный момент неосуществимо. Мэй с руганью начал возиться с панелью управления.
Качаясь, корабль выбрался с платформы и вошел в зону коридора. Выход в форме ирисовой диафрагмы медленно открылся. Чарлз спокойно заметил, что из-за неправильной установки АПКВ стабилизирующие гироскопы могут в любой момент отказать.
– Останови их,– крикнул Мэй.
Чарлз ответил, что, учитывая необходимое для этого время, данный проект неосуществим.
Из панели управления вырвался сноп искр. Из вентиляционных отверстий в стенах заструился СO2.
– Отказ стабилизирующих гироскопов,– объявил Чарлз.
В зоне коридора корабль начал вращаться, наподобие огромного диска. Мэй сообщил Герцогу, что им придется испытать перегрузку в несколько «же».
В шлемофоне Герцога раздался жестяной голос, спрашивающий, имеются ли у них проблемы. Герцог, уверенный в том, что эти несколько «же» превратят его в лепешку, закричал: «Караул!» На терминале Администрации Порта его вопль перебил голос Мэя, который спокойно изложил причину затруднения и сообщил о том, что они предпринимают шаги по исправлению положения.
Ирисовый выход был полностью открыт. Сцепились магниты, и корабль начал неуверенно подниматься вверх.
Мэй старался не терять контроля над судном.
– Чарлз, ты мог бы как-нибудь остановить это вращение?
– Ну, mein Fuhrer...
– Черт бы тебя побрал, Чарлз...
– Намеренный вывод из строя вторичных гироскопов мог быостановить вращение. К несчастью, поскольку это вызовет кратковременное возмущение электромагнитного поля внутри корабля, это может привести...
– Сделай это!– завопил Мэй.
– ...к серьезным последствиям.
– Делай!
От металлического скрежета по рукам Мэя побежали мурашки; громкий вой заполнил помещение. Вращение корабля замедлилось.
– Мы это сделали,– сказал Герцог, ни к кому не обращаясь.
– Подождите, пока начнется,– заметил Чарлз. На корабле загорелись все огни, лампочки на панели управления ярко засветились, и зазвучали сразу четыре сигнала тревоги.
– Мы погибаем,– завопил Герцог.
– Обратная связь,– сказал Мэй, качая головой.– Это кончится через...
Раздался громкий взрыв. От нижней части панели управления отлетела пластина и загремела по полу. Полетели голубые искры,запахло горящим пластиком. Завыл пятый сигнал тревоги, из всех дыр полезли облака углекислого газа, заполнив весь мостик.
– Чарлз...
– Проветриваю, монсеньор.
Дым начал рассеиваться. Из иллюминатора Герцог видел, как они медленно поднимаются к ирисовой диафрагме. В шлемофоне у Герцога затрещало.
– Выход свободен, «Ангельская Удача». Вот ваш толчок.
– Толчок? – переспросил Герцог.
– Они толкают? – Мэй склонился над панелью управления и стал подгонять полярность корпуса.
– Безопасного вам путешествия,– произнес голос Сен-Врена.– Желаем вам Божественной Скорости и Ангельской Удачи, э-э... «Ангельская Удача».
Низкий гул заставлял вибрировать весь корабль, и Герцог чувствовал, как будто бы его засасывает в кресло.
– Вот оно, Чарлз,– сказал Мэй.– Отключай искусственную гравитацию.
– О-о, еще и это,– застонал Герцог. Он всплыл, когда гравитация исчезла.
– В порядке, Сен-Врен,– сказал Мэй.– Положительный магнитный контакт.
Внезапно гравитация появилась снова. Герцог медленно опустился в кресло, а потом ему стало казаться, что оно его засасывает. В поисках облегчения он взглянул в иллюминатор, но никакого облегчения не испытал. Они неслись к ирисовому выходу с такой скоростью, что ему казалось, будто корабль развалится. Затем за иллюминатором все почернело – вначале все было совершенно черным, а потом в этой черноте возникли точки белого света.
Герцог приставил большой палец к середине лба.
– Приставьте сюда пистолет,– сказал он.
– Ерунда,– ответил Мэй.– Мы ушли. Когда толчок вынесет нас из зоны безопасности Сен-Врена, я врублю двигатели.
В шлемофоне послышался голос Чарлза:
– Очень даже верно.
Герцог пошевелился в кресле, ноздри у него затрепетали.
– Что-то не так...
– Черт бы тебя разобрал,– зарычал Мэй.– Ты прекратишь это когда-нибудь? Посмотри на панель операционных систем и дай мне цифры о функционировании АПКВ.
– Там их будет немного,– заметил Чарлз.– Перед тем как отказали гироскопы, язаметил, что АПКВ установлен с дефектами.
– Это не проблема,– ответил Мэй.– Мы можем перепаять его на пути к системе Вегаса. Давай мне цифры, Герцог.
Герцог наклонился вперед, рассматривая панель между двумя креслами.
– Вон там,– Мэй указал вправо от Герцога.– Разве не помнишь? Там панель операционных систем.
Герцог покачал головой.
– Мне не нужно смотреть на эту панель, Мэй,– он указал на панель между ними и на торчащие оттуда оплавленные провода в том месте, где отлетела пластина.
Мэй опустил глаза вниз, и с его губ сорвалась длинная череда непристойных эпитетов.
– Возникли проблемы? – спросил Чарлз.
– Это все твои серьезные последствия,– ответил Герцог в шлемофон.– Мы взорвали АПКВ.
8
Шесть недель спустя Мэй стучал ногой по корпусу прогулочной яхты, называвшейся «Звезда Боливии», демонстрируя ее преимущества человеку по имени Хартунг.
– Это отличный корабль,– говорил он клиенту.– Ему два года, и он сделал только три трансорбитальных вылета. Вы можете купить что-либо подобное и у корпораций, торгующих легкими транспортными судами, но вы заплатите за него больше ста миллионов, и все равно вам еще придется красить его. Это же маленькое сокровище принадлежало частному лицу, так что, прежде всего, таких проблем у вас не будет. И все это только за пятьдесят пять миллионов.
– Покраска – это ерунда,– заметил Хартунг.– Но как насчет того, что может быть спрятано в этом корабле предыдущим владельцем?
– А почему вас это должно беспокоить?
Хартунг махнул рукой в сторону корабля:
– Он явно конфискован полицией. А вы говорили, что это не так.
– Он не конфискован полицией,– заверил его Мэй.
– Тогда почему же на двухлетнюю прогулочную яхту вы назначаете такую цену? Вы легко могли бы получить за нее семьдесят миллионов.
– Но мы не просим семьдесят,– заметил Герцог.
– Почему же только пятьдесят пять? Значит, тут что-то не так, с такой-то ценой.
– Мы не можем этого объяснить,– сказал Мэй.
– Лучше, чтобы там было все в порядке, не то я живо наведу на вас Торговую Комиссию, так что вы и вздохнуть не успеете!
– Это делается в порядке личного одолжения,– быстро заговорил Герцог. Мэй озадаченно уставился на него.– Мы могли бы и рассказать ему, Мэй. Он имеет право знать.
– Рассказать? – переспросил Мэй.
– Конечно,– ответил Герцог и повернулся к Хартунгу: – Видите ли, это судно – только одно из множества наименований из списка предметов, представленных к продаже в связи с тяжбой между двумя семьями на Соле-3, которые столетиями враждовали друг с другом. Суд постановил имущество, на которое претендуют обе семьи, продать и вырученные деньги поделить поровну между семьями.
Поскольку для того, чтобы утрясти проблему, с этим нужно справиться в кратчайшие сроки, мы уполномочены продать судно ниже оценочной стоимости и как можно быстрее обратить его в наличные средства.
Хартунг нахмурился:
– Мне казалось, что вы назвали это личным одолжением.
– Так и есть,– продолжал Герцог.– Мистер Мэй – это давний знакомый мистера Тома из «Арбитражной Коллегии Тома», и мистер Том самолично просил его заняться этим делом.
– Откуда мне знать, что вы не лжете?
– Проверьте по названию корабля,– сказал Герцог.– Доверенность на продажу выдана Арбитражной Коллегией Тома, и там ясно указано, что это делается для «консолидации официальных фондов». Могу показать вам, если желаете.
Мэй нахмурился, стоя за спиной Хартунга. Доверенность действительно была выдана фирмой с таким названием, и там действительно была такая надпись, но любая дальнейшая проверка показала бы, что Герцог лжет.
После побега с Сен-Врена они направились в систему Вегаса, стремясь прибыть туда до того, как Хиро успеет организовать из своих дуболомов поисковую группу. В течение трех дней они связались с владельцами сети казино по всей планете, которые были только рады избавить их от говядины по цене в двадцать шесть кредитов за коммерческий фунт.
Вторым по счету делом было найти годный для продажи небольшой корабль. Они нашли такой в одном из не очень приличных казино на одной из не очень приличных внешних планет системы Вегаса. Благодаря незапятнанной репутации Герцога и имея за душой один миллион кредитов, Мэй смог приобрести небольшую пятиместную прогулочную яхту на условиях сравнительно небольших ежемесячных взносов.
Они отвели яхту в систему Ниад и быстро продали ее восьмидесятидевятилетней даме, которая только что прошла процесс омоложения на Ниаде-3. Именно там она встретилась со своим пятым мужем, великолепным самцом двадцати четырех лет, которому нравилось перепихиваться в невесомости. Восхищенная качествами яхты и невысокой ценой, она сразу же купила посудину.
Эта продажа чудесным образом подняла дух нашей команды. В большом воодушевлении они вернулись к Вегасу. По прибытии Мэй сразу же выплатил сумму, причитавшуюся за только что проданную яхту, и они направились в более приличное казино, чтобы найти другой корабль. На условиях немного большего первичного взноса и благодаря репутации Герцога, которая еще больше выросла по причине быстрой уплаты предыдущего долга, они взяли еще два судна, погрузили их в грузовой трюм «Ангельской Удачи» и снова направились к Ниаду. В течение недели они продали оба корабля и оказались с воодушевляющей суммой в пятьдесят миллионов кредитов. Герцог упрашивал Мая заплатить за корабли, которые они только что продали, но торговец отказался. Если они выплатят только первые взносы за каждый корабль, а остальное используют для того, чтобы приобрести еще пару кораблей, то после еще одной продажи у них не только будет достаточно денег, чтобы откупиться от Хиро, а еще и товар для продолжения бизнеса.
– Я не хочу, чтобы деньги пролетали так быстро,– объяснил Мэй.
Герцог возражал, стараясь доказать Мэю, что вложение денег в еще большее количество судов может подорвать растущее доверие продавцов к ним. Мэй, однако, упрямо настаивал на том, что еще одна продажа решит все их проблемы и, пока есть возможность, надо закупить еще судов, для хорошего разгона.