Преследуя эту достойную в долгосрочном плане цель, Габер был вынужден пережить временные потери. В декабре 1914 г. один из его сотрудников потерял руку, а другой погиб при взрыве в лаборатории. На похоронах Габер громогласно обвинял во всем себя, но отказался прекратить исследования. Позже, во время полевых испытаний, он сам чуть было не погиб, направив свою лошадь в зараженную зону. Несмотря на этот личный опыт – или, возможно, благодаря ему, – он с нетерпением ждал случая, чтобы выпустить хлор на врага. Такая возможность подвернулась весной 1915 г. в районе Ипра (современная Бельгия) в ходе операции, названной «Операцией дезинфекции».
Как и Бош при проектировании завода по производству аммиака, Габер планировал газовую атаку в немыслимом ранее масштабе: он подготовил 5730 канистр с 168 т хлора. Каждую канистру вкопали в землю, так что над поверхностью выступал только рукав. Из-за неблагоприятного ветра атаки пришлось ждать несколько недель, но 22 апреля, когда немецкие генералы уже начали терять терпение, Германия получила свой шанс. В пять часов вечера специально обученная команда выдвинулась вперед и открыла клапаны на канистрах. Вшшшш. На линию французских и канадских войск начало надвигаться зеленое облако шириной 6 км и высотой 15 м.
Когда хлор попадает в нос, человек рефлекторно задерживает дыхание, но потом все-таки начинает дышать, и проникающий в организм газ вступает в реакцию с водой во рту, горле и легких с образованием соляной (HCl) и хлорноватистой (HClO) кислоты. Эти кислоты разъедают капилляры в легких и уничтожают эпителий альвеол – крошечных пузырьков, осуществляющих газообмен. В легких существует множество мест для атаки (общая поверхность человеческого легкого эквивалентна поверхности теннисного корта), а жидкость из поврежденных капилляров и альвеол начинает собираться в складках легкого. Эта жидкость препятствует поступлению кислорода, и с каждой секундой дышать становится все труднее и труднее. Жертвы как подкошенные падают на землю.
«Если евреи так важны в физике и химии, – ответил Гитлер, – то мы проживем сотню лет без физики и без химии».